Посольский Дворец Черной Башни

[Ailene Marcasiev]

В своему собственному удивлению за время дороги Ин не сказала ни слова. Мысленно девушка уже была в гостевых покоях, не замечала интерьера, собственной усталости и даже того, что вообще шла, время от времени опережая Дамера на шаг или два. Где искать Джиллан Седай им сказал Посвященный, дежурящий на четвёртом этаже, на половине, где располагались все комнаты для гостей. Когда они подошли к выделенным Зелёной Сестре апартаментам, дверь была не заперта. Стучать они не стали, а сразу вошли в холл. Сначала Дамер, потом Эйлин. А оттуда в гостиную.

Пока Аша'ман говорил, Ин слушала молча, встав коленями на низенький диванчик и облокотившись о спинку. А когда Айз Седай кивнула и чуть позже сказала, чтобы они подошли к ней, вскочила и через две секунды оказалась у окна. И с трудом удержалась от того, чтобы сжать руку Дамера, повернуться и улыбнуться самой широкой из улыбок. Вместо этого, наоборот, нашла самую серьёзную из своих масок и надела её. Всё-таки Узы - вещь ответственная. Если она будет улыбаться как девчонка во время ритуала, Джиллан Седай может посчитать её не готовой и будет права. Поэтому когда Зелёная Сестра положила ладони ей на голову, все чувства были запрятаны глубоко, на лице не отражалось ничего. Сердце забилось сильнее. Эйлин посмотрела в глаза Джиллан и по сосредоточенному взгляду поняла, что она уже плетёт потоки.

Через мгновение Эйл почувствовала, как её начало обдувать потоками холодного ветра. Затем ветер с каждой секундой стал становиться всё сильнее и теплее. Ин зашатало, мышцы расслабились, колени чуть-чуть подогнулись, даже стало немного душно. Однако усилием воли ей удалость распрямить ноги, заставить себя стоять прямо и не думать о том, что рядом находится Дамер, на плечо которого можно опереться. Воздух стал ещё жарче, Ин почувствовала себя как в раскалённой печи. Однако это продолжалось недолго. Неожиданно её кожу обожгло, и сразу после этого ветер стих, а жар пропал.

Эйли ещё некоторое время пошатывало, голова чуть-чуть кружилась, и она почти ничего не воспринимала. Но когда всё прошло, девушка осознала, что в её голове, кроме неё самой находится ещё один человек. На этот раз она не стала сдерживать улыбки. Однако прыгать от счастья, надеясь взлететь, не стала. Достаточно и того, что он вся сияет. Эмоции переполняли сознание и перемешивались с чужими. На какое-то мгновение Эйл перестал понимать, где заканчивается она и начинается Дамер. Она уже почти забыла, что это такое, чувствовать кого-то через Узы. И поэтому первые несколько секунд в недоумении смотрела на Джиллан Седай, не зная, как ей быть с этим водоворотом ощущений. Но быстро вспомнила и, отыскав внутри себя самый уютный уголок, аккуратно, по одному сложила в него всё-то, что составляло личность Дамера Толмана: его образ, чувства, переживания. После чего сделала глубокий вдох и первый раз за довольно длинный промежуток времени произнесла:

- Спасибо, Джиллан Айз Седай. Я постараюсь быть достойной этих Уз и сделаю всё возможное, чтобы моему Стражу как можно реже угрожала опасность. - Затем повернулась к Дамеру. - Ну, что? - Девушка подмигнула. - Куда теперь? Давай я отправлюсь в Шайнар, а ты найдёшь М'Хаэля и поговоришь с ним. Мне самой очень любопытно узнать, что же он имел в виду под своими словами, но в моём нынешнем состоянии я не в состоянии воспринимать, что бы то ни было...

Аша'мана долго уговаривать не пришлось. Ин быстро, но как можно подробнее описала ему сигнальную башню, находившуюся в полумиле к северу от поместья её друзей. Кроме Каджина и Тион в имении жили ещё двадцать солдат и десять человек прислуги. Во дворе, любой пристройке или комнате главного строения всегда мог кто-то находиться. А ближайшие холмы и перелески ни чем не отличались от холмов и перелесков в любой другой части Шайнара. Конечно, сигнальная башня тоже не была единственной на границе. Она также как и другие была высотой пятьдесят спанов, построена на холме и трава в пределах мили была почти полностью скошена. Но имелись и отличия. Например, что с северной стороны, чуть дальше от подножия холма проходил длинный не глубокий овраг, а южная часть башни обгорела от пожара.

Через полминуты после того, как Эйлин договорила, слева от них появилась вспышка, а когда девушка повернулась, на её месте уже появились Врата.

- Удачи - сказала она и улыбнулась, удержавшись, чтобы не обнять его на прощание в присутствии Айз Седай. - С М'Хаэлем.

Затем развернулась, быстро подошла к проёму, перепрыгнула, снова развернулась, обошла Врата и побежала через луг туда, где вдалеке виднелись крытые коричневой черепицей крыши.

Перемещаюсь в тему Ужин троллока - Шайнар.

[mod]исправлено по просьбе Дамера[/mod]

[Дамер]

Вечером 21 эдара Дамер против обыкновения долго задержался за проверкой отчетов, не замечая проходивших часов, возможно стоило бы отложить эту работу, если б не привычка Ашамана доводить все до конца. 0н не очень любил возится с бумажками-но, к сожалению, был одним из немногих ашаман, кто наиболее успешно справлялся с такой работой. Посему и нынешний вечер Дамер провел за тяжелом дубовым столом, большую часть коего занимали пухлые кипы бумаг. Время от времени ашаман подкреплялся небольшими глотками бренди из лежащей средь бумаг пузатой медной фляги. Дамер чётко знал, сколько ему допустимо выпить прежде чем разум начнет заволакивать туманная дымка. Пока до этого рубежа не дошел и мог наслаждаться обжигающе-приятным теплом, проникающим в его организм с каждым глотком бренди.
У черной потолочной балки, в паре ярдов над столом, неподвижно завис белый шар. В его серебристом свете ашаман, завершая проверку, уже взялся за последний лист-отчет о партии припасов и амуниции, когда неожиданно накатившая через узы эмоциональная буря заставила позабыть о текущих делах и несколько секунд массировать виски, невидяще уставясь на высокий, набитый бумагами дубовый шкаф напротив себя. 
Сразу после этого Дамер покинул кабинет, забыв расплести свой световой шар и запереть за собою глухо стукнувшую дверь. 0бычно ашаман всегда прибирал за собой..
Выйдя в приемную, Дамер легким ударом Воздуха разбудил заснувшего на стуле Тома Пинвелла-своего ординарца и приказал, чеканя слова:
-Немедленно отправляйся в конюшню и выведи Мехрила на плац, если хочешь отделаться всего одним нарядом вне очереди.
Вихрастый упитанный парень побледнел, но нашел в себе силы прижать кулак к груди и, ускоряя шаг, отправится исполнять приказ командира.
Дамер проводил его хмурым взглядом: мальчишка в общем старательный, но дисциплину еще следует подтянуть.
И пошел к себе в покои: несколько шагов по тонущему в синем сумраке коридору, рядом с кабинетом, в котором совсем недавно разбирался с бумагами. Покои Дамера почти полностью были окутаны чернильном тьмой.
Уверенно действуя на ощупь-обстановку тут успел хорошо изучить-ашаман стянул куртку.
3аглянув в стенной шкаф, вытащил тонкую, но прочную кольчугу, изготовленную в кузницах Чёрной Башни и обработанную при помощи саидин. Дамер быстро облачился в металлическую рубашку, прикрыл вновь одетой курткой.
Что ж, тут больше делать нечего.. пора отправляться, итак изрядно задержался..  0рдинарец уже ждал на плацу, нервно сжимая поводья рысака, злобно косящего на солдата.
"Парень явно рад моему появлению", с усмешкой подумал ашаман, быстро шагая сквозь холодный ночный воздух к своему рысаку.
-Ваш конь в полном порядке, накормлен и вычищен,- с показной бодростью доложил солдат, не без облегчения передавая поводья командиру и отодвигаясь бочком от рысака.
-Вот и прекрасно, солдат,-скупо отозвался ашаман.
Хмыкнув, он вскочил на рысака и открыв врата в местность, куда неделей раньше переместил Ин, пришпорил Мехрила.
И исчез во вратах, сопровождаемый облегченным вздохом солдата.
---------------

Алиссия Олдбриан сидела за удобной столешницей в своих покоях, работая над очередным донесением для Восседающих своей Айя. Кабинет Алисы на втором этаже был уютным, с мягкими коврами и светлыми занавесями, через которые её нежно, как тёплые пальцы, касались солнечные лучи. В вечернем воздухе витал лёгкий аромат жасмина. Серая думала, как лучше продолжить только что написанное - мелким аккуратным почерком - примерно посередине свитка:
"Мои источники сообщают, что Т. недавно рьяно защищал ту вспыльчивую девицу, М., перед МХаэлем, а она прикрывала Т. Это странно: совсем недавно они публично и вполне искренне ссорились..."
Глухие голоса в коридоре - всё громче, различимее.
 — Нас предали, — сварливо вещал кто-то.  — Проклятые приспешники Тьмы ударили в спины! Как мы могли разбить шончан, будучи сами расколотыми?
Алиса отложила перо, нервно постучала костяшками по столешнице. Серая прекрасно поняла, что хозяева обсуждают иллианские события, завершившиеся для ашаманов отнюдь не триумфом. Отгородиться, что ли, барьером Воздуха от мешающей болтовни?
 — А шаленоски!.. Отсиделись на своём островке, никто и носа в иллианское пекло не сунул, — бухтел ещё один голос. — Позорище...
Сердце Алисы сжалось, словно попав в холодные тиски. Она не имела сколько-нибудь определённого мнения о том, нужно ли было её Башне участвовать в той войне. Алиса трезво оценивала себя: она недостаточно опытна, чтобы заниматся столь сложными вопросами. Их приличествует разбирает Амерлин и Восседающим. Однако знаний Алисы хватало для обоснованного опровержения услышанного критиканства.
Глубоко вздохнув, она резко поднялась с обшитого красной кожей кресла, сжав на миг кружевные рукава своего бежевого платья.
"Айз Седай не терпит лжи и нападок на Идущих в Свете," — мысленно напомнила себе Серая, как будто обращалась к наставлениям мудрого учителя.
Алиса быстро и уверенно вышла из покоев, безбоязненно отложив свиток: запись, зашифрованная искусно искажённым Древнем Наречии, едва ли станет понятна хозяевам, даже если решат изучить заметки Серой.
Голоса становились всё громче по мере её приближения, как нарастающий шум прибоя. В коридоре пахло чем-то хмельным и дубовыми панелями, украшавшими чёрнокаменные стены.
 — Вы не вправе оскорблять Айз Седай! — громко сказала она, входя в круг обсуждавших - нескольких хмурых и унылых молодчиков в обычных тут мундирах с золотыми и серебряными значками. Её реплика заставила ашаманов замолчать и обернуться.
 — По моим сведениям, вы не показали себя надёжными партнёрами, достойными нашей поддержки. Те приспешники - разве их как-то пытались зачистить до злополучного боя с шончан? Куда глядел М'Хаэль? Мудрый и компетентный лидер не подставил бы вас, как он!
Её слова разнеслись по коридору, как крик орлицы, возвещающей о беде. Ашаманы зло и сконфуженно переглядывались, словно стая птиц под внезапным и хлёстким ударом ветра. Возможно, Алиса чуть переусердствовала, но Серая рассчитывала на защиту своего статуса.
 — На вашем месте - я бы расследовала, самое меньшее! В том числе, из-за погибших вследствие МХаэлевой недальновидности... если не худшего.
Её слова прозвучали как вызов, но Алиса отстаивала правду и справедливость, даже если это значило идти против системы.
 — Кто она, чтоб разглагольствовать здесь? – гневно проворчал русоволосый ашаман с пушком вместо бороды, положив руку на бронзовую рукоять меча.
 — Это Алиссия Олдбриан, из Белой Башни, – кисло пояснил его сосед, широкоплечий и черноволосый. — Кажется, дама вздумала поделиться своей дипломатической мудростью.
 — Айз Седай она или нет, здесь решаем мы, – твёрдо добавил стройный и узколицый шатен.  — Мы не допустим подкопа под авторитет Чёрной Башни. Олицетворение же её - МХаэль. Может, возьмешь свои слова назад, а, маленькая сестра?
Его тёмные настойчивые глаза, казалось, силились вытянуть из Алисы желаемое согласие. Серая, уперев кулаки в бёдра, ответила не менее выразительным взглядом.
 — Я не отказываюсь ни от одного из них,  — отрезала Алиса.
 — Ты слишком самоуверенна, Айз Седай, — слова шатена напоминали шелест зимних ветров. — Ты думаешь, что можешь прийти сюда и самодовольно наставлять нас? Безнаказанно? Ты ошибаешься.
Алиса, уже ограждённая от саидар, осталась почти спокойна.
 — Это позорный произвол, — сказала Серая тихо, но твёрдо. — Я посланница, и вы обязаны уважать мою неприкосновенность.
Ашаман подошёл ближе и медленно кивнул, губы изогнулись в чуть заметной улыбке.
 — Обязаны, пока не суёшся в наши дела, — голос, как шёпот вьюги.
Невидимые узы, словно шнуры, оплели руки Алисы, стянули за спину. Приятели наглеца молчали, лишь ухмылялись одобрительно.
Глаза Серой гневно сверкнули.
– Отпустите меня! Как вы смеете! – Алиса пыталась вырваться, но силы были неравны.
– Тщётно, Айз Седай, – усмехнулся русоволосый.
 – Маленькая сестра должна знать своё место, – добавил брюнет насмешливо. – Теперь ты поймёшь, что не стоит хамить в гостях.
 – Я говорила о том, что незаметно лишь для слепцов! Ваш МХаэль... – Алиса выкрикивала  что-то ещё, но плетение саидин, заполнившее рот, не пропустило ни слова.
Узколицый потащил её потоками Воздуха обратно в покои.

Не прошло и часа, как ашаманы сошлись для обсуждения в круглой башне над третьим этажом здания. В небольшом сумрачном зале, вдоль высоких гранитных стен, стояло несколько мужчин в чёрном, поглощённых мыслями о случившемся.
– Она слишком дерзка для маленькой сестры, – холодно заговорил призвавший Алису к ответу. Ашаман широко расставил ноги и неотрывно глядел на товарищей. – Это проблема.
Длинное копьё света било сверху вниз, через толстое алое стекло под конической крышей, заливая ашамана кровавым багрянцем.
– Ты прав, Стив, – согласился представивший Серую товарищам. – Она показала, что не боится нас и упрямо отстаивает свои убеждения. Может возникнуть... нежелательное напряжение между Башнями.
Последнюю фразу он сопроводил резкими, рубящими жестами и медленно зашагал вокруг длинного полированного стола, разглядывая грубо высеченные на стенах лики предшественников - первых, прибывших на ферму, ещё не ставшую Чёрной Башней.
– Джэйк, судить о высокой политике - не наше дело. Что до посланницы... Алиссия известна своим норовом, – несколько отстранённо добавил Брен Фоут, почёсывая свою коротко обрезанную бороду. Он видел общение товарищей с Алисой издали и, будучи часовым, не мог вмешаться. – Явно верит, что права.
"Эх, Стиви, ведёшь себя так, словно она - из твоих охотниц... Не укротили же, да и Алиссия совсем из другой Айя..."
Брен немного знал собравшихся: все младше его, в основном равнодушны к Айз Седай, а причина для враждебности к ним имелась у Стива - парня чуть не схватили Красные, когда весть об очищении саидин ещё до них не дошла. Пришлось бежать, точно лису от гончих, но что хуже - лезть в тесные и вонючие укрытия, вроде бочки с тухлой рыбой. Как-то, засидевшись с Бреном допоздна в "Сорванной башне", Стив спьяну выболтал эту историю.
– Надо напомнить ей, кто здесь главный! – горячился русоволосый, притопнув по ровной прямоугольной плите пола. – Сделать её наказание примером для остальных шаленосок!
– Конечно, – задумчиво произнёс Брен, скрестив на груди руки, – нам лучше не быть, как мягкая глина...из коей лепят по своему разумению те, кто нам чужд. Даже если это милашки вроды Алиссии.
Брен находился тут без особой охоты: мастер-каменщик в доашаманской жизни, он без труда нашёл применение своему ремеслу и в Чёрной Башне. Увлечённый новыми возможностями, открывшимися в его деле благодаря саидин, Брен позволял себя отвлечь политическими конфликтами лишь в исключительных случаях. Кажется, сейчас один из них.
"А ведь мечтал-то я стать резчиком-подмастерьем, кусок хлеба иметь каждый день, да вино.. по праздникам. Хотя, сколько уж лет утекло с тех мечтаний..."
– Итак, что делать с ней дальше? – спросил Джэйк настойчиво. – От командиров пока ничего. Ждут, видать, пока сами не разберёмся.
Он беспокойно глянул на лестницу. Конечно, плетение защищало разговор от подслушивания, но кто-то из более высокопоставленных ашаманов мог внезапно нагрянуть и не одобрить сборище.
– Оставим под арестом, пока МХаэль или кто-либо из его замов не прикажет иное, – предложил Стив пылко.
Брен Фоут воздержался высказать мнение, понимая, что оно должно быть взвешенным, стараясь сперва выбрать золотую середину между долгом перед Чёрной Башней и чувством справедливости.
Алиссия, по мнению Фоута, заслуживала уважения за свою смелость, но сформулировать это в приёмлемой для товарищей форме он затруднялся.
"Будь все тут преданными своим убеждениям, как она, наша Башня лишь усилилась бы."
Для Брена соответствующие качества Алисы виделись высококачественным "раствором", скреплявшим "кладку" - природные склонности Серой.

Осклабившийся ашаман неспешно расстегнул и сбросил на пол сняв верхнюю айзседайскую одежду - Алиса, сверлившая хама злобным взглядом, не могла даже отстраниться от наглых прикосновений. Узколицый уложил полураздетую Серую на ложе с резными деревянными столбиками и бархатными пурпурными покрывалами. Её словно бы окружили тени заката, готовые поглотить умирающий свет солнца. Ашаман, довольно сопя, лентами саидин закрепил запястья и лодыжки посланницы у столбиков кровати, шею - на подушке, у изголовья. Во рту Алисы остался поток Воздуха. Издевательски поклонившись, узколицый неохотно избавил её от своего присутствия.
Несмотря на ярость и стыд, залившие лицо густым румянцем, было и глубокое облегчение: Серая ожидала худшего, но, к её удивлению, ашаманы сохранили определённую степень уважения.
Алиса опасалась, что её нынешние злоключения - лишь пролог к чему-то более худшему, отчего и проверяла периодически щит, надеясь на слабину. Но всякий раз это было сродни попытке разбить кирпич, тыкая в него пальцем.
Серая - словно волчица, пойманная в капкан -пыталась использовать все свои навыки, чтоб вырвать широко раскинутые руки и ноги из пут, но каждый раз потоки не поддавались.
"Трусы, прячущиеся за своим саидин.. Не знающие, что настоящая сила не в нём..."
Тонкая шёлковая сорочка нежного кремового цвета, как будто сотканная из тумана и лёгких предрассветных облаков, едва доходила до верхней части бёдер. Её украшали изысканная вышивка по краю и декольте. Ноги до середины бёдер обтягивали чулки, такие же как сорочка, прикрепленные к кружевному поясу блестящими атласными лентами.
Под сорочкой Алиса носила, тоже до верха бёдер, полупрозрачные обтягивающие панталоны из серого шёлка, с маленькими атласными бантиками по бокам.
Алиса не сдавалась, упорно сражаясь с оковами несколько часов, изматывая себя до предела.
Сорочка, короткая и изящная, задралась выше середины бедер, обнажая гладкий упругий живот с аккуратным пупком. Чулки и панталоны немного сползли. Лёгкая ткань слегка скользила по коже, добавляя неудобства.
Лунный свет, пробивавшийся сквозь облака и заглядывавший в высокое стрельчатое окно, заливал комнату трепещущим серебром. Теснил тени, играл на обнажённой коже Алисы.
Волосы Серой, растрёпанные и слегка взъерошенные, обрамляли лицо, подчеркивая элегантность и хрупкость шеи. Шёлк, скользивший по коже, слегка блестел, выделяя каждый изгиб. Рывки, хоть и ограниченные, производили впечатление живой скульптуры, чья мощь и грация прорывались сквозь оковы.
"Я выберусь... И чёрномундирники заплатят за это унижение!"
Грудь колыхалась в такт усилиям.  Руки, с тонкими, но сильными запястьями, дергались и тянулись, пытаясь найти хоть какую-то брешь в оковах. Пальцы Алисы судорожно цеплялись за воздух. Каждый рывок, каждое движение пальцев грациозно подчёркивали её непримиримость. Спина, изящная и гибкая, изгибалась как тетива натянутого лука. Тонкие лопатки красиво контрастировали с гладкой спиной.
Деревянные столбики, которых почти касались запястья и лодыжки, скрипели и чуть раскачивались от рывков. Бледно-жёлтые бархатные покрывала на трясущейся кровати сбивались и смещались с матраса.
Капельки пота стекали по лицу и шее, животу и груди, собирались на лбу и спине.
На коже из-за холодного сквозняка бежали мурашки, особенно на открытых участках живота и рук.
Серая пыталась стиснуть зубы, но плетение удерживало рот открытым, сдавливая язык внизу. Губы, насильно раздвинутые, слегка припухли и увлажнились. Это походило на пытку молчанием, когда слова застревают в горле и не могут быть высказаны. Слюна вытекала из рта к подбородку и шее, увеличивая неудобства.
После длительной и напряжённой борьбы силы Алисы истощились, хотя она продолжала искать любой шанс на освобождение, надеясь на спасение.
Мышцами овладели слабость и болезненность. Руки и ноги дрожали, а дыхание оставалось частым и прерывистым. Сердце, недавно бешено колотившееся, успокаивалось, но всё ещё пульсировало в висках.
Поблескивавшую кожу покрывал тонкий слой пота. Мелкие капельки собирались в ручейки. Мокрая шевелюра прилипла к лицу и шее, влажная сорочка - к телу ниже.
В запястьях и лодыжках, крепко сжатых лентами саидин, покалывало. Потяжелевшие спина и плечи ныли.
В первые часы Алису атаковала нараставшая боль в челюстных суставах и мышцах. По мере того как проходили часы, она обострялась. Язык, плотно прижатый к нижнему нёбу, начинал неметь, вызывая покалывание. Алиса пыталась найти хоть какое-то облегчение, крутя головой - осторожно из-за затянутой на шее ленты. Уже раз вдавившейся в позвонки, когда Серая, забывшись, резко подалась вперёд, услышав из-за двери чьи-то тяжёлые шаги.
Каждый раз, когда она пыталась расслабиться и приспособиться к своему положению, волны боли наваливались с новой силой - как море, не знающее покоя.
Тело постепенно привыкало к этим волнам, но мышцы лица горели, и от постоянной сухости рта тошнило.
Ярость и желание мести помогали держаться. Но время, казалось, остановилось, как если бы Серая очутилась в застенках Колеса, где каждое мгновение растягивалось до бесконечности...

Брен, скучая, охранял покои Серой. Выяснилось, что у его товарищей, задержавших Алису, нашлись неотложные дела, а вот Фоут внезапно обнаружил, что для его строительных проектов пока не имелось ни нужных помощников, ни материалов. По прикидкам Брена, в ближайшие недели он таки сумеет выбраться в некоторые уже намеченные стеддинги: выведать архитектурные секреты, что пригодятся для родной Башни. Джэйк - один из тех, с кем поделился планом - предлагал убедить огир, если те будут несговорчивы, метанием в стеддинг камней, брёвен и тому подобных снарядов. Сначала нацелить потоками в окрестности жилищ, а уж после понятно куда. Брен обещал подумать, в глубине души надеясь, что обойдётся без противостояния: предпочитал учить и учиться не из под палки.
Бродить возле двери надоело, и он решил проверить, как там узница. Конечно же, не оставляя пост.
Вскоре Фоут внимательно следил за ней через замочную скважину. Его глаза, как два тёмных омута, поглощали каждую деталь борьбы. Хоть задачей было поддерживать порядок и следить за узницей, кое-что здесь вызывало у ашамана сомнение.
"Как же она сильна," думал Брен, наблюдая за мужественным сопротивлением Алисы.
"Будто дикая кошка, загнанная в угол... Эта сестра действительно великолепна. А вот стивовы плетения - не перебор ли?" С одной стороны, он понимал необходимость обеспечения безопасности, но с другой – видел, как потоки терзали Алису. Словно орудия одичавших мастеров, вздумавших переделать дивное здание Эпохи Легенд под свои примитивные нужды...
В голове Брена кружили образы. Узница – будто пламя, замкнутое грязной земляной ямой. Борьба – словно буря, сотрясающая ветви древнего древа... недовольное потрескивание ложа – как эхо дальнего грома.
Брен видел, как дыхание Серой стало более медленным и глубоким, как она постепенно сдалась, словно утомлённая птица, сложившая крылья.
"Она выдохлась," констатировал ашаман. "Постараюсь помочь ей, но позже..."
Брен медленно отошёл от двери, закрепив щит замысловатым узлом. Утром, пожалуй, займётся Серой - в пределах, какие позволяет его авторитет. Ашаман глубоко вдохнул и открыл переходные врата в казарму.

Комната, наполненная мягким светом утреннего солнца, казалась странно тихой и умиротворённой. В воздухе витали ароматы жасмина и роз из сада за окном. Ашаман вошёл без стука, чуть сутулясь и потирая бороду. Понимал, что освобождение Алисы может привести к не лучшим последствиям для него самого, но ашаман больше не мог терпеть её страданий.
Стараясь не причинить дополнительной боли, Брен убрал щит и разрезал все воздушные потоки.
Алиса собрала всю свою волю, чтоб не показать слабость перед Бреном. Когда потоки исчезли, Серая не смогла сдержать вздох облегчения, несмотря на измученные челюсти и рот. Она медленно закрыла его, ощущая, как мышцы лица постепенно расслабляются.
Лицо ашамана, похожее на корявую доску, не выражало никаких эмоций.
– Как долго я была... так? – спросила она хрипло.
– Семь часов, – Брен говорил ровно и сухо. – Наказание за самоуправство. А именно, пропаганду в интересах вашей Башни без договорённости с М'Хаэлем или...
– Вы думаете, что это было правильно? – Алиса не скрывала презрения и гнева. – Так поступать с посланницей Белой Башни?
Брен нахмурился, но не отвёл взгляда.
– У Стивена, то есть парня, придумавшего вам наказание... давние счёты с ней. Кое кто из ваших обращался с ним тоже излишне жёстко.
– И что? Я тут вообще ни при чём! Даже если история правдива.
– Он направлял до очищения, – сказал Брен тихо. – И... это всё ещё сказывается иногда. Хвала Свету, не столь серьёзно, чтоб угрожать нам.
Алиса с трудом, но удержалась от язвительных замечаний о плачевном состоянии ашаманского целительства. Её раздражение немного уменьшилось. Шагнула ближе к Брену, сказав холодно:
– Скажите своим командирам – инцидент не останется без последствий. Белая Башня не забудет этого.
Брен кивнул, признавая её слова; взгляд стал внимательнее.
– Я передам ваше сообщение. А теперь, леди Олдбриан, вам лучше восстановить силы.
Он помедлил мгновение, затем добавил:
– Вода и пища для вас.
Брен указал на столик у стены: там стояли медный кувшин и деревянный поднос, на котором были разложены неровно нарезанные ломти ржаного хлеба, куски жёлтого сыра и горка сушёных фруктов.
Алиса не нашла весомых причин отвергнуть предложенное. Взяв кувшин, жадно отпила несколько глотков прохладной воды.
Брен наблюдал, не помогая и не мешая.
– Рекомендую вам в дальнейшем общаться с ребятами вроде Стива... менее поучающе.
Алиса бросила на него суровый прощальный взгляд.
– Совет учту. А вы помните, что я не забуду вашего произвола.
Брен чуть склонил голову, и в его глазах мелькнуло что-то вроде понимания. Алиса медленно опустилась в кресло. Она взялась за кусок хлеба, чувствуя, как силы постепенно возвращаются.
Выйдя и оставив Алису одну, Брен осознал: сегодняшний день изменил его. Фоут больше не мог оценивать Айз Седай без учёта того, что эти женщины сложны и противоречивы в их убеждениях и страстях.
"Я буду следить за тобой, Алиссия Олдбриан. И, возможно, однажды пойму тебя лучше."

[Lucia]

Пройдя почти через всю территорию Черной Башни, Лауру с провожатым наконец оказались перед внушительным зданием.
- Посольский Дворец. - произнес Посвященный. - Внушительно, правда? - кажется парень начинал нервничать и ему хотелось побеседовать. Лаура кинула.
- Внушительное. - согласилась она.
- Гостевые покои назходятся в левой его части, я провожу вас туда. - сказал парень, открывая перед ней дверь и пропуская её вперед. Затем он обогнал её, показывая следовать за собой. Они шли по длинному корридору, затем поднялись на два этажа выше. И оказавшись около внушительных дверей, она осторожно их открыл.
- Вот здесь ваши покои. - сказал он. - Ваши вещи уже перенесли сюда. - И действительно Лаура увидела свой сундук и сумку. Что ж, уже неплохо.
- Спасибо вам. - сказала она вежливо, но весьма сухо. Но теперь я бы предпочла ненадолго остаться одной, чтобы привеести себя в порядок.
- Хорошо. Если что-то потребуется - позовите. - парень поклонился и вышел. Лаура же стала перодеваться, к тому же надо было привести себя в порядок и хоть немного передохнуть. Она могла долго держаться, но утверждать, что она ни капли не устала, было бы неправильным.

1400!!