Проза

[Mamajoe]

Вашему драгоценнейшему вниманию предлагается кусок недопечатанного повествования в стиле D&D//Dungeon&Dragons//

Примечания: фигурирующие непонятные названия - часть упомянутого повествования.
В частности,
1) Сияющий город - почти копия мажеского города из HOMM V//Heroes of Might and Magic V//
2) Ярчевсехсияющий - помесь ракшаса с чем-то в белоснежном халате и таких же брюках.

2.6. Южная эпопея: часть 6: первое воплощение.

По какой-то одной из множества улиц большого города шла кошка. Обыкновенная маленькая серая кошка, каких было пруд пруди в этом районе. Складывалось впечатление, что эта кошка шла куда-то с явной целью.
Она шла, не обращая внимание на прохожих, идущих ей навстречу: было раннее утро, и многие жители района спешили к открытию ярмарки на местном рынке. Кошке же незачем было идти на ярмарку: она там была ночью и подобрала остатки всего того, что можно употреблять в пищу.
Минув несколько пересекающихся улиц, кошка зашла в тупик. Этот её поступок был вполне осознанным: если пролезть в маленькую дырку в основании дома и преодолеть несколько десятков метров безобразно грязного подвала, можно попасть во внутренний двор дома. Неясным оставался лишь необычный кошкин маршрут, верней, маневры в подвале: свернув на последнем пересечении улиц, можно было оказаться во дворе этого дома, всего лишь обойдя его по улице. Тем не менее, кошка предпочитала именно подвал, поэтому ничуть не смущаясь, она пролезла в дырку в доме.
В подвале всё было так, как и вчера, как и в любой другой день до этого. Здесь были ещё кошки, но сейчас они уже спали. Где-то копошились мыши. Где-то капала вода в лужу. Кошка прекрасно знала, как устроен подвал и что в нем может произойти.
Она почувствовала напряженность обстановки.
Вдруг ослепительная вспышка света, уничтожила подвальную темень. Ошарашенные кошки и мыши бросились бежать. Кошка тоже бросилась бежать.
Не бежалось.
Лапы её бешено двигались, но сама она поднималась в воздухе подвала. Выше и выше от пола. Ей потребовалось время, чтобы обнаружить это, после чего кошка решила, что бесполезно махать лапами, вися высоко над полом. Она перестала махать лапами. Она всё еще была сильно напугана. Свет стал тускнеть. Перед кошкой стоял человек. Кошка видела такого впервые.
Затем раздалась вторая вспышка, словно в подвале зажглось солнце.
Когда освещенность сильно спала, кошка открыла глаза. Её сердце сумасшедше колотилось. Она висела перед двумя странными людьми в темно-синих балахонах. «Гм, похожа, только я не уверен», – сказал один. «Этот экземпляр самый подходящий. Тем более бездомный. А Чедар просил именно бездомного, чтобы никого не обижать», – ответил второй. «Я чувствую, что экземпляр кем-то или чем-то занят, за ним как будто наблюдают, – сомневался первый. – Я предлагаю не трогать этот экземпляр. Пока». И со словами «Не бойся, твое славное время ещё настанет» второй погладил кошку, которая не нашла это достойным утешением и продолжила быть сильно напуганной.
Странные люди исчезли так же неожиданно, как и возникли. Свет медленно гас. Неведомая сила опустила кошку на пол. Кошка немного посидела, затаившись, а потом пустилась наутек из пугающего подвала вон.
И невдомёк кошке было, что её, как самое ментально развитое животное в городе, не зависимо друг от друга присмотрели для воплощения сверхсильных духов две влиятельные стороны, участие которых в Южной эпопее становилось все очевиднее с каждым днем.
История этого животного, как и история тысяч других бездомными животных очень трогательная, поэтому не стоит пересказывать её с самого начала. Означим лишь, что после того, как кошка оказалась выброшена на улицу, вследствие того, что дом, где она жила у одной семьи, сгорел, ей пришлось привыкать к трудностям жизни уличной кошки. К нерегулярному питанию (местных крыс боялся даже медведь, не понятно как забравшийся во двор, где она стала жить), к блохам, к глистам, да и ещё к множеству гадких вещей. Но улица не сломила кошку.
От природы умная (но всё же недостаточно умная) и общительная (пожалуй, более чем), кошка стала вскоре ластиться к алхимикам, живущим в домах того двора, который она идентифицировала, как «дом». В городе находилась какая-то Академия Вселенского Волшебства (по секрету отметим, притон шарлатанов чистейшей воды). Дело в том, что животные нужны были алхимикам для опытов. А до того момента, когда опыт завершался, они более-менее исправно кормили почти счастливых животных. И кошка смекнула, что раз алхимики берут к себе мышей, крыс, птиц и даже собак, то, чёрт возьми, почему же она, ничем не выдающаяся, облезлая, серая, блохастая, но безумно талантливая кошка должна пропадать посреди этой помойки?! Лучше пропасть в тепле над этой помойкой! И самым беспардонным образом кошка стала ластиться к дворовым алхимикам...
Поздно вечером кошка пошла в очередной раз промышлять, предварительно трое суток не жравши, после страшной драки с местными дикого вида крысами-мутантами (ну, ей-ей, монстры ещё те). Точнее, в драке она не участвовала, поспешив ретироваться, но зачислила драку в свои личные достижения под номером «1». Вышла кошка за ворота двора и услышала: «Кс-кс-кс». Кошка замерла, и стала прислушиваться, вращая ушами-локаторами во все стороны. «Кс-кс-кс», – послышалось где-то совсем рядом. Кошка резко обернулась – в двух шагах от неё, присев на корточки, кискал алхимик. С чего она взяла, что то был именно алхимик? Да, Боже мой, она-то, ничем не выдающаяся, облезлая, серая, блохастая, бездомная и безумно талантливая кошка, живущая во дворе с крысами, мышами, собаками, медведем и алхимиками, не знает, как выглядит алхимик?! Да, мало ли откуда. Решила, что лучше бы это был алхимик, и всё.
«У-у, бедное создание, идика-сь, кс-кс-кс», - голос алхимика внушал кошке ничем более не подкреплённое доверие. Далее последовал совершенно неожиданный кошкин манёвр, обескураживший любого наблюдателя, если бы там был хоть один тогда, – она подошла к алхимику. Алхимик протянул руку к кошке и стал её гладить. Кошку уже с год никто не гладил, поэтому единственный звук, который она издала, был озвученной единственной её в тот момент мыслью: «М?».
Алхимик взял кошку на руки и пошёл с ней. Куда? Кошка не решилась строить каких-либо предположений, т.к. через пару-тройку кварталов, она совершенно перестала ориентироваться в городе, который, по её стойкому убеждению, она-то, как раз, знала хорошо.
Алхимик, как оказалось, жил на другом конце города и никоим образом не был связан с Академией Вселенского Волшебства, кроме грязных ругательств, которые отпускались им по адресу заведения и которые возвращались к нему в несравнимо большем объёме и гораздо более грязные.
   Кошка несказанно обрадовалась новому житью: её кормили. Даже пытались лечить от блох, глистов и прочего, сопровождавшего кошку в её уличной жизни. Прошлой жизни, как она была склонна думать.
   Было очень холодно, неистовые порывы ледяного ветра стучали ставнями, вымораживали крошечное жильё алхимика. На дворе была зима. В календаре – день, круто изменивший всю кошкину жизнь.
   «Так, так, так, – бормотал алхимик, – должно же, в конце-то концов, получиться, а?!». Алхимик что-то алхимичил за столом. В этом процессе участвовала хитрая система колбочек, трубочек, горелок, баночек, скляночек и булькающая дымящаяся зелёная жидкость. Очевидно, что как-то участвовали и книги, лежащие на полу под столом. Кошка решила, что не худо бы поучаствовать в этом занятном деле и ей тоже. Лихо вскочив на соседний стол, едва не разбив пару колбочек, кошка стала наблюдать за происходящим.
   «Я столько денег вбухал в этот долбаный [извиням-с, это алхимик ругается, не мы] эликсир, он просто обязан сегодня же сделаться, сейчас же!» – ну, хорошо-хорошо, сделается. «Так, так, дым прекратился, жидкость начинает коричневеть... так-так, что там дальше, блин, не помню, где пособие?» – алхимик стал шарить руками по столу. На пол упали несколько баночек и коробочек, из которых что-то высыпалось. «Где этот справочник?» - алхимик начинал раздражаться. Кошка тем временем, спрыгнула со стола на пол и пошла выяснять, что же это такое рассыпалось. Что-то чёрное. И ещё что-то синее, и ещё, и ещё. На полу оказалось рассыпанным довольно много всего. Кошка решила, что, определённо, всё стоит попробовать, авось блохи пройдут, и глисты, и много всяких напастей. «Кошка, брысь!» – алхимик, наконец, заметил, что в процессе оказалась замешанной кошка. Кошка между тем подмела всё, что было на полу на площади, как минимум, двух квадратных метров. «Так», – алхимик нашёл пресловутое пособие. «Когда реактив станет из зелёного красным... так, красным, говорите... ну, допустим, стал он красным... добавьте порошок памяти», – стал читать. «Чуть погодя – силы, в конце добавьте толчёный корень тысячелетника, смешанный с чироко... чирокохони... чирокохонией широколиственной десятигранной белой негорькой... держать на малом огне не менее десяти секунд, чтобы эффект был не слишком сильным», – чтение далось алхимику с трудом. «Ха! Скоро эти вселенские недоумки будут нести свою чушь на улице, а я перееду в их здание, и будет там моя мастерская», – честолюбиво.
Очевидно, что алхимик потратил все свои сбережения на дорогостоящие препараты и готовил из них какое-то чудо-зелье, скорее всего, дававшее невероятное могущество и которое намеревался выпить сам. Непонятным оставался момент насчёт кошки.
Кошке тоже был непонятен этот момент, как и всё происходящее. Она лишь поняла, что от съеденных порошков (среди которых, наверное, было и то с диким названием толчёное растение) ей не полегчает, т.к. в животе началось медленное, но верное самопроизвольное движение, грозящее перерасти в ураган. Кошка решила, что лучше не доводить дело до опасной стадии и что надо всё эту гадость с пола поскорее запить. С меньшей лихостью кошка снова запрыгнула на прежний стол и стала изучать комнату на предмет того, есть ли в ней что-либо, пригодное для питья. Выяснилось, что есть, правда кошка была не совсем уверена, можно ли это пить, но решив, что раз хозяину придётся обойтись без всех этих гадких порошков, он, возможно, обойдётся и без вон той почти черной слабо булькающей гадости. Хотя, вдруг гадость будет слишком горячей? Но кошка колебалась лишь мгновенье: поднимающаяся буря в животе тут же придала ей решимости. Собрав силы для решающего броска за спасительным питьём, кошка сделала-таки этот бросок и очутилась на столе алхимика, который куда-то исчез. При приземлении, точнее, при пристолении, кошка умудрилась разбить ещё колбочки, вследствие чего, вся стеклянно-металлическая конструкция начала стремительно рушиться. Сосуд с жидкостью стал опасно крениться. Кошка решила: сейчас или никогда! В тот самый миг, когда, от поверхности стола сосуд отделяли считанные сантиметры и жидкость начала выливаться, кошка носом поймала падающий резервуар и моментально вылакала всё...
– Чорт! Горачо!
   Голова алхимика медленно поднялась откуда-то из-за стола. Время для него навсегда остановилось.
   – Я... Потратил сорок лет своей жизни... Ты... В один момент сожрала всю мою жизнь!!! Сволочь!!! Ненавижу тебя!!!
   Алхимик безвольно опустился на пол и стал плакать.
   Кошка смотрела на алхимика. Странно, но в животе стало поспокойней.
   Так прошло, примерно, полчаса. Алхимик не унимался.
   Прошёл ещё час. Алхимик как-то вдруг перестал хныкать. Резко поднялся. Нашёл стул. Поставил его перед столом, на краю которого всё ещё сидела кошка. Сел на стул.
   – Двадцать! Факториал!!!
   – Два квинтиллиона четыреста тридцать два квадриллиона девятьсот два триллиона восемь миллиардов сто семьдесят шесть миллионов шестьсот сорок тысяч не ори на меня.
   Кошка выдала ответ, ни на секунду не задумавшись. Алхимик был белым. После кошкиного ответа перестал дышать, ничего не видел.
   – Всё в порядке? – поинтересовалась кошка.
   Алхимик не подавал признаков жизни. Тогда кошка, взяв обеими лапами алхимика за голову, принялась его трясти. Совершив несколько десятков неслабых колебательных движений за пару секунд, кошка подумала, что так, пожалуй, алхимику придёт конец быстрее. Кошка перестала его трясти. Алхимик ожил.
   – Фу, ты так больше не делай, а то ещё немного, и я бы начала волноваться.
   Кошка шутит, или это так кажется?
   – Ты... Ты налопалась зелья сверхчеловека... Моего зелья... И теперь ещё издеваешься надо мной?! Ты знаешь сколько стоила эта трава толчёная негорькая?! Сволочь!!! Ненавижу тебя!!!
   Подбородок алхимика затрясся.
   – Хм. Что нам остаётся?
   Кошка уселась на столе и стала рассуждать.
   – У тебя хватит денег на новое зелье?
   – Сволочь!!! Ненавижу тебя!!!
   Алхимик зарыдал в голос.
   – Значит, не хватит. Ладно. Тогда мы имеет две опции. Первая – я остаюсь с тобой, и ты мирно доживаешь свои лет десять. Потом я свободна и иду, куда хочу, т.к. судя по тому, что написано в твоём пособии, лежащем передо мной вверх ногами: «...мы не видим никаких следов начала и никаких перспектив конца...» – жить я буду долго. Итог – я довольна. Вторая опция – я отправляюсь на промысел. Добываю все необходимые препараты и/или, в крайнем случае, деньги. Прихожу к тебе, ты мутишь всё это дело ещё раз. Итог – мы оба довольны. Собственно, я, как бесконечно благородное животное, предлагаю воспользоваться второй опцией. М?
   Молчание. Алхимик с трудом приходил в себя.
   – Чё ты несёшь? Ты же обычная домашняя серая гладкошёрстная кошка! Какое благородство?! О чём ты?! Откуда ты возьмёшь деньги?! Куда ты пойдёшь?! А мне, что, сидеть тут и ждать, пока ты соизволишь всё организовать?! Ты чё, прикалываешься?!
   – Во-первых, почтеннейший, не ори на меня, в последний раз говорю. Во-вторых, я теперь суперкошка, да? Я сильна, как каменный гигант, я прочней, чем любой носорог, я ловка, как ветер, я – сама мудрость и, по-совместительству, сообразительность. Плюс ко всему одна маленькая деталь – у меня девять жизней. В-третьих, если отправлюсь в путь сегодня, завтра буду в Сикхайме, там – на корабль и на Южный,  в «Средоточие Силы». С местными, думаю, сойдусь. В худшем случае, за год обернусь. Будь спокоен. Ну, так что? М, не м?
   – М...
   – Отлично. Я пошла. Пока. Доберусь до Сикхайма, пошлю письмо.
   Ветер на улице не унимался. Вдобавок пошёл снег, и на улице случился лютый буран.
   Кошка вышла из дома. Посмотрела направо. Посмотрела налево. Ещё раз направо. И ещё раз налево. «Туда», - подумала кошка, и пошла прямо, ничуть не озадачиваясь порывами ветра, сдувавшими с ног двух здоровенных верзил, тащивших что-то в телеге по дороге. Выйдя за городские ворота, кошка припустила, и установила новый личный рекорд – выжала сотню. Так она к вечеру добралась до Сикхайма. Устала, конечно, но осталась собой довольна. Письмо, как и обещала, послала...
   После того, как кошка ушла, алхимик сидел на стуле за тем самым столом и пытался осмыслить происшедшее. Потом пошёл спать и проспал двадцать семь часов к ряду. Месяц он слонялся по городу с совершенно потерянным видом. Очень похудел и по ночам больше походил на привидение. Пару раз он проходил мимо монументального здания Академии Вселенской Бре... э-э... Волшебства. Пару раз ему даже бросили монетку из окна. Сорок лет погони за вожделенным зельем сверхчеловека сильно подорвали его здоровье и уничтожили его финансовое благосостояние. Он даже продал свою семейную реликвию – хрустальный шар.
Потом же алхимик с горечью стал замечать, что понемножку сходит с ума: он разговаривал со всеми серыми уличными кошками. Не то, чтобы кошки не хотели с ним контактировать, напротив, они были на редкость дружелюбны. Просто, не знали, что ему ответить на вопрос «Где зелье, сволочь?!». После следовавшей за вопросом крика «А ну!» кошки убеждались в полной неадекватности горе-алхимика и благоразумно убегали.
   На исходе третьего месяца прозябания, алхимик окончательно решил, что кошка его обманула. Она не принесёт зелье. Да и зачем, ей, суперкошке, заморачиваться с каким-то теперь уже окончательным и бесповоротным психом? Ну, смешно ведь.
   В начале четвёртого месяца алхимик решил, что пора с этим завязывать. Его больше не хватало на то, чтобы волочить такое жалкое существование. Однако перед самым своим концом алхимик решил напакостить вселенским недоумкам. С тех пор он стал одержим ещё одной безумной идеей – пробраться на крышу Академии.
   Поздно ночью горе-алхимик в последний раз вышел из дома, чтобы никогда больше никуда не возвратиться. Как тень он прокрался к Академии. Увидел, что один из домов очень близок к зданию Академии и что с него можно проникнуть – ну надо же – в раскрытое окно третьего этажа. Шанс. Взломав замок ворот нужного двора (набор отмычек он, почему-то не продал), алхимик попал в нужный дом, по дороге отметив, что это тот самый проклятый кошкин двор. Бывший двор. Сейчас она, поди-ка, валяется на семи подушках в каком-нибудь дворце с видом на побережье, а выпивку ей приносит сам джин.
Воспоминания о кошке окончательно испортили настроение алхимика. Алхимик выбрался на крышу. Подошёл к краю. До окна Академии было далековато. «Ну ладно, пусть», - подумал алхимик. Разбежался, прыгнул, сгруппировался и – о, чудо – залетел в раскрытое окно.
Ещё через час алхимик выбрался на крышу Академии Вселенского Волшебства, сломав, испачкав, испортив всё, что попалось ему на глаза.
Сидя на крыше под громадным звёздным куполом, алхимик решил в последний раз взглянуть на свою жизнь. Взглянул. Перебрал все события своей жизни, две трети которой занимала гонка за сверхмогуществом. И ничтожнейшую долю – кошка.
Алхимик последний раз глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, посмотрел на звёзды. Подошёл к краю...
– Ну, кошатина, всё землю перерою – найду. И зелье найду!
В совершенно диком состоянии алхимик вернулся домой. На столе стояли банки-склянки, до сих пор не убранные, и лежало письмо. Гм, последнее письмо от кошки было четыре месяца назад. Алхимик подошёл к столу. Взял письмо. Стал читать.
"Всё пропало. Эликсир накрылся. Препараты добыть не удалось. Деньги тоже. Я на Южном. Вряд ли приеду.
Я"
   Алхимик почувствовал, что последние силы его покидают. В этот момент в дверь сильно постучали. Алхимик был ни жив, ни мёртв, стука в дверь он, естественно, не услышал.
   В дверь постучали сильнее прежнего так, что с потолка посыпались остатки штукатурки. Алхимик не реагировал.
   Со страшным грохотом дверь разлетелась в меленькие-меленькие щепки. Большой кусок потолка над дверью отвалился. Алхимик медленно повернул голову. На пороге сидела кошка. Серая. Обычная.
   – Ах, да. Письмо. Я пошутила, в общем, расслабься. Зелье у меня.
   На шее у кошки был повязан маленький мешочек.
   Алхимик загремел костьми на пол без чувств...
    Необычная...
   Сорок лет в погоне за сверхсобой. Одна серая кошка. Один миг, и нет зелья. Четыре месяца –  два зелья и кошка. Гм. Боги с ней, с кошкой. Живём!
   Собственно, в тот же вечер кошка снова отправилась на поиски приключений. В тот же вечер она их нашла. С ней приключилось многое. Она прошла через рынок торговли животными, точнее рынок через неё прошёл. Далее кошка снова попала на Южный остров. Поучилась немного в школе боевого искусства. Поучаствовала в защите Цитадели вместе с Чёрно-золотыми. Только её не заметили рядом с ними, но, на самом деле, кошка тоже выходила за ворота в полнейшей решимости как следует накостылять рогатым. И она бы накостыляла! Ещё как! После порошка силы и той толчёной гадости-то! По окончании осады, кошка решила дождаться прилёта Сияющего города. Ей прямо загорелось посмотреть на прямоходящих трёхметровых таких же, как она, кошек, в её представлении. И дождалась. На общем параде в Цитадели кошку даже наградили памятной медалью за проявленную отвагу. Надо признать, кошка  стала на Южном мегапопулярной. Удивительно, но кошка стала также и первым четвероногим, побывавшим в белом зале и удостоившимся личной аудиенции Ярчевсехсияющего. Честности ради, отметим, что кошке тут же было предложено остаться в городе-мираже. И кошка дала-таки себя уговорить.
   Сияющий город кошке сразу понравился. Это было самое то для суперкошки. В первый же день своего пребывания она поспорила с владельцем центрального универмага, что тому не удастся её продать за неделю. На это забавное действо сбежался смотреть весь универмаг и соседний район.
   – Хм, говорящая кошка. Да я тебя продам в первый же день. Или устрою аукцион.
   – Нет, почтеннейший. Ты назначаешь цену и продаёшь от своего имени и только гостям города. М?
   – Ну, хорошо, пусть так.
   – Далее, если меня не купят за неделю, наш договор не в силе. Я прикола ради могу ещё у тебя на витрине посидеть, но только сама буду решать, сколько. М? И не пытайся жульничать. У меня ведь девять жизней.
   – На что спорим?
   Торговцу определённо понравилось это сумасшедшее животное.
   – На таланты, почтеннейший.
   – На сколько? – иронично спросил торговец.
   – А сколько тебе не жалко?
   – Два... медных, – торговец вдруг сделался серьёзный-серьёзный, как обычно, когда разводил очередного «совсем бестолкового» клиента.
   – Хамишь, почтеннейший. Семьдесят платиновых, больших платиновых, – тоном, допускавшим только сиюминутное согласие, кошка выкинула очередной фортель.
   Торговец побагровел. Кошка? Его? Пытается переиграть? Ну-ну... Ох, впервые за столько лет он встретил нечто достойное.
   – Идёт. Только, если ты мне сначала скажешь, сколько же это будет в золотых. Посчитаешь до утра, а? Хе-хе.
   Таланты были мерой веса, более-менее распространённой в городе-мираже, но совсем почти не использовались где-то ещё. Откуда тогда кошке про них знать? Гм.
   – Один большой талант равняется шестидесяти шести килограммам, - начала выдавать ответ кошка. Один килограмм платины стоит пятьсот семьдесят четыре золотых, к чёрту погрешности. Итого, мы имеет два миллиона шестьсот пятьдесят пять тысяч сто семьдесят два золотых. Округлённо в меньшую сторону, разумеется.
   Весь немаленький торговый павильон ахнул. Тут же начали принимать ставки.
   – Продам сегодня же, кошатина! До десяти утра! По гроб жизни должна будешь!
   Торговец разошёлся. Никогда он ещё не спорил ни с кем на ТАКУЮ сумму. Но кошка ему понравилась. Безбашенное животное, по-видимому.
   – Утро идёт, кстати.
   Кошка была безбашенная или невообразимо хитрая? Трудно сказать, но, может статься, что и так, и так. Кошка, конечно, могла в глубине души надеяться, что на Южном острове постесняются её купить. С архимагами она уже была на короткой ноге. Шустрая. Гарнизон Цитадели весь свой в доску. Хотя маленький риск, грозящий долгами по гроб всех девяти кошачьих жизней, неприятно холодил сердце. Однако вокруг острова никто больше жить, по имеющимся у кошки сведениям, не должен. Таким образом, несравнимо больше шансов было у кошки. Развести главного торговца в Сияющем городе. Неужели получится?
   Без десяти десять кошка умывалась на прилавке. В павильоне был аншлаг. Торговец мирно подрёмывал за прилавком. За прошедшие четыре с лишним часа, в магазин зашли несколько десятков дорого одетых Южных жителей. Однако после непродолжительной беседы с кошкой (она, что ли, пыталась рассказывать им свою душещипательную историю?) оказывались в замешательстве. Эффект усугубляла ещё и медаль «За отвагу», сверкавшая дорогущими кристаллами на кошкином ошейнике. Южане предпочли купить что-то попроще, как-то: несколько Син'теиО, одну Красную маску – даже на Превосходящий раскошелились.
Кошку не трогали.
   В павильоне всё замерло. Время, как будто, остановилось. Без одной минуты десять...
   В зал ворвался человек.
   – А вы сдачу хозяину неправильно дали. Ещё пятьдесят платиновых!
   Торговец с невообразимой скоростью вскочил на прилавок.
   – Кошку на сдачу!
   Зал ахнул.
   – Хозяин просил, если не будет сдачи, то Бог с ней. Кошку не надо.
   Десять...
   Кошка сопроводила взглядом секундную стрелку большущих золотых магазинных часов. Одна минута одиннадцатого.
   Кошка подошла к стоявшему на прилавке окаменевшему торговцу.
   – Могу я получить причитающиеся мне по нашей договорённости деньги?
   С тех пор у кошки завелись апартаменты в Сияющем городе. Она стала полноценным жителем города-миража. Сделалась учеником одного из очень авторитетных мастеров. Правда, на первом же занятии тронулась умом и пару недель страдала внезапными припадками психопатии, во время которых её заковывали в адамантитовые кандалы. Потом, однако, кошка поправилась и продолжила занятия.
Кошкин прогресс был просто ошеломительным Выучившись автономному духу, кошка пошла купить себе Золотую маску, способную концентрировать рассеянную энергию в невероятных количествах. Пришла в тот самый универмаг. Там ей сказали, что размера подходящего нет и надо заказывать. Кошку снабдили данными о местонахождении мастерской, и она пошла к представителям племени культистов заказывать Маску. Заказала. И как-то сразу сдружилась с культистами. Спустя положенный срок кошке вручили маску. Ей предложили маску примерить. Примерила. Каким-то непостижимым образом кошку угораздило активизировать Маску и шмальнуть разочек лучом энергии. Кошка разнесла какое-то перекрытие в мастерской, вследствие чего у мастерской отвалилась капитальная стена, и обрушился потолок. Племя прозвало за это кошку Первозверем, т.к. в их прежних культах фигурировали какие-то животные предки, сверхсильные, конечно же. Маска, тем не менее, кошке оказалась в пору. А дружба с культистами нисколько не пострадала.
    Как-то раз она даже организовала сеанс связи с горе-алхимиком. Выяснилось, что у того тоже всё хорошо. Хотя он, почему-то, находился в тюрьме, но собирался в скором времени оттуда уходить. С чувством выполненного долга, кошка завершила сеанс связи, и к ней в голову неожиданно пришла мысль:
не только она, весь мир – артефакт.

[Alisa]

РАЗГОВОР С СЕРДЦЕМ
***
Р: - Чего ты так застучало?
С: Жизнь прекрасна!
Р: Знаю я эту песнь. Никак опять надумало влюбиться?
С: Не лезь в мою жизнь! Ты всегда хочешь мне всё испортить!
Р: Я хочу только, чтобы ты как всегда не испортило само себя. Он тебе вовсе не пара. Ты разве не видишь?! Он весь вечер глядел на Её ноги, и ни разу в глаза...
С: Ты просто завидуешь, потому что он умнее тебя! А мне от этого даже приятней.
Р: Бред! Он и должен быть умнее меня, иного я к Ней и близко не подпущу... Но ты же загораешься от первого встречного, у которого красивая улыбка и крепкое тело. Тобой движут одни лишь желания! Ты там кровь не так уж сильно гони!
С: Что ты меня учишь, как будто я первый раз влюбляюсь...
Р: Вот именно, я уже знаю, чем всё это закончится, и советую даже не начинать...
С: Я даже не знаю, что я в нем нашло?!
Р: С первого взгляда видно, что он нам не пара. Он старше Её на пятнадцать лет! Он живет в другом городе. Она ведь не сможет бросить ради него работу и друзей?!
С: Сердцу не прикажешь, я его люблю!
Р: Они знакомы всего неделю! Какая любовь? Сколько раз я уже такое слышал...
С: Не умничай. Раньше все было совсем по-другому. Его я люблю просто так. Он такой добрый и заботливый. Мне от него очень тепло.
Р: Неужели также как от новых туфель? Ты забудешь его, ведь он Ей совсем не подходит.
С: Ты что не слышишь меня, я уже стучу! Я хочу его опять видеть! С тобой невозможно разговаривать на такие темы, ты в них ничего не понимаешь!
Р: Я разум, и я понимаю во всем. Таков мой удел.
С: Когда ты только зародился в ней на нашу голову?! Вот увидишь, завтра она ему позвонит, потому что я хочу снова услышать его голос.
Р: Она не позвонит, потому что она сделает то, что скажу я. А я желаю ей только добра, и поэтому иногда еще разговариваю с тобой, чтобы мы нашли гармонию и сделали Её счастливой.
С: Это бы давно случилось, если бы ты не портил все мои планы и не разбивал заветные мечты.
Р: Ты само разбиваешься о собственные мечты! Хотя вроде до сих пор болтаешь и загораешься как и прежде... Любовь, любовь...  Нам хорошо живется и без неё. Удовлетворишь свои желания и опять обретем в спокойствие и гармонию. Но твои встряски выбивают меня из колеи.
С: Я уже в гармонии. Ты видишь, как я сияю. А если он позвонит, то я освещу всё вокруг.
Р: А потом Она перестанет есть, потому что ты внезапно потухнешь.
С: Этого не случается внезапно. Я еще не горело так сильно как теперь. Он поджег меня... А раньше ты Ей всегда вешал лапшу на уши, оттого она и была разочарована.
Р: Неправда, я всегда честен с Ней.
С: Ты до того изворотлив, что способен обмануть даже себя.
Р: Она грустит всегда из-за тебя. Поэтому я и предупреждаю тебя – не смей нарушать нашу гармонию.
С: Я даже не подумаю тебя слушать. Завтра я сделаю её счастливой, едва она его увидит.
Р: Ты же даже не умеешь думать. Ты сердце, в тебе нет ни грамма мозгов! 

***
С: Он такой милый! Он меня так любит, а какие прекрасные цветы! А его голос! Я в восторге! Он так нежно говорит «Спокойной ночи» и всегда целует после этого. Я просто пылаю... Я затоплю все кругом... Мне мало места. Я кричу от счастья.
Р: По-моему, ты излишне...
С: А когда он смотрит в Её глаза, я вижу его насквозь. Он такой сильный и смелый. Он такой умный.
Р: Оказывается, что не очень умный, если не помнит...
С: А ты видел его подарки?! Мы ему нужны, он нас так любит. То есть Она ему нужна, и нам от этого так хорошо! Завтра мы уедем к морю, а потом он подарит Ей кольцо. Я предчувствую это. Он же намекал, когда спрашивал о том, далеко ли от нашего дома до шоссе...
Р: Завтра еще один прогул, и Её просто уволят. Ты бы могло остыть ненадолго...
С: Я не могу спать, я не могу без него. Его нежный голос и сильные руки... А как он Её любит! Как прекрасны его слова!
Р: Ты уже который раз повторяешься и даже не слушаешь меня!
С: Он так на Неё смотрел. Как Она смеется от его шуток, а я горю... горю... горю...
Р: Это скоро пройдет. Ты не можешь в него влюбиться. Ты не бросишь ведь всё ради него? Ну только если он сделает Ей предложение руки и сердца... своего сердца, потому как ты уже не способно ничего предложить в ответ. Ты уже полностью его... Ну что ты там опять несешь про глаза и голос?! Я давно сказал, чтобы ты гнало эти желания и мечты прочь! Почему ты никогда не слышишь меня в такие моменты?! А кто потом расхлебывает это? Ну и что, что я совсем тихо говорю... Но хоть кто-то ведь должен меня услышать.

***
Р: По-моему он Ей лжет.
С: Нет, я бы почувствовало. Я всегда замечаю это.
Р: Ты уже давно ничего не замечаешь кроме него. Ты влюблено, ты не можешь теперь отвечать за Её безопасность. Но ты хотя бы можешь вернуть мне мои обязанности. Я выведу этого парня на чистую воду.
С: Он честен, за что я к нему так тепло отношусь. Не лезь не в свои дела.
Р: Почему же он вчера не отвечал на звонки?
С: У него было совещание. А потом он был вне сети. Застрял в пробке...
Р: В пробке за чертой города?! Странно...
С: Я не могу в нем сомневаться, он в меня верит.
Р: Он слишком часто говорит о своей бывшей. Это подозрительно.
С: Он просто её любил. Ты не знаешь, что это такое. Не тебе судить! Я должно его поддержать.
Р: А может он все еще её любит, иначе отчего я заметил её имя в его блокноте?! У него с ней была встреча. Вне всяких сомнений.
С: Ты всегда хочешь мне всё испортить! Какая встреча?! Там была рабочая пометка об его сослуживице! Он не может мне лгать. Я бы почувствовало.
Р: Ты уже давно разгорячено и ничего не чувствуешь. Кроме своего жара. Даже мне уже подпалило мозги. Я перегрелся. Неужели любовь несовместима с умом?! Признаюсь, я попал впросак. Ты совсем окутало Её своими парами, а Она устала от твоего жужжания и стука.
С: Она без ума. И тебе просто обидно! Не брюзжи!
Р: Мы ведь должны быть друзьями, а ты не желаешь возвращать мне мои полномочия. Её уволят, и тогда ты умрешь от потери крови!
С: Ну хорошо, я постараюсь немного унять темп и дам возможность тебе с ней поговорить. В конце концов я немного устало. Любить – это тяжелая работа. Пусть и прекрасная.
Р: Ну и слава богу! Представляешь, если бы у Неё не было меня, то ты бы уже доконало её, и само сгорело. Ты должно поблагодарить меня.   
С: Ты только сеешь сомнения, и от тебя нет толку. Но я нынче иду у тебя на поводу, потому что я люблю Её и вас всех. А ты у Неё все же есть. Только зачем ты появился на её голову?!   
Р: Всегда нужно перестраховываться. Ты ведь понимаешь, что он может быть не тем, ради кого стоит разбиться. Ты ждало этого так долго, но не стоит этого делать...
С: Я не могу разбиться, когда я горю... А я собираюсь любить его всегда и пылать вечно. Вот она - настоящая гармония, а прежнее было лишь уныние и одиночество. С тебя не выйдет хорошего философа.
Р: И все-таки он тебя обманывает. А если врет, значит не любит.
С: Я могу простить ему все на свете. Даже не пробуй меня переубедить. Мы будем вместе несмотря ни на что!
Р: Где Гордость?! Она тебе срочно нужна. Иначе ты сведешь Её в могилу своими обещаниями о вечной любви. Она уже бледна как мел и ничего не ест в ожидании его звонков.
С: А тебе бы не помешало поговорить с Совестью, прежде чем пинать меня! Ты думаешь лишь о себе, о собственной выгоде. Как в прошлый раз, когда пытался обратить мое внимание на того дельца с тугим кошельком и красным мерседесом. Но у тебя ничего не выйдет, даже если ты уговоришь ей на тысячу свидания, я буду безмолвно. А теперь я, наконец, смогу её осчастливить. И это навсегда, а деньги преходящи. Мне они не нужны.
Р: Конечно, ты ведь не умеешь их считать.  Тебе бы тоже не помешала Совесть. Когда она узнала бы, сколько раз ты бессовестно закрывало глаза на его недомолвки и отмашки... А как Она плачет по ночам?! Но ты ведь пылаешь...
С: Наверное, это от счастья... Я не знаю, что на Неё находит. Мы ведь у Неё не одни...
Р: Значит, она не очень счастлива.

***
Р: Болит?
С: Угу.
Р: Так чего ты молчало?
С: Ты просто только сейчас обо мне вспомнил.
Р: Мне хватило ума не давать Ей думать о тебе после всего, что произошло.
С: Но Ей от этого не стало легче.
Р: Ты бы могло ей помочь.
С: Я не могу. Я разбито.
Р: Ты не можешь и это взвалить на меня. У меня и так уйма дел. Я ничего не успеваю. А теперь оказывается, что ты до сих пор болеешь?! Ты не должно так с ней поступать. Ты не могло так запросто разбиться?!
С: Я разбито. Я не хочу с тобой говорить.
Р: Но послушай, такое случается. И то, что это лишь раз в жизни – полная чепуха. Ты ведь в первый раз тоже думало, что разбилось?! Тебе нужно время. А его уже прошло не так уж мало. Послушай, просто Она теперь даже не улыбается, когда я предлагаю сходить в магазин и выбрать новое платье... Она теперь вообще не улыбается. И я тут подумал, что это ты во всем виновато!
С: Ты только сейчас вспомнил обо мне.
Р: Если бы я тоже думал о тебе, то мы бы уже лежали в больнице. Но меня не так просто согнуть пополам. Как хорошо, что я все-таки у Неё есть.
С: -
Р: Мы бы могли уговорить Её на новое свидание.
С: Я не хочу.
Р: Но ты должно. Ты всегда озабочено лишь самим собой! Ты должно склеиться!
С: Я не знаю как.
Р: Ты должно не думать о нем.
С: Я ведь не умею думать. Я просто помню его. И никогда не забуду.
Р: Он конечно был хорош, но ведь у него была куча недостатков. Только вспомни, как он храпел по ночам! Или эта музыка, которую он слушал! А то, как он хотел воспользоваться Её машиной, чтобы смотаться из города?!
С: Это все твои предположения. В целом он был очень хорош.
Р: Ты просто должно открыться другим.
С: Зачем? Я разбито. Мне нечего им показать.
Р: Так как же я теперь буду без тебя?!
С: Проживете как-нибудь своим умом.
Р: А ты прав. Так будет даже приятней. Наконец все пойдет по плану, и никто мне не будет мешать!

***
Р: Послушай, я все-таки должен тебе кое-что сказать. Ты ведь не навсегда замолкло. Я слышал тебя этим вечером. Ты меня не обманешь. Ты так громко екнуло.
С: Я просто ... так получилось... я все-таки работаю тут, и вы должны хотя бы иногда обо мне вспоминать.
Р: Я как раз хотел тебе сказать, что мы тебя не забываем.
С: Ты уж точно не вспоминал в последние месяцы.
Р: Просто я был очень занят. Ты не должно быть на меня в обиде... Я забочусь о Ней.
С: А, по-моему, Ей нужен все-таки отдых.
Р: Не перебивай меня. Я хотел сказать тебе, что несмотря ни на что, мы все тебя очень любим. Мы хотим, чтобы ты вернулось. Пусть и разбитое, пусть и кричащее, что тебе больно, что ты неудовлетворенно, что тебе чего-то не хватает. Без тебя как-то все не по-настоящему. Я даже не знаю теперь, для чего я так усердно тружусь... 
С: Это Совесть тебе подсказала?
Р: И еще я хотел сказать: друзья передают тебе, что очень соскучились и очень тебя любят.
С: Это те ребята, с которыми ты познакомился на конференции? Ты считаешь, что их можно назвать Её друзьями?
Р: Да, и тебе пора обратить на них внимание. В конце концов Её друзьями всегда занималось ты.
С: Я не уверено, что им можно доверять...
Р: Так чего ж ты так екнуло, когда они заверяли Её в дружбе. По-моему, тот первый красавчик с красным галстуком даже подошел бы на роль жениха. У него есть квартира и неплохой доход...
С: Но ведь все говорили, что испытывают ко мне столь теплые дружеские чувства...
Р: Конечно, я сумел их покорить всех. Они покамест еще не заметили, что ты в отлучке.  А ведь в прошлый раз, когда Ей сказали что у неё каменное сердце, мне пришлось два дня убеждать Её, что это неправда, что ты всего лишь в отпуске.
С: Я не могу быть из камня. Я ведь разбилось.
Р: Это ничего не доказывает. Тот урод просто очень сильно по тебе ударил. Мне стоило предугадать его нападение. Я был во всем виноват. Прости, что не уберег тебя. Тебе ведь было так тяжело.
С: Ты не должен так о нем говорить.  Я его любило и люблю.
Р: Пфф... зато он тебя не любит, то есть Её не любит!
С: Я знаю. Поэтому мне пришлось с этим смириться.  А тот второй тоже сказал, что я ему очень понравилось?
Р: Второй? Кажется да... Но на что ты намекаешь? Второй совсем малолетка. Что ты удумало?
С: Я всего лишь спросило.
Р: Нет, я уже знаю, чем это может обернуться. По-моему тебе еще надо дать время. Ты еще нездорово.
С: Но он показался мне таким забавным! С чего бы это?!
Р: Только этого не хватало! Ты теперь будешь опять гореть? Надеюсь, что уже не так жарко, твои осколки ведь не такие крупные? Я считаю, что еще не наступило время для новой любви. Особенно зная, как ты любишь!
С: Не считаешь же и ты меня из камня?! Я постаралось и собралось по кусочкам. Теперь я почти без ран. Но я не могу влюбиться опять. Пока еще я не горю...
Р: А мне уже жарко от нашего разговора.
С: Так что именно он сказал?
Р: Он сказал, что ты ему очень симпатично, что у Неё очень ранимая и чуткая душа.
С: Он не врал?
Р: С каких пор ты стало со мной советоваться по этим вопросам?! Тебе должно быть видней.
С: Ну тогда повтори еще раз, как он это сказал.
Р: Похоже, ты стало совсем глухим.
С: Да, я решило получше защищаться от всяческих типов. Но я ведь могу еще погреть немного Её. Почему бы не сделать этого?!
Р: Я бы не советовал.
С: Но ты ведь сказал, что любишь меня, и я тогда должно любить тебя в ответ!
Р: Послушай, все-таки лучше повременить. Ты не считаешь? Мы должны его получше узнать...
С: Согласно. Ты думаешь, он хотел это сказать, или просто ляпнул заодно со всеми?
Р: Второй? Скорее всего просто ляпнул... А вот первый...
С: Нет, второй был лучше.
Р: Постой, постой... Как мне это знакомо, ты опять меня не слушаешь!
С: Я слушаю тебя и даже советуюсь.
Р: Я обязательно позову сюда Гордость. В этот раз мы должны решать все втроем!
С: Предлагаю не торопиться с этим. С Гордостью мы никогда не тронемся с места. Хотя в любом случае она будет помехой только для тебя!
Р: Она сможет затушить тебя, если ты внезапно вновь загоришься...
С: Послушай, Разум, я уже не то, что было. Но я загорюсь даже с Гордостью, если встретится яркий огонек. И если я подпалю Гордость, то хуже будет только тебе. Ты живи своим умом. А я буду вновь стучать.

***
Р: Может я тоже изменился?! Похоже даже, что со временем я уменьшаюсь в размерах.

[Ишамаэль]

кости судьбы

Кости катились по камням, и грохот стоял невообразимый...
видимо потому что размер кубиков впечатлял... ребро куба навскидку достигало 3 метров, и не скажешь, что минуту назад они умещались на человеческой ладони...

Человек спокойно наблюдал за тем, как два гигантских куба вращаясь и подпрыгивая, катятся в его сторону...
Бег костей замедлялся и вот он в последний раз перевернулись и замерли. Стих грохот. Голос, заполнявший все пространство и звучащий казалось отовсюду прошелестел "две четверки" - выдержав паузу он продолжил " Хороший результат, тебе снова повезло... книга бытия будет исправлена, но это было в последний раз."

мир каменных плит сжался в точку и человек снова оказался на улице города. Пожав плечами, он развернулся в сторону дома и медленно пошел, размышляя на тему "последнего раза".  Как бы этого не хотелось, а дикая страсть опять уведет его на скользкий путь убийцы...
надеюсь, мне дадут кости судьбы еще  разок.... а нет то так справлюсь,
и тогда в следующий раз эти земли я увижу, когда помчусь в свите темного властелина...
в час, когда дикая охота начнет свой бег, знаменуя конец этого мира...

Мой любимый Демон

В этот раз у него было время, ибо демон имя которого "Лавми" уснул...
"ну что ж" - думал человек которого называли Оман- "стоит попробовать поиграть в казаки - разбойники"
он достал кинжал и огорчился что лезвие покрылось ржавчиной  "стоит почистить.."  тут же подумал он, нашел ветошь, масло и напевая песенку популярную по эту сторону Угларских гор принялся за чистку оружия...
"Три... нет две ночи в полном моем распоряжении" - Человек которого называли Оман усмехнулся и положив оружие в сумку вышел из дома и скрылся в тени ночи....

  Огромная красная кошка, сидевшая на крыше его дома также скрылась в ночи... при этом она, что то ворчала сама себе и хотя зубы мешали ей говорить правильно, слова были вполне различимы. "В пятый раз... Если и в этот раз не получится... я сама возьмусь за работу"

Беспокоен его сон... Массивная голова покоится на чешуйчатых лапах... не будет спасения прогневавшему его... ибо страшен он в гневе... и  множество других демонов проснется, стоит разгневаться одному...

[Ишамаэль]

Фрагмент пролога.

....Пустыня. Жар нестерпим. Медленно колышется воздух, когда последние крохи влаги покидают песчаные дюны. Цвет неба настолько глубок и ярок, что больно глазам. Ветер медленно перебирает песчинки ярко белого цвета. Белая пустыня. Синее небо. Вот осыпался склон дюны и обнажил металлический нагрудник молочно белого цвета испещренный рунами. Только свет голубого солнца коснулось рун, как они вспыхнули зеленоватым светом,  и пустыня пришла в движение... ветер, свиваясь в смерчи, поднял песок, и через мгновение стих... пейзаж изменился...  только дюны... только песок...

....Замок замерз. Огромные снежные шапки лежат на башнях. Окна гигантских размеров не имеют стекол. Ветер завывает и метет снег по темным коридорам. Тяжелые свинцовые тучи бегут над замком,  клубясь неестественно быстро... Свет маленького красного солнца не проникает сквозь них... вечный сумрак лежит над замком. Огромный человек (мы бы назвали его великаном...) вооруженный каменной палицей и одетый в шкуры неизвестных животных стоит на входе замка. Холод не трогает его. Он стоит абсолютно, неподвижно глядя вдаль. Сотни лет не моргают его глаза...  В главной зале замка на каменной колонне лежит шлем. Зеленоватый огонь то и дело пробегает по рунам, нанесенным на этот шлем... Снег и мороз, ветер и тучи...

... Свет ярко заливает таверну. Пьяницы и честные люди заняты делом... Они отдыхают... кто как может и кто как умеет, ну еще кому как позволяет золото... Трактирщик протирает стаканы... это занятие видимо является тайным ритуалом призывания посетителей, ибо все трактирщики делают это... Позади трактирщика на каменной стене полки и ряд крючьев, тот что занят былым фартуком слегка отличается от прочих... как будто кто-то достаточно сильный вогнал в стену меч так что только рукоять осталось снаружи... только невзрачная ручка... и несколько рун... и зеленый огонь, вспыхивающий в них... как будто бьется сердце...

... Все боятся драконов. Все восхищаются драконами. Все считают что это вымысел ("нет нет, слава богу, это сказка!") Впрочем, ему это все равно. Потому что здесь нет всех. Здесь только он. Крылья его сложены.... когтистые лапы крошат камень как сыр...  И только тяжелая цепь приковавшая его к скале, которую даже он не в силах разрушить, отравляет его существование... но  драконы умеют ждать... и он ждет.  Пещера содрогается от его дыхания... трещины в полу тускло светятся... где то там в глубине раскаленная лава ведет свой беспощадный бой со скалами... плавит их и рушит... но пещера цела. Над крюком, к которому крепится цепь, висит щит. Руны, руны... руны!... Их вязь прекрасна! Зеленая искра рождается в центре щита и бежит по кругу... сбегает со щита на крюк... затем на цепь... и гаснет на ошейнике, в точке, где руна зеркальная той что в центре щита...

...Строгий стиль комнаты невозможно идентифицировать. Трон, а может быть просто кресло занято существом похожим на человека. Только вид его слишком прекрасен. До боли. И невозможно вспомнить, что ты видел, стоит лишь отвести глаза... Он, а быть может Она, молчит... взгляд существа  устремлен вдаль... существо тоже ждет... впрочем, сотни миров называют существо богом... и не нам это опровергать...

Ожидание. Его не бывает много. Его ровно столько, сколько нужно судьбе.

....Ветер сыплет песок...
....Ветер пересыпает снег...
....Ветер треплет вывеску трактира...
....Ветер воет в трещинах...
....Ветер колышит одеяние существа...

Ветер знает все.    Ветер стоит на страже.    Но кто посылает ветер?

[Зеленый Змей Мартелл]

 Прошу прощения за гробокопательство- подумал, что открывать новую тему  для такой чуши- бессмысленно.Если что-приму наказание из рук почтенных модеров без пререканий.
  Что-то среднее между криком души и глюками от четырехдневного бодрствования.Эх, был бы я поэт...такой коротенький стих был бы все-же востребован. тапками кидать... бессмысленно, что-ли)
                                 
Сиддхартха

Тяжко без складного дворца. Увидишь на улице похоронную процессию, сразу зовешь придворного жреца- чтобы он объяснил тебе , что смерть это хорошо ибо покойник попадет в рай, а если и не он так уж царский сын - точно. А жреца нет. Не слышит. Орешь до изнеможения, и из страха смерти рождается страх одиночества. Он сильнее .Падаешь на колени в грязь, плачешь, зовешь уже не жреца - а самого его работодателя - Бога, то есть.   
Потом падаешь на землю, и затихаешь. Всхлипы издаешь все реже, и самому себе начинаешь напоминать гниющий труп. И на кой черт нужна целая процессия, если смерть тихая и мерзкая, и после него ничего нет? Какая трата времени и денег!
От собственных мыслей хочется блевать. страхов не остается-остаются помои. А от помоев человек привык избавлятся. Сарказм и омерзение возвращают тебя к жизни, встаешь и плетешься домой.
Приходишь, стучишься в ворота. Никто не отвечает. Видишь, что время позднее - и устраиваешься ночевать у ворот- утром все наладится. Потом спишь, и слышишь, что твоя любимая - тень, и дворец - карточный домик. Просыпаешься ,разбегаешься, и с диким ревом сносишь ворота с петель. Плечо болит, и что? Стоишь посредь дворца, и орешь , с хрена ли никто не открыл. В ответ - подушки , будильники,гранаты -от самых любимых людей - кресла, и мат - чего орешь посреди ночи!? Выбегает сонный стражник, говорит, а с хрена ли его высочество изволило требовать открыть ворОта, если он - дежурный по воротАм? Улыбаешься, идешь в покои. кровати нет .Недоумеваешь. Тут она падает, откуда-то сверху. Поднимаешь глаза, ухмыляешься, качаешь головой. Ложишься спать.

[Ишамаэль]

Мягко опускается меч, и очередная часть тела врага отрезанная летит вниз, и снова меч поднимется... Уже солнце клониться к закату... поле неровное, но с этой возвышенности  видно почти всю битву... Вот огромный тролль вооруженный палицей и бешеной злобой легко, точно карты, расшвыривает людей... вот железный рыцарь на всем скаку пронзает тролля огромной пикой и сбивает его с ног... вот стройный ряд копейщиков встречает волну закованных железом коней, и сминается под натиском... Война это работа... тяжелая, но работа. А ближе прямо вокруг меченосца плотная толпа врагов... желтолицые и с нечеловечески длинными руками они являются страшными врагами... оскал их напоминает звериный... впрочем, это выражение тут у всех. Звери что сидят внутри, сегодня отпущены. Однако для меченосца это рутина. Его меч выкованный в кузницах Амвала и заклятый тремя колдунами трех орденов что уже тысячу лет являются непримиримыми врагами, единственный в своем роде. Он одинаково легко режет и металл и кожу и кости. Удар не встречает сопротивления и вся работа в том что меч тяжел... и с каждой смертью врага становится чуть тяжелее... Меченосец знает, что если битва продолжится еще два три часа он не сможет оторвать его от земли. Но выбора нет. Он должен. И жизнь его предрешена была в тот миг как он впервые взялся за этот меч. Тридцать лет назад.
Вот перед меченосцем появляется Погонщик. И его зверушки. если про этих чудовищ можно так сказать. Глаза зверей полны тоской и злобой. Для них меченосец виноват в том что их вырвали из хаоса и поработили.. они будут драться яростно... меченосец поднимает меч. До сих пор ничто не могло повредить зверям, и они бесстрашно бросаются на меченосца. Их подводит память о хаосе поэтому их движения не четкие. Меч погружается по рукоятку в первого зверя и рассекая ему грудь пополам горизонтально земли, движется далее и настигает второго зверя в полете рассекая череп.  Меченосец завершает движение и плавно перемещается в сторону Погонщика. Его движения напоминают танец, и каждое следующее вытекает из предыдущего. Смерть, летящая на конце его меча сеет панику среди его врагов. Вот и Погонщик засомневался.. каждая из его четырех рук сжала кривую сабля, но в единственном глазу отражался ужас. Пройдя защиту и рассекая сабли врага как картонные меч буквально разрубает его пополам.

Меченосец мрачен. Вот уже пятый час он рубит людей Погонщиков и чудовищ. Были тролли, снежные орки, гролли и наруканские гоблины, только огненных магов он убил около восьми. Около  - потому что огненные маги умирают и перемещаются одинаково. Вспышка пламени и мага нет. А умер он или  просто сбежал черт его знает. Соратники меченосца бются стойко но потери велики. А враги все прибывают.  В пределах видимости меченосца черное жерло Портала. Из его пасти исторгаются все новые враги. Вот почти заняв все пространство портала протиснулся великан. Это не тролль. Этого убить будет гораздо труднее. "Пусть битва будет проиграна но мы не пустим врага пока хотя бы один из нас жив" - мысль появилась в голове и ушла... думать некогда... нужно сеять смерть. Ифрит! этот крик поколебал, строй оборонявшихся, а меченосец тяжело вздохнул. Это его враг. Чудовище расправило крылья, и устремила свой взгляд прямо на меченосца. В руках его появился огненный клинок. Взмах крыльев и десятки людей а также орков троллей и других сражающихся невольно оказавшихся рядом упали заходясь диким криком и объятые пламенем. Ифрит не смотря на погибающих своих сторонников двинулся в сторону меченосца. каждый взмах его крыльев выжигал вокруг него все живое на сто метров и павшие были с обеих сторон. Меченосец не выпуская ифрита из вида не прекращал битвы. Но вот его враги в страхе  кинулись прочь, пытаясь уйти из  круга поражение ифрита.   Первый удар пламени рожденного магией ифрита обтек вокруг меченосца и не смог его коснутся...   Ифрит  дико завыл  и  обрушил удар  своим мечем. Огонь рассыпался  и обтекая на приличном расстоянии меченосца ушел в землю.  Ответный удар меча принес страшную смерть порождению мрака. Прикоснувшись  к ифриту меч вспыхнул белым пламенем,  и множество огненных щупальцев выстрелило из его конца. Обвитый щупальцами Ифрит испустил предсмертный вопль и стремительно начал таять проваливатся внутрь себя. Битва продолжалась пространство выжженное ифритом постепенно заполнялось врагами. Оглянувшись, меченосец увидел, что ряды защитников также пополняются. Прямо с марша рыцари в блестящих доспехах разворачиваются в волну и начинают неотвратимое наступление. За ними видны колонны арбалетчиков и пехота. Очередная армия брошена в горнило битвы... было бы хорошо если бы это помогло.  И снова поднимается меч. День заканчивается, и  огненная пасть перехода начинает давать сбои, вот оно мигнуло и десятки гроллей разрезанные пополам упали наземь... поток прекратился... переход начал мигать и  глухо гудеть вот он начал сворачиваться в воронку и стоящие рядом бросились прочь... но тщетно... сотня другая врагов была затянута в ворнку как пылесосом...

в мире меж вратами свои жители и ночь время охоты...    но врагов достаточно и битва продолжается...

Меченосец вдруг замечает что вокруг него становится свободно а враг отступает, он оглядывается назад и видит стройную линию из 9 человек на черных конях и в черном одеянии, каждый держит в руках черный жезл обвитый золотой змеей. Прбыли - думает меченосец - значит моя работа законченна.
Тем временем маги воздевают руки и черное пламя устремляется к порталу. Вот значит их цель - думает меченосец - неужели закроют? неужели кончится этот трицатилетний кошмар?
Пламя сжимает портал, но проходит минута другая и портал востанавливает свои размеры пламя гаснет а портал вдруг резко сменяет цвет на серебристо голубой... Враги с ужасом смотрят на манипуляции с порталом, однако никто не пытается к нему подойти.

Меддленно медленно по порталу проходит рябь и что то огромное пытается пролезть сквозь него... появляется чешуйчатая лапа... другая... массивная голова... и вот огромный золотой дракон предстает перед потрясенными наблюдателями. Это конец -  думает меченосец - серебристо голубой цвет - это цвет порядка и справится с драконом порядка здесь  увы не сможет НИКТО.
Жители хаоса первыми начинают строить свои полки против дракона, за ними в готовность начинают приводить и полки защитников...
Вот теперь это безнадежный бой - думает меченосец. Маги черного ордена с ужасом смотрят на дело своих рук. ДРАКОН ПРИШЕЛ. - гремит над болем боя. Конец пришел - думает меченосец - это будет точнее.

[Yozshule]

Мысль: "Ух...что за жизнь такая? Холодно, а ведь на улице лето. Или то мне холодно от того что в желудке урчит?"
Серый волк вышел на опушку леса и устремил свой взор туда, где горели костры человеческого лагеря. В его желудке будто метели носились. Он уже второй день не ел. Рядом около него, пошатываясь, сидели три волченка. Они выглядели еще более жалко, чем их отец волк. Еще такой молодой, он остался без матери волчат, и теперь, пытался сам прокормить свое потомство. Но поскольку плохо обладал навыками охоты, есть им приходилось не часто. Филин уухнул и присел на ветке, пямо над головою волка.
- Уух. - сказал он около уха зверя.
- Чего тебе, пернатый? - Зло и устало спросил волк.
- С ног валишься, серый, и дети твои вот-вот помрут с голоду.
- Тебе то что?  - Оскалился на него волк, - лети себе, пока не стал нашим ужином.
И Филин и волк прекрасно знали, что последние слова никак не могли относиться к действительности.
Начало рассказа. Называется "Инстинкт"

если кому то понравится, продолжение влеплю)

Волк еле перебирал лапами, а прыгать на ветку за птицей у него точно не было сил. Один из волчат всхлипнул и прижался к отцу.
- Знаю, милый, знаю. - Отозвался волк и лизнул щенка. - Я тоже голоден. А у людей столько пищи, столько мяса...да и сами они из мяса.
Волк снова вгляделся в огни лагеря.
- Очумел, серый? - Всполошился филин. - На людей он метит. Да тебя скорее догонит свинцовая пуля, нежели ты съешь человека.
- Сомневаешься? - Зарычал волк.
- Еще как. - С насмешкой уухнул филин. - О детях подумал? они ведь совсем одни не выживут. Хотя, с таким отцом как ты, тоже шансов мало.
- Посмотрим, - с вызовом заметил волк. - Знаешь, что сегодня за ночь, пернатый?

[Yozshule]

)))) кажись никому не понравилось начало...продолжения не требуют)

[FINA]

Неудачник

Почему-то чаще всего трагически погибают именно те, кто по-настоящему любит и ценит жизнь. Те, кому ещё многое предстояло бы сделать. Те, кому есть, что терять. Те, кому есть ради чего жить. Те, без кого мир тускнеет. А другие, никчёмные, посредственные, не видящие никакого смысла в своём существовании, остаются в живых и после пятнадцатой попытки суицида. Так нелепо. Так несправедливо. Частые капли дождя неутомимо стучали в окно, чертя на стекле мокрые дорожки. И ни малейшего просвета, ни единого бледного лучика солнца. Полная гармония состояния души и природы. И нереально трудно поверить, что когда-то за окном сияло солнце, что когда-нибудь оно обязательно снова будет сиять там. Когда-нибудь... А сейчас – только холодная мокрая серость и вязкая, обволакивающая сознание тоска.
Ну всё! Хватит ныть! Если решение принято, то надо заняться его реализацией, а не сидеть и рассуждать неизвестно о чём... Да, решение принято. Потому что так больше не может продолжаться; потому что это становится невыносимо; потому что в этом нет никакого смысла... Кому-то покажется, что всё это глупо и нет никаких веских причин для такого решения. Кому-то... но не ей. Она знает, что её не поймут и осудят. Просто в недоумении пожмут плечами, недоверчиво и неодобрительно покачают головой и забудут. Возможно, кто-то даже пожалеет... немногие. Да уж, по этому поводу у неё нет никаких иллюзий. Но это уже не важно. Скоро всё прекратится. И погода как раз соответствующая! Так что – вперёд! И способ уже выбран. Банальный, конечно, но она и не претендует на оригинальность.
* * *
Свет пронизывал пышные облака насквозь. Они нависали повсюду, подчёркивая своей белизной глубину голубых небес. Казалось, золотистые нити света, подрагивая, издают тихие нежные звуки. И если долго смотреть на них, то можно уловить едва различимую музыку. Её никак не ухватить полностью, лишь только призрачная мелодия на грани сознания. Мелодия неведомая и прекрасная. Разве свет может звучать? Как можно почувствовать звучание зрительного образа? И почему он...
- Аэрис! Аэрис!!! Что это ты там разглядываешь? Я тебя еле отыскал! Ты должен явиться в Круг. Это они меня послали за тобой.
- Круг? Они не сказали, зачем я им понадобился?
- Ну да! Они, конечно же, как обычно, детально объяснили мне причины своего приказания! А потом ещё спросили моего совета и одобрения!
- И что же ты им посоветовал?
- Да ну тебя! – весело отмахнулся посланник, - Я думаю, ты и сам догадываешься, что им нужно. В любом случае, тебе надо бы поторопиться. Они не слишком любят, когда их заставляют ждать.
- Да, я знаю...
- Ну только не расстраивайся заранее! Прошу тебя! Может всё ещё обойдётся!
- Хорошо, не буду, - благодарно улыбнулся Аэрис другу. Анаэрум понимал его как никто другой. И искренне переживал за него.
- Удачи тебе! – крикнул Анаэрум, уже скрываясь из вида за облаками.
«Да-да, удачи... и, надеюсь, она мне поможет...»
Он с сожалением взглянул на чудно освещённые облака с нежно звучащими переливами света и, нехотя взмахнув крыльями, взмыл ввысь и двинулся вслед за другом.
* * *
Дождь всё не прекращался. До моста было уже недалеко. Река вспухла мощным серым потоком под почти сплошными струями ливня. Людей на улице почти не было. Все благоразумно пережидали непогоду в тёплых и уютных домах. А те немногие, кого дождь застал врасплох, пытались добраться хоть до какого-нибудь укрытия. На мосту было пустынно, но за пеленой дождя угадывались смутные очертания небольшой прозрачной беседки, приютившей незадачливых прохожих. Когда Рита проходила мимо, они удивлёнными взглядами проводили девушку в ярко-жёлтом плаще, не пожелавшую укрыться от стихии вместе с ними. Ей оставалось совсем немного пройти до того места, которое она заранее себе наметила. Там, на самой середине моста, стояли причудливой формы скамейки, которые в хорошую погоду никогда не пустовали. Сейчас там, наверняка, никого нет. Подходящее место, там будет удобно...
А в голове никаких мыслей. И так приятно идти по опустошённому ливнем городу. И так изящно стекают с небо струи воды, разбиваются мириадами брызг об асфальт и сливаются в мутные, быстро бегущие потоки... Как всё-таки прекрасен этот мир! Насколько всё в нём гармонично устроено! Но при этом ей совсем не страшно потерять его навсегда, не смотря на всё его великолепие и красоту, которые она осознала только сейчас. Ну, вот она и на месте. Глубоко вздохнув, Рита направилась к краю. И в этот момент она увидела его.
Он сидел на одной из многочисленных лавок, уронив голову на руки. Локти упирались в колени расставленных босых ног. Золотистые длинные локоны и нелепый белый балахон казались странно сухими. А по бокам хрупкую фигурку обрамляли поникшие белоснежные крылья, кончики которых совершенно безнадёжно лежали в глубокой луже, вытекавшей из-под скамьи. И резкие порывы ветра беспощадно трепали взъерошенные нежные пёрышки.
* * *
Так! Спокойно! Нужно просто сосредоточиться и вспомнить... Вот он стоял и любовался необычным освещением облаков и к нему подошёл Анаэрум... Они говорили о чём-то... Анаэрум сказал, что его вызывают в Круг... Круг! Точно! Он был в Круге! Они прочитали ему очередную лекцию на тему его обязанностей. И выразили озабоченность его отношением к этим самым обязанностям. И сказали, что придумали, как помочь ему с этим. Вроде бы они ещё что-то говорили, но все воспоминания об этом были покрыты каким-то липким туманом неопределённости, и Аэрис никак не мог извлечь их оттуда.
Он, в который уже раз, огляделся. Какое, всё-таки, странное место! Никогда он не видел ничего подобного! Очень похоже на Мир Людей, каким он его видел оттуда, но здесь всё воспринимается совершенно иначе! Наверное, это и есть Мир Людей, просто теперь он видит его изнутри, а не снаружи, поэтому и восприятие совсем другое. Очень интересно!
Он пытался разговаривать с людьми, но они, похоже, совершенно его не замечают. Дотронуться до них тоже не получается: его рука проходит насквозь, не встречая никакого сопротивления. И нет никаких идей о том, как привлечь к себе их внимание. Да уж... Надо срочно выбираться отсюда. Нужно обязательно что-нибудь придумать. Ключ к разгадке, скорее всего, надо искать в его посещении Круга... Нужно всего лишь вспомнить... Как же он устал! Сколько времени он уже здесь? Аэрис не мог ответить. Он просто сидел и пытался вырвать свои воспоминания из тумана, когда увидел её...
Миниатюрная рыжеволосая девушка в ярко-жёлтом плаще с капюшоном. Она легко и решительно шагала в его сторону, глядя на него своими огромными удивлёнными глазами цвета морской волны. Аэрис вскочил и бросился ей навстречу.
* * *
- Вы меня видите? Помогите мне! Мне нужна ваша помощь! Вы слышите меня? Вы должны помочь мне выбраться отсюда! Я не знаю, что мне делать! – странное существо обрушило на неё потоки слов не хуже этого ливня. Несколько мгновений Рита молча смотрела на него, не зная, что ответить.
- Я вижу вас. И слышу, - может это галлюцинация? – И я понятия не имею, о чём вы говорите и как я могу вам помочь.
- Точно! – мгновенно выражение его лица переменилось, теперь он выглядел достаточно спокойным, и взгляд его перестал излучать отчаяние, - Нет-нет! Теперь я понял! Вам ничего не нужно делать! Я просто пойду вместе с вами.
Он выглядел очень довольным и готовым следовать за ней, куда бы она ни направилась. Бред какой-то! Похоже, она свихнулась...
- К сожалению, вы не можете пойти вместе со мной. Я спешу по неотложному делу. Извините.
- Ничего страшного! Я подожду вас!
Его наивные голубые глаза сияли счастьем, а крылья трепетали в радостном предвкушении. Идиотизм в чистом виде.
- Не нужно меня ждать! Обратитесь к кому-нибудь другому. Я действительно очень занята и ничем не могу помочь вам, - как же ей отвязаться от него? Что за нелепость!
- Мне очень жаль, но я вынужден пойти с вами. У меня просто нет другого выхода, - его глаза погрустнели и смотрели на неё очень серьёзно и решительно.
И что же теперь делать? Он явно от неё не отвяжется в ближайшее время. Рвануть вперёд и спрыгнуть по-быстрому? Хотела бы она посмотреть со стороны на эту картину! Цирк, да и только! К тому же он, скорее всего, сможет помешать ей... Тогда остаётся только одно: постараться помочь этому чудику, чтобы поскорее от него отделаться.
- Что именно от меня требуется, чтобы помочь вам?
Да уж! Даже покончить с собой нормально она, похоже, не в состоянии...
* * *
Удивительно! Она его видит! И слышит! И, самое главное, она его понимает. Аэрис не сразу осознал, что разговаривает на ранее не знакомом ему языке. На её языке. Она, правда, не рвётся помочь ему, но это не имеет никакого значения! Важно лишь то, что он нашёл её. Он даже не сразу понял, кто она такая! Ха! Теперь можно ни о чём не беспокоиться. Всё образуется, и он сможет вернуться. И пусть сейчас он даже не представляет, как это сделать. Теперь он спасён!
Похоже, что он расстроил какие-то её планы. Она выглядела очень недовольной, и Аэрис решил вести себя как можно тише и незаметнее, чтобы не раздражать её. Он лишь исподтишка с любопытством её разглядывал.
Так вот она какая! А он даже не знал, что это девушка... А она хорошенькая! Вздёрнутый маленький нос, огромные выразительные глаза, короткие огненные волосы, немного веснушек... И ещё у неё, наверняка, очень милая улыбка и заразительный смех. По крайней мере, ему так кажется... Сейчас же её брови были угрюмо сдвинуты, видимо, она на него злится. Он сказал ей, что она должна идти туда, куда и собиралась, а он просто последует за ней. И он, конечно же, всё объяснит сразу, как только она пожелает его выслушать. Она ответила, что замёрзла и идёт домой, и перестала обращать на него внимание. Аэрис решил, что пока лучше подождать со своими объяснениями, и тихо плёлся следом, чувствуя себя немного виноватым перед ней.
А ей так идёт этот нелепый жёлтый плащ! И маленькое колечко в брови тоже... Интересно, как её звать? Он же совсем ничего не знает о ней...
- Маргарита, - произнесла она, даже не оглянувшись.
- А меня Аэрис, - хм... он что, снова бормотал вслух? Надо постараться быть повнимательнее...
* * *
Какой же он всё-таки чудной! Такое ощущение, что боится рассердить её. Аэрис... ну и имечко у него! Они были у неё на кухне. Рита успела переодеться в старые джинсы и футболку и налить себе чаю. Он от чая отказался и сейчас тихонько сидел напротив неё.
- Ну что, ангел с небо, давай рассказывай!
Он испуганно затрепетал крыльями и ошеломлённо уставился на девушку.
- Откуда ты знаешь?!
Рита не выдержала и расхохоталась.
- Да ты себя вообще видел? Насколько мне известно, на этой планете так принято изображать существ, которые, как предполагается, обитают на небе или в раю, уж не знаю, чем они там занимаются... я в этом не разбираюсь...
- Ах, да! Прости меня. Я совсем забыл об этом... - улыбнулся он, - Примерно так дело и обстоит. Мы, ангелы, живём в своём особом мире и следим за судьбами людей, помогаем им, защищаем, охраняем их и всё такое...
Рита не знала, что и думать по поводу всего этого, она просто сидела и слушала.
Настороженно взглянув на неё, Аэрис продолжил.
- У нас есть Круг. В него входят самые уважаемые и мудрые старейшины. У них на счету больше, чем у других, человеческих жизней, хранителями которых они были. И поэтому они видели и знают больше, чем остальные. Вчера меня вызвали в Круг. Я сейчас смутно помню, что там происходило. Какой-то провал в моей памяти... А потом я оказался в вашем мире, на том мосту...
- Так, стоп! А для чего у вас, обычно, вызывают в этот ваш Круг? И чем это заканчивается для вызванного?
Аэрис опустил глаза. На щеках у него выступил яркий румянец.
- Это... это происходит, когда Круг недоволен тем, как кто-то из нас выполняет свои обязанности. Тогда они вызывают его и делают внушение.
- Что ещё за обязанности? – девушка непонимающе наморщила лоб.
- Ну... То, как мы оберегаем наших людей, хранителями которых являемся.
- Так получается, что ты тоже – чей-то ангел-хранитель?! Серьёзно?!! Ха! Вот не повезло кому-то! – Рита просто не могла сдержаться, более неподходящую кандидатуру на роль охранителя судьбы было сложно представить. Да его самого надо оберегать от всего!
Между тем Аэрис смутился ещё больше и сидел, низко опустив голову.
- Да, я тоже ангел-хранитель. Твой ангел-хранитель, Маргарита, - очень тихо произнёс он.
На какое-то мгновение Рита замерла, переваривая информацию, после чего невесело усмехнулась:
- Ну, тогда это многое объясняет.
Аэрис, наконец-то, поднял на неё глаза, на его пушистых ресницах блестели слезинки.
- Ты, наверное, многим недовольна в своей жизни?
Девушка только снова горько усмехнулась и покачала головой.
- Наверное, очень сложно сделать так, чтобы твой человек был счастлив?
- Даже не знаю... Думаю, нет. У многих из нас это очень хорошо получается. Большинство событий мы не в силах изменить, но есть и то, на что можно повлиять тем или иным способом.
- Но тогда в чём же твоя проблема?
- Я пытался, пытался что-то делать... Но у меня всегда получалось что-то не то... Не знаю почему... Я неудачник. Меня все жалеют. Как будто мне от этого легче!
- Слушай... А что ты менял в моей жизни? Как влиял на мою судьбу? Мне интересно было бы послушать об этом.
Он снова неловко заёрзал и задёргал крыльями.
- Я же говорю, что я пытался, но у меня никогда не выходило ничего путного. И я решил, что лучше вообще ничего не делать.
- Ты можешь вспомнить свою последнюю попытку?
- Эта попытка была сделана несколько жизней назад и закончилась тем, что мой человек застрелился.
- Да уж! Повезло мне с тобой! Нечего сказать! – Рита почему-то развеселилась, - Ну ладно, чудо в перьях, иди отдыхай. Завтра поговорим. А сейчас я хочу спать, ты меня утомил своими откровениями.
Горе-хранитель грустно вздохнул и поплёлся в другую комнату. Рита была в полной растерянности. Всё это никак не укладывалось в её голове, и она решила лечь спать, а наутро довести до конца то, что задумала, не обращая внимания на эту чудную сказочную нечисть.
Но заснуть сразу у неё не получилось. Стоило ей выключить свет и закрыть глаза, как из соседней комнаты стали доноситься странные звуки: шуршание перелистываемых книг, шорох передвигаемых предметов и тихое бормотание.
- Хм... интересно... а что здесь?.. Хм, похоже на краски... Она рисует?.. Очень интересно... Значит где-то здесь должны быть её работы. Куда она могла положить их?.. Хм... И здесь тоже нет! Странно!..
Рита еле сдержала смешок. Ну что за неуёмное создание! Можно подумать мало всего остального! Так он теперь ещё копается в её вещах. Мало того, возмущается тем, что чего-то не находит!
Впервые за долгое время, засыпая, она думала не о том, чем были заняты её мысли всё последнее время. Она заснула с улыбкой на губах. Ей снились облака, из которых сыпались охапки белых цветов, а она лежала на траве и смотрела в небо.
* * *
Его разбудил тёплый и ласковый луч солнца. Он открыл глаза и не сразу понял, где находится. Затем в памяти начали всплывать события вчерашнего дня. И тут Аэрис заметил, что он не один в комнате. Здесь была Маргарита. Она сидела в кресле у окна, забравшись в него с ногами. Время от времени она бросала на него внимательный и немного отстранённый взгляд, а карандаш в её пальцах порхал по листку альбома, лежащего у неё на коленях.
- Доброе утро! – серьёзно сказала девушка.
- Доброе утро... - немного растерянно улыбнулся Аэрис.
- Скажи мне, - всё так же серьёзно продолжала она, - у вас, ангелов, принято без спроса копаться в чужих вещах? Это считается нормальным?
Аэрис почувствовал, что его лицо начинает гореть. Вчера ему так хотелось узнать о ней побольше, что он даже не подумал о том, что роется в её вещах, даже не спросив её разрешения! Это было просто ужасно! Он и так виноват перед ней, а теперь ещё и это...
- Я... я просто не подумал... - он действительно даже не знал, что сказать в своё оправдание.
- Ладно, забудем об этом. Но больше ничего подобного произойти не должно.
- Да, конечно! Прости меня...
Ему было очень интересно, что она рисует в своём альбоме, но он не осмеливался спросить об этом.
- Вчера ты сказал, что попал сюда каким-то непонятным образом и теперь ищешь способ вернуться обратно. Думаю, ты рассчитываешь на мою помощь в этом вопросе. Поэтому ты так обрадовался, узнав, что я твой человек. Но мне до сих пор непонятно, что именно я должна сделать, чтобы помочь тебе, - произнесла она, строго и очень серьёзно глядя ему в глаза.
- Да, всё верно. Скорее всего, Круг отправил меня в ваш мир с целью научить помогать моему человеку. И я смогу вернуться, только выполнив это задание. Всё было бы проще, если бы я смог точно вспомнить, что они говорили. Но это у меня никак не получается.
Она подняла голову от своего альбома и бросила на Аэриса странный взгляд.
- Ну, тогда ты уже должен быть у себя.
- Что ты хочешь сказать этим?
- В тот момент, когда я тебя увидела, я собиралась прыгнуть с моста. Но ты помешал мне. Ты спас мою жизнь и выполнил свою миссию. Так что мне непонятно, почему ты до сих пор здесь находишься.
Она встала с кресла, положила ему на кровать альбомный листок и вышла из комнаты. С листа на Аэриса смотрела его точная копия с такими же растерянно распахнутыми глазами. Но в этом портрете было ещё что-то новое, незнакомое, то, чего он и сам о себе не знал. Он не мог точно определить, в чём это заключалось, но чувствовал это.
* * *
Проснувшись рано утром, Рита была полна решимости немедленно отправиться к мосту и сделать то, что у неё не вышло в прошлый раз. Но проходя мимо открытой двери соседней комнаты, она наткнулась взглядом на спящего ангела. Её сердце сжалось. До того он был трогательным и беспомощным. Что будет с ним, когда он проснётся в этом незнакомом ему мире и не сможет найти её? И она осталась.
Кроме того, глядя на него, она снова испытала то ощущение, которое она уже почти совсем позабыла. И она вытащила из кучи хлама на столе свой старый альбом и карандаш. Как безумно трогательно он не решался спросить, что она рисует, хотя сам сгорал от любопытства!
Удивительно, что он до сих пор ещё не здесь... Неужели так долго разглядывает свой портрет? И словно в ответ на эти её мысли, в дверях возник знакомый силуэт.
- Почему ты хотела это сделать?
- Сделать что?
- Покончить с собой. Такие решения всегда имеют причины.
Ну конечно, они имеют причины! Вот только ей почему-то очень стыдно рассказать ему о них...
- Всё это так непросто...
- А ты просто расскажи. Я, конечно, не слишком умён, но всё же попытаюсь понять. Это из-за любви, да?
- Ну, в общем-то, да...
- Как же часто такое бывает! Но это всё пройдёт! Вот увидишь! Ты ещё обязательно встретишь того, с кем будешь счастлива! И...
- Уже встретила.
- Так в чём же дело? Он не любит тебя?
- Любит.
- Тогда я ничего не понимаю... Он жив? С ним всё в порядке?
- Да, с ним всё в полном порядке.
- А где он?
- Вот! Это ключевой вопрос. Он не здесь. Далеко. Он вынужден работать в другой стране, очень далеко отсюда. Он уехал туда на полгода и должен был вернуться на следующей неделе, но не вернётся. Его оставляют ещё на полгода. А я не могу так больше. Никак не могу...
- Какая глупость!
Каким неожиданным было это строгое выражение на его кротком лице!
- Ты хоть представляешь себе, как люди страдают в этом мире? Страдают от войн, болезней, катастроф, рокового стечения обстоятельств. Страдают от того, что навеки обречены блуждать во мраке, не познав любви. Страдают, необратимо теряя тех, кого любят. Страдают, просто потому что так сложилось и не в их силах что-то изменить. Ты думаешь, что тебе тяжелее, чем им всем?
Его слова больно задевали. Рита никак не ожидала услышать такую гневную отповедь от него. Да, она знала, что всегда была эгоисткой, но сейчас это всё представлялось в каком-то особенно неприглядном свете.
- Да это просто смешно! – продолжал он, - Если ты любишь его и хочешь быть рядом, то почему ты не поедешь к нему?
- Ты думаешь всё так просто! Взять и уехать! Да что ты вообще знаешь обо мне, о моей жизни? Столько времени тебе было наплевать и вот теперь ты являешься и читаешь мне мораль! Как будто имеешь на это какое-то право!
- Да, наверное, ты права. Я не имею никакого права читать тебе мораль. Но я так много, так безумно много видел в ваших человеческих жизнях... Как часто вы сами выдумываете для себя сложности и ограничения, а потом становитесь их рабами. Поверь мне, на самом деле, всё гораздо проще, чем кажется. Вот только у каждого решения есть своя цена. Вопрос лишь в твоей готовности платить. И я нисколько не отрицаю своей вины во всём этом.
С нежного и юного лица на девушку смотрели глаза старика. Непостижимое сочетание наивности и мудрости. Он казался ей то ребёнком, то древним старцем. Ей нечего было ему ответить.
* * *
Да, его собственная вина была огромна. И перед ней, и перед теми, другими, о которых он ничего не знал. Которых бросил на произвол судьбы, даже не пытаясь помочь им, только из-за того, что ему самому было слишком больно, когда ничего не получалось. А что, если бы, в конце концов, он бы научился? Скольких он смог бы спасти? Но он даже перестал пытаться... Как он мог упрекать её в нежелании бороться? Он, который сам безвольно опустил руки. И расплачиваться за его слабость приходилось им всем...
- Да брось ты! Тебе не в чем винить себя. Я не верю, что кто-то посторонний может отвечать за наш выбор. Люди сами творят свою судьбу.
Она подошла незаметно и робко улыбалась. У неё, действительно, была очень милая улыбка.
- Ну а насчёт остального ты прав. Я просто жуткая эгоистка. Я постараюсь исправиться.
Неужели она поняла его? Всё то, что он так и не смог толком выразить словами. Похоже, что так.
- Обещаю больше не делать глупостей! И раз уж я решила остаться в живых, то мне сегодня обязательно нужно попасть на очень важное собеседование по поводу работы. Автобус будет уже через час, и мне, кровь из носа, надо успеть на него. А потом нам ещё нужно придумать, как вернуть тебя на твои небеса, мой ангел.
- Устраиваешься на работу? Будешь там рисовать?
- Нет... С чего ты взял? Рисовать – это так... увлечение. К тому же я уже давно не рисую.
- Тебе не нужно ехать туда. Ты должна рисовать. У тебя есть дар.
У неё был дар. Уж он-то в этом разбирался. Аэрис за время своего существования видел много произведений искусства. Он их чувствовал и легко отличал что-то стоящее от пустышки. И когда утром он увидел свой портрет, у него уже не было никаких сомнений на её счёт.
- Кто бы говорил! У тебя тоже есть дар, которым ты не пользуешься. Так что не надо начинать очередную свою лекцию. К тому же мне нужно ещё собраться, а времени осталось мало.
- Тогда собирайся. И что бы ты ни решила, удачи тебе! А мне пора уходить.
- Как? Ты уходишь? Куда? Ты придумал, как тебе можно вернуться?
- Нет, пока ещё не придумал. Но это не имеет значения. Я всё равно должен идти.
- Я чем-то обидела тебя, Аэрис?
- Нет! Что ты! Всё в полном порядке. Просто я сам так решил. Удачи тебе!
- Ну ладно... Тебе тоже удачи!
Вот так. И без лишних разговоров. Она сумеет сама решить все свои проблемы. Сейчас он всё равно ничего не может для неё сделать. Нужно найти способ вернуться.
Он медленно двинулся вдоль улицы. Ничто не напоминало о вчерашнем ливне. За ночь сильно похолодало и выпал снег. Аэрис не чувствовал холода. Он знал, что людям бывает холодно или жарко, но сам этого никогда не испытывал. Всё вокруг было нереально белым и ослепительным. Снег немного напоминал облака...
Так, нужно ещё раз попытаться восстановить ход событий вчерашнего дня. Он ясно помнил всё до того момента, когда попал в Круг. Они обсуждали, как можно помочь ему... сказали, что придумали что-то... что один раз они сами помогут ему, а во второй раз он должен будет справиться сам... А потом отправили его на тот мост... Они специально отправили его именно в это место! Они заранее знали, что Маргарита будет там, что она решила покончить с собой! Получается, что это их заслуга, что он тогда помешал ей это сделать... Они помогли ему тогда... один раз... а второй? Больше она на такое уже не решилась бы. Это он понял раньше неё. Больше не произошло ничего такого, что могло бы её угрожать... не произошло... А что, если... если ей до сих пор что-то угрожает? Что-то, что может случиться в любой момент? И почему он только сейчас вспомнил эту их фразу! Нужно срочно предупредить её. Она собиралась успеть на автобус, сказала, что он уходит через час...
Сколько времени прошло с момента его ухода? Сколько он уже шатается по улицам? Аэрис помнил, где находится остановка. Только бы успеть!
И он успел. Автобус уже стоял там, и люди начали в него заходить, но она ещё была на улице.
Аэрис бежал, изо всех сил помогая себе крыльями. Летать здесь у него, почему-то, не получалось, а это было бы так кстати! Он бежал и кричал. Звал её по имени. Люди не обращали на его крики ни малейшего внимания так же, как и не замечали, когда он пробегал сквозь них. Он испугался, что она, как и все остальные, его не заметит, но вот она обернулась в его сторону...
* * *
Рита очень удивилась его поспешному уходу. Может она сказала или сделала что-то не то? Она не понимала.
Теперь, когда он ушёл, стало не хватать чего-то. Похоже, за это время она успела к нему привыкнуть... Ох и взбесил же он её своими разговорами о её даре и о том, что она должна рисовать во что бы то ни стало. Она и сама этого хотела! Но то особое состояние, которое принято называть вдохновением, уже так давно не посещало её! И вот теперь это случилось с ней снова и она нарисовала его портрет... И нет никаких гарантий, что это ещё когда-нибудь с ней повториться. А делать что-то без этого самого вдохновения она точно не будет. Потому что тогда нет никакого смысла...
И эти его разговоры о том, что всё в жизни проще, чем кажется... Уехать! Да если бы он только знал, сколько есть различных обстоятельств, которые ей мешают! У него-то всё просто... Хотя, в чём-то он, конечно, прав... В общем, хорошо, что он ушёл. И без него проблем хватает.
Рита шла по свежему снегу, и все эти сумбурные мысли путались у неё в голове. Вот и остановка. Она успела, как раз подошёл её автобус... Но что это?..
Она обернулась на крик. К ней бежал Аэрис. Он кричал, что должен сказать ей что-то очень важное. Посадка в автобус уже заканчивалась.
- В чём дело? Что случилось?
- Тебе угрожает опасность! Ты должна быть очень осторожна!
- Что за бред? С чего ты взял?.. Ладно, я буду осторожна. Мне нужно ехать.
Последний пассажир уже скрылся в дверях автобуса. Рита рванулась за ним.
- Стой! Маргарита!
Она оглянулась. В этот момент двери закрылись, и автобус тронулся с места. Рита побежала следом за ним, стуча в закрывшуюся дверь. Та не открылась. Её автобус уехал.
- Что-то может произойти в самое ближайшее время. Я вспомнил, что мне говорили...
- Всё. Я опоздала.
- Не важно! Тебе главное сейчас быть...
- Ну конечно! Тебе не важно! Тебе-то вообще наплевать! Я это понимаю! Ты то пришёл, то ушёл. Ты со своей-то жизнью разобраться не в состоянии!
- Послушай...
- Хватит! Наслушалась уже, достаточно! Все эти твои наставления: я должна то, я должна это... Надоело!
- Пожалуйста...
- Какой смысл слушать тебя?! Ты, и правда, только всё портишь! Ты неудачник! И все твои громкие речи ничего не стоят! Ты слышишь меня?!
Захлёбываясь собственной яростью, Рита не сразу заметила, что в нём что-то изменилось. Аэрис как будто сильно побледнел, стал каким-то размытым...
- Аэрис?..
Он таял прямо у неё на глазах, и она никак не могла помешать этому. Ветер быстро развеял лёгкий серебристый туман там, где только что стоял он. Вот и всё.
Прохожие с опаской поглядывали в сторону странной девушки, истерично выкрикивавшей что-то в пустоту. Сейчас она уже замолчала, но они всё равно предпочитали обойти её по другой стороне улицы, на всякий случай...
* * *
- Аэрис! Друг мой! Ну наконец-то! Как же я соскучился по тебе! Тебя не было целую вечность! – Анаэрум был вне себя от восторга, - Рассказывай! Как там? Они, наверное, уже всё из тебя вытрясли? Продержали тебя целую неделю!
- Я тоже скучал по тебе, друг. Нет, они только проверили моё самочувствие. Думаю, они и так знают обо всём этом куда больше моего. Да и ты, думаю, сам следил за моими похождениями.
- Конечно, следил! Мы все так за тебя переживали! Не каждый день кого-то из нас отправляют в Мир Людей! Они, конечно, это здорово придумали.
- Здорово придумали? Да ты с ума сошёл!
- Вот ещё! А как бы они смогли добиться такого результата, а?
- Результата? Да я же всё провалил! Слишком поздно вспомнил, о чём они мне говорили, и не успел...
- Ха! Да ты, оказывается, ничего не знаешь! Они не сказали тебе?
- О чём не сказали?
- Ну, нет! Ты сам должен это увидеть! Нет-нет! Не торопись! Побудь со мной ещё немного. Пошли, посмотрим на твои любимые облака, если хочешь. Вот они! Признаёшь?
- Да... Только в прошлый раз они были не такими. Те лучи света словно пели... А сейчас этого нет. Я не слышу.
- Знал бы ты только, как мне тебя не хватало! Здесь все слишком нормальные, никто не заморачивается на этих облаках и прочем... Не знаю, как объяснить. Хорошо, что ты вернулся.
- Да, я тоже очень рад. Анаэрум... ты не будешь против, если я загляну туда на минутку? И сразу же обратно, ладно?
- Ну конечно! Я удивляюсь, как ты до сих пор продержался! Но только на одну минутку! Я подожду тебя.
Аэрис прикрыл глаза и мысленно потянулся туда... Вот знакомая квартира... Но что-то здесь было не так... Как будто хозяева в отъезде. Вот комната, где он спал... У самого окна стояла картина. А рядом с ней – исписанный листок... Она оставила ему письмо!
«Аэрис!
Ты снова оказался прав. Тот автобус, на который я из-за тебя опоздала, там что-то случилось... В общем, он взорвался. Все погибли. Так что ты ещё раз меня спас. Я тогда много чего говорила... Я, на самом деле, этого не думаю. Прости меня.
Я решила уехать. Ты был прав во всём. И я снова рисую. Я так и не спросила тебя о том, как вы оттуда наблюдаете за нами... Решила написать тебе это письмо, надеюсь, ты сможешь его прочитать. И ещё эта картина, это тоже тебе. »
Значит, всё-таки, решилась уехать... Теперь он знал, насколько это было нелегко для неё. Теперь он многое о ней знал. И ещё Аэрис знал кое-что, чего она сама ещё пока не знала. Она скоро вернётся. Вернётся вместе с ним. И не придётся ждать ещё полгода. Аэрис позаботился об этом. Посмотрим, к чему это всё приведёт.
Он тихо улыбался, разглядывая картину. На ней были изображены облака, причудливо освещённые солнечными лучами. Поразительно! Та самая мелодия! И как она только узнала...

[Mamajoe]

Вспомнил о том, что у меня на компутере лежит кусок не начатого, но законченного ДПП - жуДко Пафосного Повествования 2007. года. Разумеется, сейчас я бы так писать не стал, хотя, может, какие-то образы растащу на зап.части. Положил, как нашёл, без исправлений.
Удачи.

 Женщина и стены

1.

Вечером во двор большого кирпичного трехэтажного дома зашел неприметный человек. Молодая женщина сидела в небольшой комнате. На столе, заставленном мелкими коробочками, горел маленький светильник. Еще в комнате находились два деревянных кресла: одно для вошедшего, на другом сидела женщина. Были еще в комнате шторы и карниз, высокий шкаф и много прочих менее приметных вещей. Сейчас женщина стояла и смотрела в окно, слегка потирая край шторы. В дверь постучали. Внизу, в прихожей отворилась входная дверь, бесшумно, как и в любой другой поздний вечер.
Неприметный человек поднялся по первым ступеням лестницы с коваными перилами. Женщина отпустила штору и села за стол. Маятник качнется еще восемь раз, прежде чем он войдет...
— Тихий, по-настоящему теплый вечер. Первый такой в это время, — сказал человек вместо приветствия, садясь в кресло, — Можно мне остаться в капюшоне?
— Конечно, можно, — ответила мягко женщина.
Светильник ровно горел на столе. Женщина смотрела на человека, немного наклонив голову вниз. Большие глаза смотрели в глаза человека, скрытые в тени капюшона. Женщина видела это лицо сегодня и уже не раз, как видела всех, кто искал ее.
Сидящие в комнате молчали. Неприметный человек не был уверен, что стоит прерывать эту тишину. Женщина тоже...
Кладя ногу на ногу и садясь удобнее и ровнее в нешироком кресле, женщина задела низкий стол, и с него упала коробочка. И осталась лежать на полу. Женщина обронила взгляд на коробочку, раскрывшуюся от удара об пол. Затем, скользнула по другим коробочкам на столе, по шторам, по идеально оштукатуренным потолку, стенам.
Большие глаза снова смотрели в тень капюшона неприметного человека...
Женщина нагнулась, чтобы поднять коробочку и ударилась головой об стол, Другая коробочка упала со стола.
Первая коробочка заняла свое место на столе — другая осталась лежать на полу. Женщина неуловимо поморщилась.
— Итак, что там у Вас? — чуть более резко, чем можно было бы, спросила женщина.
Ударяться об стол два раза было совершенно лишне. Женщине все это надоело, и она решила сдернуть завесу рукотворной тайны. Была бы тайна...
Человек этот ей известен — она ему неизвестна. Так и должно быть.
— Вам необходимо выяснить, виновен ли базарщик в том, что шпионы, которые работали в городе под тремя большими звездами, сбежали. От Ваших людей, что важно, — начала женщина, скривившись в кресле и поправляя шнуровку правой туфли.
— Нет, — без выражения ответил человек в капюшоне.
— Я знаю, — ответила женщина, решившая поправить еще и левую туфлю.
Закончив с туфлями, женщина подпихнула коробочку под стол и снова села в кресле ровно. Ее большие глаза с прежним спокойствием и проницательностью смотрели в лицо человека, пожелавшего остаться с надвинутым капюшоном. С прежней мягкостью голоса и с новой очаровательной улыбкой на лице женщина уточнила:
— Тем не менее, Вам необходимо выяснить, виновен ли базарщик в том, что шпионы, которые работали в городе под тремя большими звездами, сбежали.
— От Ваших людей, — не забыла добавить она.
— Вы уверены? — человек не сразу понял, как такое могло произойти, что с его губ сорвался этот вопрос.
— Я — предвидящая, — все же напомнила женщина, — И мне не важно знать, что заставило Вас обратиться именно ко мне. Но...
Женщина еще раз скользнула взглядом по штукатурке потолка, отметив, что ремонт был сделан напрасно: завтра вечером здесь ее уже не будет... не будет.
Не будет!
Почему? Откуда это знание?
Улыбка на лице померкла. Что-то происходит. Уже произошло что-то, о чем ей стало известно лишь сейчас. Что?
Видны ли звезды, женщина могла сказать всегда. Сейчас их закрыли облака...
Неприметный человек заметил перемену в лице предвидящей женщины. Она же ее и не пыталась скрыть. Но улыбку все-таки вернула. И продолжила работу.
— Он не причастен к этому. Заговор обращен против Вас. Кто-то из правления. Вас хотят убрать. Шпионов не было под большими звездами. Это лишь предлог. Вы не справились с поручением. Город Вам не покинуть.
— Что я должен сделать?
— Ничего... Они убьют Вас... — сообщила предвидящая.
— Вы мне поможете, — сказал человек.
   Взгляд женщины стал осмысленным.
   — Возможно, — ответила она, — Только, если Вы и без того собирались исчезнуть, незачем было идти ко мне. Верно?
   Человек положил на свободное место на столе некрупный камень. Женщина, поняла, что не видела его рук, достающих этот камень: отвлеклась.
   — Сделайте так, чтобы они все про меня забыли на два дня.
   Женщина медленно перевела взгляд на камень – даже неграненый Ясный камень – вещь, бесспорно, очень дорогая, но...
   — А как Вы себе это представляете? — поинтересовалась женщина, снова глядя на человека.
Улыбка ее теперь говорила о вполне конкретном, – с какой это стати она должна делать то, чем не занимается? В виде исключения? Это идет по другому тарифу.
— Меня это не касается, — сказал человек.
— Меня тоже, — женщина вернула человеку его порцию дерзости.
— Тогда скройте меня. Спрячьте. На два дня.
Женщина мельком глянула на камень.
— Что Вы можете для меня сделать? — спросил, наконец,  человек, выбрав правильный подход.
— О, много чего. Могу сказать, кто Вами недоволен. Могу сказать, когда Вы должны умереть. Могу... что Вам надо узнать?
— Кто за всем этим стоит?
Человек понимал, что это очень общий вопрос. Тем не менее, он догадывался, кто исполнит приказ о его уничтожении. Чей приказ?
— Хорошо, — согласилась женщина: это уже ее работа – видеть, — Мне нужны Ваши руки ладонями вверх, на столе. На столе мне также нужен еще один Ясный камень. У Вас есть ограненные?
Человек положил на стол еще одни неграненый Ясный камень и руки ладонями вверх. Предвидящая женщина положила свои ладони поверх. Ей вовсе не нужны были его руки. Просто, если неприметный человек вдруг что-то задумает – хоть бы и камни пожалеет – у нее будет шанс успеть достать из ящичка в столике пузырек с ядом. Она каждый день упражнялась в таких приемах. На всякий случай.
   Женщина закрыла глаза и стала тихонько что-то шептать. Человек следил за ней.
   Внезапно предвидящей женщине стало тяжело дышать. Шепот стал громче, почти, что говор в полный голос. Затем, она перестала дышать и замерла.
   Человек смотрел на женщину, сидевшую перед ним недвижно, как изваяние на соборной площади.
   Вдруг женщина резко выдохнула. Диким взглядом она посмотрела на человека. Дернувшись, она отскочила от стола прямо на стуле и сделала так:
   — А-а-а-а-а-а-а-а!!!
   Статная прорицательница, на которую снисходили озарения в этой небольшой комнате и которая видела из нее звезды, теперь сидела, схватившись за лицо руками и отчаянно вопя.
   Человек растерялся. Ему не приходилось иметь дело с таким случаем. С истерично вопящей женщиной.
   Меж тем, женщина перестала вопить и сделала передышку. Потом снова принялась вопить с большим рвением. В ужасе она вскочила и отшвырнула маленький, но с тяжелыми каменными ножками, стол в сторону и стала бегать по небольшой комнате, размахивая над головой руками, несколько раз едва не упав, ступив на коробочку на полу. Обежав вокруг растерянного человека, все еще державшего руки ладонями вверх, несколько кругов женщина выбежала из комнаты вон. Человек положил руки на колени, раздумывая, не стоит ли забрать Ясные камни. В комнату снова вбежала женщина — молча — высадив дверь с петлями: замок сам отчего-то захлопнулся. Подбежав к шкафу, предвидящая женщина распахнула его и с новым истошным воплем схватила длинный меч. Человек подумал, что Ясные камни того не стоят. Не прекращая вопить, женщина ринулась к окну и порубила шторы с окном и карнизом. Далее она проследовала на середину комнаты и изо всех сил несколько раз ударила лежащий на боку маленький столик с тяжелыми каменными ножками, который не мог обороняться. Человек, не отрываясь, следил за женщиной, сидя в кресле. Уничтожив маленький столик и после высокий шкаф, женщина, сжимая меч, бросилась на человека. Человек успел выпрыгнуть из кресла. Кресло, не перенеся опасную кричащую предвидящую женщину с мечом, опрокинулось. Человек достал из ножен маленький нож, отравленный нож. Женщина, поднявшись на ноги и сжимая меч,  перестала кричать. Молча собрала кое-какие вещи и ушла.
   Она шла по главной улице, в конце которой высился один из бесчисленных городских соборов с треугольного сечения башнями. Она шла домой: рабочий день окончен. Она шла по ночному городу. И ей было глубоко безразлично мнение ненадежной ночной городской публики об одиноко шагавшей женщине.
В руке у нее был длинный меч.
Обойдя собор, женщина свернула с главной улицы на переулочек, который шел в обход соборной площади, вдоль внутренней стороны здания правления этого городского района – вдоль гладкой стены без единого окна.
Женщина не сразу заметила, что небо прояснилось и видны звезды. Женщина резко обернулась вокруг – никого. Но она знала, что здесь кто-то. Слишком сильно предчувствие. Женщина закрыла глаза в попытке увидеть образ.
Она увидела образ. Она поняла его. Она повернулась к длинной гладкой стене, отступая назад через дорогу.
Стена, словно полотно, подернулась. Еще несколько раз по нему пробежала рябь. Женщина замерла. Идти назад было некуда.
Женщина готова была клясться любыми богами, в которых не верила, что на стене проявился лик – стена выпучилась, растрескалась, и в дух местах в середине появились колодцы-глаза.
   — Даже если сила твоя безгранична, я не принадлежу Тебе, Ты не можешь меня заточить в рабство, — пыталась защититься женщина с мечом и бессознательно извергла «страшную» угрозу, — Боги-владыки безграничного Мира над Верхним, направляющие мой взор, обратят тебя в звездный ветер и Ты навсегда растворишься в Пустоте.
   Стена застыла, но каменное лицо не исчезло. Глаза-колодцы были направлены на женщину с мечом, с губ которой отчаянно сыпалась пыль бестолковых скрижалей про вещи, их писавшим не ведомые. Разумеется, Дух предпочел, чтобы этот бред растворился в Пустоте, чем самому обращаться в пресловутый звездный ветер, устрашившись столь мощных угроз женщины с длинным мечом.
   — Зачем ты явился? — вопросила женщина упавшим голосом, — Я не могу быть Тебе ничем полезна...
   Каменное лицо молчало.
— Я слушаю Тебя, — сраженная женщина почему-то устала бороться, на этот раз, даже не взмахнув мечом и не закричав.
«Ты Поможешь Мне»
Женщина выронила меч и схватилась за едва не оглохшие уши, в которых что-то сильно задрожало, с гневом уставилась на каменное лицо в стене.
— Как же?
«Я Должен Воплотиться»
   Голос в голове женщины пояснил: «Тебе все придет во сне. Не сегодня. Мы сильны, как никогда. И весь мир не сможет нам помешать».
   — О боги... — прошептала обессилевшая женщина, присаживаясь на дорогу; ей никогда еще не доводилось контактировать с таким сильным духом.
«Они Ничто.
Забудь о Них»
— Нет уж... — выдавила женщина.
Через четверть большой звезды женщина добралась-таки домой, волоча за собой длинный меч и неся кое-какие вещи. Странно, но ей не встретился ни один из бдительных патрулей, сторожащих покой спящего города.
Маленькая темноволосая девочка бросилась обнимать припозднившуюся маму. Из комнаты выглянул мужчина,
— Посетители были излишне любопытны? — поинтересовался он, некоторое время улыбаясь, пока...
Женщина выбросила меч, прошла в комнату, рухнула в мягкое широкое кресло.
— У тебя слишком усталый вид. Был трудный заказ? — участливо поинтересовался мужчина; рядом стояла обеспокоенная девочка.
Женщина закрыла глаза и первый раз за весь день искренне улыбнулась:
— О, да... Но я отказалась...
О, да. Мамочка в приключении.

[свернуть]

Не говорите с незнакомыми зверями

2.

В пещере было жарко и плохо дышалось. Посреди зала горел большой костер, из которого вот уже полночи с громким треском вылетали угольки и рассыпались искрами, отскакивая от стен и пытаясь подпалить теплые плащи десяти человек на скамьях вокруг кострища, их лезвия также были сложены кругом ближе к пламени; три лампы для благовоний гадко коптили. Шаман настоял на том, чтобы в лампы этой ночью залили особое масло. Правда, в этих краях почти всегда была ночь. Только наблюдая движение звезд в темном небе, можно было сказать, сколько времени прошло с момента последнего заката и когда будет заря.
Искры от костра вздымались вверх и улетали в темноту к звездам через отверстие в своде пещеры. Кроме шамана, все в зале погрузились в транс. Даже двое его слуг, бившие в большой барабан в углу.
Ритуал заговора обращенного оружия был очень древним в краю. Впрочем, не более древним, чем тот, против кого чаще всего было обращено заговоренное оружие.
Длившийся уже несколько светлых дней в ночном краю, ритуал завершался. Шаман палкой выкатил небольшие камни из костра. Взывая к идолам края ночи, он взял голыми руками два камня и широко развел руки.
Шаман вскинул голову. Сильнейший всполох костра бросил искры ему в лицо. Идолы решат исход ритуала. Шаман резко свел руки, и оба камня раскрошились от удара друг о друга. Шаман бросил несколько кусков их в костер и остался недвижен возле яростного пламени. Он должен видеть, как огонь потухнет. Образ пламени скажет ему о многом. Возможно, идолы дадут ему свою силу. А он даст ее охотникам.
Тот, против кого будет обращено заговоренное оружие в преддверии этой зари, очень силен...
— Я чувствую, что идолы ведут меня. Нам даровано большее на этот раз, — произнес завернутый в шубу один из охотников, когда поднялся с шаманом из пещеры; ритуал только что закончился.
— Идолы, действительно, ведут нас, — ответил шаман, — До зари наш ворог может быть повержен. Вернемся в зал: лезвия уже подготовлены. Заговор будет гораздо сильнее, чем в те ночи, когда наш ворог побеждал.
Шаман с охотником пошли в зал.
— Ты видел его? — спросил охотник.
— Лишь раз. Мне удалось поразить его лезвием, которое ныне будет принадлежать тебе. Но поединка с ворогом не было. Взошла заря.
— Сколько душ он уже забрал?
— Несколько тысяч...
Они снова спустились в неглубокую пещеру и стали продвигаться через залы в тот, где совершился обряд. Как только они вошли, двое слуг снова забили в барабан, а девять охотников встали. К ним присоединился десятый, и шаман в последний раз перед зарей обратился к идолам. Он был уверен, что они одобряли нынешнего того, против кого обращалось оружие. Он звался ворогом, и дважды ему бросали вызов шаманы за последние сорок кругов мира.
Охотники готовились к этому ритуалу и выступлению против ворога всю жизнь. Они всегда знали, что выбраны охотниками за теми, кто столетиями забирали души людей ночного края. У охотника нет ничего, кроме шанса поразить ворога. У них нет никого, кроме ворога...
Наконец, заговор наложен и лезвия обрели хозяев. Отныне только они оружие охотников. Среди охотников был выбран главный – тот, чьим лезвием стал клинок шамана, как и должно было случиться.
Главный охотник с шаманом удалились в глубину пещеры для совершения последнего таинства перед выступлением на ворога этой ночью. Совсем скоро.
Над лесом светили звезды. В лесу было тихо. Лес, казался пустынным, необитаемым. Так и было на самом деле.
Говорили, что если зайти в лес, то к концу ночи можно придти к краю мира и Пустоте. Край земли и край мира был где-то в этом лесу, как и невиданные звери, олицетворение абсолютной дикости и неприступности, как и скрытые могучими деревьями неведомые города и народы, первыми шагнувшие в этот мир из Пустоты, как и  великое множество других величайших явлений, о которых восхищенно рассказывали писавшие скрижали с историей мира.
Возможно, лес действительно таил в себе все тайны мира, но зверь, спавший в корнях гигантского хвойного дерева, не читал скрижалей, и ему ничего не было известно о крае мира. Он спал, и лес был его местом, которое другие обходили стороной за полночи.
Однако этой ночью зверь спал некрепко, а после восхода большой звезды проснулся. Его что-то беспокоило, как будто кто-то звал его. Это могли быть сигналы из его мира, в котором он редко бывал. Из Пустоты тоже иногда приходили незнакомые сигналы, хотя о Пустоте зверь знал многое. Его чутье подсказывало ему, что зовет кто-то совсем близко, рядом.
Зверь поднял большую голову и стал прислушиваться. Вскоре он решил подняться весь. Наверное, стоит сделать обход леса.
Зверь никогда не менял свой облик в этом мире. Этот мир знал его таким и другого зверя здесь быть не должно. Видевшие  зверя люди часто принимали его за очень большого медведя, даже несмотря на непропорционально длинные лапы и шею. Голова зверя была округлой. Никто никогда не видел глаза зверя, поэтому говорили, что он слеп и у него их нет. Однако зверь не был слеп, и глаза у него были. Просто они не походили на типичные красные, светящиеся угли, источавшие первородную ненависть ко всему живому, как это часто случалось с мифическими чудовищами. Глаза зверя были коричневые, как и его шкура с густым мехом – единственная деталь зверя, схожая с медвежьими.
Несколько мощнейших прыжков и зверь очутился на верхушке скалы неподалеку от хвойного дерева. Внизу текла маленькая лесная речка. На противоположном высоком скалистом берегу что-то привлекло внимание зверя. Пока он спал, берег изменился – вон те камни лежали по-другому, а того, рядом с ними не было. Зверь удивленно понюхал воздух. Он не был уверен в том, что запах мог сохраняться столь долго. И что кто-то подобрался к нему так близко. Поэтому он закрыл глаза и сосредоточился на зрении внутреннего глаза, делавшем голову зверя такой большой...
В пещере остались двое слуг, чтобы прибрать кострище и совершить благодарственные обряды. Шаман и охотники поднялись на поверхность и вышли на широкое поле, вздымавшееся холмами впереди.
Охотникам вполне достаточно было слабого света звезд, чтобы видеть ночью, шаман же, очевидно, пользовался заговором, т.к. не обладал врожденным сверхострым зрением, как те, что были выбраны бросить вызов ворогу.
Отряд направился к далеким холмам.
— Мы идем к речному идолу, он скажет нам, где ворог, — шаман рассказал охотникам, куда лежит их путь, — Скоро заря, но мы успеем встретить ворога.
Сильно отдалившись от пещеры, пройдя несколько холмов, отряд вышел к медленной реке, делавшей множество изгибов по правую руку от них. Возле реки стоял идол человеческого роста, с единственным лицом. Шаман подошел к идолу.
— Речной идол не видел ворога, — сказал погодя шаман.
Охотники ожидали, что узнает шаман. А шаман ничего им не говорил, вглядываясь в ясное ночное небо со звездами.
— Звезды указывают на правую руку, — наконец, объявил шаман, — Думаю, ворог близко. Мы должны приготовиться...
И отряд заключил идола и шамана, принявшегося взывать к идолу, в боевое кольцо. Каждый охотник чувствовал торжество перед схваткой с ворогом, скоро заря, и ворог ее не увидит...
Зверь припал к земле на вершине холма в пятистах шагах от отряда, окружившего идол.
Значит, он правильно выбрал направление, согласно одному из лиц маленького четырехликого лесного идола, который эти люди ухитрились установить буквально возле спящего зверя. И сейчас с ними был тот, кто явно обладал силой и мог даже оказать сопротивление ему, зверю. Зверь же не планировал внезапную атаку, он окинул внутренним зрением все поле и увидел над горизонтом слабый мигающий свет — это и были сигналы, разбудившие его. Эти люди пришли с той стороны, и они причастны к этому, и они звали его. Зверю оставались неясными лишь их намерения...
— Ворог, — шепотом предупредил охотник отряд, распознав большую фигуру, спускавшуюся с холма.
Шаман закончил песнопения и легонько стукнул идола палкой. Казалось, шаман не придал значения спускавшемуся с холма зверю.
— Это ворог? — переспросил главный охотник, как и другие, не представлявший, нынешнее обличье ворога.
Шаман медлил с ответом, который, скорее всего, ему был неясен. Он бы почувствовал ворога в обличье. И подготовился бы. Сейчас ворога здесь не было.
— Это не ворог...
Теперь уже весь отряд понял, кто спустился с холма. Все они прекрасно знали о лесном звере. Но лес был далеко за холмами в нескольких больших звездах пути.
Зверь остановился в сорока шагах от отряда. Затем он сократил дистанцию в два раза.
Шаман не мог понять настроение лесного зверя. Кто он? Ворог? Или ворог управляет волей зверя?
Зверь видел, что он и люди здесь одни. Он сильнее. Он еще решит, что делать с ними, разбудившими его раньше зари и нарушившими его территорию. Сначала можно и переговорить.
Шаман понял колебания зверя. Что ж, есть шанс настроить его против ворога. Идолы одобряют подобные действия. Что они, кстати говорят? Впрочем, это ничего не решит.
Зверь начал обходить отряд сбоку, идя на сближение.
«Вы были в моем лесу», — уловил шаман мысленный вопрос зверя.
«Ты знаешь, что мы следим за нашим врагом, который и тебе враг», — шаман предполагал, что зверь может закончить их охоту на ворога в любой момент, тем не менее, он не собирался лебезить перед ним, — «Наш враг слишком силен, он везде, для него не существует территории».
Зверя такой ответ не вдохновил на продолжение ведения переговоров, поэтому он издал протяжный рык, эхом разнесшийся над полем.
Главный охотник прикинул, сможет ли поразить зверя, если тот набросится на них. Заговоренное оружие не подведет, однако ростом зверь на четырех лапах был вровень с ним.
Зверь прекрасно представлял себе все замыслы охотников и шамана. Он также был осведомлен о невидимом враге, за которым надумал следить шаман с помощью... камней. Враг зверя не беспокоил, и зверь не желал беспокоить врага.
«Скоро он снова придет в мир из Пустоты, звездный ветер снова будет забирать души моих людей. Однажды он возьмет и твою», — шаман успел закончить мысль, когда зверь, расценил это слишком опасной дерзостью и зарычал так громко, что главного охотника обдало горячим дыханием зверя, из ноздрей которого стал вырываться странный дым.
«Ты ничего не знаешь о Пустоте; ты всего лишь слепец, ползущий по тропе в скалах, усеянной пылью звезд, которых не мог когда-то прочесть», — пришел удивительно спокойный по тону ответ зверя.
Шаман жил знаками звезд уже больше семидесяти лет, он не ошибался в толковании ночного неба. Правда, может быть, ему больше не придется заниматься звездами: зверь их теперь вряд ли отпустит.
«Сорвавшись вниз, и летя в бездну, в последний миг моей жизни я знаю: все случилось так, как я того пожелал, никто не властен надо мной. Ты же не принадлежишь более себе; мы вызвали врага, и явился ты. Ты — враг, которого даже не заметил в себе. Ты беспомощен», — шаман бросил зверю свой последний довод, словно сноп искр из ритуального костра.
Зверь низко склонил голову. Его рык на этот раз был настолько низок и мощен, что лишь на мгновенье, но все-таки шаман почувствовал страх. Страх, что ему не одолеть зверя. Зверь убьет его охотников и его людей.
Зверь тоже почувствовал человеческий страх. Он же страха не знал. В нем была лишь безграничная ярость от того, что человек возомнил себя равным ему, зверю другого мира.
Главный охотник принял позицию для контратаки зверя, одновременно заслоняя собой шамана. Охотники перегруппировались.
   Звезды в небе позади зверя колебались: воздух дрожал, будто подогреваемый жаром глубины земли. Зверь нападет. Шаман не думал об идолах; выбор принял он, и он верил, что рано или поздно зверь выберет тоже; идолы бессильны там, где сильна воля.
   Зверь быстро присел на задние лапы, упираясь ими в землю, распрямил шею и разинул пасть, из которой с грохотом вырвались клубы дыма, настолько густого, что зверь исчез в образовавшемся облаке.
   Однако это был не дым – пепел. Горячий пепел со страшной силой вырывался из разинутой пасти зверя, вместе с переполнявшей его яростью. Охотники бросились прочь от идола, главный же сгреб шамана в охапку и прыгнул в реку. Но пепел – раскаленные абразивные частицы – уже забился им ноздри, в рот, раня легкие и царапая глаза.
Несколько мгновений спустя ярость зверя внезапно прекратилась. Сильнейшие челюсти сомкнулись и пепел, оседая, покрывал целую площадь радиусом около ста человеческих шагов; река стала белая. Обожженные тела нескольких охотников лежали на выгоревшей траве и высохшей земле, освободившейся от снега. Кто-то успел спастись в реке. Везде был пар.
   Внутренним зрением зверь видел, что главный охотник, обгоревший, уже на ногах и намеревается нанести ответный удар. Ноздри зверя пыхнули жаром и дымом. Зверь понял, что шаман был прав. И что он, зверь, совершает неслыханное...
   «Ваш враг ничего не значит для меня. Иди и сражайся с ним, если такова твоя жизнь. Она пока остается у тебя».
   Убеждения главного охотника не позволяли ему так легко принять дар зверя — собственную жизнь. Восстановив дыхание, он бросился на зверя, высоко подпрыгнув и вложив все свои силы в бросок. Охотник нанес зверю четыре смертельных удара заговоренным оружием. Охотник, прокатившись, погасил инерцию. Охотник открыл глаза. Зверя не было. Ворога не было. Стало быть, вызов остался без ответа? Или ответ уже получен?

[свернуть]

[selena]

Решила оживить тему) Выкладываю начало своей травы, если кого заинтересует прода, пишите, выложу)

Волчица

Я все бежала и бежала, быстрее и быстрее.
Опавшая листва пружинила под широкими лапами. Безудержная, звериная ярость горячила кровь и застилала глаза кровавой пеленой.
Как он мог, как... посмел...предать меня... Разрушить мою жизнь одним только словом... Убить мою любовь... Растоптать мою душу... Я и не думала, что может быть ТАК больно... ТАК одиноко...
Грудь разрывалась от боли, от быстрого бега, но я не могла – да и не хотела – остановиться. Казалось, это может тянуться бесконечно.
Треск ломающихся ветвей заставил меня замедлить бег. Совсем не хотелось быть замеченной, кто бы это ни был.
Ноздри расширились, ловя ветер.
Олень. Явно пахло оленем, вкусно так пахло, сладко.
Тело затрепетало в предвкушении.
Но не голод терзал меня. Ярость, огнем полыхавшая внутри, требовала выхода. Требовала крови.
Его крови.
ДА!!!
Шерсть вздыбилась на загривке. И опала.
Нет... Сегодня мне хватит и оленя.
Я припала брюхом к земле и осторожно поползла на запах. Сладкий, густой, он тянулся по ветру и забивал ноздри. Мышцы напряглись, когда я увидела свою жертву сквозь редкий кустарник.
От резкого порыва ветра недалеко от меня упала ветка. Услышав звук, олень насторожился. Поднял увенчанную рогами голову. И в этот момент я прыгнула на него, схватив гордую шею своими белыми, острыми клыками. Однако радоваться было рано – резкий рывок, и олень одним могучим прыжком исчез в чаще. В моей пасти остался лишь клок его шерсти с вырванным куском мяса. Зарычав от досады, я бросилась за ним. Найти добычу не составит труда, зверь ранен, и оставляет за собой тяжелый, пряный запах крови.
Вот только на этот запах придут и другие.
Но с этим приходилось мириться.

Я догнала его на опушке. Покрытые пеной бока тяжело вздымались и опадали. С прокушенной шеи капала кровь. Олень, казалось, обессилел, и вот-вот упадет. Но чутье волчицы шептало – это лишь видимость. Жертва еще полна сил и может убежать, или даже – пустить в ход рога. А почувствовать на себе их остроту мне совсем не улыбалось.
Я медленно обходила его, прячась за кустами. Ветер дул прямо на меня и олень не мог уловить моего запаха. Выбрав момент, я вновь прыгнула, стараясь повалить его на землю. В ту самую секунду, как его голова коснулась палой листвы, я сомкнула на его шее свои мощные челюсти. Еще секунда – и шейные позвонки хрустнули на моих зубах. Одним мощным рывком я вырвала оленю горло. Ноги с острыми копытами дернулись последний раз. Гордый зверь стал просто большим куском мяса.
Как горяча, как прекрасна на вкус его кровь!
Подняв окровавленную морду к звездам, я торжествующе завыла.
И тут же поняла, что на поляне я уже не одна.
Большая и очень голодная кошка приближалась ко мне, совершенно не таясь. Азарт битвы еще не покинул меня. Я фыркнула, стряхивая с морды клочки оленьего меха, и повернулась к ней. Черная, как ночь, пантера вышла из кустов, громким ревом заявляя о своих правах на моего оленя. Зеленые огни ее глаз встретили золото моих. Интересно, откуда она вообще здесь взялась? Я зарычала в ответ, но отступила на шаг. Человеческий разум, пробиваясь сквозь волчью ярость, утверждал, что одной с пантерой мне не справиться... Поэтому я просто ушла, оставив захватчице всю добычу.

Ночь подходила к концу. Еще одна ночь. Сколько их уже прошло? Сколько времени меня не было? Волки живут настоящим. Я никогда не уходила надолго. Но не в этот раз. Нет. Ярость раздирала меня изнутри, горячила кровь и застилала глаза алой пеленой. Я помнила лишь бесконечный бег, вкус крови и холодный глаз луны, которой я посвящала свои песни. Теперь я возвращалась. Медленно, но верно, я приближалась к одной мне известному месту. Месту, где все начиналось. И где, быть может, однажды закончится.
Ярость немного утихла, позволив мне вновь вспомнить себя. Боль потери притупилась, но не ушла. Она просто затаилась, камнем холодя сердце... Выжидая.
Я больше не желала мести. Только покоя.
Мне не хотелось возвращаться. Не хотелось больше быть человеком. Ощущать боль и пустоту в душе.
Лучше остаться здесь. В лесу. Навсегда остаться волчицей. Вернуться к своей стае. Чувствовать пьянящий азарт погони и безмолвную беспомощность жертвы.
Больше не чувствовать боли.
Боли, что грызет изнутри. Неумолимо.
Тогда зачем я иду туда?
Почему все еще пытаюсь что-то вернуть?..

Я сидела на холме, вдыхая влажный ночной воздух, и наблюдала, как постепенно светлеет небо.
Мне надо было принять решение. Мое время кончалось.
Я зевнула, широко раскрыв пасть и потянулась всем телом, на мгновенье ощутив каждый мускул и каждую шерстинку на своей мохнатой шкуре. Далеко на востоке горизонт прочертила светло-розовая полоска.
Рассвет.
А я все еще не могла разобраться в своих чувствах и желаниях. Хотя внутри меня все уже было решено. Просто я не хотела сознаться в этом даже себе...
Только вот природу не обманешь.
Яркий, молочно-розовый свет восходящего Солнца заливал стремительно светлеющее небо.
Дикая, невыносимая, безумная боль охватила каждую клеточку моего тела, заставив биться в судорогах и хватать, хватать и хватать ртом холодный утренний воздух. Боже, как же это БОЛЬНО!!!!..
К счастью, Воплощение всегда проходит очень быстро. Я медленно поднялась, отбрасывая назад спутанные, влажные от росы волосы.
Первый солнечный луч скользнул по молочного цвета коже, согревая теплом. Я отряхнула налипшие листья и землю с груди, лица, бедер и улыбнулась встающему светилу, рождающему новый день.
Я дам этому миру еще один шанс. Этому миру, да и себе заодно...
Подул ветер, напомнив, что уже осень, а мое тело больше не покрывает шерсть. В который раз я пожалела, что под рукой нет одеяла...
Метрах в пяти отсюда росла старая, низкая, искривленная сосна. В ее ветвях скрывался маленький шалашик, где я приспособилась оставлять одежду перед лесными прогулками. Хотя сегодня я могла бы уйти домой прямо так, несмотря на осень и ветер, останавливало то, что я не смогу потом объяснить, что делала ночью в лесу абсолютно голая девушка.

Уже выходя на дорогу, я услышала далеко позади волчий вой. Ответ прозвучал чуть левее через пару секунд. Волки! Моя стая вернулась в эти края. Мне захотелось обернуться и позвать их, но человеческое горло не способно вместить всю гамму волчьих эмоций. Утешала лишь надежда, что стая не уйдет отсюда так скоро и я встречу их в следующий раз.
- Ноэль! – крикнули сзади.
Ноэль... Как знакомо звучит...
- Ноэль! Эй! Может, ты все же остановишься?..
На плечо легла рука. Я резко повернулась.
- Ноэль...
Боже, да это же я! Это мое имя!
Стоящий передо мной светловолосый парень был мне явно знаком. И определенно хорошо знал меня. Вот только имени его я никак не могла вспомнить. Хотя, что там его, я свое-то вспомнила не сразу! Похоже в этот раз у меня были неплохие шансы остаться волчицей...
- Привет. – я улыбнулась.
- Привет, - он сразу расслабился. – Слушай, где ты все время пропадаешь?
- А это не твое дело, мальчик! Да и кого это волнует?
- Извини...- стушевался он.
Зря я так, наверное. Срываюсь на ни в чем не повинного парня только из-за одного вобщем то уместного вопроса...
- И ты меня извини. Но я не могу тебе этого сказать. – я провела рукой по его волосам, по щеке. – Мне нужно идти. Позже поговорим.
- Ладно.- Он опустил взгляд. – И еще... это... тебя Дарси искал...
Внутри полыхнуло огнем. Молниеносно развернулась вроде бы прочно поставленная пружина.
- Что?!Зачем?!ЗАЧЕМ??
- Я... яя... не ззнаю...Ооон не сказал... - Похоже я сильно перепугала парня. Плевать!
- Увидишь его, передай – я с отбросами не общаюсь!!! – я почти кричала. Парень побелел, как снег. Думаю, он долго ко мне не подойдет.
- Я это... пойду... - тихонько отодвигаясь от меня, сказал он.
- Иди... - устало ответила я.

Потом я долго шла куда-то по улице. В какой-то момент я остановилась, и, обхватив руками ствол высоченного вяза, прислонилась щекой к его шершавой, ароматной коре.
Я искала в нем защиту. И спокойствие.
Но не находила. Ни того, ни другого.
Мысли путались, сердце пульсировало болью... Дарси. Зачем он искал меня? Теперь, когда все уже сказано? Извиниться? Чушь, такие, как он, никогда не извиняются. Почему именно теперь? Он сам разорвал все нити, что связывали нас когда-то... Зачем же нам видется вновь?..

Не помню, как я добралась домой.
Однако, в том, что я проснулась именно у себя дома, а не где-то еще, не было никаких сомнений. Все вокруг было до боли родным, любимым. Мое уютное гнездышко. Лучшее место на этой огромной, глупой планете. Господи, насколько я, оказывается, соскучилась. Меня ведь не было всего ничего... Стоп! Мерзкий холодок прокрался внутрь... Сколько же времени меня не было?? Какое сегодня число? Тихо. Без паники. На часах в прихожей должен быть календарь.
В прихожей я тупо уставилась на часы. Двадцать четвертое. Сегодня двадцать четвертое. Я ушла одиннадцатого. Тринадцать дней. Чертова дюжина... Две недели моей жизни, из которых я почти ничего не помню.
- Что ж, подруга, могло быть хуже, - тихо произнесла я своему отражению в большом зеркале, - учитывая, в каком состоянии ты ушла, все могло быть гораздо хуже... Лучше пойди прими душ, а то от тебя вся окрестная живность шарахается.
Правы психологи – разговоры действительно помогают. Даже разговоры с зеркалом.

Тугие холодные струи прогнали остатки сна. Потом я пустила горячую воду. Блаженство... Начинаешь ощущать себя поистине живой... Как все-таки мало нужно человеку для счастья. Словно желая доказать обратное, сквозь шум воды пробилась трель телефонного звонка.
Пусть звонит. Меня может, нет дома.
Позвенев еще пару минут, телефон, наконец-то, замолчал.
Пусть. Я почти уверена, что знаю, кто это был.
Выключив воду, я потянулась за полотенцем.
И телефон зазвонил вновь.
Я вздрогнула. Полотенце упало на пол. Настойчивый, гад!
- Меня нет дома!!! – заорала я, приоткрыв дверь ванной.
Как будто он мог меня услышать!
Смешно... Вот только почему-то никто не смеется.
Подняв полотенце, я завернулась в него и вышла из ванной.
Постояла у телефона. Сняла трубку. Минуту слушала длинные гудки. Потом положила трубку обратно.
Но звонков больше не было. Может, это просто был не он?..

Довольно долгое время я просто бесцельно бродила по дому. Перекладывала подушки, трогала разные безделушки, разбросанные и расставленные по полкам, столам, диванам... милые сердцу мелочи... красивые, но абсолютно бесполезные... как глупые мечты...
На полочке, перед висевшим на стене маленьким круглым зеркалом, стоял хрустальный единорог.
Гордо изогнутая шея, развевающаяся на ветру грива, вздыбленные в гневе изящные копыта.
Сверкают в ярком свете аметисты глаз. Жеребец полон сил, жизни, энергии, ярости...
Словно зачарованная, я подняла руку. Теплой ладонью нежно погладила прекрасную лошадь. Словно хотела оживить...
"Его подарил тебе Дарси, - услужливо шепнула память. – В то, первое, свидание. Помнишь?"
Я резко отдернула руку. Наверное, слишком резко. Покачнувшись, статуэтка опрокинулась. Жалобно звякнул хрусталь, ударившись о паркет. Разлетелись в стороны сверкающие осколки. Опустившись на пол, я тихо вздохнула. Возможно, упав на ковер, он бы не разбился. Возможно...
Яркие осколки лежали у моих ног. Яркие осколки моей жизни. Моей прошлой жизни.
Я осторожно подняла кусочек холодного хрусталя. Изящная маленькая головка, она не разбилась, только витой рог откололся у основания. Аметистовые глаза все также неистово сверкали.
Острый край проколол кожу. Воспоминания о несбывшемся всегда болезненны. Вздрогнув, я выронила осколок.
Да, я помнила. Лучше, чем хотелось.
Лизнув палец, я пару секунд наблюдала, как затягивается ранка. Почему сердечные раны не заживают также быстро?..
Нет, так не пойдет. Мне надо срочно чем-то заняться. Чем-то, отвлекающим от ненужных мыслей. Прошлое – не вернуть, как не склеить разбитого единорога. Взяв веник и совок, я смела сверкающие осколки и выбросила в мусорку. Вот так. Если бы покончить с прошлым было так же просто... Если бы... Всюду если бы...
Прерывая мои мысли, в прихожей громко зазвонил телефон.

Вздохнув, я взяла трубку:
- Привет, Ноэль. – произнес тихий голос и сердце мое упало. – Я уже думал, что тебя нет дома.
- Дарси. – голос предательски дрогнул. – Зачем ты ищешь меня? Что тебе надо от меня теперь?!! – я уже почти кричала.
- Успокойся. Только один вопрос. Мое обручальное кольцо. Верни его, и больше ты обо мне не услышишь.
- Твое кольцо? Твое кольцо??! Так ты позвонил ТОЛЬКО ЗА ЭТИМ??!!!
Что ж, следовало думать... Мне вдруг стало горько, больно и противно одновременно. И вместе с тем... Кольцо. Мои губы невольно изогнулись в мстительной усмешке... Я не сняла кольцо, когда ушла в лес. Просто потому, что терзающая меня ярость не позволяла думать больше ни о чем. Только раздевшись, я заметила его. А потом вернулась волчица.
Из ее воспоминаний остались лишь тени, но я все же смогла увидеть, как бросила его в свежее дерьмо и долго, с остервенением, забрасывала это место всяким мусором и отходами, какие нашла вокруг. А уходя помочилась на кучу мусора...
- Ноэль! Ноэль!! Ты меня слушаешь? – в голосе прорезались истерические нотки. – Где мое кольцо?Верни его, слышишь!
- Твое кольцо. Ах да, конечно. Только у меня его нет. – мой голос стал почти вкрадчивым.
- Нет? Что значит нет?! А где оно?
- Где оно?Ты хочешь знать где оно?? – я рассмеялась. – В помойке, где же еще! Я не держу дома мусора!!
- ЧТО?! – заорал Дарси в трубку, мысленно я почти видела его побелевшие от ярости губы, - Что ты сделала??!..
- У тебя проблемы со слухом? Я ЕГО ВЫБРОСИЛА!!!
- Обручальное кольцо моей матери??!!!...
Я уже не слушала. Я просто бросила трубку. С размаху. Телефон жалобно звякнул. В наступившей тишине я слышала только бешеный стук своего сердца. Оно словно просилось выйти, выйти и больше никогда не возвращаться... Взгляд затуманился. Убирая с лица локон, я ощутила влагу на щеках.
Лизнула кончик пальца. Во рту остался солоновато-горький привкус.
Пора перевернуть страницу. Жизнь прекрасна и удивительна, когда в ней нет места мерзавцам вроде Дарси.
И тут гадский телефон зазвонил снова. Выкину я его, честное слово, выкину...

Я набрала воздуху в грудь:
- НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ СЮДА ЗВОНИТЬ, МЕРЗАВЕЦ!!!!
- Ой... - пискнула трубка, - привет, Ноэль... Дэл сказал, что ты домой пошла...
- Ники! – раздражение ушло, словно лопнул мыльный пузырь. – Извини, я тебя напугала...
Дэл. Вот, значит, как зовут того светловолосого...
- Ничего, - голос моей подруги обрел былую жизнерадостность, - мне повезло, как всегда. И я даже не буду спрашивать, чего он от тебя хотел, хотя мне жутко любопытно.
- Спасибо, Ники. Я тебе обязательно расскажу. Позже.
- Понимаю, - легкий вздох, - зачем же еще нужны подруги? Кстати, могла бы и сама позвонить. Я волновалась, между прочим! Ты ушла в жутком состоянии и пропала на две недели!! А о твоем возвращении я узнаю случайно!
- Прости. Мне нужно было побыть одной. – я закрыла глаза и печально улыбнулась. – Ты будешь удивлена, но я даже не помню, где провела это время...
И это было почти правдой. Почти.
- А знаешь, я даже не удивлена, - задумчиво произнесла Ники, и мысленно я увидела, как она улыбается, - от тебя всего можно ожидать...
- И вообще, - продолжила она через пару секунд, - хватит киснуть дома одной! Мы идем к Дену, к нему брат приехал, или кузен, на месте разберемся... Вобщем, намечается вечеринка, с битьем бокалов и прочим весельем. Со мной два парня, а я, почему-то, подозрительно одна. Так что, подруга, собирайся, я зайду через полчаса.
- А если...
- Отказы не принимаются. – безаппеляционным голосом заявила Ники. – А то ты еще неделю из дома не вылезешь.
- Ладно. – вздохнула я. – Крепость сдается без боя.
В чем-то Ники, определенно, права. Впрочем, она всегда права.
- Вот и чудненько. Через полчаса.
И я пошла собираться.

Конечно, Ники зашла за мной не через полчаса, как грозилась, а через час с небольшим... Но меня это не удивило – пунктуальность никогда не была ее сильной стороной.

У крыльца стояла «Тойота» цвета выдержанного красного вина, с тонированными стеклами, Ники, в жемчужно-белом длинном платье, стояла около машины, опираясь на капот.
- Ну и чудненько, - наконец произнесла она, критическим взглядом окинув стального оттенка шелк моего костюма, - я думала будет хуже.
- Хуже?В смысле я так и не выйду? – я вопросительно приподняла бровь, - или что?...
- Ладно, - Ники легонько подтолкнула меня к машине, - садись давай.
Я нагнулась к услужливо распахнувшейся задней дверце, да так и застыла на полпути – в салоне на заднем сиденье сидели два парня и девушка. Девушка сидела у парня на коленях и второй протягивал мне руки.
- Ники??!
- Что? Садись! И не надо так на меня смотреть! – она подняла ладошки перед лицом, словно защищаясь, - Если бы я сказала, ты бы однозначно не поехала...
- Куда садится то? – угрюмо проворчала я. – Здесь же совсем нет места!
- Нууу... Подруга, ты меня пугаешь... - Ники подошла ко мне и положила ладонь на плечо. – Значит так, Алекс – это Ноэль, Ноэль – Алекс. Садись и поехали, наконец! Садись, он тебя не сьест.
Оглянувшись на Ники, я адресовала ей последний угрюмый взгляд, и села в машину, на жесткие колени светловолосого парня. И почти физически ощутила, как взвыла от ярости внутри меня волчица с тоскливыми глазами. Парень слегка приобнял меня за талию. Я вздрогнула.
- Убери руки. – тихо прошипела я. – Пока они у тебя есть.
- Да ладно, ладно... - нервно откликнулся он.
- Ноэль, не пугай мальчика! – тут же откликнулась Ники с переднего сиденья. – Что, он тебе совсем не нравится?
Я промолчала. Машину подбросило на очередном ухабе, я едва успела ухватится за переднее сиденье, чтобы не впечататся в потолок. Парень, который Алекс, держал таки слово не касатся меня руками. Приглушенный писк рядом со мной свидетельствовал о том, что сидящая рядом парочка держится исключительно друг за друга... Похоже и в потолок они впечатались вместе.
А машина наконец остановилась.
- Приехали? – я не верила своему счастью.
- Да, - откликнулась Ники, - конечная, все выходят.
Я выбралась из салона и с наслаждением вдохнула вечерний воздух. Расправила одежду, огляделась. Вдалеке мигали огнями многоэтажки, рядом раскинулся небольшой парк, и среди зелени мягко светились теплым светом окна небольшой виллы.
- Ноэль... - парень, на чьих коленях я сидела, неуверенно пытался заговорить.
- Ты не в моем вкусе, мальчик. – холодно отрезала я, посмотрев на Ники. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но под моим взглядом осеклась и промолчала. Только грустно покачала головой. «Ты безнадежна, подруга» - говорил этот ее жест. Я философски пожала плечами.
Я знаю...

[selena]

Волчица. Часть 2.

В просторном холле было шумно, людно, накурено и оглушающе играла музыка. Ники сразу куда-то исчезла, шепнув «развлекайся, подруга, а лучше – познакомься с каким-нибудь симпатичным мальчиком».Что вполне в ее духе, впрочем. Прошло полчаса, а мне уже было откровенно скучно. Пару раз со мной пытались заговорить, но, наткнувшись на ледяной взгляд, быстро ретировались. Не хочу я ни с кем знакомится! Зачем я вообще пришла сюда? А все Ники и ее гениальные планы....
- Ноэль!
Я обернулась. Ники. Легка на помине.
- Ноэль! – подруга взяла меня под руку, - Пойдем, ты обязательно должна с ним познакомится! – возбужденно зашептала она мне в ухо.
- Подожди – с ним?! С кем?! И почему шепотом?
- Потом, потом... - шепот стал почти трагическим – Пошли...
Бесполезно пытаться понять сие непостижимое существо... Лучше просто пойти.
Когда мы выходили, высокий парень из дальнего угла зала яростно замахал нам рукой и даже что-то закричал, безуспешно пытаясь перекрыть музыку.
Ники неразборчиво пробормотала что-то под нос и, рванув меня за руку, нырнула в боковой коридор. Еще два коридора – и как она тут ориентируется? – и мы вышли в тот же холл, только с другой стороны. Оглядевшись по сторонам, Ники облегченно выдохнула. Давешнего парня поблизости не наблюдалась – наверное ищет нас в этом лабиринте коридоров и комнат, бедолага.
- Ох! Надоел! – вздохнула Ники, - Слушай, ну как объяснить этому идиоту, чтобы он оставил меня в покое? – уже обычным голосом пожаловалась она.
- А просто сказать не пробовала? – скептически поинтересовалась я.
- Да, твои советы, как всегда, уникальны! Ну конечно пробовала!!
- Да, да, я поняла. – я поспешила утихомирить начинающуюся бурю и – была-не была – спросила: - Ты вроде хотела меня с кем то познакомить?
- А, да! – встряхнулась маленькая головка, качнулись каштановые локоны - Ники оглядывала зал. – Он же только что был тут! Ладно, стой здесь, никуда не уходи, я сейчас его приведу.
И она снова исчезла, оставив меня одну.
Я вздохнула. Кажется, мне прочат ухажера... Не важно. Ники все равно не отстанет. Может, так даже лучше. Может, она права и мне сейчас не стоит оставаться одной... Наедине с мыслями, воспоминаниями, тоской, болью...
Все пустое. Окинув взглядом зал, мужчин и женщин, я ощутила внутри только пустоту. Улыбки, жесты, лица... Карнавал жизни... Пустота.
Мне вдруг невыносимо захотелось уйти отсюда. Уйти вообще. А Ники... Надеюсь, она поймет. А я – не могу больше... На улицу, на свежий воздух, куда-нибудь... подальше... не видеть, не слышать никого... Кажется, где-то здесь была веранда...
Я торопливо пошла вперед, пытаясь найти дверь. Вот откуда-то подуло ветром. Точно. Рядом со мной шевельнулась портьера. Да! Я откинула полог, надеясь найти там открытую дверь. Меня встретила тонкая кисея занавески и чернеющяя пустота проема за ней. В лицо ударила тугая струя свежего ночного воздуха. Наконец-то! Тишина. Свобода. Шум зала остался позади, его скрыла опустившаяся портьера, в полной темноте я вышла на увитую плющом веранду. Раскинула руки навстречу ветру, вдохнув полной грудью...
- Боже, как же тут хорошо! – тихо выдохнула я.
- Совершенно с вами согласен, прекрасная леди. – ответил бархатный мужской голос у меня над ухом. Я вздрогнула, но не заорала, удержавшись в последний момент. Как он здесь оказался? Почему я не заметила его раньше?
- Простите, я не хотел вас пугать. – в голосе слышалась грусть.
- Все хорошо, я просто не думала, что здесь есть кто-то еще... - я осторожно оглянулась.
На меня, виновато улыбаясь, смотрел симпатичный голубоглазый парень. Широкоплечий и смуглый. Точнее, мне просто хотелось, чтобы он был смуглым...
- Могу я узнать имя столь прекрасной незнакомки?
- Ноэль. Вы уже второй раз называете меня прекрасной... хотя здесь довольно темно...
- А разве это не так? Все женщины прекрасны и удивительны. И имя у вас столь же прекрасно, как вы сами. – он нагнулся и поцеловал мне руку. Я почувствовала, что краснею, как школьница на первом свидании. Хорошо, в темноте не видно...
- Извините, я не представился – мое имя Эван. Ваш покорный слуга.
А он мне определенно нравится! Такой скромный. И разговаривает, словно на приеме, по меньшей мере, у королевы... Откуда он такой взялся, хотелось бы знать...
- Эван. Какое необычное имя. А я думала, мне одной так повезло... Вас назвали в честь кого-то?
- Ну, по «официальной» версии, мама увидела моего отца во сне, незадолго до моего рождения, и он просил ее назвать меня именно так. Мой отец пропал за три месяца до этого, и мама надеялась, что выполнив его просьбу, приблизит момент его возвращения. Кстати, мой отец так и не нашелся...
- Грустно... А по неофициальной? Нет, можете не говорить, если не хотите...
- Нет, почему же... - он улыбнулся. Я поймала себя на мысли, что хочу еще и еще видеть эту улыбку... Кажется, я снова покраснела.
– У мамы была любимая книга, фентези, - продолжал Эван, не видя моих терзаний, - она перечитывала ее много раз. Однажды я взял ее полистать... - он замолчал, но я уже начала догадываться, к чему он клонит. – Я обнаружил, что главного героя, ангела, адепта Света, зовут Эвантарин, сокращенно Эван. Я не стал оспаривать версию моей матери... но, думаю отец нас просто бросил, узнав обо мне... - задумчиво закончил он и печально улыбнулся.
А я смотрела на него и чувствовала, как тает лед у меня внутри и пустота заполняется чем-то теплым и невыносимо приятным... Хотелось растворится, потерятся в голубых глазах, что так нежно смотрели на меня...
- Вот вы где! – Боже, я кажется еще никогда так не пугалась! Казалось, сердце выскочило из груди...
- Ники!!! Разве можно так..?! Я чуть не умерла от страха!
- Я тебя напугала? Извини, я совсем не хотела... Эван? – она заметила моего неожиданного кавалера, - а ты что здесь делаешь? Я тебя везде ищу! Хотела тебя познакомить... - Ники запнулась на полуслове, оглянувшись на меня, и обиженно замолчала.
«Вот, значит, с кем ты решила познакомить меня, подруга! Браво! Твой выбор, как всегда, безупречен...»
- Как я понимаю, - уже более спокойно продолжила она через пару минут, - вы уже знакомы. Что ж, я только рада.
- Прости, Ники, я не хотел портить твой триумф, - Эван подошел к ней и галантно поцеловал ей руку. – Все произошло случайно...
Внутри меня шевельнулось что-то... Ревность? К Ники? Боже, я знаю его лишь несколько минут!! Что со мной происходит?... «Ники, подруга, как я хочу, чтобы ты сейчас ушла, оставив нас вдвоем!!!»
- Эван? Радость моя ты здесь? – мои мысли резко оборвал тоненький голосок. На сцене появилось еще одно действующее лицо – на веранду вышла девушка в светлом платье. Увидела сначала меня, потом Ники. Повернулась, чтобы уйти, но тут из-за облаков выглянула луна, и в ее серебристом свете девушка увидела Эвана за нашими спинами. Улыбнулась. Слегка покраснела.
- Что ты здесь делаешь, милый?
Милый... Словно оборвалось что-то в душе. Ну конечно, такое сокровище – и на свободе... Так не бывает. Почти никогда.
- Мне стало душно, и я вышел сюда. Что-то не так?
- Нет, нет, все хорошо. – она покраснела еще сильнее. Что-то здесь неладно. Может, она его сестра?
- Да, кстати, познакомьтесь – Ноэль, Ники – это Линда, моя подруга.
Нет, не сестра. Жаль.
Нехотя пробормотав «Очень приятно», Линда поспешила увести Эвана в зал.
Вряд ли она его невеста. Ники не стала бы приглядывать для меня почти женатого кавалера. Или..
- Ники! – обернулась я. Моя подруга слегка покусывала нижнюю губу, глядя куда-то в ночь. – Ники! – я потрясла ее за плечо. Она подняла на меня глаза и весело улыбнулась.
- Ну как? – ее голос напоминал мурчание сытой кошки, - Он тебе нравится?
- Ты не успокоишься, пока не найдешь мне парня? Считаешь, что я безнадежна?- Ники скорчила виноватую рожицу, но на мой выпад не ответила. Я вздохула. – А тебя не кажется, что он, мягко говоря, немного занят? Или ты предлагаешь мне отбить его у этой Линды?
- Фи, сколько вопросов... Да ты эту девицу одним пальцем сделаешь! Там даже глянуть не на что!
- Не важно. Никого я отбивать не буду! Пусть оставляет его себе, всего, с потрохами!
- Не злись, подружка. Я хотела для тебя только лучшего. Ну, подумаешь, он чуть-чуть занят... Только не нужна она ему, раз он от нее бегает.
- Бегает? – я недоверчиво посмотрела на Ники, пытаясь понять - это уловка или правда? В груди сладко заныло. Мне уже хотелось, чтобы это было правдой. Хотелось, чтобы они поссорились. Луна вновь ушла за тучи, и веранда погрузилась в темноту. Я облокотилась на низкий, по пояс, бортик. Внизу шумели листвой деревья.
- Ну же! Ноэль! – Ники настойчиво теребила мое плечо, - Соглашайся! Хватит тут стоять, пошли в зал.
- Нет. Может – у них любовь.
- Ха! Говорю же, он от нее бегает! Ты будешь его спасением. Пошли!
- Я не верю, что он от нее бегает... Откуда ты знаешь? – все, приплыли. Крепость почти готова сдаться на милость победителя...
- А что, по твоему, он делал здесь?
- Он же сказал – ему стало душно.
- И ты поверила? Наивная! Ему стало душно, он оставил любимую, вышел на веранду, подышать свежим воздухом, и тут же начал приставать к красивой незнакомой девушке??.
Мое лицо пылало. Кажется, я покраснела до корней волос. Все верно, Ники права... Или это очередная мелкая уловка? У Ники просто талант на подобные штучки. При желании, думается, она вполне способна убедить меня даже в том, что мамонты не вымерли, а просто хорошо прячутся...
Мне вдруг стало холодно. Нужно уходить отсюда. Я вдруг отчетливо поняла, что, если еще раз увижу Эвана, услышу его голос... я уже не смогу отказаться от него...
- Я ухожу.
- Куда? Ноэль!
- Извини, Ники, мне надо побыть одной. Я прогуляюсь по парку, приведу мысли в порядок...
- Ты что, собираешься прыгать? Отсюда??! – Ники в ужасе схватила меня за руку.
- Второй этаж. Два метра высоты. Да, я собираюсь спрыгнуть. – я отстранила ее руку – Я не хочу возвращаться в зал.
Сняв туфли, я перешагнула низкий бортик и легко спрыгнула вниз. Ну, три метра, не большая разница... Мягкая земля спружинила под ногами, но удержать равновесие не удалось. Раздался треск рвущейся материи. Я встала, отряхивая одежду. Подол юбки был разорван до бедра. Прощай, мой любимый костюм...
- Ноэль! Ноэль, ты в порядке?! – взволнованный голос Ники вызвал у меня грустную улыбку.
- Все нормально, не беспокойся, - крикнула я в ответ. Одела туфли и медленно пошла по дорожке, шелестя опавшей листвой.

[selena]

Волчица. Часть 3.


Резкие порывы свежего ветра играли с моими волосами, то подкидывая длинные пряди, то бросая их мне в лицо, и трепали разорванный подол юбки. В прорехах темных облаков виднелись звезды - маленькие искорки в бархатной тьме. Изредка появляющаяся луна высвечивала в палой листве серебристые дорожки. С тихим шорохом падали на землю листья. Симфония ночи. Прекрасная и неповторимая.
Гармонию нарушил посторонний звук. Шум проехавшей неподалеку машины. Я повернула голову на звук и увидела, что огни многоэтажек заметно приблизились, и в просветах между деревьями видна дорога. Я прошла маленький парк насквозь. Идти дальше не хотелось. Впрочем, возвращаться на виллу - тоже. Чуть в стороне я углядела небольшую скамейку под раскидистым деревом и пошла к ней. Села. В голове царила абсолютная анархия, успокоится и привести мысли в порядок никак не удавалось...
Ветер ненадолго стих и в наступившей тишине я отчетливо услышала легкие шаги. Человек, что шел сюда, хотел остаться незамеченным, но шелест листьев под ногами выдал его с головой. Или ее. Скорее всего, это Ники. Грустная улыбка тронула губы. Не открывая глаз, я слушала приближающиеся шаги. Шаги стихли в метре от меня. Она стояла за деревом и смотрела на меня.
- Не зачем было идти за мной, Ники, - улыбнулась я, не открывая глаз, - все в порядке. Честно.
- Я вижу! – резкий голос заставил меня вздрогнуть и открыть глаза. И тут же меня резко сдернули со скамейки, рванув за руку.
- Дарси!! Отпусти меня, мерзавец!!
Мы вышли на небольшую поляну и Дарси грубо толкнул меня на землю. Я встала, демонстративно отряхнула костюм. Потом посмотрела ему в глаза.
Он был в бешенстве. Лицо перекосило от ярости:
- Кольцо моей матери! Ты знаешь, как много оно значит для меня!!! ВЕРНИ ЕГО!!!
- Я тебе уже сказала – я его выбросила!! - свет луны, отразившийся в моих глазах, заставил его вздрогнуть и отступить назад.
- Я ТЕБЕ НЕ ВЕРЮ!!! ТЫ ХОЧЕШЬ ОПОЗОРИТЬ ИМЯ МОЕЙ МАТЕРИ!!!
- Не смей на меня ОРАТЬ!!! Нет у меня твоего кольца!! Я не ношу с собой мусор!!!
- Я знаю... - Дарси грубо схватил меня за плечи, его голос опустился до шепота, – я знаю, оно у него. – от Дарси несло жаром, горячее дыхание обжигало мою щеку, - У того урода, с которым ты кокетничала на веранде. Ты... ты отдала его... ему.
В голове зашумело. Пульс участился, казалось, до тысячи ударов в минуту. Из темных глубин подсознания удушливой волной рванулась волчья ярость:
- Не смей!... Больше никогда не смей так го... - резкий удар прервал меня на полуслове. В глазах потемнело. Во рту появился солоноватый привкус крови.
- Я поговорю с ним, как только закончу с тобой. – тихо произнес Дарси, потирая ладонь.
Он. Посмел. Поднять. На меня. РУКУ!!!!!
Всепоглощающая, безумная ярость огнем взорвалась в моей груди. Уже не беспокоясь, услышит ли меня кто-нибудь, я запрокинула голову и дико заорала.
Волчица вырвалась на волю.
И все поглотил кровавый туман...


Сознание постепенно прояснялось. Я обнаружила себя сидящей возле дерева, прислонившись к нему спиной. Почувствовала холод сырой земли. В голове шумело, челюсть неприятно саднило. Костюм оказался порванным еще, как минимум, в двух местах, и жутко грязным. Я дотронулась рукой до спутанных волос. «Что случилось? Я шла по тропинке... Потом ... Дарси... Дарси! Ох!!!»
Воспоминания нахлынули темной волной. Дарси. Волчица... Ее воспоминаний я не увидела, как ни старалась – только клубящуюся багровую тьму. К горлу подкатила тошнота. Внутренне содрогнувшись, я осторожно подняла глаза и оглядела полянку. К моему облегчению, Дарси поблизости не наблюдалось, равно как и его разорванного тела... Потом пришла мысль, что можно было и не волноваться – в воздухе не пахло кровью, только сыростью и прелыми листьями. Опираясь на ствол, я медленно встала. Отряхнула юбку, хотя понимала, что костюму, да и моему внешнему виду в целом это уже не поможет. Вдалеке послышались голоса.
- Ноэль!! Ноэль!! Отзовись! – женский. Ники. Я улыбнулась.
- Ноэль! Где вы? – мужской, заставивший мое сердце биться сильнее и чаще. Эван.
- Ноэль! Ноэль!!! – еще два голоса, снова мужской и женский, не знакомые мне, возможно, парочка, сидевшая рядом со мной в машине.
Улыбнувшись, я пошла навстречу голосам. Через несколько минут я увидела на тропинке Ники и помахала ей рукой.
- Ноэль! Наконец-то! О, Боже!! Твое лицо!! Что с тобой? С тобой все в порядке? Я видела Дарси. Погоди, этот мерзавец тебя ударил?!..
- Ники, - я подняла ладонь вверх. – Не так быстро, ладно? У меня жутко болит голова.
- Да, конечно, извини. С тобой точно все в порядке?
- Со мной все в порядке. – я положила руку ей на плечо. – Ты сказала, что видела...
- Дарси? Да. Ты ушла – и как тебе в голову могла прийти мысль сигануть с балкона! – а потом я подумала, и пошла за тобой. Извини, я знаю, ты хотела побыть одна, но... Я спустилась вниз, и какое-то время стояла на террасе... потом вдруг раздался этот жуткий вопль... ты его тоже слышала?... Я так испугалась, вдруг с тобой там что-нибудь случится... Я вернулась в зал, позвать на помощь. Со мной Саймон и Лиза, они приехали вместе с нами. И Эван. Он тоже захотел помочь. Ты ему нравишься...
- Подожди, Ники. Не уходи в сторону. Я спросила про Дарси, помнишь?
- Да. – она недовольно покачала головой. – Помню. Когда мы пошли тебя искать, через пару минут на меня вылетел Дарси. Весь белый, как снег, глаза бешеные, одежда порвана... Прижимал левую руку к груди правой и полукричал-полушептал что-то типа «Чудовище! Нет, не подпускайте ее ко мне!! Чудовище!» Саймон попытался его удержать, но он вырвался и убежал куда-то в сторону дороги. Я не знаю, что он видел, возможно, то, что кричало так страшно, но я испугалась за тебя еще сильнее... Так ты мне скажешь, что с тобой произошло?
- Да, конечно. – я грустно улыбнулась. - Я просто шла по тропинке, увидела скамейку, села. Подошел Дарси. Мы поругались. Он требовал назад свое кольцо... Я сказала, что выбросила его, а он не поверил... Потом... - я слегка коснулась пальцем кровоподтека на скуле.
- Так я права! Этот мерзавец тебя ударил! Негодяй!
- Ладно, как я поняла, он свое уже получил...
- Ну, если можно так выразится, - Ники немного успокоилась, и выжидательно посмотрела на меня.
- С того момента я ничего не помню, - вздохнула я. Это было почти правдой.
- Ноэль!! Ноэль!! – раздавались голоса вдали
- Ой! – тихо сказала Ники, сложила ладошки рупором и прокричала: - Мы здесь!!Все в порядке!!
Голоса стихли. Надо понимать, ее услышали, и сейчас тут будет куча народу...
- Ники, пожалуйста! – я жалобно посмотрела на нее – Я не хочу никого видеть. И уж точно не хочу, чтобы меня сейчас видели...
- И я даже знаю, кто именно не должен тебя сейчас видеть... - съехидничала Ники, но потом все же сжалилась, - У нас все в порядке!! – закричала она в темноту.
- Мы уже идем! – послышались ответные крики.
- Возвращайтесь на виллу, мы сейчас придем!
Молчание. Шорох листьев.
Ники оглянулась на меня и пожала плечами.
- Возвращайтесь на виллу! – снова крикнула она.
- Хорошо, мы возвращаемся! Не задерживайтесь! – на сей раз голос был один. Незнакомый, и немного удивленный. Надо понимать, это и был Саймон.
- Довольна?
- Да. Спасибо, Ники.
- Пожалуйста. Для чего же еще нужны подруги... Пошли. Я попрошу Алекса отвезти тебя домой.
- А он не...
- Не. Нормальный парень. Тебе понравится.
- Почему из твоих уст это звучит как намек?
Ники рассмеялась. Через минуту мы смеялись вместе.

Я стояла у «Тойоты», оперевшись на нее спиной. На террасе Ники беседовала с парнем, Алексом. Пару минут спустя они вместе подошли ко мне.
- Садись. Я зайду к тебе завтра. – она чмокнула меня в щеку и отошла чуть в сторону.
Я села в машину. На заднее сиденье. Ожидая полувопроса-полупредложения пересесть на переднее. Думая, как отказаться.
Алекс молча опустил стекло рядом с собой, и машина плавно тронулась с места. Ники помахала мне рукой.
За всю дорогу парень не проронил ни слова. Только пару раз поглядел на меня в зеркало заднего вида, словно оценивая – и все. Я была этому только рада, мысленно еще раз поблагодарив Ники.
«Тойота» остановилась у калитки, ведущей к моему дому. Я протянула руку, чтобы открыть дверь – Алекс вышел из машины и, открыв мне дверь, подал руку.
- Спасибо. – сказать, что я была удивлена, значило ничего не сказать.
Когда я вышла из машины, он захлопнул дверь и приоткрыл мне калитку. Подождав, пока я войду, кивнул мне головой – это больше напоминало полупоклон – и сел в машину. Все это – не произнося ни слова. Автомобиль развернулся, шурша гравием, и уехал. Я так и осталась стоять у калитки, приоткрыв рот, и смотрела вслед удаляющимся фарам. Может, он немой? Надо будет распросить Ники. И где она только таких находит, вот вопрос?..
Мигающие красные точки пропали из виду. А я поняла, что все еще стою у калитки... И ощутила жуткую усталость.
Домой. Домой и спать. Спать, спать, спать...
И не видеть волчьих снов...

[selena]

Надежда умирает последней

- Говорят, надежда всегда умирает последней... - нарочито громко вздохнула Она, оглядывая темный лес.
- Надежда умирает последней, - Он задумчиво растирал в ладони горсть черного пепла, - сказала Вера и задушила Любовь...
- Фи, как грубо! - Она сморщила носик, играя избалованного ребенка, - И кстати, что ты собираешься теперь делать? Я же вижу, ты не нашел того, зачем мы пришли. Если ты не в курсе – Она поежилась и плотнее запахнула меховой палантин, лежащий на плечах – вечернее платье как-то не сильно подходит для прогулок по тайге!
- Давай без театра, ладно? – Он устало поморщился, встал, отряхивая пепел с ладоней. – Я прогуляюсь по лесу. Не смотри на меня так. Ты сама захотела идти со мной, помнишь? Вот только не надо говорить, что тебе страшно одной, на меня это давно уже не действует. И, глядя на количество меха на твоих хрупких плечиках, понимаешь, что тебе даже замерзнуть не грозит.
***
Час спустя Он вернулся, неся за длинные уши крупного серого кролика. На него заинтересованно посмотрели три пары глаз.
- Я смотрю, ты не скучала. – Он улыбнулся одними глазами.
Она сладко зевнула, и погладила лежавшую у Ее ног черную пантеру. Пантера слегка прикрыла золотые глаза, не переставая однако настороженно следить за Его движениями.
- Мне стало скучно. – Она вернула Ему улыбку, - и, несмотря на, как ты говоришь, количество меха на моих плечах – холодно. – Вторая рука небрежно потрепала за ухо огромного бурого медведя. Мишка лежал за Ее спиной, напоминая живое кресло. – Я вижу, ты нашел, что искал.
- Не ёрничай, - Он посадил кролика на землю, и стал складывать хворост шалашиком прямо посередине засыпанного черным пеплом круга. – Я не смог поймать эльфа, да что там поймать – я не смог их даже увидеть, ни одного. Хотя постоянно чувствовал их присутствие.
- Это их лес, – задумчиво произнесла Она, – не удивительно, что здесь их магия сильнее.
- Да. – Он вздохнул, - Насколько все было бы проще, будь Камень на месте...- Его руки тщательно укладывали веточку за веточкой, простой шалашик начинал приобретать причудливые очертания. – Но в Книге, к счастью, описан ритуал возрождения Камня...
- Я не могу призвать эльфа, ты это знаешь, братик...
- Знаю. Я попытаюсь обойтись кроликом – Он кивнул на безучастное ко всему животное, сидящее на границе круга. – Это сложнее, не факт, что получится, но попробовать стоит.
Закончив со строением из хвороста, теперь напоминавшим древний замок, Он достал из внутреннего кармана плаща огромный зеленый камень, и положил его внутрь строения.
- Нужна твоя помощь.
Слегка изогнув губы в подобии улыбки, Она молча протянула раскрытую ладонь в направлении хвороста. Замок вспыхнул.
- Мог бы и сам.
- Зачем тратить мне тратить силы, когда есть ты? – ехидная усмешка тронула губы, - Раз уж ты здесь, и даже вспомнила вдруг, что мы родственники, должен же я использовать такую удачную возможность?
- Да, действительно... - сквозь зубы процедила Она. Пантера подняла голову и зарычала. – Тихо, - Она улыбнулась, лаская большую кошку, - у тебя тоже еще будет возможность...
Он нервно покосился на Нее, на пантеру...
- Ж-женщины...
Он встал на колени перед огнем, и, пристально вглядываясь в пламя, заговорил. Его голос поднимался и падал, похожий то на свист ветра в кронах, то на шелест травы... Тонкие пальцы двигались, сплетаясь в замысловатые фигуры...Кролик, сидящий на краю круга, поднялся и подошел к огню. Не прерывая заклинания, Он взял кролика за задние лапы, поднял над костром и одним резким движением разорвал его пополам. Кровь широким потоком плеснула на огонь. Пламя взметнулось ввысь, взревело, словно то была не кровь, а спирт... И в этот момент притихший лес всколыхнул ураганный порыв ледяного ветра.
Огонь погас мгновенно, лесная поляна погрузилась во мрак. Маг бессильно опустил руки...
Ритуал оборвался на середине.
- Надеюсь, это не ты развлекаешься? – мрачно поинтересовался Он минутой спустя.
- Нет, конечно. Зачем мне это? Но ты прав – это магия. Я ощущаю стороннее вмешательство. Думаю, это эльфы, которых ты искал. Они нашли тебя сами.
- Превосходно, - буркнул Он, вновь устанавливая замок из хвороста. – Я просто счастлив...
Она с интересом наблюдала, как в черном кругу вырастает причудливая башня. Он положил последнюю веточку и оглянулся на нее:
- Не хочешь помочь?
- Огонь? Да, конечно. Я же здесь. – Она мило улыбнулась, сверкнув фиалковыми глазами.
- Ты знаешь, о чем я. Ладно. Я. Прошу. Помощи. Так лучше?
- А ты дашь мне поиграться Амулетом Власти? – Ее голос стал бархатистым, Она мечтательно улыбнулась. – После завершения Ритуала?
- Нет. И даже не проси.
- Ну, как знаешь. – капризно надув губки, Она встала, отряхивая платье. – Открой мне Дверь, я вернусь в замок. А ты сможешь продолжить свои игры с эльфами. Им, наверное, тоже ужасно скучно в этом диком лесу.
Он зло посмотрел на Нее, на темное безлунное небо, которое покидала чернота, на тускнеющие звезды. До рассвета оставалось не более трех часов. Второго шанса может и не быть...
- Хорошо, - обреченно выдохнул Он. – Я дам тебе Амулет. На короткое время. На очень короткое.
- Мне хватит пары часов. – Ее глаза победно сияли. – Жди, я поставлю защиту.
Она небрежно присела на медвежью спину, закрыла глаза и застыла. Лицо стало неестественно спокойным, словно из него ушла жизнь. Через пару минут на поляну вышел кролик и спокойно сел у границы чернеющего круга. Она улыбнулась, не открывая глаз, лицо вновь порозовело. Продолжая улыбаться, Она открыла глаза и вновь подожгла вычурный шалашик.
Ветер поднялся сразу же, будто ждал этого. Но он уже не мог задуть огонь и бессильно метался по поляне, вырывая с корнем траву и ломая молодые деревца...

Напоенное кровью, пламя ревело и рвалось ввысь, голос мага гармонично вплетался в его рев, а ветер бился и бился о невидимый купол. Голос прервался на высокой ноте, маг достал серебряный кинжал и, занеся руку над огнем, резко полоснул по запястью. Несколько капель крови упали в огонь, он взметнулся – и тут же опал. Маг повелительно произнес длинную, тягучую фразу. Цвет пламени медленно перетек из тепло-оранжевого в изумрудно-зеленый, потом скачками, неохотно, вернулся в оранжевый. Голос мага упал до шепота, пальцы начали плести узоры, словно накидывая на костер паутину. Послушный Его воле, огонь плавно окрасился темно-багровым, и распался на отдельные огоньки, затухая. Причудливый замок рухнул, рассыпаясь черным пеплом, обнажая лежащий в его середине камень цвета свежей крови...
- И что? – Она осторожно подошла ближе, придерживая подол платья. – У тебя получилось?
- Да. – устало улыбнулся Он, отряхивая багровый камень от пепла.
- Это рубин? Или гранат? – Она с интересом смотрела поверх Его плеча.
- Это Изумруд. – держа камень в открытой ладони, Он пристально вглядывался в его глубину, как будто еще не верил, что Ритуал удался.
- Изумруд? – фиалковые глаза расширились, - Красный? Издеваешься?
- Нет. – Он, наконец, оторвал взгляд от камня и повернулся к ней, - Это Алый Изумруд, эльфы называют его Кровавым. - С его помощью я могу подчинить так интересующий тебя Амулет Власти.
- Камень, которого не хватает в середине... - тихо произнесла Она, - вот значит как... А если его выкрадут?..
- Использовав свою кровь в Ритуале, я подчинил Камень своей воле. Значит, и Амулет будет подчиняться только мне...
- Но... Ты мне обещал!..
- Два часа. Помню. Думаю, это можно уладить...
На краю поляны развернулся темный провал. Двое вошли в него и Дверь исчезла.

Первой очнулась пантера. Золотые глаза вспыхнули, шерсть вздыбилась на затылке, когда она обнаружила опасное соседство. Но медведь не шевелился, и пантера, настороженно понюхав воздух, скрылась в лесу.
По поляне пронесся горький вздох. Казалось, это вздохнули сами деревья.
Медведь открыл глаза и долго недоуменно оглядывал поляну. Почуяв ненавистные запахи, взревел, но, не обнаружив никого поблизости, успокоился, и царственно удалился в чащу.
- Пророчество...- прошелестел тихий, печальный шепот, - так скоро... не думал, что это произойдет так скоро...
Крона стоящего на края поляны ясеня шевельнулась, на землю бесшумно спрыгнул высокий темноволосый эльф. Он вышел в центр поляны и слегка прикоснулся ладонью к черному пеплу в круге.
- Ужасно... - ярко-зеленые глаза наполнились болью. – Храни нас, Великая Матерь...
Эльф встал, подошел к сосне на краю поляны и, положив узкую ладонь на теплую шершавую кору, тихо произнес:
- Мать Леса должна знать – человеку, в чьей власти пробудить Великий Амулет, удалось возродить и подчинить своей воле Кровавый Изумруд.
- Да, мой лорд – пришел тихий ответ, наверху в сосновой кроне шевельнулась ветка.
- Да хранит нас Великая Матерь ... - повторил эльф, подняв взгляд в быстро светлеющее небо.
На востоке разливался молочно-розовый рассвет. Начинался новый день, прекрасный яркий день, в котором уже не было возможности что-то исправить...

[selena]

Оттенки алого

Она любила алый цвет. Алые ягоды рябины на белом снегу, алый закат словно умирающего мира, алые листья, пламенеющие в золоте осеннего леса... цвета крови, алой-алой крови, бегущей по венам, дающей жизнь и забирающей ее.
Она любила осень. За яркие, но холодные краски, за хмурое свинцовое небо, за резкий, свежий ветер, что позволял почувствовать себя настоящей, позволял почувствовать себя живой.
Когда-то, очень давно, в своей, еще человеческой, жизни, она ненавидела все оттенки алого. Этого безумного, невыносимо яркого цвета, что отнял у нее любовь, семью и смысл жизни. Внутри нее полыхал огонь, алый-алый огонь, полный боли и ярости, сжигая ее заживо, пожирая ее душу, оставляя лишь гаснущие темно-багровые угли. Но в тот момент, когда душа ее почти сгорела дотла, когда она уже была готова сделать свой последний шаг навстречу кроваво-алому закату, растворится, исчезнуть... она встретила Его. И поняла, что пламя может не только обжигать. Ее ненависть стала ее силой. Она полюбила алый цвет.
Она стала вампиром.

В город снова пришла осень. Сколько их уже было, и сколько их еще будет... Она шла по вечернему парку, изредка поддевая носком сапога багряный с золотом ковер опавшей листвы. Она вновь была одна. Огонь потух. Внутри была тоска и серая пустота. Он не вернется. Не в этот раз. Этот раз был последним.
В пустоте вновь заскребся, заскулил невидимый зверь. Голод. Зверь рвался с цепи, рычал и рвал внутренности. Зверь хотел крови.
Закат догорел и потух, засыпающий парк черным бархатом накрыла ночь. На темном небе, среди десятка маленьких облачков щедрыми пригорошнями рассыпались звезды. В глубине парка, на скамейке, тискалась парочка. Она наблюдала за ними уже час, дожидаясь удачного момента, и предвкушение сладкой дрожью сводило скулы. И момент настал. В парке не осталось никого, кроме них троих, а двое на скамейке были настолько поглощены друг другом, что не замечали ничего вокруг.
Она подошла бесшумно, словно кошка. Остановилась в паре шагов. Парочка целовалась, не замечая ее. Целовалась жадно, неистово, как в последний раз. Впрочем, это и был последний раз, просто они об этом еще не знали.
Улыбнувшись, она положила ладонь на голову девушки, зарываясь пальцами в каштановый шелк волос. Положив вторую руку на голову парня, она мягким движением разорвала их страстный поцелуй. И тут же, неуловимо мазнув ладонью по девичьему подбородку, свернула тонкую шею. Тихий хруст – и тело обмякло, словно марионетка с обрезанными нитками. Парень недоуменно посмотрел на свою спутницу, потом поднял взгляд на нее. Его глаза расширились в ужасе, но закричать он не успел – в ее алых глазах полыхнуло пламя, и его взгляд остекленел, застыл. Перемахнув через бортик скамейки, она села ему на колени и запустила клыки в белую стройную шею.
Алая, горячая, густая, его кровь была просто восхитительна на вкус. Выпив его досуха, она удовлетворенно облизнулась. До рассвета еще далеко, и теперь, когда она сыта, можно и повеселится. Внезапно по спине пробежал холодок. Опасность! Легкий ветерок принес чужой, скверный запах. Она резко отскочила, бросая обескровленое тело, одновременно с этим в воздухе тихо вжикнуло, и левое плечо обожгло болью. Тихо вскрикнув, она метнулась вглубь парка, прячась за деревьями. Остановившись уже в городской черте, за квартал от дома. Чувство опасности ушло, но остался торчащий из плеча серебряный арбалетный болт. Шипя от боли, она рывком выдернула его и отбросила далеко в кусты. В душе поднималась паника – Охотник, здесь, в городе... домой, домой, домой!
Она жила в старом, заброшенном доме почти на окраине города. И до сих пор это место было идеальным убежищем. Обойдя комнату, и убедившись, что здесь никого не было, она заварила чай. Единственное, от чего она до сих пор не отказалась. Зеленый чай любил Он, и за почти двести лет, что они провели вместе, заварка чая вошла у нее в привычку. Задумавшись, она достала с полки две чашки. И заметила это, лишь потянувшись за чайником. С тихим вздохом поставила чашку на место. Он не вернется. Уже нет.
Проснувшись на закате, она долго стояла у окна. Наверное, ей стоит переехать. Отсюда, где все постоянно напоминает о Нем. Особенно теперь, когда здесь Охотник.
Эту ночь она не выходила из дома. Утром она легла спать голодной.
Отважившись выйти из дома на вторую ночь, и уже найдя подходящую жертву, она вынуждена была бежать после первого же глотка, почувствовав уже знакомый запах Охотника.
Пошла третья ночь. Она металась по комнате, сходя с ума от голода. Поесть, ей нужно поесть! Ей нужна кровь, горячая, алая, сладкая...
В ту ночь она нарушила собственное правило – не охотится около дома. В ту ночь она решила, что больше не станет прятаться. Она начала охоту на Охотника.
Несколько ночей прошли спокойно. Она стала питаться исключительно в парке и около него, ожидая появления Охотника. Но он не давал о себе знать.
В одну из ночей она увидела двух парней у фонтана. Она была уже сыта, но парни смотрелись идеальной приманкой. Она подошла к ним, гася алый отблеск в глазах, возвращая их натуральный светло-карий оттенок.
- Ооо, какая цыпочка! – протянул один.
- Иди к нам, красотка!
- Салют, мальчики. Я Лиесса. – она присела на парапет фонтана между ними, - Мне жутко скучно одной этой ночью.
Они масляно заулыбались... и тут она уловила запах. Охотник. Мгновенно вскочив, она метнулась в парк. Серебряный болт звякнул о холодный мрамор.
Она искала его, скрываясь за деревьями. И нашла. Он стоял к ней спиной и в своей черной одежде почти сливался с окружающими его деревьями. В его руке блестел холодной сталью небольшой арбалет. Он внимательно оглядывал парк и, как ей показалось, принюхивался, словно гончая. Не раздумывая больше, она резко напала сзади. Его чутье тоже было на уровне – в последнюю секунду он развернулся, и арбалет сухо щелкнул, выплевывая короткий болт. Все, что она успевала – лишь слегка отклонится в сторону. Мелькнула серебряная молния, болт навылет пробил плечо. Левое. Снова. В следующее мгновение она вырвала арбалет из его руки, повалив Охотника на багряно-рыжий ковер палой листвы и схватив его за горло. Сев ему на талию, свободной рукой она со всей силы приложила арбалет прикладом о дерево, зашипев от боли в раненом плече. Во все стороны брызнули обломки. Потом она сняла с него дымчатые очки. Просто так, из любопытства. И вздрогнула, когда он поднял на нее ярко-синие глаза.
Таким синим бывает лишь летнее небо после грозы. Небо, от которого она отказалась ради вечности. Небо, которого она больше никогда не увидит.
Выпустив пять длинных, бритвенно-острых черных когтей, она занесла руку для удара. Он не пошевелился. А она поняла, что не может убить его. Не может вновь лишить себя неба. Даже если это означает смерть. Словно порыв осеннего ветра сдул пепел с почти остывших углей ее души и на их поверхности вновь заплясал робкий алый огонек. Втянув когти, она обыскала его, выкинув в траву все, что нашла в карманах и за отворотами. Потом туда же полетел выдернутый из плеча болт.
- Уходи. – глухо произнесла она, вставая.
- Что?.. – его глаза в изумлении расширились. Она не могла оторвать взгляда от этой синевы. Не отвечая, она развернулась и рванулась прочь.
На следующую ночь она не пошла в парк. Подцепив парня у выхода одного из баров, она прижала его к стене в глухой подворотне, и уже почти запустила вытянувшиеся клыки в его шею, как рядом, в дюйме от ее головы в стену вонзился серебряный болт. Она застыла, не понимая, как она могла подпустить Охотника так близко и почему не чувствует его запаха.
- Отойди от него. – тихий, жесткий голос. – Или следующий выстрел будет в сердце.
Она отпустила парня и он мешком рухнул на землю. Обернулась. Охотник стоял в двух шагах от нее, загораживая выход из подворотни. В руке он держал арбалет, смотрящий ей в грудь. Синее небо вновь скрывали очки.
- Уходи. – сказал он, и ей снова вспомнилась вчерашняя ночь. Она подняла на него недоуменный взгляд. – Не хочу быть должен, - холодно ответил он, - особенно таким, как ты.
Покинув подворотню под прицелом арбалета, она укрылась в тени стоящего неподалеку здания, провожая Охотника взглядом. Как только он скрылся из виду, она пошла следом. Она не знала, зачем делает это. Но неистово-алый огонек в душе и не думал утихать, разгораясь сильнее, разливаясь теплом в груди. Она хотела еще раз увидеть небо.
Она не следила за временем, как и не замечала, куда они идут. Просто шла за ним, скрываясь в тени. Он остановился, и она остановилась тоже, прячась за ствол дерева. Только сейчас она заметила, что они уже в парке, на самой его окраине, а впереди простираются поля.
- Зачем ты идешь за мной? – тихий вопрос прозвучал у самого уха. Она резко обернулась... и утонула в бескрайней синеве. Карминно-алый огонь уже не горел - пылал, неистово и страстно. – Зачем? – повторил он.
Вместо ответа она его поцеловала.
Длинный серебряный кинжал вошел в ее плоть по самую рукоять, острый его кончик высунулся из ее груди. Тело взорвалось болью, пламя страсти обернулось всепожирающим пожаром. Он рывком вытащил кинжал, и она рухнула на колени, орошая багровым дождем алые с золотом листья, усыпавшие землю. Она ждала последнего удара, но его не было. Он просто стоял и смотрел на нее. Она хотела спросить... но тут ее взгляд упал на светлеющий горизонт и вопросы отпали сами собой. До рассвета оставалось не более пятнадцати минут.
- Знаешь, этой зимой я убил вампира, - тихо произнес он и она оцепенела. – Он ничего не сказал мне, но я знаю, что он охотился в паре. Связь была слишком крепка. Ваша связь. Я остался здесь, чтобы найти тебя.
В душе взревел безумный огонь, наполняясь болью, ненавистью, яростью. Она помнила тот зимний вечер и порыв злого ветра, что принес Его последнее «прости...» Пламя пожирало ее душу, алое-алое пламя, оно плясало в ее кровавых глазах, казалось, еще немного, и оно запляшет на ее коже... Собрав остатки сил, она резко поднялась, трансформируя конечность, вкладывая в удар всю свою боль и ярость. Он вздрогнул, отшатываясь, и черные когти, что могли снести полголовы, лишь прочертили по его лицу четыре рваные кровавые полосы. Она рухнула обратно, на влажную от росы и залитую ее кровью землю. Повернув голову она смотрела, как разгорается рассвет, но перед глазами стоял лишь кроваво-алый закат того дня. А огонь все бушевал, все разгорался, безумный, алый огонь... сегодня он сожжет ее дотла. Сегодня он принесет ей покой.
Первый солнечный луч упал на осенний лес. Все ее существо охватила жгучая, всепоглощающая боль, карминно-красная пелена затмила взгляд... и все исчезло, растворившись в темно-багровой тьме...

Последний раз бросив взгляд на серый пепел, Охотник уже повернулся, чтобы уйти... но тут его взгляд выхватил яркий алый проблеск. Он нагнулся, поднимая тонкое золотое кольцо. Причудливая вязь по ободку складывалась в странные символы, а гранаты и рубины в ажурных цветах горели тем же яростным алым огнем, что пылал в ее глазах...
Сжав кольцо в ладони, он повернулся и пошел прочь. Оставляя позади только пепел. Унося в своей душе частичку ее огня...