Покои принятых

[Шарин Налхара]

Глаза Шарин сперва расширились от удивления, а затем сузились в две щелочки.
- Надеюсь, ты не о.. Черной Айя говоришь? - тихо прошипела она. - Слышал бы тебя кто-то из сестер, точно бы не поздоровилось.
Шарин выпрямилась. Может ли Лусия ей доверять? Глупый вопрос. Она не болтушка и не сорока.. В отличие от некоторых.
- Клянусь тебе Светом и своей надеждой на спасение и возрождение, что иду в Свете и не собиралась и не собираюсь отступаться от этого.

[Lucia]

Лусия кивнула. Это звучало обнадеживающе.
- Да, я именно это и имею ввиду. И надеюсь, что нас тут больше слышать некому... - она сказала это очень тихо. - А что не поздоровилось - и снова повторю одно и то же. Порой Башня слишком сильно печется о престиже и пропускает мимо то, что не следовало бы пропускать... Если мы усиленно отказываемся признавать существование чего-то, это не значит, что его нету. - девушка говорила очень тихо, почти шепотом. Конечно никаких других поводов думать о Черной Айя, кроме Арок, у Лусии не было, но эти мысли почему-то не отпускали её... Майенка надеялась, что это все глупости, но быть уверенной в этом тоже не могла.

[Шарин Налхара]

Лусия была права. Легенды о Черной Айя гуляли по Башне равно как и байки про Дракона Возрожденного. Шарин кивнула. Но с чего бы Лусии вообще говорить об этом?
- Ты сама понимаешь, почему это скрывают от послушниц и Принятых. Уж я-то уверена, Айз Седай об этом прекрасно знают, поверь мне. А коли о Черной Айя начнут болтать на каждом углу, то и все будут думать, что любая сестра может Приспешницей оказаться. И верить перестанут, и бояться станут больше, - Шарин поежилась. Были вещи столь же неприятные для упоминания, как и вообще для мыслей о них. - С чего это ты про Черных заговорила?

[Lucia]

 - Конечно понимаю, эхх... - Принятая вздохнула. Сказать об Арках она не могла, происходившее там не обсуждалось, но...
- Заговорила... вспомнилось кое-что из того, что обсуждать не принято, увы. - ну и завернула... Но сказать напрямую про Арки девушка не решилась. - В общем, забудь. Просто будь внимательна и осторожна...

[Шарин Налхара]

Шарин нахмурилась. Запретное? О чем это она? Если о том же, о чем сама Шарин подумала, то... О таком говорить было и не принято, и страшно.
- Буду. И ты тоже будь осторожна с Джаспером. Если это и вправду может сбыться... - Шарин помрачнела и стиснула кулаки. - Тогда Башне следует очень опасаться Шончан.
Она замолчала на мгновение и тряхнула головой.
- Не будем об этом. Я надеюсь, что это всё только чушь и никогда не станет явью. И о Джаспере не говори мне, никогда. Дай слово, что не будешь говорить о нем со мной. Мне и так хватает приключений в этой жизни.
Влюбилась.. У этой майенки нюх на это, как у охотничей собаки. Нет, это пройдет. Это мимолетное увлечение... Которое длится вот уже год. Прикрыв глаза ладонью, Шарин откинулась спиной на стену. Пока ты не встречаешься с этим шончанином, всё хорошо. Ты успеешь забыть его. Боль пронзила её сердце, когда она вспомнила вторую и третью Арку. Нет, ничто из этого не должно сбыться. А для этого ей не следует и на милю приближаться к этому мужчине. Ей и без него проблем хватает. Шарин выразительно покосилась на сундук с принесенной одеждой. Наставница Послушниц, конечно, Айз Седай, но слишком странная и совершенно бесстыжая, как оказывается.

[Зевсиенда]

В галереи Принятых прошествовала Наставница Послушниц. Лицо ее было непроницаемо, но целеустремленность движения не оставляла сомнения в том, что она тут не просто так. И кому-то может непоздоровиться. Кто этот "кто-то" стало ясно, когда айилка остановилась у двери в комнату Шарин Налхары. Распахнув ее, она прошествовала в комнату и захлопнула дверь за собой. Птичка оказалась в гнездышке. С подружкой - ну как же еще.
- Лусия, тебе нечем заняться? - спросила аийлка, приподняв бровь, - Тебе пора выбрать место для своей ямы. Надеюсь тебе хватит разумения не рыть ее посреди клумбы или газона. Беги-ка, девочка.

[Lucia]

 - Буду. - ровно сказала Лусия. - Я ему осторожно буду шею сворачивать. - майенка пыталась произнести это шутя, но получилось зло.
- Очень следует. Очень... - сказала девушка. - Хорошо, я не буду больше о нем говорить, но что я не буду пытаться до него добраться - вот этого я не могу обещать. Правда глупостей делать я не собираюсь, но я буду настороже и стоит ему ошибиться... - Лусия показала, как будто что-то скручивает в руках. - конечно образно выражаясь. - она подмигнула Шарин. - Эхх, что делать думаешь? с платьями? И еще... - не успела Принятая продолжить, как в комнату вошла Наставница послушниц. Девушка судорожна сообража, что она говорила в последние несколько минут и насколько это было опасно. В прочем, чтобы услышать то, что может им навредить, Наставнице надо было бы стоять под дверью.
- Да Айз Седай. - она присела в реверансе и ,кивнув Шарин, как бы показывая, что она её поддерживает, вышла из комнаты, показав в спину Наставнице язык, так, чтобы та не видела. И ушла в свою комнату. Она решила дождаться Шарин. Раз уж рыть все равно придется, так хоть вместе. "Посреди клумбы или газона, ха! Беседку срою, ну-ну."

[Шарин Налхара]

Шарин казалось, что Лусия больше раззадоривает себя. Она немного понимала майенку - та явно привыкла своим острым язычком обривать любого, на кого глаз попадет. А Джаспер Ориллион оказался крепким орешком - Шарин даже внутренне чувствовала за него некую гордость - и мало того, что не поддался на провокации Лусии Ферранте, но и сам доставил ей немало неприятностей. И не ей одной. Шарин вспомнила свою вторую Арку. Даже укрощенный и плененный он держался, словно утес, в который удараяют с разбегу и разбиваются на мелкие брызги волны. Сердце наполнилось нежностью и гордостью, которые Шарин решительно вытеснила ненавистью и страхом. Лучше так. Всяко лучше так. Не успела она повернуться к Лусии, как дверь распахнулась - хорошо еще, что с петель не слетела - и в комнату прошествовала Авиенда Седай, немедленно отослав Лусию. Резко вскочив с кровати и присев в реверансе, Шарин почувствовала, как сердце ухнуло куда-то в желудок. Если уж Наставница пришла сама, значит дело совсем плохо. И дело явно не в проверке комнат. Покосившись на сундук с ненавистным содержимым и мысленно перебирая, что нужно здесь Наставнице Послушниц - оставалось надеяться, что сплетни о Рашане еще не дошли до ушей Айз Седай - Шарин выпрямилась и стиснула пальцы в замок, чтобы не мять юбки.
- Что-то случилось, Авиенда Седай?

[Зевсиенда]

Авиенда дождалась, пока за Лусией закроется дверь, перевела взгляд на Шарин и оглядела ее с головы до пят, отметив про себя, что девушка еще не переоделась.
- Что случилось? - переспросила она, сложив руки на груди, - Это я хотела узнать у тебя что случилось, дитя. У тебя появилось достаточно времени, чтобы на плацу с Отроками миловаться?
Голос Наставницы был спокоен и даже слегка насмешлив. Авиенда хотела услышать версию самой Шарин - слухи порой из мошки кусименя дикую кошку делали.
Наблюдая за Принятой краем глаза, она прошла по комнате и села на стул, расправив юбку.

[Шарин Налхара]

Шарин широко распахнула глаза, вздернув подбородок.
- Авиенда Седай, за всё свое время пребывания в Башне я была на плацу всего шесть раз. Последний из них - сегодня утром, предыдущий - полгода назад. Мне кажется, у меня с утра было свободное время до урока по философии, и я решила посмотреть, как тренируются Стражи. Насколько мне известно, Закон Башни не запрещает Принятым проводить свое свободное время любым доступным им способом, разве что нельзя покидать Белую Башню и Тар Валон.
По сравнению с тем, какая она была час назад в Кабинете Наставницы, Принятая выглядела смиренной овечкой, хотя в глазах горел огонек упрямства.

[Зевсиенда]

Авиенда хмыкнула.
- А целоваться с Отроками закон Башни тоже не запрещает? - иронически поинтересовалась она. Вообще Авиенда была несколько смущена тем, что приходится говорить на эту тему - мало того, что было допущено такое открытое проявление чувств, так еще и ей приходится влезать в личные отношения. Но тут Башня, и тут все по-другому - напомнила себе айилка. Мокроземцы все странные.

[Шарин Налхара]

Шарин почувствовала, как покраснели уши, но старалась сохранять невозмутимость. Она сама виновата, но кто же знал, что Рашан Курин воспримет их разговор в таком ключе и посчитает её слова провокацией? Нет, она просто обязана была просчитать такой вариант. Мужчины часто такие предсказуемые, особенно молодые парни.
- Насколько я помню, Закон Башни оговаривает только то, что Принятым нельзя связывать Узами Стража, а также говорит о строгом наказании вплоть до изгнания из Башни тем, кто допустит далеко зашедшие отношения с мужчиной, в особенности если девушка понесет ребенка. О поцелуях там ничего не сказано, Авиенда Седай. Особенно учитывая то, что это недоразумение уже разрешено. Я бы назвала это моим и того Отрока личным делом, не будь вы Наставницей Послушниц, Айз Седай.
У Шарин было стойкое ощущение, что она проглотила швабру и не смогла бы согнуться, даже если бы захотела. Она не позволит себе унижаться и давать обвинять себя в том, что не составляет вины.
- Между мной и тем Отроком возникло недопонимание, которое сейчас, кажется, уже разрешено. Я надеюсь, такого более не повторится, Авиенда Седай.

[Зевсиенда]

- Хорошо, - кивнула айилка, - Меня это устроит. Ведь далеко зашедшие отношения всегда начинаются с чего-то простого. Как поцелуи например. Ну да ладно - я принимаю твое слово относительно этого, Шарин Налхара.
Авиенда внимательно посмотрела на Принятую.
- Почему ты еще не переодета, дитя? Тебе еще не принесли одежду? - Айз Седай вопросительно изогнула бровь.

[Шарин Налхара]

- Принесли, Авиенда Седай, - Шарин стиснула зубы. Она это не оденет - и баста. Это же невозможно - ходить в таком виде по Башне, в которой много мужчин среди слуг и клерков, да еще и Отроки со Стражами! - Прошу прощения, Айз Седай, но я не одену то, что вы мне передали. Это совсем неприлично. Эта одежда..
Шарин с шумом втянула воздух, собираясь с духом.
- Это платье слишком короткое. Я не так воспитана, чтобы разгуливать по Белой Башне в одной сорочке или вообще без неё и с голыми ногами. Это создаст гораздо больше проблем, чем решит. Я прошу заменить это наказание на любое иное, но прошу не одевать меня... - она покраснела, но всё же сказала это, глядя Наставнице Послушниц прямо в глаза, - как девку из лугардского дома для развлечений.
Она так стиснула руки, что побелели костяшки пальцев, сплетенных в замок, чтобы не теребить платье.

[Зевсиенда]

Глядя на Шарин, Авиенда надолго замолчала - взгляд Айз Седай был непроницаем, как и выражение лица. Шарин выбрала яркое сравнение, и Авиенда задумалась - ей будет стыдно носить это платье не из-за того, что оно детское, а из-за того, что короткое. А это было вовсе не то, чего добивалась айилка. Шарин должно быть стыдно за детское поведение, а не за что-то еще.
- Ты можешь не одевать это платье, дитя, - медленно произнесла она наконец, - Но ты должна сказать мне, что окажется для тебя достойным напоминанием о неразумности твоего поведения при нашем последнем разговоре.