Любимые стихотворения

[Morgana]

Павел КОГАН

Треть пути за кормой, и борта поседели от пены.
Словно море, бескрайна густого настоя вода.
В ноябре уходил, как Парис в старину за Еленой,
Через год я нашёл, чтоб теперь потерять навсегда...
Ты стоишь побледневшая, моя золотая Елена,
Через несколько лет ты, как чайка, растаешь вдали...
Я, твой атом ничтожный, тебя принимаю, вселенная,
От последней звезды до условностей грешной земли.
Ничего, что потеряно (я находил, значит, стоит
Уставать и грести, и опять уставать и грести)...
За любовь настоящую, за тоску голубого настоя,
Если хочешь ещё, если можешь ещё, то прости!
Подымай паруса! Берега затянуло печалью...
Отлетает заря, замирая, как голоса.
Подымай паруса! Тишина пролетает, как чайка...
Светит имя твоё на разодранных парусах!..

[София Шавро]

Я не могу забыть то чудное мгновенье!
Теперь ты для меня и радость и покой!
В тебе мои мечты, надежды, вдохновенье
Отныне жизнь моя, наполнена Тобой.
В тебе еще, мой друг, сильно воспоминанье,
Ты прошлое свое не можешь позабыть,
Но на устах твоих горит уже признанье
И сердцу твоему вновь хочется любить!
И я люблю тебя! Я так тебя согрею!
В объятиях моих ты снова оживешь.
Ты сжалишься тогда над нежностью моею
И больше, может быть, меня не оттолкнешь!
август 1893 года . Князь Владимир Палей

[Morgana]

Владимир НАБОКОВ

Будь со мной прозрачнее и проще:
у меня осталась ты одна.
Дом сожжён и вырублены рощи,
где моя туманилась весна,

где берёзы грезили и дятел
по стволу постукивал... В бою
безысходном друга я утратил,
а потом и родину мою.

И во сне я с призраками реял,
наяву с блудницами блуждал,
и в горах я вымыслы развеял,
и в морях я песни растерял.

А теперь о прошлом суждено мне
тосковать у твоего огня.
Будь нежней, будь искреннее. Помни,
ты одна осталась у меня.

[Vadson]

Anakonda-X
Ода граненому стакану

Ты, как Золушка, прост и невзрачен на вид –
Не чета хрусталю, что брильянтом блестит.

Не тебя за роскошным столом, полным яств,
Дамы тонкими пальцами держат, смеясь.

Не тобою, заслышав божественный звон,
Восхищается чопорный, строгий бомонд.

Но в тебя - не в шикарный богемский хрусталь -
Воду льют, чтоб запить анальгин и фестал.

Но в тебя газировкой чихал автомат
В жаркий полдень в Москве полстолетья назад.

Был спасеньем тот «монстр», хоть гремуч и облезл.
Три копейки – с сиропом, копеечка – без.

Но с тобою и с кружкой в большом рюкзаке,
На байдарках сплавляясь по горной реке,

Позабыв про покой, сквозь москитную мгу
«За туманом» романтики едут в тайгу.

Пусть в заплёванной, грязной пивнушке, мон шер,
Тебя лапают руки дурных алкашей,

В подворотнях, подвалах под крики и мат
Ты по кругу гуляешь раз двадцать подряд.

Но в тебя льют чаёк, подстаканник надев,
В пассажирских и скорых – в Орле и в Чите.

Но тому, кого в жизни последний ждёт вздох,
Подадут в тебе свежей водицы глоток.

И в день тризны среди поминальных свечей,
Хоть другой ты посуды не лучше ничем,

Но доверят тебе в память тех, кто усоп,
Сто грамм водки и чёрного хлеба кусок.

Ты – мерило широкой российской души!..

Ну, погнали, родимые!..
Стоя...
За жизнь!

11 марта 2009

[Vadson]

Дмитрий Быков

На самом деле мне нравилась только ты

На самом деле мне нравилась только ты,
Мой идеал и моё мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
И это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
Порхаешь между Орсе и Прадо,
Я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.
Одна курноса, другая с родинкой на спине,
Третья умеет всё принимать как данность.
Одна не чает души в себе, другая во мне -
Вместе больше не попадалось.
Одна как ты, с лица отдувает прядь,
Другая вечно ключи теряет.
А что я ни разу не мог в одно это всё собрать -
Так Бог ошибок не повторяет.
И даже твоя душа, до которой ты
Допустила меня раза три через все препоны, -
Осталась тут, воплотясь во все живые цветы
И все неисправные телефоны.
А ты боялась, что я тут буду скучать,
Подмены сам себе предлагая.
А ливни, а цены, а эти шахиды, а Роспечать?
Бог с тобой, ты со мной, моя дорогая.

[Индис]

                                          М.


Одиночеством, ливнем, салатом из пастернака.
Гром не гремел, или совсем оглох.
Знали число "пи" до двадцать восьмого знака.
Даже больше, но тоже не помогло.

Чада твои, кухонный чад, исчадья -
всей землей к небесам запишемся на прием.
Для того и сердце без подписи, но с печатью,
что опять как маленькие ревём.

Нам, насекаемым, правильно, насекомым -
быстрая смерть на острие стрижа.
И заливает закат соком своим свекольным
как горячей водой с третьего этажа.

То ли небо вослед за нами, как побирушка,
то ли нам до него не дожить никак.
Там у плиты, у окна, и стрижи над тобою кружат,
так и стоишь и держишь огонь в руках.

Константин Рупасов

[София Шавро]

Пьянящий запах нежных тубероз
и ветер, что бредет неторопливо
куда-то, прямо к морю под откос,
где волны шепчут сонно и лениво,
о том, что вечность синяя во тьме,
рождает звуки страсти непрестанно,
и запах тубероз неся к луне
тревожит чуткий нюх Левиафана.
Святоши врут, что он от Сатаны!
Он родственник великого Дракона,
и охраняя сон ночной волны,
стоит на страже вечной непреклонно,
пока забытый запах тубероз
в объятиях осеннего ноктюрна,
не даст ответ на вечности вопрос,
рожденный из ученья Эпикура...

Джон МакГвайер

[Morgana]

Леонид МАРТЫНОВ

Люди

Люди,
В общем,
Мало просят,
Но дают довольно много.

Люди
Многое выносят:
Если надо — ходят в ногу,
Устают, недоедают,
Но уж если взрыв за взрывом, —
Этот ад надоедает
Даже самым терпеливым.

Люди,
В общем,
Мало знают,
Но они прекрасно чуют,
Если где-то распинают
И кого-нибудь линчуют.
И тогда творцов насилья
Люди смешивают с пылью,
Сбрасывают их со счёта.
Не по людям их работа!

Люди,
В общем,
Мало верят
В заклинанья, в пентограммы,
А своею меркой мерят
На фунты и килограммы,
И на ярды, и на метры.
Счёт иной ещё не начат.

Люди,
В общем,
Незаметны,
Но довольно много значат!

[Индис]

Денис Новиков.

Россия


...плат узорный до бровей.
                                  А. Блок

Ты белые руки сложила крестом,
лицо до бровей под зелёным хрустом,
ни плата тебе, ни косынки —
бейсбольная кепка в посылке.

Износится кепка — пришлют паранджу,
за так, по-соседски. И что я скажу,
как сын, устыдившийся срама:
«Ну вот и приехали, мама».

Мы ехали шагом, мы мчались в боях,
мы ровно полмира держали в зубах,
мы, выше чернил и бумаги,
писали своё на рейхстаге.

Своё — это грех, нищета, кабала.
Но чем ты была и зачем ты была,
яснее, часть мира шестая,
вот эти скрижали листая.

Последний рассудок первач помрачал.
Ругали, таскали тебя по врачам,
но ты выгрызала торпеду
и снова пила за Победу.

Дозволь же и мне опрокинуть до дна,
теперь не шестая, а просто одна.
А значит, без громкого тоста,
без иста, без веста, без оста.

Присядем на камень, пугая ворон.
Ворон за ворон не считая, урон
державным своим эпатажем
ужо нанесём — и завяжем.

Подумаем лучше о наших делах:
налево — Маммона, направо Аллах.
Нас кличут почившими в бозе,
и девки хохочут в обозе.

Поедешь налево — умрёшь от огня.
Поедешь направо — утопишь коня.
Туман расстилается прямо.
Поехали по небу, мама.


1992

[котька]

м. Цветаева

Ты, меня любивший фальшью
Истины - и правдой лжи,
Ты, меня любивший - дальше
Некуда! - За рубежи!
Ты, меня любивший дольше
Времени. - Десницы взмах!
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.

[Джаспер]

Эмили Бронте

Бог видений

Пускай ревнивый разум рад
Представить счет моих утрат,
Но скажет все твой яркий взгляд;
Твой глас ответит, почему
Я предпочла тебя ему.

Он в темном весь пришел на суд,
Рассудок, враг моих причуд.
Ты, светлый ангел, тоже тут.
Ответь ему, кáк я могла,
Зачем я с миром порвала.

Зачем избитою тропой
Не шла я следом за толпой,
Но путь прокладывала свой,
Ни славы не прельстясь венком,
Ни наслаждения цветком.

Когда-то я молилась им -
Строптивым божествам мирским,
Но грош цена мольбам таким -
Случайны были и скудны -
И оказались не нужны.

И я, не пожалев о том,
Рассталась с ветхим алтарем,
Ушла, чтоб быть с тобой вдвоем -
С тобой, бессмертный мой обман,
Мой раб, мой спутник, мой тиран!

Ты раб мой - мне не привыкать
Тобой, послушным, помыкать.
Ты раб - храни мою печать!
Ты друг - в ночи и среди дня
Ты тайна дивная моя.

Родная боль, что мучит, жжет
И, исцелив от всех забот,
Из слез алмазы достает.
О мой тиран - зачем слепой
Рассудок борется с тобой?

С тобой надежде нет крушений
И вере нет разуверений.
Храни меня, о Бог Видений!
Мой Бог, ты знаешь, почему
Я предпочла тебя всему.

перевод © Т.Гутиной

На английском

Speak, God Of Visions

O, thy bright eyes must answer now,
When Reason, with a scornful brow,
Is mocking at my overthrow!
O, thy sweet tongue must plead for me,
And tell why I have chosen thee!

Stern Reason is to judgment come,
Arrayed in all her forms of gloom:
Wilt thou, my advocate, be dumb?
No, radiant angel, speak and say
Why I did cast the world away;

Why I have presevered to shun
The common paths that others run,
And on a strange road journeyed on,
Heedless alike of wealth and power,
Of Glory's wreath and Pleasure's flower.

These once, indeed, seemed Beings Divine;
And they, perchance, heard vows of mine,
And saw my offerings on their shrine;
But careless gifts are seldom prized,
And mine were worthily despised.

So, with a ready heart I swore
To seek their altar-stone no more;
And gave my spirit to adore
Thee, ever-present, phantom thing—
My slave, my comrade, and my king.

A slave, because I rule thee still,
Incline thee to my changeful will,
And make thy influence good or ill;
A comrade, for by day and night
Thou art my intimate delight,—

My darling pain that wounds and sears,
And wrings a blessing out of tears
Be deadening me to earthly cares;
And yet, a king, though Prudence well
Have taught thy subject to rebel.

And I am wrong to worship where
Faith cannot doubt, nor Hope despair,
Since my own soul can grant my prayer?
Speak, God of Visions, plead for me,
And tell why I have chosen thee!

Emily Bronte

[свернуть]

[София Шавро]

Марина Авс

Танго страсти плавит тело...
Поворот! Изгиб! Ладонь
по бедру легко взлетела -
Мат!.. за минимум ходов...

Плавят душу чувства муки...
От тебя! Опять к тебе!
Шаг в пленяющие руки -
и падение с небес...

Звуком сердце рвётся в небо
притяженье сокрушив.
Люди, зал - всё это в небыль
превратил шальной мотив...

Расстояние и близость!
Пламя нежности и лёд!
Ураган и лёгкость бриза!
То в осколки... то полёт...

Поворот! Рывок навстречу...
Полувыдох, полустон.
Этот танец длится вечность
жаждой ласк переплетён...

[Индис]

Соль

Солнце почти любовь - не греет еще, но уже слепит.
Вытянешь вдох свой - нитку из неба зимнего, шерстяного.
Темно-синяя кожа Нут с соленой испариной звезд горит
за старым марлевым облаком, вытертым до основы.

Обещанья вспархивают от губ - мотыльки, обезумевшая слюда.
Наши тайны просты, одинаковы на просвет, на любом прочитаны
языке - как на пламени письма с млечными строками, ябеды в никуда,
песенки про любовь, соляные, межевые, хлебные челобитные.

Вам, подземные - бледный цветок, золотая фольга да прядь.
Вам, высокие - шепот, буковки, огоньки, голова повинная.
Монета воде, чтобы вспомнила, а огню - то, что может взять
и отнести это небу, солью горячей на кожу синюю.

Сергей Чернышев

[София Шавро]

Я тебе ничего не скажу,
Я тебя не встревожу ничуть,
И о том, что, я молча твержу,
Не решусь ни за что намекнуть.

Целый день спят ночные цветы,
Но лишь солнце за рощу зайдет,
Раскрываются тихо листы,
И я слышу, как сердце цветет.

И в больную усталую грудь
Веет влагой ночной... Я дрожу.
Я тебя не встревожу ничуть,
Я тебе ничего не скажу.

А.Фет

[Morgana]

Жду я, тревогой объят,
Жду тут на самом пути:
Этой тропой через сад
Ты обещалась прийти.

Плачась, комар пропоёт,
Свалится плавно листок...
Слух, раскрываясь, растёт,
Как полуночный цветок.

Словно струну оборвал
Жук, налетевши на ель;
Хрипло подругу позвал
Тут же у ног коростель.

Тихо под сенью лесной
Спят молодые кусты...
Ах, как пахнуло весной!..
Это наверное ты!

А.Фет