Мафия №11 "Братство Кольца"

[Шерлок]

***

Мир изменился. Я чувствую это в воде, чувствую в земле, ощущаю в воздухе. Многое из того что было ушло. И не осталось тех, кто помнит об этом.

Все началось с отливки великих колец. Три были переданы эльфам – бессмертным созданиям, самым мудрым и справедливым из всех живущих. Семь отданы повелителям гномов, великим добытчикам самоцветов и мастеровым горных пещер. А девять...
Девять колец были переданы человеческому роду, который превыше всего жаждал власти.

В этих кольцах была заключена сила власти над каждым из народов. Но все они оказались обмануты, потому что было сделано еще одно Кольцо. В стране Мордор, в огне Роковой Горы, Темный Властелин – Саурон, тайно создал единое Кольцо, подчинявшее все другие. И в это Кольцо он вложил всю жестокость, всю злобу и всю жажду власти над всем живущим. Одно Кольцо способное править всеми. Одна за другой, свободные земли Средиземья пали под властью Кольца, но были и те, кто восстал против зла. Последний союз людей и эльфов выступил против армии Мордора, чтобы на склонах Роковой Горы сразиться за свободу Средиземья.
Победа была близка. Но силу Кольца нельзя было превозмочь. И в тот миг, когда надежда угасла, Исильдур, сын короля, поднял меч своего отца...
Саурон, враг свободных людей Средиземья был повержен. Кольцо перешло к Исильдуру, которому выпал шанс уничтожить зло навсегда. Но сердца людей легко поддаются соблазну, а Кольцо Власти обладало собственной волей. Оно предало Исильдура и привело его к гибели...

И многое было забыто, чего забывать не следовало. История стала легендой, легенда превратилась в миф и на 2500 лет Кольцо кануло в безвестность. До тех пор, пока случай не привел в его сети нового владельца.
-Моя прелесть.
Кольцо досталось существу по имени Голлум, которое унесло его глубоко в туннели Мглистых Гор и там Кольцо поработило его.
Кольцо даровало Голлуму неестественно долгую жизнь. Пятьсот лет оно отравляло его душу и во мгле голлумовой пещере ждало своего часа. Снова сгустился мрак над лесами земли, поползли слухи о Тьме с востока, шепоты о безымянном ужасе. Кольцо Власти – дождалось – пришло его время. Кольцо покинуло Голлума...
Но случилось нечто, не входившее в планы Кольца, его подобрало самое неожиданное создание, которое можно представить - Бильбо Бэгинс из Шира. Грядет время, когда в руках Хобиттов окажутся судьбы всего живого...

[/i]

Бильбо Бэгинс хранил у себя Кольцо много лет, пока великий волшебник Гендальф Серый не узнал о нем и не настоял на том, что его необходимо отнести на совет в Ривеннделл. Бильбо оказался слишком стар и слаб для такого путешествия, поэтому отправились  Гендальф и племянник старины Бильбо – Фродо Бэгинс. Нелегкая была дорога до Ривенделла, но путники преодолели все препятствия и опасности. Начал собираться совет. Элронд – глава всех эльфов, призвал всех для обсуждение важного вопроса.
Собрание началось. Элронд, Гендальф и конечно же Фродо – сидели и ожидали прибывших, а главное они ждали предложение по поводу – Что делать с Кольцом?



(Задание Первое. Необходимо внести предложение по вопросу. «Что делать с Кольцом?» можно вносить предложения, можно соглашаться с чьим-то мнением и говорить аргументы в пользу вашего решения)

Спойлер

Дедлайн первого задания - среда. 18-00.

После этого будет еще небольшое задание и потом дедлайн дневного голосования. (предварительно четверг-пятница)

[свернуть]

Игроки

Шерлок - Элронд, Гендальф и Фродо
1 Сэм
2 Плетущий сети
3 Никта
4 Тосик
5 Шарин Налхара
6 Вэль
7 Селин  
8 Симмах
9 Тэль
10 Феникс
11 Теон Грейджой  
12 Луан
13 Гарак
14 Эрленстар
15 Сашкинс13
16 Манао
17 mary  
18 spectator

[свернуть]

[Сэм]

Сэм

- Так с песней песнь сходилась, как в бою,
И Фелагунд, слабея, пел свою,
И вот вся мощь эльфийских светлых чар
Влилась в его напев, как щедрый дар,
И птичий щебет услыхали все
Над Нарготрондом в утренней росе...
(Сильмариллион)

- .. не так! - кричала Верин.
Сила стала всем.
Мигнуло. Мигнуло. Мигнуло. Мигнуло. Мигнуло. Мигнуло.
Он был солдат. Он был пастух. Он был нищий. И король. Он был фермер,
менестрель, матрос, плотник. Он был рожден, жил и умер айильцем. Он умирал
безумным, он умирал, сгнивая заживо, он умирал от хворобы, от несчастного
случая, от старости. Его казнили, и толпы радостными воплями приветствовали
его смерть. Он провозглашал себя Возрожденным Драконом и вздымал свой стяг к
небесам; он бежал от Силы и прятался; он жил и умирал в неведении. Он не
подпускал безумие и болезнь многие годы; он и двух зим не протягивал. Иногда
приходила Морейн и забирала его из Двуречья, одного или с теми из друзей,
кто пережил Ночь Зимы; иногда она не появлялась. Иногда за ним приходили
другие Айз Седай. Иногда - из Красной Айя. Эгвейн выходила за него замуж;
Эгвейн, с суровым лицом, в палантине Престола Амерлин, вела Айз Седай,
которые укрощали его; Эгвейн, со слезами на глазах, вонзала кинжал ему в
сердце, и, умирая, он благодарил ее. Он любил других женщин, женился на
других женщинах. Илэйн, и Мин, и белокурая дочка фермера, которую он
встретил по дороге в Кэймлин, и женщины, которых он никогда не видел, пока
не прожил эти жизни. Сотню жизней. Больше. Так много, что он и сосчитать был
их не в силах ... (Великая Охота )

-Отбросьте все ложные версии, и оставшееся будет правдой,
как бы это невероятно не выглядело.
(Записки о Шерлоке Холмсе)

- Эти мертвецы могут нам пригодиться? - удивился Портос.-
– Да ты с ума сходишь, любезный друг! – "Не судите опрометчиво",
говорят Евангелие, и господин кардинал, - ответил Атос. – Сколько ружей, господа?
-   Двенадцать, ответил Арамис.
- Сколько выстрелов в запасе?
- Около сотни.
- Это все, что нам нужно. Зарядим ружья!
(Три мушкетера)

        Заглянувший в ту ночь в комнату Сэма обнаружил бы не слишком приятное зрелище – хоббита, метавшегося как будто в бреду, со взбитыми простынями, и одеялом, улетевшим на пол. Сыну Хэмфаста снились кошмары, заставлявшие его вскрикивать. Иногда он затихал, иногда же по лицу будто пробегала гримаса, заставлявшая зубы сжиматься... Сны шли один за другим, одни за другим...

---

(Рано утром Сэм поднялся и принялся готовить. Застилать простыни нужды не было, и так все было – были в Ривенделле. Сэм любил готовить самостоятельно, и что бы не говорили злые языки, делал это все равно. Да и что за еда у эльфов? Они сыты и одной водой.
Достав лук, он порезал его и попробовал спассеровать на кастрюле. Получилось, мягко говоря, неидеально, но сойдет. На Сэма брызнуло кипящим маслом, надо было тщательнее удалить воду, на большом пальце вспух волдырь. Сэм полил его холодной водой и вернулся к готовке. Кинул в кастрюлю кроличьего мелко нарезанного ломтиками мяса, приправленного солью и натертого петрушкой. Мясо дало сок.
Сэм отошел поговорить с троллем в их отряде, не каждый раз доводилось видеть такое. Хорошее настроение при взгляде на него снова заиграло, хоббита разбирал смех.
От подвешенной над тлеющими углями кастрюли, начал доноситься небольшой дымок с запахом слегка подгорающего мяса. Следовало помешать и добавить клубней – то есть картошки. Она заранее была заготовлена и очищена, сейчас лежала в воде в другой кастрюле.
Итак, скоро будет готово.
- Мистер Фродо, вставайте! Я приготовил чуть-чуть поесть.
Раздался ехидный комментарий эльфа, который, видимо, питался лишь воздухом.
- Нельзя это есть! Вегетарианство основа всего. Как тебе не стыдно, мелкий охальник!
- А ты попробуй, сам поймешь! Ты даже не представляешь, на что способна моя еда.
- Мистер Фродо! Поднимайтесь, время уже!
- А может, ты покажешь мне, что все время тащишь подмышкой? – снова вступил в разговор эльф непонятного пола.
- Неееее, у кого свои прелести и сокровища, а у меня есть это. Но всем я его не покажу.
- Как будто я не вижу? Это же кубок! Фляга из золота. Не тяжело ли тебе ее тащить? Дай понесу.
- Вам, вегетарианцам, только сэма и давай. Но Сэм это сэм, и нету Сэма без сэма. Положение обязывает, и мой первачок я уж как-нибудь сам. – С этими словами хоббит достал флягу, скрутил крышку движением, говорящим о большом опыте, и сунул под нос хозяину.)

---

(Прошла неделя с тех пор, как они прибыли в Ривенделл. Завтра должен был состояться Совет. Одетый в вишневый костюм, включавший в себя штаны и жилет, а также коричневый шарф – от ветра, Сэм ходил к мистеру Бильбо Бэггинсу – тот жил выше. Со стариком было интересно поговорить, Сэм очень полюбил слушать его рассказы. С другой стороны, Бильбо был приятен слушатель, не носящий Кольца и неизменно доброжелательный. Его истории и рассказы, стихи  и шарады были своеобразным искусством, и ему были нужны, необходимы как воздух люди, которые бы интересовались им. Сэм соступил вниз, сойдя по длинной лестнице.Ему показалось, сверху он видел выглядывающую голову мистера Фродо.               
Оттуда прилетел камешек, странного вида, как будто мутный хрусталь, неправильной формы.
- Мистер Фродо! Не играйте в впередсмотрящего, слезайте, - сказал Сэм.
- Вас хорошо видно, продолжил он.
- Я слезу. Но при одном условии.
- А на это я пойти не могу, хоть вас безмерно уважаю! Может быть, через две недели. Нам еще пригодится.
- Злой ты, Сэм.
- Что поделать. – И с этими словами хоббит быстро ретировался с места событий, пока не взяли в оборот. Все члены будущего отряда с завистью поглядывали на его сокровище, - не чета сокровищу врага. Пока никто не видел, он понюхал содержимое фляги. Она досталась ему от Бильбо, старого Бильбо, фляга из кожи, правда со вставленными полудрагоценными камнями. Но там, там внутри... Там был отличный, двойной перегонки, очищенный углем, в общем, настоящий первак. Такой первак называли самогоном, или просто – сэмом. Сэмуайз умел делать его, как никто другой, это умение ему перешло от отца. Пусть только попробуют отобрать мою флягу, подумал Сэм, я буду оборонять ее до последнего вздоха.
- Сэм! А зачем ты вообще таскаешь ее? Ты не пьешь свой самогон, и ничего не делаешь. Ты хочешь, чтобы мы тут все изошли на слюну? – Раздался голос незаметно подошедшего, как они все ходили, эльфа – Тираэля насколько помнил Сэм.
- Нет, самогон от всего помогает. Мало ли какие могут быть случаи! Выпивку надо всегда иметь под рукой.)

---

(Мимо проходил Гэндальф, Гэндальф Серый, главный в их отряде. Сэм остановился и подобрал камешек. Было впечатление, что он случайно выпал из кармана мага. Сэм догнал Гэндальфа, и спросил
- Простите, это не вы уронили? Я видел.
- Я. Да ладно, он мне не нужен, оставь у себя.
Вечером, в последний день перед Советом Сэм долго – долго смотрел на камешек, прозрачный хрусталь, правильной формы – как пирамида. Вертя в пальцах четырехгранник и так, и сяк, он думал – "странно, смотришь на него, а как будто всюду одно  тоже, одинаковый со всех сторон. Или все таки нет?". Несмотря на эльфов и Ривенделл, все было  холодным, промозглым, холод будто поселился в глубинах костей... Сэм слышал, на юге было жарковато. Слишком жарковато, он не хотел туда. Но куда его хозяин, туда и он...
Скоро они выйдут в дорогу. Наверно, пройдут через Эрегион – Сэм видел карты .Эльфы не занимались этим краем, там обитали кузнецы, искусно работавшие по металлу, сковавшие те Кольца, которые были ли теперь? Неизвестно. Сэм проверил свою флягу – тяжелууую . Главное сокровище было на месте, там был отличный сэм. Следовало подготовить одежду в дорогу, у него был отличный крапчатый, подаренный эльфами серый жилет и красные штаны.)

---

          (  Сэм  шел по улочкам Ривенделла , скоро начинался совет. Отовсюду доносилось пение эльфов, похожие на птичьи голоса, только еще звонче. Сэм слушал и восхищался, это было то, что он был хотел сохранить – несмотря ни на что. Но что он мог, маленький хоббит? Надо было помочь мистеру Фродо собраться, они скоро пойдут назад в Хоббитон. Пусть со всеми сражениями, тревогами и суматохами разбираются могучие воины и маги – это все для них.
         Придя в их временное жилье, что было лучше гостиницы, но не сравнить с домом, Сэм первым делом заглянул в тайник, и вздохнул с облегчением. Сэм был на месте, как и его вместилище – серебряная фляга, подаренная три дня назад мистером Бильбо Бэггинсом. Он высоко оценил, что Сэм пошел с мистером Фродо в его опасное приключение. Напрасно хоббит уверял старика, что сделал то, что был должен – тот лишь ласково щурился и уверял, что он должен принять подарок. Сэму было неловко... Часто он думал про себя, что обладает благородством, особенно когда ему говорили окружающие, но потом ему становилось нехорошо. Какое благородство делать что-то ради похвал и подарков? Однако после Сэм успокаивался. Ведь не имело значения, что он потом думал, и другие, главное, что неплохой поступок был совершен.
          Надо было навестить мистера Бильбо, Сэм оделся тщательно – серая куртка, белый жилет, из кармана которого свисала серебряная цепочка для часов. Ореховые глаза Сэма смотрели на мир весело. Он был здесь и сейчас, и все было прекрасно.)

---

(- Мистер Фродо! Не шутите так со мной.
- Да что такого он сделал, раздался скучающий голос одного из эльфов, точнее, эльфийки – с двумя косами.
- Вот, взгляни, я нашел камень – пирамиду. Это мистер Фродо ее подкинул мне, но дарить не стал – он очень скромен.
Сэм положил пирамиду в мешок рядом со своим главным сокровищем – флягой из кожи, подаренной Бильбо, содержащей две пинты отличного самогона. Там же лежала редкая вещь, говорили, она может избавить от неприятных последствий возлияния. Затем взял мешок за лямки и закинул за спину. Он выглядел вполне нормально в своем коричневом жилете, надевать белый не стоило – не пойдет в дорогу.
Вечером он достал пирамиду из хрусталя. Небольшой, в фалангу пальца, камешек красиво переливался..." Всего одна грань повернута, а очень похоже, но какая чистота! Не замарать бы его. Впрочем... Может, тот порошок способен в случае чего отчистить и это, раз уж чистит желудок? Может быть. Однако, мистер Фродо, мне следует доверять вам, как следует вам доверять мне. Зачем вы кинули его, мне интересно знать?"
- Что ты там все сидишь? – Скоро пора идти. Может, лучше поделишься своим перваком? "Надо будет пойти, и правда с кем-нибудь выпить. Хмммм. Вопрос, как говорится, - третьим будешь?"– Не, не сейчас. Может, через пару недель, угощу нескольких друзей.)  

---

(- Мистер Фродо! Где же вы, мистер Фродо? – воскликнул Сэм, придя в комнату Хранителя Кольца. – Владыка Элронд приглашает вас на Совет.
Из комнаты, имеющей выход в гостиную появился Фродо и сказал
- Пойдем. Нас там ждут, наверное.
- Нет, я спешил как мог, вряд ли все так быстро соберутся. Мерри и Пиппин еще ловили рыбу, когда я им сказал.
- В любом случае пойдем.
- Надеюсь, нам не придется идти.
- Нам может быть и нет. Мне, наверно придется идти... А вот тебе нужно в Хоббитон.
- Ну уж нет, мистер Фродо! Я вас одного не отпущу! Даже если там будут герои, Сэм вам сможет пригодиться. Сэм пойдет с вами, мистер Фродо.
- Хорошо, хорошо. Думаю, Кольцо придется нести мне...

Сэм решился на такой шаг из большого уважения. Он загодя уложи в мешок все необходимое, даже выпросил на всякий случай у Бродяги корешки – пожевать в дороге. "А вот Мерри с Пиппином пусть идут в Хоббитон. Нельзя, чтобы они пострадали. Дорога будет опасная, кругом орки, и пойдем мы в самое пекло...".)

---

(Первак – первак.
Шарахнешь так, бухнешь растак,
И вот и все уже прошло,
Похмелье и болей сняло.

Бухай – бухай.
Чего жалеть? Кого и как?
Первак – первак.
Пееееервак- первак.

Тот главный враг – такой дурак,
Не знает враг, что есть первак,
Его мечты лишь злобы бряк –
Не пил ни разу он первак.

Так гнусавым голосом заливался Сэмуайз, поздно вечером. Завтра должен был состояться Совет, на котором должны были решить, кто пойдет с Кольцом. Сэм был намерен настоять на своем участии, ну а потом... Настоять на лимонных корках. Говорят, в Хараде есть такие деревья, кожура плодов которых очччень пользительно действует на сэм. Ну а раз на сэм – значит и на Сэма!  Руки чесались скинуть его темно-зеленый костюм, он явно мешал  Сэму.
- Доброе утро, мистер Фродо. Вы уже собрались?
- Нет. Я вот выпил из твоей фляги. Ничего? Я долью,  с избытком.
- Нет, ничего, мистер Фродо, все нормально. Я думал вас угостить, хорошо, что вы угостились сами. Это мне мистер Бильбо подарил. Не знаю, откуда она у него, правда.
- Ты ведь уходишь в Хоббитон?
- Нет, что вы. Я должен идти с вами. Вдруг вам захочется еще моего первача?
- Да, мистер Фродо, взгляните, чего я нашел – и Сэм показал хоббиту призму – острогранник.)

---

         ( Таким образом, скоро должен был начаться совет. Сэм не думал, что он там важен и будет играть значимую роль – ему нужно было пойти с мистером Фродо. К нему он и обратился, говоря, чтобы он взял его с собой. Такого рода перспектива не устроила старшего из хоббитов, но верность Сэма была ему хорошо известна...
         Что ж, надо было взять все необходимое. В число необходимого угодила серебряная фляга, подаренная мистером Бильбо Бэггинсом. Там был превосходнейший, собственноручно сваренный первак, способный защитить от любых болезней и напастей. Рецепт его перегонки передавался из поколения в поколение... Сэму дали имя, надеясь, что он продолжит славные традиции предков. Пора была готовить вещи, хоббит не верил, что после Совета они поедут домой. Это было бы слишком хорошо, чтобы в это верить, и разумеется, неосуществится... А пока нужно было навестить старшего из хоббитов. Сэм поднялся по лестнице, причем отбитая некогда рука об луку седла нещадно заныла, чувствуя потоки водопадов, пальцы болели. Бильбо жил на верхней площадке, его жилище было очень уютным, несмотря на открытость. Сэм поднялся еще на пролет и увидел клин летящих лебедей, летящих на юг. "Вот так и мы...".
Хоббитон, Хоббитон... Хотелось бы вернуться туда. Его отец собирался принять участие в выборах мэра, старый Уилл Белоног отказался от этой должности с тех пор, как в норе обвалилась штукатурка. Но вряд ли милый его сердцу Хоббитон Сэм увидит скоро...)

---

                 (  Сэм встал рано утром. Пение эльфов за окном его нисколько не раздражило,  и он поневоле заслушался. Жаль, что скоро я этого не увижу...  
Что ж, куда мистер Фродо, туда и я. Он будет на Совете, значит и мне надо туда попасть. Сэм поневоле потрогал зачесавшимися пальцами пузатую баклажку, подаренную ему вчера. Такой напиток хотел бы попробовать, и не раз, каждый. Но Сэм не склонен был его предоставлять. Самогон нужон самому для дела. "Вряд ли мне не дадут его пронести – так что нечего и тревожиться".  Сэм был спокойного нрава,  хотя часто беспокоился без повода. Его интересовало – куда пойдет мистер Фродо, и можно ли заботиться о нем будет...
Он нашел недавно сферу. Странный, странный прозрачный камень. Куда ни посмотри, с какой угодно стороны – и увидишь лишь свое отражение, кое не лжет, и не обманывает, хотя... Такое же впечатление бывало у Сэма, когда он напивался.  Наверное, здесь не обошлось без мага... Что он хочет мне сказать? Гэндальф был мудр, но хоббит его побаивался. Впрочем, они занимались одним и тем же...)

---

          ( Одев свои зеленые штаны с подтяжками, причесав непослушные волосы, Сэм поглядел в зеркало. Оттуда на него смотрел полноватого вида хоббит, такой, как они и должны быть. Сегодня был день очень знаменательный. Они должны были вернуться в Хоббитон...  Там хорошо, яблоки да луга, перелески и посады, норы и ловли рыбы в реке Брендивин... Пиво в Золотом Шестке и Зеленом Драконе, пашни и пасущиеся коровы, отсутствие приключений... Жареный бифштекс с кровью, бифштекс без крови, тушеные кролики, звон колокольчиков, майское дерево... Семья Сэма, вся, со всеми родственниками до десятого колена, хоть бы не видеть их рожи... И конечно, Рози. Рози, как лепесток солнца, прекрасная  Рози... Картина вспыхнула и рассыпалась. Сэм не верил в такой благополучный исход. Вряд ли мистер Фродо вернется, а он должен следовать за ним.
Поэтому Сэм тщательно одевался. Возможно, в последний раз удастся покрасоваться, хоть и не перед кем. Дорога не манила его, совсем не манила. Итак, с робкой надеждой в душе он вышел из своего временного дома.)

---

( - Сэм! Это же есть невозможно! Ну ты и приперчил! – Так воскликнул попробовавший блюдо Сэма, а именно тушеную морковь, пережаренную с луком на смеси говядины и крольчатины – с большим количеством специй.
- Да уж вот так. Я еще и на перваке сделал.- Гордо ответствовал Сэм.
Жалко было конечно... Но, с другой стороны, Сэм сделал уже аппарат, пока был в Ривенделле. Так что самогон у него был. Флягу же, тыквенную, полученную от Бильбо, он не трогал – залил и все. И все же она была его главным сокровищем. Как говорится, пусть только попробуют отобрать! Сэм скрутит их в бараний рог.
Сзади прилетел камень. Сэм заорал от боли, это было слишком  болезненно. Оглянулся, никого не было. Его костюм, жилет был испорчен. Теперь цветок – фиалка, засунутый в нагрудный карман, выглядел нелепо. Слышалась ругань, никто бы не поверил, что это хоббит.Но уж очень он ценил свой жилет. Сэм подобрал камень, камень был какой-то странный, в виде пирамиды, геолог назвал бы его пиритом. Приспособлю под что-нибудь, подумал Сэм.)

---

                    (  Для сегодняшнего Совета Сэм собрался особенно тщательно. Одел плащ, так как на улице было дождливо. Под ним был хлопчатобумажный жилет, расписанный красками – Сэм любил яркие цвета. Бриджи были нравящегося Сэму фиолетового цвета – такие же, как глаза Рози. Как сказал бы напыщенный церемониймейстер – Сэм имел в отношении ее матримониальные планы.
                     Сэм прогуливался по комнате. Щелкнув ногтем по аппарату, он в который раз поразился – камень, подаренный ему мистером Фродо, маленький адамант, выполненный в виде незамысловатого куба – улучшал качество сэма. Как будто вычищал сивушные масла. Сэм наполнял емкости, пока было время, пока Совет не подоспел. Часть их он собирался оставить мистеру Бильбо и эльфам – пусть вспоминают о нем, пробуя сэм. Да и следовало отдарить Бильбо – он подарил Сэму красивую флягу. Сейчас она стояла на каминной полке в комнате Сэма. Хоббит попробовал дистиллят, и неожиданно скривился.)

---

              (  Сэм разложил на камне свои кухонные принадлежности. Вечно у этих эльфов – питаются одним воздухом, да водой. Камень ему подсунул какой-то доброхот, прям под дверь. Но Сэму он понравился, его можно было использовать в хозяйстве.  Пиппин и Мерри где-то ходили, но Сэм подумывал – эти весельчаки обязательно прибегут на запах. Уж не хуже Барлимана он готовил! Сегодня, кроме яблочного пирога, он собирался сделать рыбу в кляре, хоть муку еле удалось достать. Собственно, он ее делал как раз по поводу добытой муки – вернее, крамовой крошки, добытой у пришедших через Туманные горы гномов. Они обещали придти, у них тоже нашлось бы что сказать по поводу вкусов эльфов.
                 Рыба была мелковатой, подлещики, и Сэм не стал вырезать у них кости и потрошить. Кинул на сковородку так. Кости растают. От резкого движения часть масла выплеснулась и обожгла Сэму руку. Несильно правда. Хоббит запрыгал, тряся рукой в воздухе. Потом кинулся к расположенному в полусотне шагов фонтанов, и, добежав, сунул в него руку.  Но долго прохлаждаться не приходилось, и Сэм побежал обратно к подлещикам.  Перевернув их, он достал большую деревянную фляжку, подаренную Бильбо, и полил себе на руку. Руку снова словно обожгло. На глазах выступили слезы. Там был недоделанный, не совсем чистый самогон.
               Через некоторое время Сэм присел на ранее притащенный обрубок дерева, и разглядывал свой жилет. Там выделялось ясное масляное пятно. "Придется выкидывать...".)

---

              ( Самогон начал капать из краника. Аппарат был похож на скрюченный самовар – ну вот Сэм его замаскировал. По вкусу, конечно, готовый продукт был лучше чая. Однако ряд гостей полагал, что Сэм делает как раз таки чай.  
              Прошло время с тех пор, как они прибыли в Ривенделл. Сэм понемногу обжился. Лишь одна мысль не давала ему покоя – к Рози, к милой Рози, к которой он побаивался подойти – мог бы посвататься кто-то другой. Такого было нельзя допустить, но кто знает, не придется ли идти в далекие земли, где идет война. Не хотелось бы... Лучше бы решить все здесь. Накинув на плечи плащ, скроенный как дунаданский, и надев белые перчатки, хоббит пошел на улицу. В руке блестел камешек, Сэм вделал его в браслет. По пути он подхватил висевшую на крючке флягу, наполненную самогоном. Он решил подарить ее мистеру Бильбо, пусть попробует его сэма. Но вообще – то эти фляги были дорогими. Если кто в карман Сэму, сыну
Хэмфаста, за флягой залезет, не досчитается своих пальцев, одним словом.
- Мистер Бильбо? Вы тут? – Постучал хоббит в дверь старика. Дом Бильбо располагался выше его, он слегка запыхался, пока лез."Надо бы сбросить веса".
- Иду!

Через полчаса Сэм пил чай в гостиной, и расхваливал свой самогон. Но на старого хоббита он особого впечатления не произвел. Он все показывал на свой нос и смеялся! Говорил, что унюхал бы чего – нибудь, но теперь предпочитает не самогон, а другие напитки, поздно ему с таким носом что-то пить!
Сэм изрядно огорчился. Но мистер Бильбо внезапно взял свою собственную флягу – и сказал – попробуй добиться, чтобы содержимое стало дороже, чем тара. Она из пещеры Смога. Сэм налил туда своего самогона, там он стал золотистым.)

---

                ( По трубкам переливался дистиллят. Сэм задумчиво смотрел на него. Цвет был еще неудовлетворительным, но самогон дойдет. Обязательно дойдет. Такой продукт требовал долгого обучения, Сэма его готовить с детства учил отец. Он гнал его из картошки, которой у него было очень много. В этом деле главное было не делать излишеств – и никогда не жалеть об сивухе, оставлять только чистый первак. Чистый, как Сэмов костюм, если не сказать, как слеза. Все в роду Сэма знали – самая большая и нелепая, тянущая ошибка – это использование остатков, когда первак закончился. И неважно, что этих остатков может быть до 10 раз больше, чем самого очищенного сэма – их следовало удалять все равно. Для проверки качества Сэм со дня установки аппарата в Ривенделле научился использовать камешек – подкинутый ему Гэндальфом, в этом не было сомнений,  горный хрусталь, величиной с утиное яйцо, в виде призмы.
              Когда наконец первый-первый, потому и названный первач, самогон закапал, Сэм начал подставлять фляги по краник емкости слива. То есть к врезке краника в обычную банку, сплетенную эльфами из листов и жил какого-то дерева. Влияния на качество оно не оказывало. Бедные эльфы! Они и не знали, к чему будет использована их банка. Фляги же Сэм использовал большие, тыквенные, и подарка Бильбо среди них не было.Он рассудил, что ей только любоваться можно, а так – слишком тяжелая.)

---

        (    Сэм сливал все банки, травяные банки емкостью в 5 пинт, в ведро. Он делал это на виду – зачем скрываться-то? Это дело не худое. Подошедший гном, а звали его ни много ни мало как сам знаменитый Глоин, спросил, огладив бороду :
- Это зачем это тебе столько пития? Угостил бы других, только дразнишь.
- Угощу, почему бы и нет. У меня полно. Впрочем этот предназначен для одного из моих друзей. Видите , я уже заканчиваю? Пойдем, у меня есть пара фляжек. Вот, взгляните, в к примеру – подаренная Бильбо.
- Вижу, своеобразная. Он ее наверно в пещере троллей взял.
- Наверно. Нехорошо это совсем, но может вы ее возьмете и переплавите? Все-таки золото... А таскать ее уже сил нет никаких.
- Да, золото тяжелее всего. Но я ее не возьму, поставь лучше на полку – и любуйся.
- Ладно, пойдем. – С этими словами Сэм стряхнул ладони. –
- Посмотрите, пожалуйста, на мой костюм – не запачкался ли он часом?
- Да нет, не сильно. Дай отряхну и все. Ничего страшного.  )          

---

             (   В тот вечер Сэм гулял долго, до темноты.  Придя домой он ухмыльнулся неожиданно возникшим мыслям, достал из кармана  желтого жилета пестрый камешек, по форме напоминавший куб, найденный сегодня утром и зашвырнул в фонтан. Камешек обиженно булькнул, канув в фонтане. Дева, льющая воду из кувшина в фонтане, укоризненно смотрела на Сэма... Он еще раз усмехнулся и пошел в свой временный дом. Здесь конечно, хорошо было, но далеко не так, как дома.
              Дома он разулся и пошлепал на кухню. Там стоял аппарат для перегонки. Сэм поставил рядом с ним великолепную флягу, подаренную мистером Бильбо. Тот надеялся, что Сэм оправдает доверие и сумеет помочь мистеру Фродо."Помогу. Что бы мне это не стоило". С крана лился первак. Потом... Потом он закончился и пошла все больше и больше сивуха. Сэм все смотрел и смотрел...)



            Утром он словно очнулся от кошмаров и долго криво качал головой. Приснится же такое... Сэм раздвинул шторы, в окно полился свет. Сны забываются быстро, но кое-что Сэм запомнил. ... Сны были важны, важны по- своему. Сэм всегда это знал – и об этом ему говорил отец.Хоть выспался хоббит плохо, он не жалел, что ему приснилось это.
            На этот раз он одел штаны и жилет ярко-зеленого цвета, как травы и листья. В его комнате можно было уместить две его норы, но эльфы любили простор. Комната была ярко освещенной, в распахнутые окна виднелись деревья. Сэм видел, что эльфы могли, пренебрегая приличиями, запросто скакнуть из окна на ветку, но сам он ни эльфом, ни белкой не был. Поэтому он вышел через дверь, которая – свидетельство уважения, не иначе! была круглой.
         Карман приятно оттягивала искусно сделанная кожаная фляга, в которой был отличный самогон, двойной перегонки, очищенный углем первак. Сэм собирался его использовать, недаром делал, хотя и надеялся, что он не понадобится. Сейчас на дне его лежал камень, небольшой аметист – сфера. Вчера он нашел его на дороге, отмыл, и не придумал ничего лучшего, нежели опустить во флягу – теперь правда, никак не мог вытащить. Видно, ему там было хорошо. Впрочем, аметист улучшит наверно качество сэма, интересное решение. Такого правда не особо делали, но хоббит слыхал о подобном. Если флягу ему подарил Бильбо, сказав "это не плата за верность, а всего лишь маленький подарок от любящего тебя друга", то вот аметист ... Может быть, его дал Владыка Элронд? Странно, отчего это мысль в голову заявилась, но Сэм упорно думал об этом. "Если это он, то я очень благодарен за этот дар".
         Хоббитон ждал, в гостях хорошо, а дома лучше... Надо было возвращаться, хотя Сэм бы еще побывал здесь. Правда, эльфы иногда не давали спать своим пением, но с этим вполне можно было мириться. Сэм вообще был незлобивым хоббитом, иногда раздражающимся по пустякам, но отходчивым. Дома ему было лучше всего, Сэм знал там каждую былинку и травинку. Там он ухаживал за кроликами папаши, которые должны были уже сейчас давать приплод...
           Дома была Рози. И это было еще одной, вернее, главной причиной, по которой ему хотелось домой. Сэму хотелось домой, но куда мистер Фродо, туда и он.
         Характер Сэма был спокойным, это была самая характерная его черта. Так и сейчас он не особенно беспокоился обо всем, все будет хорошо. Сэм всегда спокойно делал свое дело, торопиться же следовало при ловле блох. Хотя это Сэм тоже спокойно делал, только быстро.
           Итак он пришел на собрание и тихо сел. Пусть говорят могучие маги, Сэм был маленьким хоббитом. Может, он скажет чего – но сперва послушает других.

[Теон Грейджой]

Нуррус



Высокий коренастый тролль, расположившийся чуть поодаль от коротышки и седого волшебника в сером плаще, подумал о том, что в прошлой своей жизни при встрече с ними он наверняка, не задумываясь, попытался бы обоих убить. Мелкого пацанёнка можно было просто раздавить одной из нижних лап, его даже мифриловая кольчуга от частичного сплющивания не спасла бы, а волшебника он попытался бы зарубить и проверил бы что быстрее – его лапа с клинком или же губы мага, произносящего защитное или контратакующее заклинание.
Но прежняя его жизнь закончилась и теперь кроме как с теоретической точки зрения он о таком не думал. Нуррус (именно так звали тролля) уже не раз замечал полные подозрения и неприятия взгляды от некоторых людей и эльфов – участников собрания, но это имело мало значения для него. Владыка эльфов Элронд и глава Белого Совета Гендальф Серый поверили в искренность его намерений помочь им разобраться в этой ситуации, а хоббит по имени Фродо также не поддался паранойе, охватившей значительную часть собравшейся компании, и, судя по всему, доверял троллю, несмотря на его происхождение и историю начальных годов его жизни. Нуррус был благодарен сильному духом коротышу за это, а также понял, что главный для судьбы всего Средиземья предмет сейчас находится в правильных руках и волосатых ногах.

***

Нуррус вырос в кочевье Тэшгол на южных отрогах Пепельных гор и с самых юных лет неоднократно слыхал о Великом Вожде Сауроне, даровавшем их народу право на жизнь и существование. Как позднее узнал Нуррус, это была чистая правда: порода троллей ологхай, к которой он принадлежал, так же как и скальные тролли с плато Горгорат, была выведена при непосредственном содействии их Великого Вождя. В отличие от обычных троллей, постоянно ныкавшихся в темноте пещер опасаясь солнечного света, превращавшего их в камень, ологхай могли ходить днём при любом освещении, совершенно не боясь окаменения. Это, а также мудрое руководство страной на протяжении многих лет, стало причиной искренней любви и обожания Вождя жителями кочевья. Как Нуррус узнал позднее, поступив по совершеннолетии на военную службу, подобная атмосфера существовала в самых разных уголках Мордора, выходцы из которых служили в одной военной части с ним. Поэтому все молодые новобранцы как один искренне верили в величие Саурона и его постоянные труды на благо страны и населявших её народов.
И страна, благодаря усилиям Вождя, если и не стала ещё великой, то подошла близко к этому званию точно. В полусотне миль к восходу от вулкана Ородруин, там, где легкомысленные болтливые ручьи, зародившиеся под снежниками Пепельных гор, обращаются в степенные и рассудительные арыки, тихо угасающие затем в пульсирующем мареве Мордорской равнины, раскинулся Горгоратский оазис. Хлопок и рис, финики и виноград испокон веков давали здесь по два урожая в год, а работа местных ткачей и оружейников славилась по всему Средиземью. Правда, кочевники-орокуэны всегда глядели на соплеменников, избравших стезю земледельца или ремесленника, с невыразимым презрением: кто ж не знает, что единственное занятие, достойное мужчины, это разведение скота - ну, если не считать грабежей на караванных тропах... Шесть веков назад здесь поднялся как на дрожжах Барад-Дур - удивительный город алхимиков и  поэтов, механиков и звездочетов, философов и врачей, сердце единственной на все Средиземье цивилизации,  которая  сделала ставку на  рациональное знание и не побоялась противопоставить древней магии свою едва лишь оперившуюся технологию.
Нуррус вспоминал день своей присяги, когда сотни и тысячи новоиспечённых солдат выстроились на плато Горгорат к юго-западу от сверкающего шпиля барад-дурской цитадели, вознесшегося над равнинами Мордора едва ли не на высоту Ородруина. Алое око, знак силы и власти их Вождя и символ мощи державы во всём Средиземье, обращалось к воинам из одного полка за другим, заставляя сердца бойцов радостно трепетать, а их самих – радостно бить сжатой в кулак правой лапой по груди в области сердца, а затем, уже разжав кулак, вскидывать её вперёд и вверх, будто указывая на вершину башни, ну и выкрикивать имя Великого Вождя при этом, конечно же, как тут не упомянуть его?! Это весёлое возбуждение в тот день разделяли все солдаты из самых разных видов войск, составленных из представителей различных народов – от кряжистых неулыбчивых троллей и приземистых широкоскулых орокуэнов до разномастных союзников с юга и востока: фанатично верящих в свой культ единого бога харадримов, разворотливых и хитрых умбарцев и вечно ненадёжных вастаков. В былые времена невозможно было даже представить, что войска последних пройдут на территорию Мордора, да ещё и предстанут перед воодушевляющих взором Вождя, но времена менялись. Великий Вождь Саурон боролся за существование страны и жизни её жителей, поэтому теперь ему была необходима военная помощь и поддержка даже таких, как эти.
Девять из десяти орков и троллей не понимали, да и не стремились понять причин, по которым страна готовится к войне и призывает на помощь союзников, но Нуррусу повезло – он был тем самым десятым. И всё благодаря Афраниусу. Старый седой тролль, живший в их селении, был мудрейшим существом на многие мили вокруг. Никто не знал точно, сколько ему лет, но все знали, что он слывёт тем, кто когда-то затроллил всё Средиземье и с тех пор носит это прозвище с гордостью. Когда Нуррус был ещё совсем юным и даже не помышлял о том, что в будущем отправиться служить в военную часть на благо своей страны, он в числе прочих пацанят-троллей выслушал долгий нудный рассказ Афраниуса про завершение плювиальной климатической эпохи, наступление пустыни на плодородные земли, неудачную попытку мордорских инженеров наладить орошаемое земледелие в пустынной зоне, что привело к засолению громадных площадей и практически полному уничтожению сельского хозяйства страны. Поэтому, продолжал свой рассказ мудрый седой тролль, которого юные троллята слушали с раскрытыми ртами, Мордор и вынужден закупать продовольствие в Кханде и Умбаре и поставлять его оттуда караванами по торговым путям через Итилиен.
В завершение рассказа Афраниус процитировал одного выдающегося мыслителя из другого мира (байки про этот мир пацанята любили слушать больше всего – где ещё услышишь историю, например, про тролля, который вместо того чтобы добывать металл в горах, ну или, на худой конец, строить каменные дома, поёт песни про дельфинов или всякое разное, что ему мерещится?), которые, по мнению старого рассказчика, более всего подходили к теперешней ситуации: «Страна, не способная себя прокормить и зависимая от импорта продовольствия, не может считаться серьезным военным противником».
Нуррус тогда восхитился тем, как красиво старый тролль произнёс эти слова, но по-настоящему понял их уже позднее, когда служил в армии. Мордор действительно не мог долго продолжать существование, живя только за счёт импорта продовольствия. Тупой и агрессивный Гондор, жители которого щелкали вшей в своих бревенчатых "замках" под заунывные речитативы скальдов о несравненных достоинствах никогда не существовавшего Нуменора, и его ещё более отсталые союзники рано или поздно решат воспользоваться возможностью перекрыть торговые пути, по которым страна снабжалась продовольствием, введя войска в Итилиен, и тогда запертые за перевалами Хмурых гор и Мораннонским проходом мордорские войска просто-напросто умрут от голода, а вместе с ними умрёт голодной смертью и всё мирное население страны. Как понял Нуррус, именно чтобы не допустить развития такого сценария, Великий Вождь Саурон и начал формировать огромную армию с привлечением союзнических корпусов, дабы сокрушить Гондор и его союзников на их земле, не дожидаясь, пока те сами начнут атаковать. Он испытывал гордость за то, что ему выпала честь быть одним из воинов Южной армии Мордора, которой суждено превентивным ударом сокрушить всех врагов и обеспечить стране победу. Хорошо наставленный Афраниусом, он понимал, что если случится иначе, то западные победители напишут историю на свой лад, историю, в которой Мордор будет превращён в Империю Зла, желавшую поработить всё Средиземье, а населявшие его народы - в нежить, разъезжавшую верхом на волках-оборотнях и питавшуюся человечиной. Оказаться в глазах потомков огромным, уродливым и тупым существом, которое не в состоянии ничего построить или сделать своими лапами, а может только ломать, крушить и убивать, Нуррусу крайне не хотелось.
Из-за всего этого он не задавал вопросов, служа в военной части у Чёрных Врат в Мораннонском проходе, а затем, после переброски подразделения маршем по плато Горгорат, у Минас Моргула и Кирит-Унгольского перевала в Хмурых горах. Когда в начале очередного лета в лагере объявили о скором наступлении на Осгилиат, то Нуррус, как и все, был обрадован этим известием. Благодаря контролю над осгилиатской переправой гондорцы не раз уже отправляли отряды лесных рейнджеров для ограбления караванов, следовавшие с юга через Итилиенский перекрёсток в Мордор. Из-за недостатка этих товаров и продовольствия позже сильно страдало население страны, видимо именно поэтому командование решило отбить у врага переправу в Осгилиате - чтобы лишить врага опорного пункта на восточном берегу Андуина, из которого рассылались отряды, кошмарившие торговые пути, идущие через Итилиен. Нуррус жаждал участвовать в этом сражении, которое обещало стать началом великой победоносной войны его страны, однако этому не было суждено случиться.
Всего за несколько дней до выступления атакующей группировки его в числе пятнадцати троллей отобрали для следования на юг Итилиена вместе с взводом орков из Кирит-Унгольского егерского полка. Задача, поставленная перед ними, была проста – встретить там один из идущих в Мордор торговых караванов и проследовать с ним в качестве охраны до Кирит-Унгольского перевала. Вместе с тем, большинству выбранных троллей это было не по душе: в Осгилиате намечалось серьёзное сражение, а их посылали куда-то на юг сопровождать один из множества караванов, который ещё может и не атакуют – никто не хотел шляться по тылам, пока на передовой происходят серьёзные события. А вот орки – другое дело: элитное подразделение, члены которого имели за своими плечами по два десятка результативных ходок в тыл противника, вплоть до глубоких рейдов по равнинам Рохана, на передовую особо не рвались и охрана караванов как задание их более чем устраивала. Впрочем, была у них и ещё одна причина для того, чтобы не расстраиваться пропуску Осгилиатского сражения из-за участия в этом сопровождающем рейде, которая Нуррусу и всем остальным троллям стала известна по встрече с караваном.
В тот день, когда они, наконец, вышли на место стоянки каравана (который ожидали встретить гораздо севернее ещё несколько дней назад), все тролли как один были поражены составлявшими его «торговцами», а также животными, которых те выбрали для перевозки «товаров». Вместо привычных умбарских или кхандских торгашей и их гружённых провизией мулов перед взором Нурруса и его товарищей предстали огромные боевые харадские мумаки, сопровождаемые хорошо вооружёнными воинами-харадримами. Часть мумаков была гружена какими-то тяжёлыми предметами, видимо и составлявшими тот самый груз, который отряду было приказано охранять. Понимая, что тролли явно недовольны столь неожиданным для них сюрпризом, командир разведвзвода орокуэн Цэрлэг собрал их и объявил, что истинный груз каравана – произведённые на умбарских мануфактурах детали тяжёлых осадных орудий, катапульт и осадных башен, которые будут необходимы при штурме Минас Тирита. Обычные навьюченные мулы не могли бы доставить этот груз ввиду его сложности в транспортировке, потому и пришлось прибегнуть к помощи союзников из Харада с их приручёнными огромными четвероногими клыкастыми животными, полезными как в бою, так и при транспортных перевозках.
Это объяснение не понравилось троллям, потому что орки-егери, судя по их реакции, о харадримах и содержании груза знали с самого начала, а вот их в известность не поставили – видимо не доверяли, а в операции использовали лишь как грубую силу для охраны. Нуррус же, наученный Афраниусом критически мыслить, провёл большую часть следующего дня в размышлениях о том, зачем командованию понадобились штурмовые аппараты, если цель войны – обезопасить торговые пути от атак с запада и обеспечить страну продовольствием. Ведь если так, то захват осгилиатской переправы вполне достаточен: гондорцы потеряют возможность переправлять на восточный берег своих саботажников в больших количествах и существенного урона линиям коммуникации более причинять не смогут. Но командование, похоже, всерьёз собралось штурмовать Минас Тирит и прочие замки Гондора. Это шло в разрез со словами их Вождя Саурона о том, что он будет вести войну только для сохранения безопасности своих граждан, а о специальных наступательных действиях и не помышляет... Но Нуррусу было страшно даже предположить, что Великий Вождь мог соврать! Все эти размышления наводили на него тоску и уныние, простая и однозначная доселе картина мира начала представать перед ним чересчур усложнённой.
Времени на раздумья у него было много – караван продвигался по дороге очень медленно. Погонщики-харадримы, свято верные своему культу единого бога, пять раз в день полностью останавливали движение всего каравана, спускаясь с животных, усаживаясь стройными рядами на земле лицом к Хмурым горам и читая молитвы своему богу. Во время каждой такой остановки оркам и троллям не оставалось ничего иного, кроме как ждать. Кто-то сидел и точил своё оружие, кто-то рассказывал истории о рейдах вглубь вражеской территории, кто-то травил анекдоты в стиле «Приходят как-то раз орокуэн, умбарец и тролль в баню...»... Среди всего этого выделялся своим особо недовольным видом командир отряда Цэрлег. Когда Нуррус подошёл к нему во время очередной остановки, то переплетавший кольца своей кольчуги орокуэн, зло посмотрев на него, пробормотал, что с этими фанатичными копушами они будут добираться до перевала вдвое больше времени, чем намеревались. Цэрлэг опасался, что гондорцам может хватить времени на то, чтобы получить данные о передвижении каравана и послать отряд рейнджеров, чтобы напасть на него. Нападение на Осгилиат конечно отняло у них часть сил и затруднило переправку грабителей караванов на восточный берег, но не могло прервать её полностью. При достаточном количестве времени гондорцы вполне могли организовать атаку - тут орк был, несомненно, прав. А это самое время им предоставили чёртовы харадримы, пятикратно в течение каждого устраивавшие долгие остановки, в результате чего караван плёлся крайне медленно даже для состоящего из далеко не самых быстрых среди животных гружёных мумаков.
Цэрлег был прав: это предоставило жившим по ту сторону реки отличную возможность для атаки, которой те не преминули воспользоваться. Позже, вспоминая момент атаки, Нуррус понял, что не может не восхититься тем, как чётко и по нотам одетые в зелёные плащи рейнджеры разыграли сценарий нападения: во время очередной остановки харадримов для молитвы своему единому богу на стоянку обрушился град стрел. Основные специалисты среди гондорцев по меткой стрельбе сразу же положили стрелы в глаза мумакам, которые после этого озверели и начали метаться, топча своих же хозяев. Вообще первым залпом была убита чуть ли не треть отряда. Остальных гондорские снайперы начали расстреливать методично, по одному выбирая жертвы на открытом пространстве и стреляя с позиций в лесу, где они были малозаметны из-за своих зелёных маскировочных плащей. Харадримы попытались пойти в бессмысленную лобовую атаку на лесную чащу, многократно при этом выкрикивая имя своего бога, но рейнджеры просто расступались перед нами и расстреливали бежавших в бессмысленном порыве фанатиков ещё быстрее. Впрочем, совсем уж бессмысленной эта атака не была: пока рейнджеры разбирались с харадримами, части орков удалось скрыться в лесу. Несомненно, многих гондорцы перехватили уже там, но кому-то удалось-таки ускользнуть. В их числе был Цэрлэг, за день до этого во время очередного разговора признавшийся Нуррусу, что не будет погибать и гробить свой отряд из-за этих никчёмных во время продолжительной войны союзников и каравана, который в дальнейшем можно будет ещё раз отправить из Умбара, где день и ночь работали на полную мощность тяжёлые мануфактуры, выполняя заказы северного союзника, снабжавшего их в обмен на это продукцией со своих лёгких и текстильных мануфактур. Тролли же не бежали. Это было им совсем несвойственно – просто от природы. Нуррус, будучи троллем до мозга костей, только коротко посетовал про себя, что строиться в знаменитое троллиное построение «гранитное каре», которое могло бы сдержать атаку и тяжёлой роханской конницы, и элитных гномьих скирдов, сейчас просто бессмысленно – меткие гондорские лучники запросто выцелили бы сочленения в тяжёлых доспехах троллей и вывели бы точными попаданиями в щели их из строя одного за другим. Поэтому тролли устремились в самоубийственную атаку вслед за харадримами, в атаку, без сомнений, менее эффектную (никаких тебе многократных выкриков имени бога и смерти в бою с сумасшедшей улыбкой на губах), но более эффективную: тролли бежали быстрее, а атаковали злее и ожесточённее, так что попавшие к ним в лапы рейнджеры отделывались в лучшем случае сломанным позвоночником или отрубленной с одного удара головой. Эта атака унесла жизни нескольких гондорцев, но остальные продолжали убивать троллей одного за другим.
Вытащив свой меч из очередного разрубленного пополам человеческого тела, Нуррус огляделся и понял, что остался последним живым троллем. Всех остальных перебили и перестреляли. Ярость и злость из-за потери всех товарищей застили его разум, он взревел, порвал голыми лапами на две части стальную пластину, закрывавшую его грудь, а затем незащищённый доспехами бросился в последнюю атаку. Точнее, он думал, что это будет последняя атака в его жизни. Но кто-то или что-то (судьба или бог, ради которого погибли суровые самоотверженные харадримские воины, или может даже седой джентльмен, любивший покурить трубку, без которого ничего этого просто не было бы) решил, что его пора умирать ещё не пришла. «Стой, тролль! - остановил его звучный голос, раздавшийся из чащи. – Не стрелять по нему!» - добавил он же после небольшой паузы. Нуррус от удивления даже остановился. Он понимал, что, несмотря на приказ не стрелять, лучники всё равно держат его на прицеле, так что лучше не дёргаться – по крайней мере до тех пор, пока не станет понятно, чего от него хотел говоривший. Тот не заставил долго себя ждать и вышел из-под крон деревьев навстречу троллю. Высокий и светловолосый, он будто излучал силу и волю, Нуррус сразу понял, что перед ним предводитель гондорского отряда.
- Стой, тролль! – властно велел тот. – Твоё командование послало тебя на смерть, зная, что мы перехватим этот караван, и желая отвлечь на него наши силы из Осгилиата. Им это удалось, признаю, но тебе незачем умирать тут ни за что. Ты храбро сражался, мы уважаем достойных противников. Брось оружие, и тогда мы будем обращаться с тобой достойно, как того требуют законы ведения благочестивой войны, тролль – клянусь в этом именем Фарамира, сына Денетора, Наместника Гондора!
Нуррус понимал, что от того его решения зависит всё для него. Откажись он тогда бросить клинок и попытайся убить этого властного гондорца, его существованию пришёл бы конец. Но он поступил более благоразумно: бросил клинок на землю и выжил. С того самого момента и началась его новая жизнь.

***

В лагере военнопленных на западном берегу Андуина Нуррус окончательно убедился в том, насколько велика разница в культурном развитии между жителями Мордора и их западными соседями. Нет, его самого администрация лагеря нисколько не кошмарила – с одной стороны, боялись того, что мог сотворить разозлённый тролль, а с другой, он был взят в плен Фарамиром на особых условиях, а указания сына Наместника гондорцам, видимо, было нарушать как-то стрёмно. В то же время, за несколько недель содержания он вдоволь насмотрелся на издевательства стражников и надзирателей над простыми орками, попавшими в плен в ходе Осгилиатского сражения.
- Что за дерьмо вы опять наложили нам в тарелки?
- Заткнись и жри, что дают, урка!
- Я не урка, я орокуэн... Орк!
- Да мне насрать, как ты называешься! Жри дерьмо и не выэльфивайся!
- Требую соблюдения Эреборской конвенции о правах военных заключённых!
- Чего?!!! А ну-ка отведите в карцер этого особо борзого перца!!!
Подобный разговор на раздаче еды в лагерной столовой был лишь одним из множества замеченных Нуррусом случаев неуважительного отношения к пленным со стороны гондорцев. Да и те из них, кто допрашивал его самого, явно относились к обязанностям сквозь пальцы: вероятнее всего, не верили всерьёз тому, что он говорил. Например, когда он сказал, что, по его мнению, мордорский командующий группировки атаковавшей Осгилиат уже получил на том берегу своё наказание в виде двадцати пяти лет работ на свинцовых рудниках за высокие потери убитыми и пленными множества при попытке сходу занять часть города на западном берегу, то записывавший его показания гондорец раздражённо сказал, что умозаключения какого-то тролля его мало интересуют, интерес составляют лишь его слова насчёт того, о чём он может судить точно, как о фактах. Иными словами – сведения о Мордоре, которыми тролль обладал в более чем достаточном объёме.
Через несколько дней в лагере засуетились, стремясь убрать следы издевательств над военнопленными и создать иллюзию более лучших, чем в действительности, условий их содержания. Нуррус подумал, что грядёт какая-то высокая инспекция. И ошибся. Инспекция оказалась высочайшей: сам Наместник Гондора Денетор с сыновьями Боромиром и Фарамиром. Они быстро прошлись по лагерю, осмотрев созданные надсмотрщиками впопыхав «декорации», а затем направились к главной цели своего визита – палатке, где допрашивался Нуррус. Просмотрев записи показаний тролля, записанные за несколько предыдущих дней, Денетор обратил на него свой суровый взгляд, слегка кивнул и молвил:
- Он не врёт.
- Почему Вы так уверены в правдивости его слов, отец? – возразил Боромир. – Это создание из чёрной страны, его натура сама по себе заставляет его врать!
- У меня есть и другие сведения о Мордоре. Из источника, которому я доверяю всецело. Они не расходятся с тем, что говорит этот тролль. Значит, он не врёт.
Боромир в ответ промолчал, видимо уже знал, что расспрашивать отца о том, что это за источник, бессмысленно. Заговорил его младший брат. Нуррус в глубине души восхищался тем, как этот молодой гондорский военачальник провёл операцию по захвату каравана и уничтожению перевозимого им груза: после пленения тролля огромные тюки с составляющими осадные орудия деталями свалили в кучу и подожгли, а отряд после этого разбился на несколько мелких групп, которые по отдельности прошли по лесу к реке и переправились на западный берег с помощью спрятанных лодок. Для переправки Нурруса из-за его объёмов и веса пришлось строить отдельный плот, однако Фарамир решил потратить на это время, считая, что пленный тролль им будет крайне полезен, и совсем не прогадал. Сейчас же он сказал отцу:
- Теперь очевидно, что мордорцы готовятся не просто к наступательной войне, а именно к штурму Минас Тирит. Когда час настанет, нам нужна будет помощь воинов южных провинций, а также союзников из Рохана!
- Саурон совсем не глуп. – зло промолвил Денетор. - Он наверняка одновременно с главным ударом направит через пеларгирскую переправу часть сил своих союзников из Умбара и Харада на южные провинции, тем самым оттянув часть наших войск от защиты столицы. Что до Рохана – оттуда приходят в последнее время в основном недобрые вести. Король Теоден совсем размяк и скурвился – я отнюдь не уверен, что Рохан придёт на помощь после того, как мы зажжём сигнальные огни на башнях.
- Его сын Теодред – славный и рассудительный малый. Он мог бы нам помочь, - начал было говорить Фарамир, но отец оборвал его:
- Теодред рохля, под стать его отцу. Если на кого-то из рохирримов и стоит рассчитывать, то только на племянника короля Йомера – этот действительно никогда не забоится пойти в бой и начать войну. Нам нужно послать разведчиков к водопаду Раурос, тогда мы будем точно знать, не отправляет ли Мордор войсковые соединения к своим изенгардским союзникам по северному краю роханских степей. Если получим какую-то информацию об этом, то сразу сообщим через посланника Йомеру – он не оставит просто так того, что мордорские солдаты пересекают земли Рохана без всякого разрешения, и отправится во главе конного отряда на их уничтожение.
- Если он потерпит неудачу, то будет казнён за государственную измену – советник Теодена Грима позаботится об этом, – возразил Фарамир.
- Йомера не остановит опасность казни. Он любит махать шашкой и рубиться, а о последствиях не особо думает – именно такого человека Рохану сейчас не хватает. И если у меня будет хоть малейшая возможность втащить их в войну с его помощью – я не упущу шанс ею воспользоваться! – Денетор сделал паузу, смотря на Фарамира и, видимо, ожидая, не возразит ли тот чего на это. Но тот промолчал и Наместник продолжил. - Для штурма Минас Тирит мордорцам нужно будет переправиться на западный берег Великой реки. Боромир разрушил мосты в Осгилиате, а наш гарнизон в западной части города будет зорко следить и будет готовым к любой попытке врага переправиться. Да и лодок на большую ораву воинов у них пока нет. Так что атаки в этом месте можно не ждать достаточно долго.
- Есть ещё переправы у Каир Андроса и Пеларгира, - напомнил Наместнику его старший сын.
- Они врятли будут переправляться там, - возразил Денетор. – Кратчайший путь от реки до города – через Пеленнорские поля. Тут и следует ждать удара.
- Мордорцы не пойдут атаковать город без осадных орудий, - осторожно заметил Фарамир. - После уничтожения каравана, в охранении которого был этот тролль, у них явно нет возможности начать наступление в скором времени.
- Да, - раздражённо бросил Наместник, - уничтожение твоим отрядом каравана отсрочило нападение на город на несколько месяцев. Но только отсрочило, а не отменило! Саурон не оставит этого просто так, его союзники организуют новую поставку деталей для осадных башен и катапульт, но на этот раз позабодятся о куда большей численности охранения, и мы не сможем им помешать.
- Тем не менее, отряды рейнджеров для ограбления караванов на западный берег стоит продолжать переправлять...
- Да-да, любой убитый в лесах харадрим потом не выступит против нас на поле боя во время решающей битвы, так что истребление идущих с юга караванов определённо надо продолжить. Фарамир, ты сам займёшься организацией и проведением этих операций!
- Я?!
- Он?!
Нуррус не знал, кто из двух воскликнувших братьев более удивлён тому, что сказал Денетор.
- Да, он, - ответил Боромиру отец. – Ты сильный и храбрый воин, при осуществлении прямого мощного удара по силам противника тебе нет равных, но пока наши войска разделены с мордорцами рекой, лобовых ударов не потребуется. Нужно будет только вести партизанскую войну в их тылу, а с этим твой брат справляется гораздо лучше. На эти несколько месяцев перерыва в открытых боях ты отправишься на север.
- Это связано с нашими снами про...
- Да, с этим, - недовольно оборвал сына на полуслове Денетор, не желавший, по всей видимости, чтобы слушающий разговор тролль узнал слишком много. – Отправляйся в Ривенделл завтра же утром. Тролля возьмёшь с собой.
- Тролля?! – второй раз за разговор Боромир был сильно удивлён словами отца. – Зачем он мне там? Его соотечественники совершали ужасные вещи! Чтобы понять это, надо всего лишь пройтись по солончаку, в который они превратили земли к западу от озера Нурнон, и попробовать отыскать на этой полутысяче квадратных миль хоть одну живую былинку. Но оттуда можно и не вернуться – если попасть туда в ветреный день, когда пересоленная пыль несется сплошной стеной по Мордорской равнине, удушая на своем пути все живое... Я не верю ни единому его слову, отец, Вы же не знаете!
- Знаю. Доставь его к владыке Элронду, чтобы тот выслушал всё, что он скажет про внутреннее устройство Мордора, а потом делай с ним всё, что хочешь. Совету для принятия решения понадобится услышать то, что он расскажет.
- Как пожелаете, отец.

***

Боромир исполнил приказ отца и доставил Нурруса в Ривенделл, где они оба предстали перед Советом, собравшимся решать судьбу Кольца Всевластия, о котором рядовые жители Мордора никогда слыхом не слыхивали, но правдивый рассказ о котором заставил тролля понять весь ужас мощи Саурона и всю полноту зла, на котором стояла поднятая им держава. Когда заседание только-только началось, у него не было ни малейшего сомнения в том, что нужно делать с этим проклятым артефактом, поэтому он вскочил со своего места самый первый и яро прохрипел:
- Предлагаю уничтожить это кольцо, чтобы вместе с ним сгинуло и всё то зло, что Саурон породил когда-то! Он сотни лет держал моих соплеменников и многие другие народы Мордора в неведении об источнике своей силы... Если б мы знали, что лежит в основе всех его достижений, несомненно улучшивших положение мордорского населения, то никогда не поддерживали бы его! Нужно уничтожить источник тьмы и освободить тысячи троллей и орокуэнов по всему Мордору от дурмана, наведённого на них Сауроном – такого моё мнение!
Он знал, что сделает всё от него зависящее, дабы усилия Совета по борьбе со злом увенчались успехом, а там будет видно, на чьей стороне окажется дух бородатого джентльмена, любившего в свободное от работы время покурить трубку и изменившего судьбы миллионов людей в другом мире, про который так любил травить байки старина Афраниус.

[Луан]

Мерри

«Но про Энтов, понимаешь, как-то мне странно думается:
не такие они смирные, не такие смешные.
С виду-то, оно конечно, - чудаковатые тихони, терпеливые,
опечаленные, обиженные, обойдённые жизнью;
но если их обидишь,тогда хватайся за голову и смазывай салом пятки»
Мериадок Великолепный.

Краткое досье

Имя: Мериадок Брендибак, он же Мериадок Каллимак (в пер. с хоббитск. Великолепный), больше известен как Мерри. Иногда отликается на вариант фамилии Брендискок, а на Брендизайк и Крольчинс сильно обижается. В определенных кругах известен под прозвищем Мерин.
Национальность: Хоббит
Характер: предприимчивый и непонятный
Любимое блюдо: грибы с пивом

[свернуть]

"И как же только меня угораздило пойти в этот поход?"
Наверное этот вопрос задает себе каждый, кто отправляется в поход неизвестно куда и неизвестно за чем. Особенно если каждый - это хоббит, который выбирался не дальше реки Брендивайн. Хотя он, как наследник Бэкланда, располагавшегося как раз за Брендивайном, и бывал там постоянно. Да в Древлепуще (точнее, в ее самом начале) он бывал. Но дальше - ни шагу. А тут, понимаешь, занесло - причем не куда-нибудь, а в Ривендейл - город ельфов... А оттуда он вызвался непонятно зачем добровольцем...

***

Ругать стоило в случившимся только себя. Он в общем то знал, на что шел, когда отправился в это путешествие. По натуре он был предприимчивым и осторожным хоббитом. Правда в присутствии Пиппина его осторожность куда то периодически девалась (видно Туковская кровь, доставшаяся ему от матери, начинала бурлить), что не лучшим образом отражалось на состоянии его ушей, за которые его начинали таскать, почле чего те начинали походить на уши эльфов (только слишком красные). Но он прекрасно отдавал себе отчет в том, что они идут в совершенно неизведанное место, куда нога хоббита не ступала (Бильбо не в счет, хотя он туда тоже не ступал). Бросить Фродо он не мог. Разумом то он понимал это. Но легче от этого не становилось.
А уж набраться наглости и пробраться на совет у Элронда... Хотя, кончено, по легенде Туки - особые хоббиты. Кто-то из них, по слухам, породнился с эльфами, из-за чего носители крови Туком были неугомонными хоббитами, которым не сиделось спокойно на одном месте. Даже среди лесовиков они отличались особой неугомонностью. Интересно, только, знали ли эльфы о предполагаемом родстве? Судя по взгляду, которым Элронд наградил хоббита, он об этом и не подозревал. Так что Мерри поспешил перевести глаза на менее опасных личностей. Хотя вопрос еще, кто менее опасен?
Если наличие Фродо, Пиппина и Сэма в их кампании было понятно и приятно, то некоторые другие личности в их кампании вызывало разные и бурный эмоции. Гномы, эльфы. А еще в их компании были, подумать только, тролль и непонятное создание под названием энт. А один (точнее, одна), вызвала супербурные эмоции. Когда он ее впервые здесь увидел...

***

- Бабушка?
Реакция Мерри на бабушку была катастрофической. Он подскочил к ближайшему дереву и стал стучаться об него головой. Что характерно, на голову сразу же посыпались разные предметы: кора, сучки, башмак... Венчало все гнездо (пустое), бесплатным приложением к которому оказалась птица с большим клювом, которая, чтобы поддержать момент, стала стучать клювом по макушке Мерри. Это было последней каплей. С воплями Мерри бросился бежать, пытаясь отогнать руками переследующую его птицу. На самой высокой ноте вопли оборвались плюхом и треском. Когда Мерри появился, то вид у него был как у непризнаного гения - всклокоченные волосы, в которых запутались сучки, грязь и еще непонятно что, напоминавшее зеленую тину. Под глазом наливался фингал...

***

Лирическое отступление. Наставления для влюбленного хоббита.
Если вы идете в гости к девушке, которая вам нравится, нужно выдерживать несколько правил. Первое: подумайте, а нужно ли брать с собой Пиппина? Второе: а нужно ли приносить с собой пиво и неизвестно где набранные грибки? И, наконец, третье: узнайте, а нет случайно у девушки бабушки, которая увидев грибы звереет и обрывает полет влюбленной души недозволенными методами в виде полена, кочерги и сковородки? Видно она опознала грибы и хоббита, который их собирал... Хотя непонятно, причем тут грибы? Может она в детстве не тех грибков поела? В общем, идея пойти в гости оказалась крайне неудачной.

***

Рыбалка

[свернуть]

Накануне они с Пиппином ловили рыбу. Такой рыбы он еще нигде не видел. И на вкус она оказалась обалденая. Особенно если к ней добавить пиво и гнома. Который, как оказалось, пиво тоже любит, а после пива любит рассказыавть про то, как он разрубал камнем топоры... То есть камни топором, что он и продемонстрировал. Потом Мерри чуть не сломал о камень свой меч. Но ведь не сломал? Как же в поход - и без меча? Зато в забаве "Кто лучше попадет камнем в скалу" Мерри оказался вне конкуренции - правда, пришлось успокаивать гнома, которого по ошибке приняли за скалу. Как же его звали то? Странные у этих гномов имена, и не запомнишь сразу.
Особенно вкусной рыба оказалась после того, как ее завернули в какие-но невесомые лепешки и посыпали очень необычными специями. Неудивительно, что рыбу съели всю. И пиво тоже кончилось. Правда у Сэма был какой-то самогон, но он его не отдал, заявив, что мешать самогон с пивом вредно.

А поутру они проснулись...

[свернуть]

Утром Мерри понял, что последняя кружка была лишней. Огурцов эльфы не выращивали, о существовании рассола даже и не подозревали (а зря). "Будешь умнее в следующий раз и не будешь пить с гномом на спор". В итоге и гнома перепить не удалось, и пиво кончилось. И эльф какой-то был обруган (причем в этом принимали участие и гном, и хоббиты, и непонятно откуда взявшийся тролль, выражавшийся весьма образно, которого поить и не думали). Очень неудобно все получилось, эльф ушел весь зеленый...

***

Наверное, если бы не эта кружка, он бы сообразил, что на совет лучше не соваться. Лучше было предоставить это кому-то посолиднее и поопытнее. Так нет же, поддался на уговоры Пипа... И поперся на этот совет.

[Шарин Налхара]

Гиви Валидзе

Гиви: - Ара, почему они в ту дверь ломятся, а в эту никто не идёт?
Агроном: - Потому что там вход, а здесь выход.

Эльфы всегда слыли никудышным народом, и пребывание в их мерком городишке было для честного гнума настоящим претерпеванием и лишениями, закаляющими его стальной дух. Во-первых, полное отсутствие нормального мяса, одна трава да сухари, как в голодный год. Во-вторых, дрянной табак, только голова кружится, - пахнет сладко, а толку чуть. Правда, курившие неподалеку ушастые премерзенько хихикали и тыкали друг в друга пальцами, но честного сына камня на такое не проведешь. Немного попускав колечки, Гиви распрощался с уродливым орком в розовых рюшах, который выгуливал на золотой цепочке полосатого крокодила, и завалился спать. В-третьих, нормального эля днем с огнем не сыщешь. В-четвертых, сплошные деревья, которые даже для костра срубить нельзя. В-пятых, небо над головой. Нет, он не первый год и даже не десять лет путешествовал по земле, и ему давно уже не казалось, что эта бело-серо-голубая штуковина сейчас шлепнется, а от взгляда наверх кружилась голова, но всё равно он чувствовал себя неуютно, засыпая без крыши над головой. Он скучал по величественным залам Эребора, но долг перед народом был сильней, как и любопытство.
***
Кольцо... Кольцо, будь оно неладно, чтоб ему пусто. Собрание гудело, что твой горн с поддувом, а поддували как раз Таркун с Элрондом, да так, что искры во все стороны. Не зря Видур говорил, что во всем эльфы виноваты, и что добра от них не жди. Кабы не эльфы, разве ж пришлось бы с Кольцом этим проклятущим мыкаться? И ведь не доверишь им ничего. Верить Элронду, так это он-то и проворонил Кольцо в прошлый раз. А всё почему? Потому что рядом ни одного порядочного гнома не было - все на поле боя были и сражались, а не бегали, как поросята по загону, за людскими королями, которым шило под хвост ударило. Достанься Кольцо гному - был бы порядок и заглядение. А всё эльфы с их речами и любовью к важным позам... Нет бы трахнуть по Кольцу посильнее молотом, чтобы разлетелось оно на мелкие осколки, и дело-то с концом.
Попыхивая трубкой, Гиви оглядел зал и собравшихся в нем. Эльфы, надменные и важные, сейчас носы поотвалятся - так высоко задирают. Люди - у этих глазищи горят, чуют, к чему дело идет. Маги... От магов добра не жди, а словам их верь вполовину. Хитрый они народ, да и кумекают вещи, какие честному гному и знать-то не положено. Гендальфа Гиви уважал - как минимум за бороду: такой мог бы и гнум позавидовать, кабы гному были способны на зависть. Хоббиты - чудные мохноногие малыши. Гиви невольно улыбнулся. Шутка ли - невысоклики из сказок. Как там старый Даин сказывал? "Скок-поскок, невысоклик на мосток, в бочку прыг, ногами дрыг, в речку плюх, об берег бух, тащи-свищи, бороды полощи". Одного хоббита гномы Эребора знали хорошо, и Гиви видел его здесь мельком - седого и веселого малыша, который пускал залихвацкие колечки и всё строчил что-то в своей книжке.
А вот дальше начинались еще большие странности. Энт. Говорящее дерево. Перед ним Гиви испытывал дрожь - огромное бревно с глазами, с ручищами и ножищами, как у тролля. Кстати о троллях... От взгляда на этого ублюдка камня рыжая борода воинственно топорщилась, что языки волосатого пламени. Этого-то как додумались позвать? Сидит теперь, глазищи таращит и башкой ворочает. Этого топором рубать надо, а не...
Тролль встал. И заговорил. Гиви едва топор не выронил от удивления - это ж надо! Говорящий тролль! Да не просто говорящий... Похоже, самый что ни на есть заколдованный - болтает, что твой чародей, если не похлеще. До этого от троллей пару слов он слышал, да и те матерные, а тут прям ученый...
- Нужно уничтожить источник тьмы и освободить тысячи троллей и орокуэнов по всему Мордору от дурмана, наведённого на них Сауроном – такого моё мнение!
Тут уж Гиви не стерпел - да какой честный гнум стерпит такое издевательство?!



- Есть у меня хорошее средство для избавления от дурмана и головной боли, - тяжелая секира с грозным свистом рассекла воздух, крутанувшись над головой, и Гиви крякнул, перехватив оружие поудобней и шагнув к дебелому гаденышу-пустобреху. - Секирбашка зовется, слыхал? Раз - и никаких проблем, ни орков, ни троллей. А коли поднатужиться - то и никакого Саурона, чтоб его скрутило, я так считаю. Присылал к нам своих подсылов, чтобы они своими змеиными языками сперва улещивали, а потом угрожали. - Гиви яростно потряс секирой, его рыжая борода гневно встопорщилась. - Обещал вернуть нам наши кольца, обещал вернуть былую славу, да только гномья слава - не то, что можно вернуть отдарком. Мы свою славу сами добывать привыкли, так я вам скажу. Топором да молотом, боевым да кузнечным. А коли Врагу это Кольцо так нужно, как и тот, кто его носит, - Гиви покосился на мальчишку-хоббита и его друзей, - так пусть ни то, ни другие ему не достанутся. Бородой клянусь.

[Тэль]

Клафа Цеткинс.

Хто здесь?
И почему так мало женщин?
Это все попахивает эмансипацией.

  Она сидела на земле поджав под себя ноги. На коленях покоилась трость, а руки были заняты забиванием трубки. Никто иной как Великий Пендальф вытянул ее из норы и приволок на это сборище.
«О чем он  только думал?», - разглаживая седые волосы на ногах, подумала Клафа. Возможно, причиной ее появления на этом собрании стала активизация хоббитш  в различных сферах общественной, деревенской деятельности . Клафа  жила одна в своей норе, с тех пор как внучка вышла замуж. Двери ее дома были открыты для всех, чем и воспользовались  молодые дурехи, которые собирались у нее по вечерам.  
  Все началось с предположений, что именно  хоббитши  должны брать на себя инициативу в управлении трактирами, распределением урожая и главное, они должны заниматься складами с провизией и спиртным. Объяснялось все усилившейся ленью мужской  части населения.  После криков и споров все собрания заканчивались неизменной фразой, произнесенной, Клафой в полной тишине:  
- Обождем- с.
  Захват власти немедленно отменялся и довольные хоббитши расходились по домам, что бы в следующий раз опять собраться вместе.
Однажды их застукал Пендальф, как он потом признался Клафе, его сильно поразило умение Клафы сглаживать конфликты среди юных хоббитш, а так же  ее умение хорошо контролировать такую нестандартную ситуацию.

«Ситуацию - ситуацию-ситуацию?  Что? Ах, да!»
«Хоббит -  Шмобит - Мерри.»

  Клафа затянулась трубкой и выпустила замысловатый рисунок из колечек дыма. В котором, если приглядеться, было видно лицо Мерри. Его выражение полностью соответствовало тому, которое было у этого внучонка при встрече с ней. Клафа блаженно улыбнулась. Трава у эльфов была знатная, что уж говорить. Эх-х-х, Надо будет обязательно взять ее с собой на вечернее собрание в ее норе.

« С собой - с тобой -со мной - с собой?  Что? Ах, да!»
"Этот, засранец - Бильбо не взял меня с собой".  

– Фафачка - ты моя  бабочка, - как красиво вешал на уши батву.  А когда дело стало подходить к свадьбе. Уперся же, гад. Мне говорит туда и обратно надо и ушел. Так ладно бы один вернулся, нет же еще какую - то Прелесть завел. Она поначалу долго думала, что Бильбо в походе себе новую пассию нашел, было дело и под окнами стояла, пытаясь его застукать и как навтюкать ему, за лучшие годы своей загубленной молодости. А потом поверить долго не могла, что это, всего лишь кольцом оказалось.

«Кольцо – лицо – рожа.  Кожа? Что? Ах, да»
« Ну и рожа у этого тролля. И чего Пендальф спрашивает, что с кольцом делать?»

- Мастер Пендальф, - выпуская очередную порцию дыма, Клафа немножко откинула назад козырек своей шапки. – Пока не забыла. Негоже юному Фродо груз кольца на себя наваливать. Пусть его тролль сожрет. Кольцо, не Фродо, - на всякий случай уточнила она.
- Так, во - первых, оно надежнее будет. Во - вторых, вспомните на кого сейчас похож Бильбо. И самое главное, в - третьих!
 Многозначительно указывая пальцем в небо Клафа снова села на траву и принялась перезабивать свою трубку.

"В - третьих - третьих- третьих. Трава у эльфов хорошая! Что надо, да"

[Джарм Шифара]

Халдир

- Ты либо безумец, либо гений
- Это две крайности одной и той же сущности.
(Пираты Карибского Моря)
***
Из дальних пределов, с бескрайних равнин, с бездонных слепых болот
Приносится Западный Ветер, кружа, и в древние стены бьет,
О ветер бродячий! Какая весть летит на твоих крылах?
(Дж. Толкин «Властелин колец»)
***
И пала тьма....
(К. Картер «Секретные материалы»)
***
Когда последний вздох застыл, когда в лицо всем миром плюнут;
Когда надежды луч остыл, и ветры грусти в душу дуют;
Когда в кармане ни гроша, Когда лохматится одежда;
Не забывай: Твоя душа – моя последняя надежда.

****

Воспоминания

[свернуть]

- Прицел!!!!
Сколько продолжалась уже эта битва... Пожалуй сейчас, когда бесконечный день, нет, пожалуй, бесконечная ночь сменялась другой бесконечной ночью, никто наверняка сказать бы не смог. Потом историки в своих архивах запишут день начала и конца, если их стороне удастся одержать победу над Сауроном, в чем сейчас эльф отчаянно сомневался. А здесь и сейчас эти дни, точнее ночи, потому что над Дагорладом стояла тьма, поднявшаяся от Мордора, это время казалось бесконечной битвой во мраке. Порыв холодного сильного ветра с востока, который пробирал, казалось, до самого сердца, взметнул волну густых белых волос вверх ~ нужно покрепче натянуть лук, чтобы прицел ветром не сбивало ~ Эльф чуть сильнее натянул тетиву....
- Залп!!! – голос Элронда звучал удивительно твердо и уверенно.
Халдир спустил двойную стрелу, пытаясь направить ее силой Эльдар точно в цель – через мгновение эльфийский глаз подметил, как упал орк – один из многих тысяч двигающихся на них. Дальний бой был уже завязан, над ухом то и дело свистели стрелы – свои и чужие свистели по разному, даже эльфийские и человеческие издавали разный звук в полете, и Эльф мог отличить по звуку, кому принадлежала пущенная стрела. Вокруг начинал закипать бой.
Еще несколько стрел и Халдир повернул голову, быстро кинув сердитый взгляд на лучника слева от себя – в ответ получил лишь такой же сердито-презрительный взгляд пронзительно голубых глаз, да еще и с насмешкой, ниспадающие из-под начищенного эльфийского шлема золотистые локоны совершенно неповторимым образом оттеняли этот пронзительно голубой цвет глаз. Конечно, Адельмар тут было не место, но упрямая эльфийка сама настояла на том, чтобы быть на первой линии – человеческие или эльфийские – женщины остаются женщинами. Тройной выстрел – а если бы этот орк попал в нее? Адельмар спустила несколько коротких проникающих выстрелов – к ее ногам рухнул огромный варг – Хальдир снова вперился взглядом в эльфийку – за забралом было не видно, но он голов был поклясться, что она смеялась... Если это не наш последний бой – сам свяжу несносную эльфийку и оставлю сторожить таланы в Лориене ~ иногда Хальдиру казалось, что Илуватор создал ее для того, чтобы отвлекать его во время боя.

***

Воспоминания проносились в голове одно за другим... Владыка Элронд созвал Совет, а от Лориена до Ревендела путь был долог. Только армия ходит пешком, но на лошади скакать сейчас было не лучше ~ Халдир из Лориенского Дозора вымок до нитки под проливным осенним дождем в седле своего белого скакуна и, как всякий видавший множество сражений мужчина, отчаянно обругивал на своем эльфийском языке непогоду, промокший плащ, скрипучее седло, а заодно и Владыку Ривендела, который устроил совет в такую непогоду. А чем еще заниматься, когда сколько времени приходится проводить в пути? Пожалуй одно – оставаться наедине со своими воспоминаниями....

***

Ощущение было такое, будто несущаяся во весь опор от стаи варгов лань резко затормозила... И вот нет опасности, жизнь продолжается, впереди грядет много лет... и какая-то странная пустота внутри... Эльфы, Люди... их союз.... сидели, лежали, стояли на густо политой кровью после сражения земле.
- А правда есть эльфийская магия, - этого вопроса он сейчас ожидал меньше всего. Эльф повернул голову на человека-солдата армии Исилдура с непонимающим взглядом: ~ Видно не у одного меня в голове такая пустота, как перед сражением, что порой странные вопросы в голову лезут.
- Высшие эльфы действительно наделены некими способностями, - задумчиво проговорил Халдир, - Но магия эльфов в основном использование знаний о лечебных свойствах трав и умение противостоять смерти. Хотя некоторые наделены даром предвидения, - эльф пожал плечами сам на собственные мысли ~ и далась этому малому магия эльфов? И далось мне ему рассказывать правду? Далось мне ему вообще что-то рассказывать? Однако куда же запропали Владыка Элродн и Исилдур? ~ Халдир поднялся с камня, нужно было выяснить в каком состояние вернется его войско в родные леса.

***

- Удел ли мужчины сидеть в лаборатории над элексирами, - голос Адельмар звучал насмешливо. Из-за чего Халдиру захотелось тут же испытать действие элексира на красующейся со своим новым луком эльфийке.
- Древние манускрипты и фрагментов дунаданских рукописей утверждают, что листья этой травы могут вернуть жизнь, когда висишь на волосок от смерти, - голос Халдира звучал монотонно и серьезно, ибо эльф был увлечен своим делом.
- А не лучше ли положить своим мечем и стрелами тысячи орков, - Адельмар, сделала несколько па, словно танцуя.
-  А знаешь, - эльф приподнял брови, словно безразлично, - В «Древних записях правителей Эльфов» сказано, что этот напиток дает столько сил, что за один удар можно убить насмерть двух орков, - он изобразил усталость и снова склонился над емкостью. Глядя, как изменилось лицо Адельмар, смотреть в эти округлившиеся интересом глаза, не умирая со смеху, было невозможно. Эльфийка склонилась над его столом, изображая интерес, хотя у нее и был интерес своего рода.
- Ам... Халдир... может я испробую то, что у тебя получилось, - осторожно предложила она, явно переживая волнение за ответ на ее просьбу. Эльф вновь оторвался от своей работы и, приподняв брови, посмотрел на Адельмар так искренне, что эльфийка не сразу поняла подвох.
- Понимаешь, у него есть побочное действие: борода начинает расти на лбу.

***

Наконец: Ривендел, «Последний Приют» и теплый камин! И как по заказу над долиной никакого дождя, что хлестал в дороге! Совет состоялся на следующий же день. Хоббиты, люди, гном – кужа еще не шло, но тролль... Сказать, что Халдир был удивлен – не сказать ничего. Однако эльф приветствовал Владыку Элронда и занял свое место с высоко поднятой головой и видом, исполненным достоинства. Вся его поза сделала бы честь любому перворожденному эльфу.
- Что делать с кольцом? Уничтожить! Чем быстрее, тем лучше!  - коротко заключил Халдир. Нельзя давать кольцо гномам. Их мелкие душонки совершенно пьянеют от драгоценностей. Вспомнить один только какую власть над гномом возымел Аркестон. Тот уперся и сидел бы в горе со своим камнем в обнимку с драконом, пока вся борода бы не выпала по волоску! ~ о последнем Халдир подум ал про себя, но зоркий эльфийский глаз внимательно следил за собравшимися.

[Симмах]

Дневник Арагорна. День Д.

Глава первая, которую можно не читать.

   Сломал ноготь. Бухуху. Всячески это от всех скрываю. Но меня не покидает чувство, что за мной кто-то следит. Регулярно принимаю величественные позы. Раз уж на меня смотрят, надо произвести впечатление.

Глава вторая, в которой ничего не происходит.

   Ничего не происходит.

Глава третья, в которой рассказывается о совете у Элронда.

   Было много людей. И нелюдей. Кого там только не было. На меня почти никто не смотрел. Бухуху. Впрочем, может, оно и к лучшему? Говорили про кольцо. Решил показать свое величие и важность, сохраняя молчание и ожидая возможности взять последнее слово, ну или еще как-нибудь выделиться. Ай да я.

Глава четвертая, в которой я размышляю.
   
   Думал. Очень понравилось. Об этом тоже думал. Думать вообще здорово. Так что я частенько размышляю. Вот например, почему я еще не король? Или почему я сломал ноготь? Или почему я начал вести дневник? Или почему я оформил его таким странным образом? Ай да я.

[Пингвинчег]

Спойлер

Решил присоединиться к отряду в дороге

[свернуть]

Фрадмер, сын Дангреда

Ночной ветер колыхал бескрайнее море травы и далеко разносил топот копыт. Разумеется, скакать ночью по степи, да еще в быстром темпе - не самое мудрое решение, если только твой конь не роханской породы. А именно такой конь сейчас нес всадника через Роханские равнины. Вглядываясь в ночь, Фрадмер натянул поводья, чуть смиряя бег коня. Предсмертное поручение, отданное Теодредом, было, без сомнения, важным, но если Арги сломает ногу, попав копытом в нору, то исполнить это поручение вообще вряд ли удастся. Интересно, откуда сын конунга узнал об этом? И почему отправил его одного, а не весь отряд? По слухам, и третий маршал, Эомер, племянник конунга, тоже исчез куда-то. Может быть, туда же, куда скачет и он сам? Эомер высказывался против Сарумана Белого, и Теодред, по всей видимости, был согласен с ним. Но большинство все же верили в поддержку великого мага. Поэтому, наверное, Теодред и доверился ему - своему знаменосцу. И Фрадмер собирался оправдать сполна доверие своего командира. Именно поэтому он сейчас скакал через степь. Чтобы встретить отряд, который выйдет из Ривенделла.

[Вэль]

Сын наместника Гондора

Спойлер

[свернуть]

Утро выдалось ясным. Солнечный свет слепил глаза, отчего приходилось щуриться. А от этого незначительного усилия голова Боромира начинала болеть еще сильнее. «Кажись перебрал вчера...» Он посидел еще немного на постеленном прямо на землю походном плаще, ощупывая рукой ушибленную бровь. «Чтоб я еще пил с этими погаными гномами». Он оглянулся. Гномы уже спешно сворачивали свой лагерь и собирались продолжить путь в Ривенделл. Боромир тоже поднялся и стал сворачивать свой плащ. Ему было по пути с ними: все они спешили на Совет...
Он подошел к все еще спящему троллю и пнул его:
- Вставай, спящая красавица. А то на Совет опоздаем...
"Чертов гномий эль. Убивает даже троллей..." Оседлав коня и проверив оружие, Боромир вскочил в седло. Больную голову, правда, это не порадовало. «...Совет... На Совет отец должен был отправить Фарамира, а не меня. Мое место в Гондоре, в развалинах Осгилиата , рядом с моими людьми...» Боромир стиснул зубы. «Гондорцы умирают, а эти эльфы все заседают...» Гнев снова закипел в нем, Боромир сжал кулаки.
У ворот Ривенделла уже собралась толпа путников, таких же как он приехавших на Совет Элронда.  Гномы уже были здесь всей своей честной компанией. "...Кто ж из них?... ааа, все на одно лицо...Как они друг друга отличают? По цвету бороды?..." Здесь был и отряд эльфов. Боромир невольно засмотрелся на блондинку на гнедой кобыле. Когда она обернулась к нему, он ей приветливо подмигнул. Эльфийка резко отвернулась. "...ха, видать понравился. Надо будет с ней потом..." Мысли прервал топот копыт – к процессии, въезжающей в город, присоединился отряд рохиримцев. Завидев уродливого спутника гондорца, гости Риведелла шарахались в стороны, поэтому в город они с Нуррусом прошли раньше многих других...
Придя на Совет, Боромир занял свое место в кругу собравшихся. Его спутник встал позади. Если бы кто-нибудь сказал ему еще 3 месяца назад, что он будет делить хлеб с троллем, да еще и притащит его на Совет, Боромир набил бы морду такому шутнику. С юных лет он сражался с ними, убивал их. Враги?-да, но не советчики же... Он снова сжал кулаки. "Что они здесь устроили?"... Великий маг, полурослики, гномы, люди, эльфы... "Энт? Они еще существуют?"
В центе на каменном столе лежало Кольцо. Увидев его, Боромир невольно прошептал:
- Так это правда...
Он уставился на Кольцо, не замечая возгласов других присутствующих. "Неужели это оно? Кольцо Великой силы, сокрушающей города и армии, разверзающей землю... С ним мы были бы непобедимы..." Он поднялся со своего места, приковав к себе взгляды всех присутствующих...
- Послушайте, это Дар. Дар врагам Мордора! Почему бы не использовать Кольцо? Мой отец – наместник в Гондре – долго сдерживал натиск Мордора. Ценой крови нашего народа уцелели ваши земли! Дайте Гондору оружие врага! Позвольте использовать против него! Можно будет уничтожить его и после того, как одержим победу над силами зла!

[Сэм]

Сэм

            На Совете присутствовало много разных лиц, но одно поразило его больше других. Собственно, это трудно было назвать лицом – скорее это была морда. Морда тролля. Сэму хотелось бы знать, что тролль делает тут, насколько он понимал, тролли  были испорченными энтами. Энты были мифическим народом, о них было известно немногое. Впрочем, из этого немногого Сэм вообще знал только название, да то, что из них были сделаны тролли. Хоббит сел подальше от него, и вот уже час гадал, почему его допустили на Совет, и вообще, что происходит. Тролли никогда ничего не смыслили в деле Сэма, это было очевидным. Все же он присутствовал здесь, и начал говорить. Речь его была короткой и яростной, и далее последовали такие же.
           "Почему? Почему они говорят так? С наскоку такое дело не решить." Сэму очень не нравилась горячность присутствующих, за ней что-то скрывалось. Такое впечатление, что у некоторых уже была, уже была... "Кольцовая паранойя? Интересно. Надо запомнить. " В голову хоббита пришла мысль – " Но я ведь как будто бывал ими, что ли... Все происходящее очень интересно."   Потом подумал, еще раз подумал, и наконец, набравшись храбрости, сказал: - Сначала, надо понять, что такое Кольцо вообще, и можем ли мы его уничтожить? Я так понял из всех разговоров, что Кольцо оказывает влияние на любого, будь то человек, эльф, хоббит или тролль. До каких пределов может зайти его влияние? Или, быть может, оно лишь придает каких – либо способностей? Вот к примеру как мистеру Бильбо (Сэм встал и коротко поклонился присутствующему хоббиту) – дало возможность становиться невидимым?
(Сэм уже знал всю настоящую, как называл ее мистер Бильбо, историю похода к Одинокой горе, или Эребору, по эльфийски. Бильбо не скрывал подробностей, хотя и опускал мотивы своего поведения – во многом. Сэм догадывался, что решение оставить Кольцо пришло к старику очень нелегко.)

[31сникшаС]

Эомер Рохляндский

Эомер Рохляндский скакал на своем верном коне по имени "Феррари". Лошадку не нужно было погонять, она понимала его с полу-слова, с полу-взгляда, с полу-крика, в общем ото всюду, даже с полу она его тоже понимала. Это был чистокровный жеребец из незалежной Рохляднии, и мало у кого во свей Рохляднии была лошадь лучше этой. Правда Эовин и ее "Мазератти", да король Теодрен, пока не спился и не лишился права управления своим "Бентли" считали по другому, но ему было глубоко начхать на их мнение.
А пока он спешил на Совет, а что еще оставалось ему делать? Пить с дядей ему уже надоело, поскольку даже выпить наедине не удавалось, постоянно рядом находился Грима - настоящий прыщ. Ему так часто хотелось его встряхнуть как следует, но его влияние было так велико, что дядя скорее всего этому бы не обрадовался. Прознав про Совет, он устремился туда, поскольку это было отличным поводом выбраться из Рохляндского болота и хоть в чем-то дельном принять участие. Он очень удивился, что не увидел никого из своих соплеменников, да и куда им до него, с его скоростью и его лошадью. Даже если бы кто-то сюда и собрался, то приедут они явно не скоро. Он вообще никого здесь не знал. Повсюду сновали какие-то коротышки, причем один постоянно терся возле какого-то старика, видимо это был Пендальф. Он также заметил нескольких незнакомых ему людей и какое-то странное существо, все покрытое бородой, скорее всего гнома. А еще были видимо эльфы. Надо же - это действительно Совет всех и вся. Подкова мне в глотку - конский хвост в копчик, да тут еще кто-то есть еще - тролль? Поскольку его мало кто здесь знал, он соскочил с лошади и представился присутствующим:
- Эомер Рохляндский я, доброго вам всем дня. Жутко устал я от скачки, мне бы выпить чего, да еще и покурить. Может быть кто-нибудь меня угостит?  

[mary]

Галадриэль
Или Артанис (для папы), или Нэрвен (для мамы). Можно просто Эль.
Эльфийка, Королева Лориэна
Блондинка, голубоглазая. 1.93 в рост, заметно меньше в ширь.



Утречко. Всё сияло под лучами солнца - венок владычицы, из золотистых, вечно живых цветов, покоившийся на тумбочке, её золотые кудри. Хорошо в отпуске! Галадриэль потянулась на подушках, больно поцарапав костяшки пальцев об металлические цветы на изголовии кровати. Ну не мог бы Эльронд наконец-то запомнить, что тёща выше всех сородичей на голову? Эль закатила глаза. Ничему они не учатся, эти её сородичи. В Ривенделл она приехала не желая ждать, пока делегация с Кольцом заедет в её Зачарованный Лес, и вот сегодня, наконец-то, познакомится с членами Братства и сможет оценить их по достоинству. Мысли о Кольце принесли приятную дрожь где-то в районе крестца. Эльфийка подставила собственное кольцо, Ненья, солнечным лучам. Бриллиант в мифриле радостно засиял хозяйке. Она такая хорошая хозяйка, полирует кольцо ежедневно, любуется им. А вторая рука пустует...Но нет, ТО колечко - злобненькое, от него надо поскорее избавиться. Раз два три четыре пять, мне пора уже вставать. Приподнявшись, Эль ударилась головой об распростёртые руки искустно сваянной статуи девушки, которая будто желала обнять кровать. А чтоб тебя! Спокойствие, только спокойствие. Где же моё зеркальце? Для пущей театральности, Келеборн соорудил целый колодец под её гадальное устройство, но на самом деле ей хватало маленького переносного зеркальца для достижения того-же эффекта. Впрочем, по утрам она использовала его для весьма банального дела. Причесавшись, эльфийка установила свой головной убор на месте, и прочистив горло, проговорила:

Свет мой, зеркальце, скажи!
Да всю правду доложи:
Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?

Гладкая поверхность зеркала в мифрильной оправе, в форме затейлевато извивающихся листков, зашлась волнами, и через мгновение расплылась в знакомой улыбке:

Вот таков тебе ответ:
Ты, конечно, спору нет;
Ты, владычица, милее,
Всех румяней и белее...

Ну и ладненько. Жаль, Келеборн остался дома и ей некого одарить своей румяной, и в то же время, парадоксально белой красотой. Хмм. Пойти на собрание что-ли? Может там найдём, кого одарить...Эль прикоснулась кончиками пальцев к вискам и помассировала их. От неё требуется постоянная демонстрация мудрости, а отдыхать-то когда королеве эльфов? Собравшись с силами, Галадриэль в белом одеянии, высокая и стройная, вся сияя собственным чувством значимости, решила озарить собрание своим присутствием, не дожидаясь, пока соберутся все созванные. Кaк будто кто-то мог затмить её. Подходя к саду, в котором зятёк решил провести совет, Эль затянула печальную эльфийскую песню, негромко аккомпанируя себе на арфе. Грустно, но сладкозвучно звенел напев:

Я пела о золотистой вешней листве, и леса шелестели листвой;
Я пела о ветре, и ветер звенел в шелковистой траве луговой;
В Заокраинный Край уплывала луна,
И за нею спешила морская волна...

Голос Галадриэль был низким, звучным и мелодичным. Это должно было приковать  к ней внимание, хихикнула про себя владычица, сохраняя ледяное выражение лица. Отметив Эльронда и Гендальфа кивком, Эль медленно обвела взглядом всех присутствующих. Двигаться она пока не собиралась, по крайней мере до тех пор, пока не прибудет кто-то ещё и ей не придётся освободить ему дорогу. Раз два три четыре пять, пока можно и постоять.

[Сэм]

Сэм

              После своих слов Сэм замер. Его сны не дали бы ему ответа ни на какой вопрос, хотя он склонен был их проанализировать.  К сожалению, он был ограничен своими скромными возможностями, позаимствовать чьи-то не удалось бы при всем желании. Мысли Сэма к использованию разных добавок в сэм. К примеру, зверобой, хотя вкус после него просто душераздирающий.
              Говорили, что сюда прибыло много гостей, и Сэм видел одну из них, чья красота была в два раза больше Сэма.  Может быть, угостить ее самогоном? Сэм всем нравится... Она была здесь, и сидела недалеко от Сэма. В любом случае, надо побеседовать. Интересно же! С этой мыслью хоббит достал из кармана кожаную флягу и обратился:
-Пока многомудрые мысли посещают Вас, возможно, их развитию поможет сэм? 

[31сникшаС]

Эомер Рохляндский

Сразу же после него прибыла на Совет Галадриэль. Копытом мне по башке, да упасть потом в кучу конского навоза, я еще не видел никогда такой красотки. Да к такой на хромой кобыле не подкатишь, не факт, что даже на "Феррари" к ней можно подъезжать. Тут же к ней подбежал какой-то низкорослик, что-то быстро протараторил. Эомер так и не понял пока то ли его звали Сэм, то ли он предложил женщине какой-то загадочный напиток под названием сэм, но поскольку он тряс флягой, то скорее всего верным был второй вариант.
Пока дамочка ничего еще ничего не ответила, он быстро подошел к ним и вклинился в разговор.
- А можно я попробую ваш напиток, в глотке так пересохло, аж жуть, - а потом он обратился к женщине, у него аж слюни потекли от ее красоты, копытом мне по башке, да упасть потом в кучу конского навоза, нельзя быть такой красивой, - не желаете ли вы прокатиться со мной на моем "Феррари"?