Мафия - Игра №2 Шончан

[Луан]

Новая игра
В Эбу Дар только что взошло солнце. Наместник Императрицы (да живет она вечно!) вышел на балкон и стал смотреть на просыпающийся город. Но настроение его было далеко не радужное. Он получил сообщение о том, что в город прибыл Взыскующий истину. И он передал сообщение о том, что в городе появились Приспешники Темного. И в это можно было поверить - стража накануне наткнулась на обезображенный труп. Хотя Взыскующий и сообщил, что он лично будет искать Приспешников, но следовало принять дополнительные меры. При этом Взыскующий не стал раскрывать свою личность. И им мог оказаться кто угодно.
Наместник вернулся в свои покои. Главное было не то, что появились Приспешники. А то, что по сообщённым сведениям Приспешники могли быть и среди тех, кто занимали высокое положение. Даже Высокородные. Сев на кресло, наместник отдал распоряжения о том, что через два часа в зале должны быть... Список подозреваемых был передан солдатам.

Спойлер

Итак, игра начинается. Всего в игре 4 мафиози (Босс, Вор, Ревнивец и Баламут), 5 одиночек (Маньяк, Отравитель, Психопат, Жулик и Громила) и 6 мирных жителей (Комиссар-Взыскующий истину, Телохранитель, Стерва, Чёрный доктор, Бомж, Самурай).
Каждый в первом посте должен сообщить имя и основные моменты: происхождение (шончан, местный уроженец), социальное положение и т.п.
Дневная фаза началась. Итог ее будет подведен в среду вечером или в четверг утром.

[свернуть]

[Тэль]

Кора  45 лет. Со'Джин  Верховного Лорда Эйера Тайеэндрага.


    Когда солдаты пришли в имение Верховного Лорда Эйера Тайеэндрага и попросили Кору следовать за ними в Тарзианский Дворец к Наместнику Императрицы, да живет она вечно,  женщина  немного  удивилась,  но ведь слухачи императрицы могут быть где угодно, а их всегда интересовали дела ее Лорда, ведь как известно Императрица  всячески поощряла интриги между Высокородными.

    Коре друг  вспомнились  рассказы своей матери об их далеком предке, он был одним из владельцев небольшой плантации кафа.  Где-то на Юге Шон Кифара.  Во время подавления восстания в той области их предок был обращен в собственность рода  Тайеэндрагов.  Искусство ее предка в приготовлении каф было выше всяческих похвал,  это неудивительно, у него был свой особый способ приготовления этого напитка, что так любили Высокородные. Свежий каф  нужно положить в подогретую  медную турку и перетереть с несколькими каплями горячей, но не кипящей воды. Затем долить водой и поставить на малый огонь. Как только поднимется плотная коричневая пенка, надо немедленно снять турку с огня. И так троекратно. Гущу необходимо осадить кусочком льда , разлить по чашкам и подать на подносе в тонкой чашке без ручек. С той  далекой поры этот рецепт передавался от отца к дочери, от матери к сыну и т.д.  Именно поэтому их семью со временем возвели до класса Со'Джин.  
     А теперь пришел черед Коры, только она всегда готовила каф для Верховного Лорда Эйера Тайеэндрага. Ее каф, действительно обладал хорошим бодрящим эффектом, это можно было видеть и на примере других слуг, которых она иногда потчевала, в отсутствие хозяина, в обмен на маленькие одолжения. Благо, запасов у Верховного Лорда Эйера хватало.
     Все это как призрачное видение пронеслось в голове женщины пока солдаты  стояли и спокойно наблюдали за ней.    
Когда они зашли в зал дворца, Кора немедленно  распростерлась на полу, раскинув руки. И пока наместник Императрицы, да живет она вечно, говорил зачем ее привели, у нее все словно сжалось в груди. Она представляла, все что угодно, но только не это.  «Наместник подозревает меня в том, что я Приспешник Тьмы? Это ужасно, что подумает  Риана, когда узнает в чем обвиняют ее мать, бедную девочку назовут сей'мосив, именно этого я всегда боялась».
     Кора медленно поднялась и после того как ей кивком разрешили говорить смотря в пол произнесла:
- Я живу, что бы служить и я готова доказать свою невиновность перед троном и Императрицей, да живет она вечно.  Я никогда не была Другом Темного, это предположение уронит мою честь в глазах моего Верховного Лорда Эйера, прошу вас разобраться в этом  деле и снять с меня все подозрения.

[Плетущий сети]

Росс Калвин, кузнец, 40 лет
    Солнце только взошло над Эбу-Дар, а в кузнице уже вовсю кипела работа. Тяжело бухал молот, ему вторили молоты полегче. Кузнец, крепкий мужчина лет сорока, с сединой в темных волосах, работал большим молотом, с неодобрением поглядывая на своих подмастерьев.
    Росс Калвин ненавидел бездельников. Все это дурачье, которое рядится в маски и перья, или толкается у Серебряного Круга, всегда вызывало у кузнеца лишь презрительную усмешку. Труд – вот чем должен заниматься порядочный человек. День у кузнеца не задался. С утра Росс уже успел поспорить с женой. Жена говорила, что младший сын должен продолжить обучение грамоте. «Ишь, ты!  Парень писать, считать умеет...  А больше и знать ничего не надо. Всем же известно, что науки не доводят до добра», - Росс очень боялся за младшего сына.
    Да и как не боятся, если старший брат кузнеца вот так же учился грамоте, а потом сбежал с Лудильщиками!
    А ведь все начиналось невинно – обучение грамоте, а потом - игра на дудочке. «Вот и довели его эти...дудочки», - он отлично помнил тот день, когда возле города остановились Лудильщики. Кузнец заскрежетал зубами, вспоминая об этом. «Все эти Лудильщики – те еще бездельники. Много ли ума надо – шляться по всему свету в поисках Песни. Ха, песни! Бездельники они все, только порядочных людей с толку сбивают. Так что, хватит с нашей семьи книжной глупости!», - кузнец с тех пор, как брат сбежал, люто возненавидел Лудильщиков. Они у него стояли сразу за Приспешниками. Приспешников же он вообще не переносил.
«Ха, Приспешники! Еще одни бездельники! Это ж каким дурачьем надо быть, чтобы думать, что Темному есть какое-то дело до этих глупцов. Делать ему больше нечего – раздаривать тупицам бессмертие! Это ж надо, до такого додуматься!», - кузнец покачал головой, половчее перехватывая кусок раскаленного металла щипцами.
  «О чем это я? Ах, да, бездельники. Что ж за день такой! С утра жена. Потом младший со своими разговорами о Драконе». Придя утром в кузнецу, Росс услышал, как младший сын говорит о Драконе. «Нет, ну, надо же, Дракон! Да пусть он сначала докажет что он Дракон», – сказал он сыну. «Конечно, люди говорят, что он истинный Дракон Возрожденный, но кто вам говорить мешает? Вон, Солейн, жена бондаря – первая сплетница в Эбу-Дар, тоже много чего говорит, и что ж – всему верить? Ты пойми, сынок, Дракон он или нет, но за Драконом следует армия, и за ней победа. А армии нужно оружие. А уж оружие куют кузнецы. Это и есть важное дело. Озари меня Свет, подумал кузнец, я буду ковать мечи для Последней Битвы, но я не брошу кузню и не побегу за Драконом как безмозглый бездельник! Кузница – вот мое место!»
    От работы Росса отвлекли солдаты-шончан, сообщившие, что кузнеца вызывают к Наместнику. «Никак, Солейн сплетню какую пустила!», - думал кузнец, снимая кожаный фартук, и накидывая рубаху, а сверху - расшитый жилет. «Ох, и поговорю я с бондарем! Совсем покою не стало!»
    Следуя за солдатами к Таразинскому дворцу по площади Мол Хара, Росс прикидывал, что такого могла сказать Солейн, и как бы ловчее спросить у Наместника о крупном заказе для армии шончан. Хотя Росс всю жизнь прожил в Эбу-Дар, он уважал шончан за то, что в городе стало больше порядка. Шончан были людьми хозяйственными, а в глазах кузнеца это значило очень многое.
     Войдя в покои Наместника, кузнец немедленно распростерся на полу, а когда ему позволили подняться, и он услышал, зачем его вызвал Наместник, все мысли о заказе для армии вылетели у него из головы, а внутри все сжалось. «Вот оно, наболтала Солейн. Ну, погоди же!»
     - Я Приспешник, Верховный Лорд?! Я - честный человек и не имею ничего общего с этими гнусными бездельниками, покинувшими Свет!

[Симмах]

Джамиль, швец парусов

   Топ, клац, шххх. Топ, клац, шххх. Джамиль медленно шел по Таразинскому дворцу, приволакивая поврежденную левую ногу и с любопытством оглядываясь по сторонам. Вот уж где он не ожидал оказаться, так это здесь. Ну и огромное же место. С ума сойдешь, пока доберешься из одного конца дворца в другой. Топ, клац, шххх. И зачем он здесь кому-то понадобился? От этих шончан всего можно ждать. Открылась дверь, и оттуда вышла служанка с корзиной белья. Джамиль на всякий случай ей поклонился. Сопровождавшие его солдаты наградили Джамиля странными взглядами, и он поспешил поклониться и им, чуть при этом не грохнувшись на пол. Если бы не трость, то так бы и упал. Проклятые поклоны. И эти сумасшедшие шончан с их манией поклончества. Или как это называется? Проклятые шончан, вот как это называется. Джамиль постарался улыбнулся шончанским солдатам как можно дружелюбнее. Хотя с его-то почти беззубым ртом эта задача была невыполнимой. Но, тем не менее, солдаты перестали на него коситься, и они продолжили путь.
   Топ, клац, шххх. Долго еще идти-то? Проклятая ходьба. Джамиль запустил руку в свою седеющую бороду. Волосы были спутаны, и там даже застряло несколько крошек хлеба. Видок у него... М-да. Он попробовал расчесать бороду пятерней, но особого успеха не добился. Топ, клац, шххх. Дорогу ему перебежала черная кошка, и Джамиль на всякий случай ей поклонился, а то вдруг это шончанская кошка? Чем их кошки отличаются от местных Джамиль не знал и решил не рисковать. Эти шончан все сумасшедшие. Их кошки тоже. Проклятые кошки.
   Топ, клац, шххх. Ну, вот и конец пути, видимо. А тот тип, наверное, шончанский пуп земли. Таким положено кланяться в ноги, насколько помнил Джамиль. Он осторожно опустился на пол. Хороший пол, чистый. Проклятый пол. Вскоре ему позволили подняться, и он, хрустя косточками и опираясь на трость, медленно встал на ноги. Проклятые кости. Смысл сказанного шончанской высокородной задницей дошел до него не сразу, но когда Джамиль осознал услышанное, то рассмеялся.
   - Прошу прощения, милорд, акх, кх, кх. Разве я похож на Приспешника Темного? - Тут он осознал, что выглядит как заправский злодей из детской книжки. По счастью, шончанская шишка уже давно вышла из детского возраста. Но он все равно поспешил убедить шончанина в своей невиновности: - Вы не того взяли, мамой клянусь.

[Шерлок]

Тидор Эйкал 50 лет, гондольер.

  Утро для Тидора началось обычно, как всегда. Он выполз из кровати, умылся и привел себя в порядок. Затем натянул на себя мешковатые штаны и свою любимую ярко зеленую жилетку на голое тело. Открыв люк, он спустился по ступенькам. Да-да именно люк. Комната Тидора была на чердаке с небольшим окошком на хороший вид города, не такой обветшалый и вонючий. Ему всегда хватало на собственное жилье, однако в нем не было никакой нужды, ведь женщины, носившей брачный кинжал, с ним, увы, не было. Спустившись в главный зал он попросил поваров приготовить ему кашу и жаркое на завтрак. Ну а пока еда готовилась, Эйкал решил пропустить стаканчик, может другой.
  Мужчина спокойно потягивал свое противное пойло, кисло растягивая губы при каждом глотке, пока не заметил людей, сидевших вокруг одного из столов, сбившись тесным кругом. Один из них был смуглым, одет в простую недорогую одежду из шерсти. Другой был чуть богаче, потому как носил несколько колец на своей руке, да и одет был уже в традиционную для эбударцев яркую одежду. Третий и четвертый были какими-то купцами,наверное, и судя по всему братьями так, как выглядели похожими. Любопытство взяло верх: отодвинув стул Тидор подошел к ним и отметил - те играют в кости.
  -Доброе утро, парни. Могу я к вам присоединиться? - спросил гондольер. В ответ он получил кривую улыбку и намек на то, что эта кучка проходимцев с радостью оставит его без штанов. Возможно,в другой раз, он бы и проигрался по-крупному, выложив на стол пару медяков, он решил испытать удачу. Как только очередь подошла к нему, дверь в гостиницу отворилась и в нее вошли солдаты в причудливых доспехах похожих на больших жуков. Они подошли к хозяину таверны и что-то у него спросили. Все постояльцы внимательно следили за ними, затем хозяин гостиницы, мистер Финч указал пальцем на Тидора и солдаты направились к нему.
  -У меня есть приказ доставить вас во дворец, - промолвил офицер.
  Гондольер потерял дар речи и не мог ничего сказать. Мужчина бездумно встал и только потом в его голове пронеслась мысль о том, что причин для его конвоирования да еще и во дворец совсем не было.
  "Зачем это меня вызывают во дворец?" - единственная мысль с которой он шел всю дорогу...

  ...Во дворце все было так как рассказывали. Дорогие украшения на стенах, прекраснейшие ковры, причудливые кувшины с росписью - прям сказка. Рассказать своим товарищам не поверят. Но мысль почему его вызвали сюда, не пропадала.
  Войдя в зал, Тидор подошел ближе к наместнику и тут его внезапно ткнули древком копья под колено и мужчина упал на пол,успев выставить руки перед собой. Он выслушал все что ему сказали и после того как разрешили подняться и заговорить - промолвил:
  -Простите, Наместник - это какая-то ошибка. Я не являюсь Приспешником Темного. Я простой гондольер.

[Пингвинчег]

Эдамар Малкайн, дер'морат'ракен
Эдамар велел помощникам открыть пасть то'ракена и осторожно специальной палочкой приподнял язык. Ящер недовольно косился на него, но не дергался. Эдамар работал с ракенами и то'ракенами тридцать лет, из них двадцать, после тяжелой, так и не залеченной до конца, травмы, он служил наставником летунов и следил за состоянием животных. и умел с ними обращаться. Эдамар нахмурился, глядя на небольшие розовые язвочки во рту то'ракена. Когда рыба портится так стремительно, неудивительно, что животные часто болеют. Джелмай Лоан, Капитан Воздуха, уже не раз выражал недовольство этим обстоятельством, но что тут сделаешь, когда рыба, которая пять минут назад была хороше и ее положили в корзину для кормежки ящеров, оказывается гнилой, когда ее вынимаешь. Всем работникам наземных служб уже не один раз предписывалось тщательно проверять рыбу, но это замедляет кормежку, а значит, замедляет вылет. И так нехорошо, и так плохо. Что-то грядет нехорошее, и любому, у кого есть глаза и уши, это ясно, как ясно и то, что этот ящер болен. Эдамар повернулся к двоим стоявшим рядом летунам.
-Видите? - Спросил он, указывая на язвы. Те кивнули, и Малкайн убрал палочку. Ни к чему зря тревожить животное.
-Три дня пусть отдохнет от полетов. Будете поить его отваром из марисина и белого фенхеля, одна и две части на десять частей воды, полведра утром и четверть - вечером.
Черные глаза внимательно следили за летунами, Эдамар хотел быть уверен что те запомнят и выполнят его инструкции. Он уже собирался перейти к следующему ящеру, когда его позвали. Увидев солдат, Эдамар удивился. но спокойно пошел к ним. Впрочем, когда он услышал ,что его вызывают к Наместнику, то скрыть своего удивления не сумел. Его обветреное лицо вытянулось, он даже переспросил солдат, впрочем, ответ был тот же. Через некоторое время он, уткнувшись лицом в пол, слушал ужасное обвинение, пусть даже подозорение, но не менее ужасное. Когда ему разрешили подняться, он сказал:
-Я служу Императрице, да живет она вечно, служу верно всеми моими силами и умениями, и готов сделать все, чтобы доказать свою невиновность.

[Daini]

Джайнин Фаррат, сул'дам, уроженка Кюрата, 35 лет.

    В зал стремительно вошла высокая миловидная женщина, с короткими льняными волосами и бледно-синими звёздами удивлённо распахнутых глаз. Одета вошедшая была в синее платье, на красных вставках были вышиты серебряные молнии, что сразу же выдавало род ее деятельности – такие платья носили только сул'дам.
    Когда за ней пришли солдаты, она собиралась позаниматься с недавно пойманной марат'дамани, поначалу жутко сопротивлявшейся любому давлению. Эта женщина обладали очень высокой устойчивостью к боли, что несколько усложняло ее обучение, но, в то же время, совершенно не могла сопротивляться бытовым унижениям. Ее угнетали грязные волосы, немытое тело, несвежее белье. Все это внушало определенную надежду на успешное обучение. Сегодня утром она наконец согласилась продемонстрировать известные ей плетения в обмен на возможность помыться. Ну что ж, лед тронулся. Джайнин усмехнулась. Она всегда умела подобрать нужную тактику.
    Подойдя к возвышению, на котором сидел Верховный Лорд, Джайнин опустилась, раскинув руки. Поцеловав пол у его ног, она поднялась и замерла, ожидая, когда с ней заговорят.
    Выслушав от Голоса Верховного Лорда известия и подозрения в отношении некоторых подданных Империи, а также местных жителей, Джайнин поначалу опешила, настолько чудовищным было обвинение, но затем, мгновенно взяв себя в руки, поспешила заверить Верховного Лорда в том, что является преданной сторонницей Света и сделает все, от нее зависящее, для выявления Друзей Темного.
    «Интересно, кого подозревает сам Верховный Лорд? – думала она, – у него явно есть какие-то соображения по этому поводу, но он не спешит ими делится».
    Джайнин смотрела точно на подбородок Верховного Лорда. Она хоть и была по происхождению из Благородных, но не имела титула Высокородной, а значит не смела поднять глаза выше.
    «Помниться одна из захваченных марат'дамани, как она себя назвала тогда «коричневая сестра», ныне Лали, поведала, что нашла в старинных свитках упоминание о плетении, позволяющем безошибочно определить, лжет человек или нет. Дамани, владеющая подобным плетением, сейчас была бы как нельзя кстати. – Джайнин тихонечко вздохнула, – Мечта не такая уж несбыточная, при штурме Белой Башни было вывезено много книг. Ну, а если нужной книги в их числе не окажется, то при неизбежном захвате этого чудовищного вертепа марат'дамани Лали сама разыщет ее. Надо будет обязательно позаботиться о том, чтобы она вошла в число штурмующих, и желательно в паре со мной».
    Она еще раз оглядела пришедших до нее.
    «Другом Темного может быть любой из них. Что же способно заставить их выдать себя? Надо хорошенько все обдумать». Ее широко распахнутые глаза придавали лицу слегка испуганное выражение, но при  необходимости могли становиться холодными серыми кинжалами, пронзающими собеседника насквозь. Профессия научила ее быть разной – порой ей приходилось быть довольно жесткой, но Джайнин любила трудные задачи, она находила подлинное удовольствие в том, чтобы добиться от своей подопечной того максимума, на который она способна.  
    Сосредоточиться ей мешал какой-то хромой старик, стоящий в дальнем углу. Мало того, что от него жутко воняло, так он еще производил массу совершенно невообразимых звуков: хрипел, сморкался, кашлял, чихал, булькал... Некоторые звуки Джайнин даже не могла идентифицировать. Она заметила, как Верховный Лорд несколько раз поморщился, когда звуки были особенно громкими.
    Чуть поодаль стояла приятная шончанка с характерной прической со'джин. «Что она здесь делает? Без своего хозяина?» От женщины доносился едва заметный запах кафа. «Как же я соскучилась по этому запаху, по самому вкусу кафа...Но в Эбу-Дар каф достать практически не возможно, даже Высокородные лишены этого удовольствия... Она явно только недавно прибыла в этот город. Надо будет после всего поинтересоваться, может удастся достать хоть немного кафа у нее». Джайнин прервала приятные мечты о кафе. «О чем это я думаю? Обвинение в приспешничестве висит над нашими головами. Казнь для уличенных в сочувствии Темному была просто ужасной... И все же, кто из них?»
    Тем временем солдаты вводили в зал все новых и новых подозреваемых. «Какой интересный набор. Местные, коренные шончан... да тут похоже настоящая шайка Припешников... Ситуация становится все интересней и интересней. В сущности все люди одинаковы, что применяется в воспитании дамани, вполне можно использовать для поисков Друзей Темного... Ну что ж посмотрим, что будет дальше...». Она легонько кивнула, словно подтверждая какую-то свою мысль...

[Зевсиенда]

Спойлер

(уточню чтоль  )

[свернуть]

Этерин Нимара из Дома Кинтеон. Алтаранка. Верховная Леди.

Сладко потянувшись, Этерин откинула тонкое покрывало и покинула свою постель. Несмотря на то, что в Эбу Даре стояла обычная для этого времени года жара, женщина не любила спать, не накрывшись чем-нибудь. Пусть это будет тончайшая шелковая простыня, но без нее Этерин было неуютно. Особенно, когда в постели отсутствовал Джанар, который, к слову, отсутствовал уже неделю. Муж уезжал всего на несколько дней, и его долгое отсутствие уже вызывало нешуточное неудовольствие молодой алтаранки. Им придется серьезно поговорить, когда он вернется. Коснувшись длинными пальцами брачного кинжала, Этерин чуть заметно улыбнулась. Вообще-то Джанар был хорошим мужем и они почти не ссорились, но иногда и ему приходилось напоминать о приличиях.
Вздохнув, женщина позвонила в колокольчик. Через несколько мгновений дверь открылась, и немолодая женщина в форме Дома Кинтеон появилась на пороге. Поклонившись Этерин, она отошла немного в сторону и пропустила двух молоденьких девушек, несших сегодняшний наряд алтаранки. Ох уж эти, Светом проклятые когти, которые пришлось отрастить с приходом шончан – сколько Этерин намучилась, пока научилась с ними обращаться! Вот и теперь ей пришлось смирно стоять на месте, ожидая, пока служанки облачат ее в платье. Женщина уже выучила множество вещей, от которых ногти могли сломаться. А шончане очень серьезно относятся к этим их знакам отличия.
Вторым ритуалом было бритье головы. Каждый день, после облачения, в ее покои приходил цирюльник и тщательно удалял все, что успело отрасти за вчерашний день и ночь. Эту процедуру она уже тоже научилась переносить спокойно. Но это вовсе не означало, что она ей нравилась. Этерин любила свои длинные, блестящие волосы, и ей казалось кощунственным удалять часть этого великолепия. Что ж, альтернативой этому было превратиться в нищую безродную, а этого алтаранка уж точно не желала.
После неторопливого завтрака Этерин приступила к разбору дел. Джанара не было рядом, а это означало, что его заботы, в дополнение к ее собственным, ложатся на ее плечи. Несколько писем она отложила в сторону, три выбросила в холодный камин – Амелия сожжет их, как только хозяйка покинет комнату – а на последнее взялась отвечать. Несмотря на длинные ногти, покрытые светло-зеленым лаком, почерк у Этерин был красивый – тонкий и изящный, как она сама. Эта легкая паутинка постепенно заполняла лист бумаги, грозясь перелиться и на следующий. На это письмо должен был отвечать муж, но отложить его для ожидания она не могла. Задержка в общении с таким важным поставщиком могла обернуться потерей товара, а этого нельзя было допускать. Джанар нашел лучшего торговца и держался за него очень крепко. Как, впрочем, и сам торговец держался за таких щедрых покупателей.
Уже дописывая письмо, Этерин услышала неясный шум в прихожей. Прислушиваться она не стала – спокойно присыпала чернила песком и сдула лишнее. А вот запечатать конверт она не успела. В комнату вошли гвардейцы, не обращающие ни малейшего внимания на причитания Амелии.
- Простите, госпожа, - низко поклонилась ей служанка, - Я не смогла их остановить.
Этерин лишь скользнула взглядом по непрошеным гостям, закрыла конверт и, капнув расплавленный воск, запечатала его личной печатью.
- Успокойся, Амелия, - сдержанно произнесла она, - Полагаю, у этих гвардейцев есть достаточно важная причина, чтобы так поступить.
Холодный взгляд резанул по солдатам.
- Для них же будет лучше, если так.
- Вас вызывает Наместник, - кашлянув, произнес один из гвардейцев – более молодой, - Это срочный приказ.
Было видно, что его смутила речь леди, но отступить это его не заставило. С Наместником Императрицы, да живет она вечно, шутить не следовало. И если он кого-то вызывает, то этот кто-то должен поторопиться, даже если голова его выбрита, оставляя лишь гребень волос, а два ногтя из пяти выкрашены лаком.
Не взглянув более на солдат, Этерин поднялась с места и вышла из кабинета, не дожидаясь провожатых.
В покоях Наместника уже находилось шесть человек – ни один из них не был Высокородным, так что Этерин не удостоила их своего внимания. Она быстро училась.
Поприветствовав Наместника – счастье, что ей не нужно распластываться для этого по полу и прятать глаза – и выслушав о его подозрениях, Этерин похолодела. Она как-то слышала, что делают в Империи с Приспешниками и это было ужасно. Ни за что на свете она не хотела бы быть приговоренной по такому обвинению! Нет, это, разумеется, не обвинение – чтобы обвинить Высокородного, нужны веские доказательства - лишь подозрения. Наместник был довольно любезен, но от неприятного ощущения где-то в районе желудка ее это не избавило. Проклятые шончан, все перевернули с ног на голову – иногда и вздохнуть-то лишний раз страшно – мало ли как они это расценят. Ах, где же Джанар? Он единственный мог утешить ее в любой ситуации.
- Надеюсь, эти ужасные подозрения в мой адрес будут развеяны в ближайшее время и я готова поспособствовать этому как угодно, Наместник. Я дала Клятву и верно служу Императрице, да живет она вечно, - с достоинством ответила Этерин.

[Lanfear]

Карайна Де Форта, Верховная Леди.
Карайна любовалась рассветом, когда в ее покои, расположенные в главном крыле Дворца Королевы Эбу Дар, постучались. Легкое мановение безымянного пальца, с ярко накрашенным ногтем, и ее Со'джин открыла дверь.
-Наместник Императрицы, да живёт Она вечно, желает видеть Высокородную в Большой Зале Таразинского Дворца.
Едва поднятая бровь Высокородной указала со'джин верные слова:
- Высокородная Карайна прибудет когда посчитает нужным.
Дверь закрылась. Карайна вновь отвернулась к окну. Рассвет прекрасен! Он дарует надежду на избежание ошибок, на новые верные решения! Недавно выяснилось, что ее любимая сул'дам, которую она растила с 15 лет,оказалась безумной. Это весьма опечалило Карайну. Она велела казнить сумасшедшую, которая начала отпускать дамани на волю.
Потратив еще около часа на омовение и облачение в достойные одежды, Карайна вступила в Зал. Ее со'джин следовала за ней.
Оглядев собравшихся, Леди слегка сдвинула пальцы.
- Верховная Леди Карайна желает знать, по какому такому случаю Наместник изволил потревожить ее сон.
Произнеся сие слова со'джин опустилась на колени подле своей Госпожи.

[Йеннифер]

Элмер Катбад, Взыскующий Истину

Неспешно шествуя по коридорам дворца в сопровождение нескольких солдат, Элмер рассеянно потирал правый висок, его опять мучила мигрень. Так и не выспавшись как следует, он поднялся задолго до рассвета, корабль на котором он должен был отплыть в Танчико поднимал парус и отчаливал с первым проблеском зари. Но его планам помешали солдаты прибывшие на пристань незадолго до него. Откуда они узнали кто он такой и на котором из кораблей собирается отчаливать, интересоваться он не собирался, раз они знали, то за ним послал именно тот, кто был очень хорошо осведомлен. Уже сделав первый шаг по узким деревянным сходням, перекинутым с корабля на причал, Взыскующий услышал позади себя громкие шаги и неуверенное "Кхм..." Он раздраженно обернулся на голос незнакомца и застыл в молчании, ожидая пока солдат заговорит первым. Последний изрядно нервничал и даже в утренней серой мгле можно было увидеть как сотрясаются мелкой дрожью его руки. Молодой солдат не знал причины по которой Элмера вызывали к Наместнику Императрицы (да живет она вечно!), но все его естество говорило о том, что он был осведомлен, кого ему принадлежало привести. Сейчас же, шагая по Таразинскому дворцу, солдаты держались на расстояние от Взыскующего, что создавало впечатления эскорта, а не конвоя, в глазах наблюдающих эту картину.
Когда цель была достигнута, он, словно тень, проскользнул в открытые перед ним двери, и сразу же окинул, своими светло-карими, почти желтыми глазами, зал, запоминая каждую деталь. На его худощавом, но сильном и выносливом теле висели тряпки, которые с легкостью носили простолюдины этих мест и где-то в их складах непременно прятались ножи. На ремне болтался поясной кошель, в котором лежала оправленная в золото костяная пластинка с гравировкой в виде башни и ворона. Элмер кивком головы засвидетельствовал Наместнику свое присутствие и отойдя в один из дальних углов, прислонился к холодной каменной стене, скрестив руки на груди. Взыскующий все еще пребывал в уверенности, что его призвали принять участие в расследование ночного происшествия, хотя и задавался вопросом почему именно он. По его сведениям в Эбу Дар находилось еще как минимум пятеро Взыскующих Истину, которые в ближайшем будущем не собирались отбывать из города. Слова наместника развеяли его иллюзии и оторвав спину от стены, Элмер медленно произнес с синдарским акцентом:
- Я служу Хрустальному Трону и непосредственно Императрице, да пребудет она вечно во славе и чести, смерть и позор ее врагам, - казалось вороны и башни вытатуированные на его предплечьях обожгли кожу Взыскующего при этих словах, в доказательство его верности Хрустальному Трону, - и никто не смеет усомниться во Взыскующих Истину.
Будучи на этой службе вот уже почти двадцать лет, Элмер Катбад был готов к любым оскорблениям, но ни одно из них, он не слышал в лицо. А за такое обвинение Наместник может ответить своей головой. Каждый, в независимости от социального положения, звания и наличия денег мог оказаться в Башне Воронов. От лица Элмера отлила краска, он крепко сжал скулы и чуть прищурил глаза, будто быстро что-то прикидывая. Он мог развернуться и выйти отсюда, тот, кто попробовал бы его остановить, без приказа на то Императрицы, был бы последним глупцом, слово Взыскующего было законом, но Элмер Катбад принял для себя другое решение, остаться и понаблюдать. Здесь он будет глазами и ушами самой Императрицы, да живет она вечно!

[31сникшаС]

Натан купец.

Натан не хотел вспоминать это утро.
С рассветом он загрузил все пять своих повозок товаром и двинулся с отрядом верных ему людей в сторону Тарабона. Хотя дороги сейчас были безопасны, и это было полностью заслугой шончанской власти, отряд охранников не был лишним. Натан слышал, что в Тарабоне происходят волнения, толи Принявшие Дракона, толи местный люд, что не были довольны новой властью, нападали на патрули. Его самого все устраивало, Шончан быстро навели порядок, они поощряли торговлю, опасность быть ограбленным снизилась в разы. Хотя и до этого на него мало кто смел нападать, конечно сложно напасть на отряд из десяти прекрасно вооруженных людей, а ведь были еще возницы, и все были алтаранцы, а это значило что с оружием они умели обращаться превосходно.
Сам он носил на поясе короткий меч, а также кривой кинжал, ну и конечно атрибуты купеческой гильдии.  
На выезде из города его остановил патруль. Установив его личность, поступил приказ доставить его во дворец. Натан никогда не обсуждал приказы Шончан – это было бессмысленно. Его проводили во Дворец. Когда он вошел в зал там уже были люди, у него сложилось ощущение, что вызывали всех подряд: здесь были даже Высокородные, он увидел со'джин,  сул'дам, присутствовал кто-то еще из Шончан, однако были и простые алтаранцы. Что же могло всех собрать здесь, точнее кто-то же? Натан прошел чуть поближе в зал и увидел самого Наместника Императрицы, да живет она вечно. Дело принимало серьезнейший оборот. Его явно вызвали не для того, чтобы обсудить цены на его товары. У Натана заболела голова, он начал внимательно слушать о чем говорят присутствующие, а в голове мелькнула мысль – надо было ехать в Тарабон вчера, а еще лучше позавчера, - но было уже поздно.

Спойлер

я считаю что Приспешник Лея (Лиса)

[свернуть]

[Джарм Шифара]

Элавиан 30 лет, Голос Верховного Лорда Алмара Рамана

Размеренно ступая по коридору, ведущему в большой зал Таразинского дворца, Элавиан размышляла над причиной появления тут. Утром Верховному Лорду Алмару передали сообщение от Наместника Императрицы, да живет Она вечно, о том, что его Голос должна явиться в Таразинский дворец, сопровождаемая воинами, ибо ее подозревают в служении Тени. Какой позор для Голоса Верховного Лорда! Элавиан шла, опустив глаза, это был дворец, и в любую минуты мог встретиться кто-то из Высокородных. Женщина осмотрела коридор из-под опущенных ресниц и, убедившись, что кроме нее и сопровождающих в нем никого не было, пригладила рукой волосы на правой стороне головы, пытаясь успокоить мысли.
Вошедши во дворец и воздав должное приветствие Наместнику Императрицы, да живет Она вечно, Элавиан горячее сказала:
- Надеюсь ужасные подозрения, павшие на меня будут сняты как можно скорее, чтобы я могла вернуться к Верховному Лорду Алмару. Я всегда честно служила моему Верховному Лорду! Я честна перед Императрицей, да живет Она вечно!

[Шарин Налхара]

Лернат Алденин, Леди Мареншара и Кимелы.

Резкий крик ястреба, кружившего над площадью в поисках голубей и воробьев, вывел Лернат из задумчивости и заставил поднять глаза к небу. Темнокожая женщина, чьи длинные черные волосы были выбриты над ушами почти до висков, а оставшиеся пряди заплетены в замысловатую косу, на которую её со'джин Темеле потратила утром почти час, сжала руку на перилах балкона, длинный бледно-голубой ноготь чуть клацнул по мрамору. Ястреб сделал три круга, словно чего-то выжидая, а затем свечой взмыл к небу, словно ни одна из жертв на плитах мостовой его не устроила. Определенно, это был знак. Жди и не предпринимай необдуманных решений. Не менее сложной частью толкования знаков было умение применять их в жизни. То, что ястреб взмыл вверх, несомненно означало успех в том, что касается дел Империи и Императрицы, да живет она вечно. В обязанности Лернат входило отслеживание и распределение потоков беженцев, которые со всех концов местных земель стремились в Эбу Дар, островок спокойствия, умиротворения и порядка в том хаосе, в котором находились земли клятвопреступников. Этот хаос, полное отсутствие понимания у людей, какое место занимает каждый, полное отсутствие мотивации к труду во славу Императрицы и Империи и понимания чести и порядка, первое время вызывало у Лернат лишь недоумение и раздражение. Многие беженцы были ленивы, невежественны, дики, как племена мармотов с южных земель Империи, разве что умели читать и писать. И совершенно не знали о принесенных их предками клятвах и забыли о чести. Впрочем, что еще можно было ожидать от людей, чьи правители предали своего короля, а его власть взяли в свои руки марат'дамани? Мир стал бы более приятным местом, если бы все марат'дамани заняли подобающее им положение, но Лернат знала свое место и свои обязанности, и руководство Полуночной Башней и дер'сул'дам в них не входило, к счастью или к сожалению. Что ж, свои клятвы Лернат не забыла, и её верность Хрустальному Трону была запечатлена еще в костях её предков. Но при чем тут необдуманные решения?.. Что ж, это знамение определенно несет в себе больше, чем...
Тихий шорох мягких туфель по мраморному полу и шелест платья. Лернат медленно повернулась лишь для того, чтобы увидеть да'ковале, изящно распластавшуюся по полу. Грация девушки была достойна того, чтобы её присутствие украшало обстановку Таразинского дворца. Пусть это сооружение и было во многом громоздким и нелепым, но в нем была определенная мощь и какая-то дикая красота, которые изящество этой да'ковале способно было уравновесить так, чтобы они несли удовольствие, а не вводили в шок. Возможно, Наместник примет такой подарок.
- Говори, - Лернат сделала быстрое движение пальцами, и девушка поднялась на колени, покорно опустив взгляд.
- Леди Лернат дожидаются гвардейцы Наместника в холле особняка. Элвин сказали передать леди Лернат, что Наместник вызывает её к себе. Срочно, - видно было, что Элвин неприятно говорить это. С одной стороны, было забавно и даже мило, что да'ковале так беспокоится о том, что поспешность визита может оскорбить её леди. С другой стороны, это было довольно грубым нарушением. Элвин была не дамани, чтобы ластиться к хозяину. Впрочем, такая привязанность немного льстила Лернат - совсем капельку, так, как может льстить то, что собственность довольна своим местом и преданна своей хозяйке.
- Ты скажешь им, что я сейчас спущусь. Позови Темеле.

Весь путь в портшезе до дворца Лернат провела в раздумьях, что могло понадобиться от неё Наместнику и не стоило ли сразу захватить с собой да'ковале в качестве подарка. Элвин прекрасно танцевала для уроженки земель клятвопреступников и могла усладить взор Верховного Лорда. Среди Высокородных друзей не было и быть не могло, но немного симпатии со стороны Наместника в очередной раз, когда будут распределять возвращенные земли, могло бы оказаться тем самым перышком, которое качнет чашу весов выбора в её пользу.
Шагнув в открытые для неё пожилым со'джин двери, Лернат поклонилась, приветствуя Наместника, и внутренне застыла, не понимая, что всё это означает. Если Наместник желал оскорбить её... Это было слишком похоже на оскорбление. Грязные простолюдины стояли в зале, кто-то из них даже смел глазеть по сторонам! И всё это в присутствии Верховного Лорда и Верховной Леди! Лернат почти почувствовала, как гневно зашипела её со'джин, оскорбленная тем, как обошлись с Высокородными. Но это было меньшее из зол. Прозвучавшие обвинения были.. шокирующими?.. Темеле, успевшая было подняться с пола, снова опустилась на колени, и Лернат широко распахнула глаза. Это было немыслимым оскорблением! Ата'ан Шадар?! Как они только могли обвинить её в подобном да еще и наравне с простолюдинами! А для Верховной Леди Карайны это было и вовсе смертельным оскорблением, после которого её репутация могла оказаться под угрозой вплоть до того, что ей пришлось бы наложить на себя руки! Одно только подозрение, роняющее тень на честь Высокородного, делает его сей'мосив, равно как и того, кто высказал это подозрение, если он не Взыскующий Истину! Возмутительно! Лернат снова поклонилась, опустив взгляд. Конечно же, их обвинения беспочвенны, и она докажет свою верность Хрустальному Трону и Императрице, да живет она вечно. Осознание того, что сам Наместник окажется сей'мосив, немного успокоило Лернат, но Темеле до сих пор была возмущенно бледна, почти распростершись на полу от страха.
- Я верно служу Императрице, да живет она вечно и да славится её имя в веках, - голос Лернат вселял уверенность в неё же саму и звучал почти ровно - настолько ровно, насколько позволяла её оскорбленность. Недостойно и немыслимо для Высокородной демонстрировать свое неудовольствие действиями Хрустального Трона. - Моя честь посрамлена столь ужасными обвинениями. Я готова ответить на любые вопросы, чтобы вернуть свою честь и свое лицо и доказать Хрустальному Трону свою невиновность.

[Летучий МыШ]

Дерил Карнан, 42 года, хозяин таверны

Дерил был очень не в духе. Утро оказалось на редкость паршивым еще тогда, его разбудили  до рассвета,  сообщив что одна из служанок, поскользнувшись на мокрой после уборки лестнице, сверзилась вниз и вывихнула  ногу.  Отчитав неуклюжую Сарен, с которой вечно что-нибудь приключалось, и  устроив нагоняй остальным слугам просто так, для профилактики, Дерил спустился вниз. Народу было еще немного, лишь слева у стены сидели трое то ли очень поздних, то ли слишком ранних посетителей, уже порядочно захмелевших и о чем-то настолько бурно споривших, что казалось уже не далеко до драки.
Нанятый вышибала стоял, прислонившись к дверному косяку и казался дремлющим, но это впечатление было обманчивым, этот малый знал свое дело, и Дерил мог бы поспорить что на самом деле тот в любой момент готов выкинуть тех троих за дверь, лишь только они решат перейти от слов к делу. Уж что-что, но выбирать себе работников Дерил умел, с десяти лет он болтался по Эбу Дар, после того как умер отец. Уличную жизнь не назовешь легкой и безопасной, но он умудрился выжить и завести множество друзей, хоть и заработав добрый десяток шрамов. Кем только ему не довелось поработать, даже пару лет на корабле пробыл. Постепенно он скопил кое-каких деньжат и открыл маленький трактир на окраине. Поначалу дело шло не очень хорошо, но постепенно пошло на лад, продав старый трактир, Дерил смог купить помещение побольше и поближе к центру.
Убедившись, что в зале порядок, Дерил пошел в погреб, где его неудовольствие только возросло, ибо  обнаружил, что еще часть запасов пришла в негодность. Треклятая порча! Как будто и без того проблем мало!  Поднявшись наверх, он решил пойти потолковать с Джаэлем насчет пополнения продуктов. Когда-то давно Дерил вытащил Джаэля  из крупных неприятностей, теперь же последний в знак благодарности делал ему значительную скидку, что было очень кстати в такие непростые времена, как сейчас. Наверху, между тем, произошли некоторые изменения. Той пьяной троицы и след простыл, зато вместо них  в зале обретались четверо шончанских солдат.
- Вы Дерил Карнан, хозяин этого заведения? – холодным тоном осведомился один из них, кажется, офицер. Дождавшись утвердительного кивка, продолжил. – Вам придется пройти с нами к Наместнику.
С Шончан Дерил не ссорился, сразу уяснил их требования и обычаи, но и большой приязни не испытывал, и уж точно не ожидал ничего хорошего от подобного заявления. Но спорить было в высшей степени бессмысленно, поэтому он подчинился. Пытаться угадать, зачем он понадобился шоначанам, можно было хоть до вечера, поэтому он набрался терпения, здраво рассудив что по прибытии ему так или иначе все объяснят. Так и оказалось, в покоях наместника было уже полно народу, судя по виду, тут собрали кого попало – от простолюдинов до знати. Припомнив, что там рассказывали о том, как надо себя вести в присутствии  шончанской знати, Дерил пал ниц и не поднимался, пока не разрешили. Выслушав причину, по которой он оказался здесь, Дерил еле сдержался чтобы громко не охнуть и не схватиться за голову. Приспешник Тьмы! Если бы он не знал как серьезно относятся шончане  к этой теме, то подумал бы что этот тип шутит. Что делать? Мысли  путались, но усилием воли он привел их в относительный порядок. Надо что-то сказать. Но что?
- Прошу меня простить, Верховный Лорд, но я о Приспешниках ничего не знаю, вряд ли могу чем помочь. И уж конечно, я не Приспешник! Я лишь обычный трактирщик, каких в городе десятки.

[Snusmumriken]

Лемер Менестрель, 29 лет.
Напевая себе под нос, Лемер следовал за стражниками. Он развлекал народ на площади Мол Хара, когда они довольно бесцеремонно прервали его выступление. "Судя по всему какому нибудь дворянину захотелось развлечься" - подумал он, когда они вошли в Таразинский дворец. - "Хорошо бы, чтоб это был Шончанский Высокородный. Интересно будет с ним пообщаться." Лемер с детства отличался любознательностью и желанием быть в центре внимания. Ему нравилось когда люди ловили каждое его слово, к тому же с детства в нем была тяга к приключениям. Профессия менестреля как нельзя лучше подходила под все это. И за свои не слишком большие годы ему удалось принять участие в нескольких интрижках. Войдя в зал, Лемер был удивлен сборищем столь разношерстного народа. Но выслушав обвинение он похолодел.
-Верховный Лорд, здесь какая то ошибка. Я скромный менестрель недавно прибивший в город. О Приспешниках я знаю только старые истории и если угодно готов рассказать о них.
Шончанский суд можно было назвать справедливым, однако методы добычи информации у них были не слишком приятными. Капли пота выступили на его лбу. Еще одно приключение. Из этого можно сложить хорошую балладу, если он выживет конечно.

Спойлер

Элавиан, подозрительно мало текста. Не за что зацепится.

[свернуть]