НКВД и дети

[Александр Тагере]

Обличители «сталинских злодеяний» любят вспоминать принятое 7 апреля 1935 года постановление ЦИК и Совнаркома СССР «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних»:
«В целях быстрейшей ликвидации преступности среди несовершеннолетних, ЦИК и Совнарком СССР постановляют:

1. Несовершеннолетних, начиная с 12-летнего возраста, уличённых в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или в попытках к убийству, привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания.
2. Лиц, уличённых в подстрекательстве или в привлечении несовершеннолетних к участию в различных преступлениях, а также в понуждении несовершеннолетних к занятию спекуляцией, проституцией, нищенством и т.п., — карать тюремным заключением не ниже 5 лет.
3. Отменить ст.8 "Основных начал Уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик".
4. Предложить правительствам союзных республик привести уголовное законодательство республик в соответствие с настоящим постановлением» (О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних. Постановление Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров Союза ССР // Правда. 8 апреля 1935. №97(6343). С.1).
Согласно расхожему антисталинскому мифу, данное постановление якобы вводило для несовершеннолетних, начиная с 12-летнего возраста, смертную казнь. Например, вот что пишет по этому поводу в своей книге «Тайная история сталинских преступлений» предатель-перебежчик А.М.Орлов (настоящее имя — Лев Лазаревич Фельбин):

«7 апреля 1935 года советское правительство опубликовало закон, небывалый в истории цивилизованного мира. Этим законом провозглашалась равная со взрослыми ответственность, вплоть до смертной казни, для детей от двенадцати лет и старше за различные преступления, начиная с воровства.

...Тот факт, что на восемнадцатом году существования советского государства Сталин решился на введение смертной казни для детей, более ярко, чем другие, говорит о его истинном нравственном облике» (Орлов А.М. Тайная история сталинских преступлений. М.: «Автор», 1991. С.53–54).

Вместе с бывшим сотрудником НКВД до сих пор бьются в истерике по поводу этого постановления и нынешние обличители сталинизма, а кое-кто даже снимает фильмы, вроде нашумевших «Сволочей».

Казнить нельзя. Кодекс запрещает

Для начала заметим, что для так называемого «цивилизованного мира» применение смертной казни к несовершеннолетним вовсе не является чем-то из ряда вон выходящим. Возьмём «оплот мировой демократии» — Соединённые Штаты Америки. Ещё совсем недавно, в 1990-е годы, законодательство ряда штатов позволяло приговаривать несовершеннолетних к смертной казни. Минимальный возраст преступника, с которого могла быть применена смертная казнь, в двух штатах (Арканзас и Северная Каролина) составлял 14 лет, в 11 штатах — 16 лет, и ещё в трёх — 17 лет.

Но вернёмся к постановлению от 7 апреля 1935 года. Вопреки велеречивым рассуждениям записных гуманистов, оно вовсе не вводило для несовершеннолетних смертную казнь. Норма, запрещающая применение смертной казни к лицам младше 18 лет, никуда из уголовного кодекса не делась. Если 12-я статья, выглядевшая до этого следующим образом:

«12. Меры социальной защиты судебно-исправительного характера не подлежат применению к несовершеннолетним до шестнадцатилетнего возраста, в отношении которых могут быть применяемы комиссиями по делам несовершеннолетних лишь меры соц. защиты медико-педагогического характера» (Уголовный кодекс РСФСР с изменениями на 1 июля 1935 г. Официальный текст с приложением постатейно-систематизированных материалов. М., 1935. С.5),

была заменена на формулировку из постановления от 7 апреля 1935 года, то 22-я статья:

«22. Не могут быть приговорены к расстрелу лица, не достигшие восемнадцатилетнего возраста в момент совершения преступления, и женщины, находящиеся в состоянии беременности» (Там же. С.9). осталась неизменной.

Но это ещё не всё. А, собственно, с какой радости обличители решили, будто формулировка постановления (и, соответственно, новой редакции ст.12 УК РСФСР) «с применением всех мер уголовного наказания» может включать в себя смертную казнь? Понятно, что реалии правосудия брежневской эпохи, когда смертная казнь стала обыденным наказанием за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, вызывали в мозгах интеллигентов-шестидесятников соответствующие аналогии. Но реалии 1930-х были совершенно другими.

[Александр Тагере]

Постановление от 7 апреля 1935 года перечисляет весьма ограниченный набор преступлений, за которые вводится уголовная ответственность с 12 лет: «совершение краж, причинение насилия, телесных повреждений, увечий, убийство или попытка к убийству». Давайте посмотрим, а что же полагалось по тогдашнему уголовному кодексу за эти деяния взрослым преступникам?

Оказывается, что максимальным наказанием за умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами (ст.136 УК РСФСР) были 10 лет лишения свободы (Уголовный кодекс РСФСР. Официальный текст с изменениями на 15 октября 1936 г. с приложением постатейно-систематизированных материалов. М., 1936. С.70). Умышленное причинение тяжких телесных повреждений (ст.142) влекло за собой до 8 лет заключения, а если оно вызвало смерть потерпевшего или было совершено способом, носящим характер мучения или истязания — до 10 лет (Там же. С.71). Изнасилование (ст.153) — до 5 лет, а если имело своим последствием самоубийство жертвы, или жертва преступления была несовершеннолетней, то до 8 лет (Там же. С.73–74). Кража (ст.162) при максимальном букете отягчающих обстоятельств — до 5 лет (Там же. С.76–77).

Как мы видим, за перечисленные в постановлении от 7 апреля 1935 года преступления согласно тогдашнему УК смертная казнь не полагалась даже для взрослых. Поэтому те, кто заявляет, будто формулировка «с применением всех мер уголовного наказания» включала в себя смертную казнь, либо демонстрируют столь свойственное представителям российской интеллигенции дремучее невежество и незнание реалий той эпохи, либо сознательно врут.

Следует подчеркнуть, что постановление от 7 апреля 1935 года не подлежало расширительной трактовке:

«Привлечение несовершеннолетних в возрасте от 12 до 16 лет может иметь мест лишь в делах о нарушениях, предусмотренных постановлением ЦИК и СНК от 7 апреля 1935 года; все остальные случаи нарушений со стороны детей в возрасте от 12 до 16 лет в уголовном порядке не наказуются и за них ответственность несут родители, опекуны, а также подстрекатели и организаторы преступлений несовершеннолетних согласно законам от 7 апреля и 31 мая 1935 года» (Уголовный кодекс РСФСР с изменениями на 15 октября 1935 г. Официальный текст с приложением постатейно-систематизированных материалов. М., 1935. С.87).

То есть, скажем, 58-я статья или статья за бандитизм несовершеннолетним до 16 лет вменены быть не могли.

Кстати, вот ещё один показательный момент. Постановление было опубликовано в «Правде» от 8 апреля, а в следующем номере «Правды», от 9 апреля, вышла передовица «Покончить с детской преступностью и её пособниками!», в которой, в частности, было сказано следующее:

«Новый закон предписывает "привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания" несовершеннолетних правонарушителей, несмотря на их юный возраст, но уже настолько "созревших", что они оказались способными воровать, причинять насилия, увечья, убийства или попытки к убийству. Обязанностью всех комсомольских, пионерских и школьных организаций должно стать теперь широчайшее распространение этого решения, чтобы подростки, заражённые уголовными настроениями, ясно видели, что миндальничать с ними не будут.

Ещё более суровую ответственность устанавливает правительство в отношении "лиц, уличённых в подстрекательстве или в привлечении несовершеннолетних к участию в различных преступлениях, а также в понуждении несовершеннолетних к занятию спекуляцией, проституцией, нищенством и т.п." Для них устанавливается кара не ниже пятилетнего тюремного срока» (Покончить с детской преступностью и её пособниками! // Правда. 9 апреля 1935. №98(6344). С.1).

Обратите внимание на градацию: с подростками «миндальничать не будут», но по отношению к тем, кто вовлекает их в преступления, устанавливается «ещё более суровая ответственность» — тюремное заключение на срок от 5 лет и выше. Соответственно, к самим подросткам применяются менее суровые меры. Как оно и было в реальной действительности.

Вот что пишет, например, весьма далёкий от симпатий к Сталину канадский учёный Питер Соломон:

«В ходе работы с обширными архивными документами (как самого автора, так и его коллег) не удалось обнаружить примеров приведения в исполнение смертных приговоров (несовершеннолетним. — И.П.). Только в июне 1936 г. руководство органов юстиции информировало Сталина и Молотова об одном инциденте, когда восемь подростков в возрасте от 15 до 18 лет систематически насиловали школьниц под угрозой применения оружия. Судебные власти запрашивали руководство партии и правительства о разрешении судить этих преступников по статье "бандитизм" (статья 59–3 УК) и применить смертную казнь по отношению к шестнадцатилетнему главарю банды. (Следует обратить внимание на то, что "бандитизм" не являлся преступлением, упомянутым в указе.) Нет документальных свидетельств об ответе Сталина и Молотова на это письмо. Цитированные выше официальные документы того времени позволяют сделать вывод о том, что вожди ответили отказом» (Соломон П. Советская юстиция при Сталине / Пер. с англ. М., 1998. С.196).

Итак, в отличие от гуманных и цивилизованных США, в тоталитарном сталинском СССР смертная казнь к несовершеннолетним, вопреки завываниям обличителей, не применялась.

Попутно скажем пару слов о выдвинутой в книжке Орлова-Фельбина «версии», будто постановление от 7 апреля 1935 года было принято специально для того, чтобы дать «палачам из НКВД» инструмент для шантажа подследственных:

«Такая болевая точка была найдена: привязанность старых большевиков к своим детям и внукам. Лидерам оппозиции уже однажды угрожали карой, которая может постигнуть их детей. Это произошло в ходе подготовки тайного судилища 1935 года. Тогда они не поверили этим угрозам, полагая, что даже Сталин не пойдёт на такое чудовищное преступление. А теперь бывшим оппозиционерам, находящимся в заключении, просто показали копию газетного листа, где был опубликован правительственный указ, обязывающий суд применять к детям все статьи уголовного кодекса, а стало быть, и любую кару, включая и смертную казнь. Стало ясно, что Сталина они недооценили и что их дети и внуки оказались в смертельной опасности. Так новый закон вошёл в арсенал средств сталинской инквизиции в качестве одного из наиболее действенных орудий моральной пытки и психического давления. Секретарь ЦК Николай Ежов лично распорядился, чтобы текст этого закона лежал перед следователями на всех допросах» (Орлов А.М. Тайная история сталинских преступлений. М., 1991. С.55–56).

«К тому же и он (Николай Крестинский. — И.П.) опасался за судьбу жены и единственной дочери Наташи, которой было пятнадцать лет, — стало быть, она подпадала под сталинский закон от 7 апреля 1935 года, предусматривающий смертную казнь для несовершеннолетних» (Там же. С.277).

Как мы выяснили, постановление от 7 апреля 1935 года смертную казнь для несовершеннолетних не предусматривало, следовательно, все глубокомысленные психологические рассуждения Орлова-Фельбина оказываются высосанными из пальца.

На скамье подсудимых

Какие же приговоры ожидали малолетних преступников, попавших в руки сталинского правосудия? Вопреки расхожим представлениям, тогдашние судьи вовсе не стремились упрятать юных правонарушителей за решётку. Так, если брать данные по РСФСР, то из подсудимых в возрасте от 12 до 15 лет, представших перед судами за последние восемь месяцев 1935 года, приговоры, связанные с лишением свободы, получили лишь 53,5%. Среди 16–17-летних подсудимых таких было 59,4% (Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998. С.199).

Для тех, кто оказывался в местах заключения, типичный приговор составлял один-два года. Иногда судьи приговаривали подростков на сроки ниже одного года, хотя это и не предусматривалось тогдашним законодательством.

На длительные сроки осуждалось сравнительно небольшое число юных преступников. Так, в 1936 году 793 подростка в возрасте до 18 лет получили сроки от пяти до десяти лет, 14 человек — десять лет, в 1937 году — соответственно 965 и 11. Однако многие из этих приговоров были сокращены кассационными или надзорными инстанциями, причём часто до сроков ниже двух лет (Там же. С.200).

Любопытно сопоставить реалии сталинского времени с положением, существовавшим в царской России. Согласно дореволюционному законодательству, уголовная ответственность наступала с 10 лет (Там же. С.192). В 1914 году в тюремных учреждениях, находившихся под эгидой центральной тюремной администрации (тюрьмы и дома заключения), отбывали наказание 14800 несовершеннолетних в возрасте до 16 лет. Помимо этого, некоторое количество подростков отбывало сроки в местных тюрьмах, куда поступали лица, осуждённые мировыми судами (Там же. С.221).

[Александр Тагере]

Для сравнения, в 1939 году было осуждено 24 467 несовершеннолетних в возрасте до 16 лет (Там же. С.220), это было максимальное число за 1930-е годы (Там же. С.221). Если предположить, что процент приговоров к лишению свободы оставался тем же, что и в 1935 году, получается, что в места заключения было направлено около 13 тыс. подростков. Поскольку подавляющее большинство из них получили сроки ниже двух лет, общее количество заключённых подростков ненамного превышало эту цифру. На 30 декабря 1945 года в колониях для несовершеннолетних находилось около 21 тыс. человек (Кокурин А., Петров Н. МВД: структура, функции, кадры. Статья шестая (1946–1953) // Свободная мысль. 1997. №12. С.103).

Таким образом, можно согласиться с выводом Питера Соломона:

«Мой анализ официальных статистических данных показывает, что почти одинаковое количество правонарушителей до шестнадцатилетнего возраста было лишено свободы в 1940 г. и в 1914 г. Отличие заключалось в сроках. В то время как в 1914 г. большинство подростков проводили в тюрьмах не более трёх месяцев (в ожидании суда или исполнения приговора), их одногодки в конце 30-х годов получали сроки от одного до двух лет. При Сталине отдельные подростки получали даже более длительные сроки, но высшие инстанции обычно сокращали приговоры до диапазона одного-двух лет. Данные об отношении к самым молодым правонарушителям (до 14 лет) свидетельствуют о сходном положении дел. Общее количество двенадцати- и тринадцатилетних, направленных в исправительные учреждения в 1940 г., примерно совпадало с цифрами за 1914 г., но все они получали более длительные сроки» (Соломон П. Советская юстиция при Сталине. М., 1998. С.202).

Что касается самых юных правонарушителей, то в 1914 году в царских тюрьмах находилось 1521 детей в возрасте от 10 до 13 лет (Там же. С.221). В 1939 году среди осуждённых подростков 2936 человек составляли дети в возрасте до 14 лет (Там же). Если взять тот же процент приговоров к лишению свободы, что и выше, получается, что из них сроки получили чуть больше 1500 человек.

Теперь сравним количество взрослых в местах лишения свободы. Общее число заключённых в 1912 году составляло 184 тыс. человек (Система исправительно-трудовых лагерей в СССР, 1923–1960: Справочник. М., 1998. С.19). На 1 марта 1940 года в лагерях и колониях находилось 1 668 200 человек (ГАРФ. Ф.Р–9414. Оп.1. Д.28. Л.3). Кроме того, в общих и внутренних тюрьмах НКВД содержалось 194 137 человек (ГАРФ. Ф.9413. Оп.1. Д.6. Л.79), в тюрьмах ГУГБ НКВД — 1326 заключённых (Там же. Л.81).

Итак, если число взрослых заключённых увеличилось примерно в 10 раз, то количество заключённых в возрасте до 16 лет в дореволюционное время и в 1930-е годы было примерно одинаковым. Детская преступность не оставалась безнаказанной, однако говорить о каких-то массовых репрессиях против подростков не приходится.

Конечно, вместо того, чтобы лишать малолетних преступников свободы, куда правильнее было бы поступать с ними по примеру тогдашнего британского правосудия:

«Инспектор полиции Аллан потребовал недавно в специальном докладе более энергичного и широкого применения розог. Суды охотно откликнулись, и подростков секут во всех углах Англии за мелкие кражи» (Так заботится о детях только советская власть // Правда. 1 июня 1935. №149(6395). С.1).

Увы, и в этом вопросе здравый смысл в очередной раз был принесён в жертву идеалам «прогрессивной общественности», десятилетиями вещавшей о недопустимости телесных наказаний.

Дети в ГУЛАГе

Что же ожидало малолетних преступников, оказавшихся в «сталинских застенках»? В написанной в 1940 году секретной монографии «Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД СССР» имеется отдельная глава «Работа с несовершеннолетними и безнадзорными» (ГАРФ. Ф.Р–9414. Оп.1. Д.28. Л.14–17):

«В системе ГУЛАГ'а организационно обособлена работа с несовершеннолетними правонарушителями и безнадзорными.

По решению ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 31 мая 1935 г. в Наркомвнуделе создан Отдел Трудовых колоний, имеющий своей задачей организацию приёмников-распределителей, изоляторов и трудколоний для несовершеннолетних беспризорных и преступников.

Указанное решение ЦК ВКП(б) и СНК предусматривало перевоспитание беспризорных и безнадзорных детей путём культурно-просветительной и производственной работы с ними и дальнейшее направление их на работу в промышленность и сельское хозяйство.

Приёмники-распределители осуществляют процесс изымания с улиц беспризорных и безнадзорных детей, содержат детей у себя в течение одного месяца, а затем, после установления необходимых данных о них и родителях, дают им соответствующее дальнейшее направление.

Действующие в системе ГУЛАГ'а 162 приёмника-распределителя за четыре с половиной года своей работы пропустили 952834 подростка, которые были направлены как в детские учреждения Наркомпроса, Наркомздрава и Наркомсобеза, так и в трудовые колонии ГУЛАГ'а НКВД.

В настоящее время в системе ГУЛАГ'а действуют 50 трудовых колоний закрытого и открытого типа.

В колониях открытого типа находятся несовершеннолетние преступники с одной судимостью, а в колониях закрытого типа содержатся, в условиях особого режима, несовершеннолетние преступники от 12 до 18 лет, имеющие за собой большое количество приводов и несколько судимостей.

С момента решения ЦК ВКП(б) и СНК через трудовые колонии пропущено 155506 подростков в возрасте от 12 до 18 лет, из которых 68927 судившихся и 86579 не судившихся.

Так как основной задачей трудовых колоний НКВД является перевоспитание детей и привитие им трудовых навыков, — во всех трудколониях ГУЛАГ'а организованы производственные предприятия, в которых работают все несовершеннолетние преступники.

В трудовых колониях ГУЛАГ'а имеются, как правило, четыре основные вида производства:

1. Металлообработка,
2. Деревообработка,
3. Обувное производство,
4. Трикотажное производство (в колониях для девушек).

Во всех колониях организованы средние школы, работающие по общей семилетней программе обучения.

Организованы клубы, с соответствующими кружками самодеятельности: музыкальными, драматическими, хоровыми, ИЗО, техническими, физкультурными и другими.

Воспитательные и педагогические кадры колоний для несовершеннолетних насчитывают: 1200 воспитателей — преимущественно из членов комсомола и членов партии, 800 педагогов и 255 руководителей кружков художественной самодеятельности.

Почти во всех колониях организованы пионерские отряды и комсомольские организации из состава не судившихся воспитанников.

На 1 марта 1940 года в колониях ГУЛАГ'а насчитывалось 4126 пионеров и 1075 членов ВЛКСМ.

Работа в колониях организована следующим образом: несовершеннолетние до 16 лет — ежедневно работают на производстве 4 часа и учатся в школе 4 часа, остальное время они заняты в кружках самодеятельности и пионерских организациях.

Несовершеннолетние от 16 до 18 лет работают на производстве 6 часов и, вместо нормальной школы-семилетки, занимаются в кружках самообразования по типу школ взрослых.

За 1939 год трудовые колонии ГУЛАГ'а для несовершеннолетних выполнили производственную программу на 169.778 тыс. рублей, преимущественно по изделиям широкого потребления.

На содержание всего состава несовершеннолетних преступников системой ГУЛАГ'а израсходовано за 1939 год 60501 тыс. рублей, причём государственная дотация на покрытие этих расходов выразилась, примерно, в 15–20% всей суммы, а остальная её часть была обеспечена поступлениями от производственной и хозяйственной деятельности трудовых колоний.

Основным моментом, завершающим весь процесс перевоспитания несовершеннолетних преступников, является их трудоустройство.

За четыре года системой трудовых колоний трудоустроено 28280 бывших преступников в различных отраслях народного хозяйства, в том числе — 83,7% в промышленность и на транспорт, 7,8% в сельское хозяйство, 8,5% — в разные учебные заведения и учреждения».

Особенно «циничным» является следующее. На момент составления данного документа в СССР было введено всеобщее обязательное 4-классное образование. Однако как видно из процитированного текста, палачи из НКВД заставляли своих малолетних узников заканчивать семилетку.