Мафия - Игра №9. Олимпийская мафия

[Snusmumriken]

Аполлон

Спойлер

[свернуть]

Сияющий бог пребивал в Дельфах, когда братец Гермес принес ему послание. Его издерганный вид слегка развеселил его и отвлек от мрачных мыслей в которых он пребывал. В последнее время будущее все более и более покрывалось для него туманом неопределенности. Действия жалких людишек не смогли бы смутить Прорицателя, значит причины непонятных брожении были боги равные ему.
"Дий не теряет хватку, раз уж не обладая даром Прорицания сумел почуять опасность для себя." - Усмехнулся про себя Солнцебог направляясь на Олимп. В зал он явился во всем великолепии, с серебряным Луком сделанным Гефестом и золотыми Стрелами в колчане свисающем у него за поясом. На голове у него был лавровый венок, а одет он был в белую тогу. Несмотря на смутное будущее он точно знал, что эта собрание изменит будущее всего Олимпа и богов его населяющих.

[Симмах]

Афродита

Что за вздор?
(ПК, глава 12)

   - Ты меня заинтересовала, милая. Для чего же нужен этот его морской конек, как по-твоему? Ну же, разъясни нам всем! - Афродита звонко рассмеялась и подцепила трезубцем Посейдона подол юбки Гекаты и задрала как можно выше. - Ну-ка, ну-ка, что у нас там? Неужто слоник? Ох, извини, порвалось. Ну, не страшно, для предстоящей демонстрации юбка тебе не потребуется. Так, боги, кто хочет увидеть Гекату в деле?

[ministr89]

Невинный разговор о невинности сестры рассмешил Селену и она уже начала забываться. Как же давно она не отвлекалась от тяжелых дум? Кажется, уже прошла вечность.
-Спасибо, сестры, давно я уже так не веселилась. А тебе, невинная сестрица, подошел бы Арес - он такой мужественный... Я бы и сама... *Селена оборвала свою речь* Но я не буду, уступлю его тебе

[Snusmumriken]

Ну-ка, ну-ка, что у нас там? Неужто слоник? Ох, извини, порвалось. Ну, не страшно, для предстоящей демонстрации юбка тебе не потребуется. Так, боги, кто хочет увидеть Гекату в деле?

"Родня как всегда в своем репертуаре"- Улыбнулся Аполлон подходя к ним.-"Вас кажется уже не заботить причина нашего здесь собрания".

[mary]

Геката

Мания величия, комплекс неполноценности, замаскированный чрезмерным выпиранием внешних данных и вдобавок элементарное отсутствие мозгов - примерно так охарактеризовал бы психотерапевт Каты богиню красоты. Она же нашла для неё куда более короткий термин - стерва. Всегда такой была, всегда такой останется. Усмехнувшись, Ката одним движением отсоединила оборванный подол юбки, с треском превратив её в мини. Оскалившего зубки Зайку она утихомирила жестом. - Детка, да что ты знаешь об искусстве любви? Трясти сиськами - ещё не значит соблазнять. Если бы меня не выворачивало от одного твоего вида, у тебя бы был шанс кое-чему научиться у самого олицетворения любовных соитий. Или ты забыла, с кем беседуешь? - Геката не собиралась тратить на потаскуху Гермеса-балбеса более ни одной минуты, и потому демонстративно отвернулась от неё, мило улыбаясь сестрицам и остальным зрителям.

Улыбнулся Аполлон подходя к ним.

- Аполо, рада встрече! - Ночная богиня редко пересекалась с солнечным богом, близнецом Миды, но он всегда был ей симпатичен. В обществе Аполлона Катe порой хотелось стереть неизменную чёрную краску с ногтей и завить в волосы ромашек.

[Симмах]

Афродита

Что за игру ты ведешь с ними?
(КМ, глава 20)

  Все шло просто замечательно. Ее, похоже, и правда принимали за безмозглую потаскушку. Все с тем же придурковато-похотливым выражением лица, она мысленно добавила Аполлона в свои раскладки и планы. Если ее не будут принимать всерьез, то и впутывать ее в свои дела интриганы не будут. Просто ради любопытства она попробовала представить себя на их месте, что бы она делала? Ну, она могла бы совершенно незаметно ими командовать и покрывать их. Она могла бы втянуть в сети интриганов кого-нибудь со стороны, используя свое могущество. Она могла вычислить самого опасного противника из верных Зевсу и избавиться от него. Она могла бы избавиться от любого. Почти от любого. Отвлечь кого-то? Запросто. О, она могла многое. Афродита отсортировала в голове все эти возможные планы отдельной стопочкой и отложила более глубокий анализ на потом. Она никогда не отказывала себе в удовольствиях, если те не стоили ей слишком многого.
  Афродита послала вслед отвернувшейся Гекате воздушный поцелуй, потом подмигнула Аполлону.
  - Хей, Аполлон! Не загружай свою симпатичную головку всякими сложными вопросами. Присоединяйся к нам. Если Посейдон не против, конечно. Но ты же не против, да, милый? Не беспокойся, меня на всех хватит.

Спойлер

Гермес

[свернуть]

[Йеннифер]

Гера

Эге! — Юнона закричала. —
Сквернавец далеко зашел!
Не осадила я нахала,
Уж он и ноги класть на стол.
Ну, проучу я фордыбаку!
И перцу дам ему, и маку.
По-свойски с ним поговорю.

(И.П. Котляревский "Энеида")


Осмотрев зал, Гера поняла, что печаль сдавила ее сердце в своих объятиях. В таком количестве они не собирались уже давно. Слишком много претендентов на предателей, как же среди них разыскать врагов? Тех, кто угрожал ее покою? Тех, кто пытаясь свергнуть ее мужа, а вместе с ним и ее, ту, которую Зевс сделал первой среди богинь. Но отчаиваться было рано, ибо ее власть была почти безграничной, у нее будет время установить врага. Какой из методов использовать, она еще успеет придумать. Возможно, она найдет союзника, а возможно, подольститься к предателю и хитростью выудит информацию, а может просто понаблюдает и недруги сами раскроют себя. Великая только надеялась, что время еще есть. Очень надеялась.
Ее взгляд скользил по родственникам: братьям, сестрам, племяннницам и племянникам, внебрачным выкормышам, Гера гордо улыбнулась увидев любимого сына – Ареса, и тут ее глаза наткнулись на брата мужа. Посейдон стоял нагишом, держа на плече Афродиту и, по-видимому, собрался развлечься с ней в укромном уголке этого огромного зала. Гера гневно свела брови к переносице, в ее глазах загорелся огонь власти и спокойного величия. Неужели этот негодяй забыл в присутствии кого и где он находится! Великая приподнялась со своего места и гордо прошествовала к собравшейся повеселиться парочке. До ее слуха долетели последние реплики ихнего разговора и она с раздражением поняла, что эта бесстыдница Афродита не только желает помочь Посейдону нарушить брачные узы, но и привлечь к этому и других. Гнев с неистовой силой начал пульсировать у нее в груди. Она, та что охраняла святость и нерушимость брачных союзов, не могла разрешить подобное у себя в доме!
Первым порывом Геры, было воспользоваться облаком-телепортом, вызвать Амфитриту и протранслировать ей эту картинку. Но богиня укротила пламя ярости силою воли, потому что такие действия могли вообще разрушить брак, а этого она не хотела, и остановилась перед Посейдоном с Афродитой на руках. Гера проигнорировала шлюху висящую у бога на плече, пока что проигнорировала, и сконцентрировала свое внимание на девере. Янтарные глаза впились в лицо Посейдона, словно когти разъяренной кошки.
- Приветствую вас в чертоге моего мужа, царя над богами Зевса, - легкая улыбка скользнула по ее губам. – Но вы кажется забываетесь, в присутствии кого собираетесь нарушать правила приличия, - Янтарь в глазах верховной богини сверкнул сталью, - Посейдон, если Амфитрита не имеет ничего против твоих измен, то я этого не потерплю. Акт совокупления с этой распутницей, - Гера кивнула на задницу Афродиты, красовавшуюся на уровне ее лица, - оскорбит меня в первую очередь. Потому что будет проявлением неверности и поруганием брака. Но если ты не в состояние держать в узде своего, как она его там назвала, - Гера покосилась на Гекату, - морского конька, то я могу предоставить тебе упряжь, хотя бы на время собрания.
Гера подняла правую руку так, что ее раскрытая ладошка оказалась почти перед носом Посейдона, легонько дунула, и на ее длинных пальцах зависло странное приспособление сделанное из стали, довольно искусно воспроизводившее все формы мужского полового органа, сверху которого телепался маленький замок. Это приспособление было ее гордостью, она придумала его сама, а изготовил первый экземпляр по ее приказу Гефест. Богиня только собралась вводить приспособление в обиход между смертными и неплохо было бы его протестировать, хотя бы и на Посейдоне.
Теперь Гера улыбнулась широко и задорно. Гнев не ушел, а превратился в играющего с мышью кота.

Приспособление

[свернуть]

[Вэль]

Стоявшая на корачках, давящаяся и звонко чмокающая, богиня красоты и блаженно улыбающийся Посейдон, похотливым взглядом пялящийся на сестру, все еще стояли перед мысленным взором непорчной Артемиды. "Отец, если ты тут устроил очередную оргию, какого фига ты позвал меня?" - нахмурилась Охотница. Но ее негодование длилось недолго: появился ослепительный Аполлон.
- Брат мой! - вечно юная богиня обняла и нежно поцеловала Солнцебога...

[ministr89]

Смотря, как Афродита компрометировала Гекату, Селена сама наполнилась чувством гнева. *А она как всегда ведет себя как уличная девка, готовая раздвинуть свои ноги перед кем угодно! Что за непристойное поведение.* Но в этом она увидела еще что-то странное. Чувство, которое она уже давно не испытывала, с тех пор как...
-Геката, сестрица, а не кажется ли тебе, что нам нужно немного расслабиться? Я тут слышала, что есть морской конек, который еще не оседлан. Селена встала, извлекла из волос полумесяц и начала манипуляции с платьем. *По нынешним временам такое называется... мини?... или что-то вроде того. В общем, какая разница? Мужчинам это нравится. Да и Афродиту нужно было поставить на место. Если от нее это все и ждут, то от меня уж точно ничего подобного никто не ждет... Не зря же я правлю Луной, ведь по ночам люди любят поразвлечься*
Закончив с платьем, Селена повернулась явила свету свои стройные ножки. Вырез стал глубоким и обнажал добрую половину пышной груди. Теперь ее вид уже никак не походил на вид вечно грустной девушки, которая постоянно находилась в своих мыслях и никого туда не пускала.Теперь перед ними стояла блондинка, в волосах которой сверкали звезды. На грудь спадали волосы, отчего эффект становился еще большим. Пышная грудь, осиная талия и красивые бедра восполняли этот образ. Она медленно подошла к Посейдону и провела рукой по мощной груди обнаженного Бога.
-Не кажется ли тебе, что провести ночь с ней*снисходительным тоном* было бы кощунством? Это же как несколько раз пользоваться одноразовым пакетиком чая, который уже не дает вкуса. Если только тебе хочется просто сделать вид, что ты пьешь чай

Спойлер

:2funny:

[свернуть]

[Мефистошик]

Дионис

И ты ведь меня не бросишь, виночерпий?

- Скажи, Геката, ведь не даром
Твои уста горят пожаром,
Аж глаз не отвести?
Тебя не брошу я, конечно,
Теперь я точно твой навечно,
Ведь твое тело безупречно!
Позволь преподнести

Бокал еще один услады,
Пьянящий, сладкий и прохладный,
Из лучших погребов.
Позволь лишь робко прикоснуться
К тебе. И в омут окунуться
Очей твоих. И задохнуться
От твоих нежных слов.

Молю, прекрасная Геката,
Не дай же лаврам Герострата
Спуститься на меня.
Я не одним вином известен,
Скажу тебе - и буду честен -
В любви я тоже интересен.
Не будет даже дня

В который ты бы пожалела
О том, что Бахуса согрела
В объятиях своих.
Открой устам моим навстречу
Уста свои. И в этот вечер
Экстаз пусть длиться бесконечно
Для нас двоих.

[redno]

Арес.

Зал был полон богов, даже его мать и жена были тут. Даже жена, которая как всегда вела себя слишком вольно и распутно, даря любовь всем и каждому кто желал этого. Там на грешной земле Арес наблюдал как людишки придумывают разные мифы о его ревности и любви к богине любви. Да любовь была, но Арес со временем, с каждым тысячелетием замечал как отличается его жена от его матери. То что для него было святым и неприкосновенным было для его жены пустым звуком, поэтому он как бы не заметил ее присутствия, хотя своими когтями он причинил бы сильный ущерб в божественной оболочке любого из присутствующих богов, может быть кромt Зевса. Он подошел к своей матери Гере, преклонил колени и преподнеся ее руку к своим глазам сказал:
-Мать моя, о великая Гера, приветствую тебя.

[31сникшаС]

Посейдон

Он бросил взгляд по свободным углам, но везде толпились боги - надо же прямо собрание какое-то. Но тут весь праздник смазала Гера, которая как сказочная мегера, появилась перед ним и стала махать каким-то мужским железным презервативом, который она толи с мужа сняла, толи у сына отобрала. Она что-то говорила про Ареса, это Посейдон пропустил мимо ушей. Когда Гера закончила свою лекцию по божественной контрацепции, он ей ответил:
- Гера, я конечно понимаю, что спать с самим Зевсом – это огромная честь, и мне такой чести не надо, но прибереги свои игрушки лучше для своего муженька, у него внебрачных детей больше чем у меня в разы, так что нацепляй обратно свою игрушку на то место, откуда ты ее сняла, и не маши ей больше перед моим лицом. А поскольку твой любимый сынок умеет обращаться с железом, то пусть он для тебя сделает железного морского конька, ты сможешь коротать в его компании вечера, пока Зевс развлекается на стороне. А если есть такое огромное желание с кем-нибудь пообщаться, можешь пойти поздороваться с Гераклом, можешь даже поцеловать своего пасынка, я тебе разрешаю.
Тут еще вмешалась Селена, которая вступилась за сестру, но лунной богине он резко ответил:
- Я беру ту, что хочу, и ту, что меня хочет. Раз твоя сестрица проявила неуважение к моей избраннице, то пусть посмотрит со стороны, что могут боги в порыве страсти, а если она считает, что может лучше, то пусть покажет, мы с удовольствием посмотрим.
Он быстро выбросил из головы богиню занудства и нравоучений, а также Селену, подошел с Афродитой к столу, свободной рукой смел со стола еду и кубки, положил богиню на стол и овладел ей прямо на столе:
- Афродита, богиня моя, отбивай трезубцем яростные атаки завистников и недоброжелателей, и будь любезна не заколи меня в порыве страсти.

[mary]

Геката

Ге

[свернуть]

Ка

[свернуть]

Та

[свернуть]

С каждым кубком вино всё шальней искрилось на языке. После пятого (или шестого?) заискрились и глаза. Дыхание Ниса, стоящего за спиной, приятно щекотало шею, а сладкие слова ложились как бальзам на слегка, но всё же уязвлённую гордыню богини. Ката плавно склонила голову вбок и потёрлась плечом об грудь Бахуса, подставляя шею для поцелуя. Рука её зарылась в тёмных прядях бога, притягивая его поближе. - Сёстры, я ненадолго, Зайка - сидеть! - Геката увлекла Диониса за собой в прекрасный сад дворца, под вскрики разочарования собутыльников партнёра. Они миновали стол, на котором Посейдон скрипел под фальшивые ноты удовольствия Афродиты, и вышли в цветущий сад. Фи. Лунная богиня подарит виночерпию куда лучшие минуты без лишних глаз. Она будет с тем, кого она хочет и не более. Сад быстро поглотил их, и вот вокруг лишь щебетание птиц да журчание ручейка. Мягкая листва, опавшая с фруктовых деревьев стала идеальным ложем, на которое юная и девственная Геката уложила Диониса, робко целуя. В саду стемнело и пение птиц сменилось далёкими раскатами грома, когда зрелая Геката опутала Ниса цепями страсти и расцарапала гладкую кожу на его спине до крови; тонкий луч лунного света осветил лицо бога, наслаждающегося искушённой опытом третьей ипостасью богини. На удивлённый взгляд любовника после, Ката ответила: - Ну что же это такое, никто летописи не читает? Я - три в одной, на любой вкус - Богиня нежно провела рукой по щеке Ниса, - Должна признаться, я тоже приятно удивлена. Ты слишком миловиден для такого...пожалуй, я не против повторить как-нибудь, заходи на огонёк.

[Сэм]

Геракл

Спойлер

[свернуть]

Геракл стремительно скучнел. Подобные сцены повторялись настолько часто, что возникало впечатление - у олимпийцев нету никакой памяти. А то сдохли бы со скуки. И интриги их одни и те же, подумал здоровяк, хотя молодое поколение еще может изобрести что-то новое. Он взглянул на ту, что дала ему имя, далее перевел взгляд на более интересных на данный момент людей - он не видел от Геры особой угрозы. Да и вряд ли бы понял что-то новое по лицу, горевшему желанием заковать Посейдона, и разнообразить тем самым развлечения Афродиты. Переведя взгляд на тех, кто был с одним одних лет, он увидел за группкой людей немного мрачного Гимерота. Он внезапно заинтересовал Геракла, который подумал - "Я его видал где-то под Глуховом, не он ли спорил и задавал много вопросов?"

Спойлер

Плетущий Сети - Гимерот

[свернуть]

[Шарин Налхара]

Афина

где-то в Лондоне, наше время

Золотистый Кавасаки с мелодичным ревом петлял между несущимися по центральной улице автомобилями, с поразительной точностью угадывая тот момент, когда двухколесный конь сможет проскочить между рядами и колоннами машин, не зацепив и не особо подрезав их. Мастерство водителя не подлежало сомнению, но всё же самые впечатлительные и встревоженные участники движения не раз и не два послали наглому гонщику свои проклятия, которых тот, впрочем, услышать не мог. Свернув с трассы на одну из боковых улиц, мотоцикл притормозил у высокого здания, одного из тех новомодных строений из зеркального стекла, сочетающих в себе элементы разных эпох, превращая их в причудливое дополнение друг друга. Где античные колонны соседствуют с футуристическими светильниками, где стекло, сталь и бетон повторяют формы викторианской эпохи, где снабженные датчиками стеклянные двери разъезжаются и впускают гостя в просторный зал, наводящий на мысли о чем-то шекспировском. Всадник оставил своего железного коня у входа на парковке и снял шлем.
Длинные темно-русые волосы, собранные в тугой аскетичный пучок. Темно-зеленый, почти черный, комбинезон туго обтягивал притягательное тело женщины, но в то же время был достаточно плотным, чтобы не давать ей выглядеть слишком вульгарно или откровенно. Высокие мягкие сапоги чуть стучали каблуками, чеканя решительный шаг женщины, когда она направилась к дверям, до странного привычно прихватив свой шлем на сгиб локтя.
На входе в здание её встретил секретарь, подобострастный невысокий мужчина средних лет с начавшей проглядывать в светлых волосах лысиной. Он задержал взгляд на её профиле, напоминавшем об античных статуях, - прямая переносица и линия носа, довольно массивный волевой подбородок, высокий лоб и большие глаза - и тут же опустил лицо в свой планшет, продолжив изучать его и стараясь не отставать от следовавшей к стеклянной колонне лифта гостье.
- Мисс Парфенис, мы вас ждали. Всё готово. В двенадцать у вас встреча с Лигеттом и Берком, на два часа назначено совещание, на семь - вы приглашены на ужин в "Ив" с мистером Гейтом, он хотел обсудить с вами покровительство своей технологической выставки. Это основное. По мелочам всё изложено в вашем электронном ежедневнике.
- Хорошо, Саймон, - женщина мельком взглянула на секретаря, вошла в лифт, подождала, пока её спутник не встанет рядом, и нажала кнопку верхнего этажа. - Звонков от "Риккер и Маркс" не было?
- Нет, к сожалению, но они позвонят сегодня, я уверен. Да, вам звонила, кажется, ваша кузина. Она не представилась, и связь была очень плохая, прошу прощения. Полагаю, она тоже перезвонит позже.
Женщина молча кивнула, достала тонкий смартфон в металлической оболочке и что-то быстро набрала на нем, ловко водя по экрану пальцами.
- Спасибо, это всё?
- Нет, еще...
Двери лифта открылись, женщина шагнула вперед, не дожидаясь слуги, обреченного следовать за ней, словно собачка, но вдруг остановила его жестом руки, замерла на мгновение, со вздохом прикоснулась ко лбу тонкими пальцами с коротко подстриженными и ненакрашенными ногтями. На ней вообще, казалось, не было ни капли макияжа, но Саймон считал, что это только уловка и хорошо скрытая "штукатурка", позволяющая скрыть истинный возраст, ведь они с мисс Парфенис работали уже более десяти лет, а она всё будто не менялась.
- На этом всё. - Это было утверждение, а не вопрос. - Саймон, боюсь, мне придется отменить всё назначенное на сегодня. Позаботься об этом и принеси все необходимые извинения от моего имени. Ты свободен. Возможно, мне придется уехать по неотложным делам на денек. Всё в порядке. Это семейные проблемы.
Саймон открыл было рот и тут же захлопнул его с удивительным для самого же себя клацанием зубов, словно тело повиновалось приказу его начальника быстрее, чем разум сообразил это. Вопросов тут явно от него не ждали, поэтому Саймон молча кивнул и направился обратно к лифту, бросив напоследок взгляд на двери кабинета мисс Парфенас. Ему показалось, что из-под закрытых дверей, к которым направилась его шеф, мерцало странное радужное сияние.
***
- Ирида.
Это сияние ни с чем нельзя было перепутать, как и любовь к дешевым и старомодным эффектам. Женщина в белоснежном с золотой оторочкой хитоне развалилась в черном кожаном кресле перед компьютерным столом, попивая вино из старой чаши, которую девочка на побегушках её отца вечно таскала с собой. Кто-то из сводных сестер поговаривал, что Ирида боится, что её отравят, а среди кандидатов в отравители богиня радуги и радости подозревала в частности милейшую в своей стервозности Афродиту. Афина не удивлялась бы подобному - в их дражайшей семейке были совершенно уникальные отношения, которым не позавидовал бы даже клубок змей. Она сама клялась на камнях Олимпа, что ничто не вынудит её покинуть Элладу, но даже эту клятву пришлось нарушить.
- Афина, - Ирида отсалютовала ей своей чашей. - Тебя вызывает отец. Думаю, ты уже это поняла.
- Позволишь? - Афина подошла ближе и вскинула бровь, намекая, что место хозяйки следует освободить. Ирида помедлила мгновение со своей фирменной усмешкой, но поднялась из кресла. - Как ты сюда попала?
- О мудрейшая, - радужное сияние стало сильнее, заставив Афину прижмуриться, - а ты как считаешь? Радуга есть везде и всегда. Неужели ты считаешь, что твой отец не знает о небольших услугах Гекаты и её странных развлечениях в этом отвратительном времени?
- Ближе к делу. Зачем я понадобилась отцу? Очередной суд? Или Посейдон в очередной раз решил подергать отца за бороду и кому-то следует отшлепать дядюшку по водянистому заду его же трезубцем или усадить обратно в его лужу?
Ирида скривилась, но затем на её лицо вернулась её привычная усмешка.
- Ну да, суд. Все вопросы задашь на месте, думаю, тебе понравится. Не тяни, - женщина сморщила нос, вылила остатки вина на ковер, распахнула окно и передернула плечами, когда в кабинет ворвался автомобильный гул и шум большого города. - Брр, ну и дует здесь у тебя, а вонь...
Ирида шагнула на подоконник, посмотрела вниз - и спрыгнула, исчезнув в пролившемся, несмотря на пасмурное небо, солнечном луче. Афина вздохнула, хлопнула в ладони, чтобы включить свет, и села за компьютер, чтобы внести изменения в планировщик. Она, конечно, могла бы потом попросить Гекату вернуть её в тот же самый момент, но это было бы.. не вполне верно. В этом мире было столько удивительного... В первые дни всё, что здесь творилось, поразило Афину до глубины души: всё, совершенно всё, что сотворили эти люди было оскорблением богам и попыткой постичь их величие и превзойти его. Эти огромные, словно горы из металла и камня, дома и башни, металлические птицы, величиной с корабль, летающие по воздуху, самоездящие повозки из металла, зеркала, позволяющие смотреть на многие расстояния и даже сквозь время, коробочки, позволяющие слышать собеседника с другого конца земли... Люди всегда пытались уподобить себя богам, и этим, кажется, это почти получилось. О, она была в гневе, и если бы Геката не смогла остановить её, Афина бы учинила этим людям то наказание, которого они заслуживали, но кузина заставила её посмотреть на всё это по-другому. Эти люди были интересны и достойны изучения. Сперва Афина была уверена, что прежде чем уничтожить все эти оскорбляющие богов вещи и помыслы, следовало понять, как они появились, и найти способ предотвратить подобное. Затем она решила, что не стоит вмешиваться в события еще не свершенного будущего. После она сочла, что эти люди и вправду умеют делать весьма интересные вещицы. После она даже почти простила им неуважение к богам за их изобретательность. Она сама дала им когда-то давно идею, и крайне приятно оказалось наблюдать, как развил и преумножил эту идею человеческий разум много веков спустя. И она попалась в ловушку этого мира не хуже, чем Геката. Здесь почти не было молитв богам, и амброзия и нектар были недоступными деликатесами, но она исправила это - и иногда в Парфеноне вновь зажигались огни в её честь и танцевали девушки, принося ей в жертву свои волосы и кудель, а юноши устраивали поединки, чтобы доказать свою честность в бою и смелость... Не хватало еще, чтобы кто-то из других богов увидел этот мир. Она сама едва устояла перед тем, чтобы выместить свой гнев в первые мгновения, а какой-нибудь Посейдон или Арес уничтожат это будущее до пепла и трухи. Это знание следовало охранять, как и этих людей, немалая часть из которых, как оказалось, поклонялась ей, Афине Парфенис, Афине Палладе, богине мудрости, ремесел и справедливой войны, и пользовалась её дарами, даже не подозревая об этом.
Дактилоскопическая панель в углу не смогла бы отобразить отпечаток ладони бога, а человеческий или механический разум не смог бы его выдумать, поэтому этот замок был достаточно надежен для потайной комнаты. Деревянная панель с вкраплениями черного стекла с едва слышным щелчком отъехала в сторону, обнажив то, чего не дано было видеть глазу смертного - будуар богини. Её встретил глухой крик большой серой совы, сидевшей в большой клетке в углу. С тихим вздохом Афина переоделась в свой хитон, белый с золотой и зеленой отделкой, взяла позолоченное копье, шлем и тяжелый щит-эгиду, обтянутый кожей. Голову Медузы она брать не стала с собой в это мир, и бывшая приятельница-потаскушка, посмевшая отдаться её, Афины, собственному дядюшке прямо на её собственном алтаре, у её собственных ног, осталась украшать колонну её комнаты, защищая от незваных гостей. Она не смогла отказать богу при жизни, зато откажет любому богу при смерти, хоть в этом можно было быть уверенной. Сова, вылетев из клетки, перелетела к богине на плечо. Сжав в руке небольшой аппарат, похожий на пульт для открывания гаража, Афина нажала на кнопку - и оказалась в темном коридоре, который никаким коридором, конечно же, не был. Пульт в её руке превратился в факел, выделявший круг мутного света вокруг ног богини, обутых в золотые сандалии. "Коридор", больше похожий на кишку из серого тумана, вывел её в одну из пещер в горах, откуда Афина легко поднялась к дому - на вершину горы Олимп.

Олимп. Эллада
Что ж, картина, открывшаяся глазам богини-девственницы - как по крайней мере ей полагалось считаться таковой, а её личная жизнь не касалась никого, тем более никого из родственничков - была вполне ожидаемой. Дионис с Гераклом, которого Афина вечно считала туповатым и недалеким, но милым увальнем-силачом, которому вечно нужно помогать, вели спор поэтов, и Афина улыбнулась им обоим. Она всегда любила поединки умов и талантов, а среди богов, увы, подобное всегда было редкостью - умы и таланты, конечно же, а не поединки. Кто-то с кем-то спорил, кто-то просто пил, остальные скучали. Пресловутый дядюшка Посейдон самозабвенно совокуплялся прямо на обеденном столе с сестрицей Афродитой, чему Афина опять же была совсем не удивлена. Если Афродита не раздвинула перед кем-то ноги - день прожит зря. Норма-часы надо выполнять. Ей бы сейчас тот замечательный фотоаппарат или видеокамеру и выложить эти кадры в интернет - это была бы просто информационная бомба. Возможно, следующий из любовников богини венерических болезней был бы повнимательней. Уделив парочке внимания не больше, чем разлитому на полу вину, Афина проследовала к Зевсу и преклонила колено перед его небесным троном, опершись о копье. По залу разнесся мелодичный гул, когда её окованная эгида ударилась об пол, даже сова захлопала крыльями.
- Отец мой, ты звал - я пришла, чтобы защитить твою честь.
Привычные формулировки и ритуалы вдруг показались пресными и скучными и до зубовного скрежета старомодными. Поднявшись на ноги, Афина огляделась в поиске собеседника или на худой конец собутыльника.