Старомест. Цитадель.

[Темелэйн]

Город Старомест. Сердце наук и образования.

[Merelena]

Луа

Фа'Луама, более известная среди учеников Цитадели Староместа, как Луа по прозвищу Недотрога, нахмурила брови. Когда она чем-то недовольна, то всегда хмурится. Шамаш подшучивает над ней, и говорит, что скоро она станет совсем похожа на архмейстера Имброза, а Маара ворчит и твердит, что от этого появляются морщины.
В данный момент Луа определенно была не вполне довольна грузом, доставленным с Летних островов.
- Вы только посмотрите на что похожи эти листья кассии, а эти анемонии и антоферы? Они же должны быть живыми! Жи-вы-ми, - по слогам повторила Луа, надеясь, что смысл её слов лучше дойдет до Ноджи Боа – помощника капитана «Солнечной Птицы» - Лебединого Судна с Летних островов.
Однако, нужно отдать должное островитянам, многие их товары – просто великолепны, и многое из привезенного сегодня пригодится не только архмейстеру Имброзу, но и Ваэллину, и, конечно, Марвину.
Луа поторговалась для приличия - чернокожие жители Летних Островов, торговались почти с таким же азартом как и купцы из Вольных Городов, с которыми Луа имела дело значительно чаще. Когда требуемая сумма в золотых драконах и серебряных оленях перекочевала в кошель Ноджи Боа, тот довольно улыбнулся.
Луа проследила за тем, как выбранные ею товары грузят на телегу, запряженную упитанным серым мулом и приказала кучеру отвезти их во двор её собственного дома, на берегу Медовой.
- Цитадель также охотно купит у вас древние книги и рукописи, - напомнила чернокожему моряку Луа, - а лично мне хотелось бы услышать от вас последние новости с Востока. – Луа ослепительно улыбнулась Ноджи Боа, - Я так давно живу вдали от дома, что рада любым, вестям, которые доходят до Староместа.
- Если вы  не против пары-тройки кружек превосходного сидра, мы могли бы поболтать немного в «Пере и Кружке».
Ноджи был не против. В «Пере и Кружке» как всегда толпились послушники и ученики Цитадели, несколько моряков выпивали, отмечая прибытие в Старомест, пара торговцев за дальним столиком что-то оживленно обсуждала.
   Луа и Ноджи Боа уселись за свободный столик, сделали заказ, и чернокожий моряк, потягивая крепкий сидр, принялся рассказывать девушке о том какие приключения довелось пережить «Солнечной птице» на пути от Летних Островов, через воды Залива Невольников, к Вольным Городам, а затем к Королевской Гавани Вестероста, прежде чем бросить якорь в Староместе.
На Летних островах погода по-прежнему  благоприятствовала земледельцам, поэтому специи нынче превосходного качества. Судоходство вдоль побережья Вольных Городов стало опаснее чем обычно, из-за пиратских галей, нападающих на суда как в открытом море, так и неподалеку от берега. Ходили слухи об одном особенно жестоком пирате, уроженце Железных Островов, стремительные ладьи которого наводил ужас на жителей прибрежных поселков. «Солнечной птице» повезло, и они не повстречали на своем пути этих разбойников.  В Кварте усилилось влияние черных колдунов, а города на побережье залива Невольников процветают, как и прежде.  В Пентосе ходят разговоры о дотракийском кхале, взявшем в жены принцессу из рода Драконов, говорили, что свадьба вышла необычайно пышной.  В Вольных городах стало много Красных жрецов – похоже, число его последователей растет.
Луа кивнула – в Староместе красные жрецы теперь тоже каждое утро встречали ритуальными песнопениями у городских причалов.
Когда все новости были рассказаны, а вино выпито, Луа распрощалась с Ноджи Боа, предоставив ему возможность самостоятельно искать новых развлечений. Перейдя Медовуху по скользкому настилу древнего деревянного мостика, она направилась к своему дому. Солнце стояло в зените, совершенно разогнав туман, каждое утро поднимающийся от реки, а у Луа было еще много работы. Предстояло разобраться с грузом, доставленным с «Солнечной птицы»: часть необходимо отправить архмейстерам Имброзу и Марвину, часть (а именно специи с Летних островов) нужно доставить повару сенешаля, а еще одна  часть экзотического груза перекочует в личную лабораторию Луа, для её изысканий.

[Merelena]

Луа

Солнечные лучи проникали сквозь многочисленные окна, расположенные по обеим сторонам высокой двускатной крыши, щедро освещая просторный соляр, расположенный на чердачном этаже небольшого двухэтажного особняка на берегу Медовухи. Вообще-то данное помещение можно было считать соляром лишь с существенной натяжкой – большую его часть занимал массивный дубовый стол со столешницей сделанной из цельной гранитной плиты. Над столом громоздились полки, заставленные всевозможными колбами, фарфоровыми чашками и банками разнообразных форм и размеров. В углу расположился высокий камин, сложенный из речного камня. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами и свитками.
Луа удовлетворенно кивнула, проследив за тем как тягучие маслянистые капли, стекающие из-под небольшого алхимического пресса, постепенно заполняют пузырек из толстого прозрачного стекла. Рядом на столешнице расположилась горящая спиртовка над которой, в фарфоровой чаше медленно выпаривалась зеленоватая жидкость. 
Луа до сих пор недовольно морщилась, вспоминая, в какую сумму обошлось ей создание собственной лаборатории.
Однако, с тех пор как архмейстер Имброз решил, что женщина все-таки может удостоится серебряного звена, он частенько заказывал у неё различные составляющие для своих снадобий. Это, а также и появление других весьма высокопоставленных заказчиков, позволило окупить затраты уже через полгода.
Определенно, есть немалые преимущества в том, что с самого детства водишь знакомство с асшийской мейегой – именно так в Вестеросе и называют женщин, подобных Мааре. Хотя сама Маара, предпочла бы, чтобы её называли «мудрой». Мудрые Асшая известны своими познаниями в знахарстве, почти также широко,  как и зловещей способностью предсказывать судьбы.
Луа всегда была прилежной ученицей, внимательно прислушивающейся к наставлениям Маары, не пропуская, также и лекций Имброза, а Марвин, когда она захаживала в его каморку в Северной Башне Вороньего острова, часто вел с ней беседы в обычной своей отрывочной импульсивной манере. Особенно поучительными оказались, лекции по хирургии, когда архмейстер в присутствии учеников препарировал трупы, попутно объясняя принципы устройства и функционирования человеческого тела. На третьем году обучения Луа потеряла счет вскрытым ею трупам – среди них были и трупы детей, и молодых мужчин и женщин, и стариков. В Староместе, как правило, не было проблем с подобными учебными пособиями. В бедных кварталах, как и в госпитале при Цитадели каждый день умирали люди, а тела их, прежде чем найти последнее упокоение, еще могли послужить Цитадели.
Колокола Звездной Септы отзвонили полдень. Луа затушила пламя спиртовки, отобрала среди склянок, стоящих на полках несколько пузырьков, снабженных аккуратными ярлычками, сложила их в обтянутый кожей небольшой саквояж и спустилась по узкой деревянной лестнице вниз.
Маара уже вернулась из храма огненного бога, она довольно часто посещала Красных жрецов, считая, что их молитвы  не дают ей забыть о далекой родине. Шамаш, сидящий в гостиной, кивнул ей и сказал:
- Лошадь готова. Хочешь, чтобы я сопровождал тебя?
- Не думаю, что это необходимо, - улыбнулась Луа, - Тем более, что лорд Хайтауэр явно не захочет, чтобы при нашей с ним беседе присутствовали свидетели.
- Тогда я постараюсь, чтобы меня не было видно.
Луа осталось только покачать головой – в таких вопросах спорить с Шамашем совершенно бесполезно.

[Merelena]

Шамаш

Шамаш лак Ферран не был Безликим, однако при необходимости умел делаться незаметным для окружающих. В этом умении, впрочем, не было ничего мистического, достаточно просто быть хорошим лицедеем и немного разбираться в психологии людей.
В серой мантии и квадратной шапочке, с толстой конторской книгой, зажатой под мышкой, Шамаш ничем не отличался от многочисленных конторских служек, которые никогда не были редкостью на улицах Староместа. Складки широкой мантии отлично скрывали длинный кинжал, закрепленный в ножнах на поясе и миниатюрный арбалет, кобура которого крепилась к плечу, с таким расчетом, чтобы оружием можно было легко воспользоваться при необходимости. Конечно, в таком случае, арбалет должен быть заряжен. Старомест, безусловно не Браавос, однако и здесь хватает уличных бродяг, грабителей и убийц, особенно в сомнительном районе Доков, куда направлялась Луа.
В лабиринтах узких улочек Староместа легко затеряться, и это вдвойне справедливо для портового района. Здесь среди многочисленных зданий – больших и маленьких, деревянных и выстроенных из кирпича – помещаются склады и конторы купцов и судовладельцев; таверны и бордели теснятся между ними, встречая моряков и путешественников, сходящих с судов, стекающихся в гавань Староместа отовсюду.  Маленькие лавчонки с убогими вывесками с раннего утра предлагают свой нехитрый товар. Здесь же, в портовом районе, с первыми солнечными лучами оживает знаменитый рыбный базар Староместа. С самого утра сюда спешат кухарки и поварята, чтобы купить свежей рыбы, креветок или лангустов к господскому столу. Здесь среди постоянного шума, гама и толчеи, люди встречаются, обмениваются новостями, продают, покупают и сплетничают.
Шамаш неторопливо шагал вслед за Луа, медленно едущей на своей невысокой тонконогой кобылке – вообще-то ехать верхом не было особой необходимости, просто девушка любила верховую езду, да и лошади необходимо размяться. Луа не стала выезжать на базарную площадь, поскольку даже сейчас, когда перевалило за полдень, там по-прежнему было многолюдно. На прилегающих улочках было спокойнее, хотя и здесь попадались торговцы, толкающие перед собой тележки или бочонки с рыбой.
«Улыбчивая Барракуда» - одна многих забегаловок на базарной площади, однако, едва ли не единственная где подают приличную еду и вполне сносное вино, хотя большим спросом у посетителей пользуется крепкий сидр, а также ром с Летних островов и эль. Луа бросила поводья своей лошади подбежавшему конюшонку  и поднялась по скрипучей лестнице к распахнутой двери таверны.
Шамаш немного помедлил, давая ей время зайти внутрь, и наблюдая за колыханием людского моря на площади. Возможно, со стороны взгляд его светло-серых глаз и казался рассеянным, однако, это было не так. В чем имел неосторожность убедиться маленький чумазый оборвыш, намеревавшийся потихоньку срезать кошелек с пояса браавосца. С быстротой кобры, хватающей добычу, Шамаш лак Ферран выбросил вперед левую руку, перехватил тонкое запястье мальчишки и рывком поставил его перед собой. И лишь после этого перевел взгляд на округлившиеся от ужаса глаза воришки. Небольшой, отточенный до остроты бритвы, кинжал звякнул о камни мостовой.
По закону Староместа, пойманному на воровстве впервые, отрубали палец, попавшемуся вторично грозило усекновение кисти. Должно быть, мальчишка об этом отлично знал, судя по отчаянным попыткам вырваться из стальной хватки браавосца. Однако сразу притих, наткнувшись на спокойный взгляд серых глаз. Несколько мгновений, показавшихся мальчишке бесконечными, эти глаза пронзали его насквозь, и на секунду воришке почудилось, будто в их глубине промелькнула улыбка. Затем тиски, держащие его руку разжались, и, не веря в свою удачу, маленький оборвыш со всех ног бросился прочь от этого странного незнакомца с книгой под мышкой. Забытый кинжал по-прежнему лежал на земле.
Шамаш поднял его, взвесил в ладони, определяя вес, легко подкинул, поймав за рукоять, и быстрым движением в развороте метнул. Поднимавшийся по ступенькам «Улыбчивой Барракуды» торговец вздрогнул от неожиданности, в недоумении уставившись на кинжал появившийся в зрачке улыбающейся рыбины, намалеванной на вывеске над входной дверью.

[Merelena]

Шамаш

В большом зале «Улыбчивой Барракуды» царил полумрак, света попадающего в помещение через узкие окна, забранные синим и зеленым бутылочным стеклом явно не хватало. Всю дальнюю стену зала занимала длинная стойка, за которой помещались массивные полки, уставленные бутылками, содержимое которых являло собой мечту любого пропойцы. Над стойкой, обозревая свои владения, возвышался хозяин таверны – такой же монументальный, как и окружающая его мебель. Позади него находилась дверь, ведущая на кухню из которой тянуло жаром топящихся печей и острыми запахами готовящейся пищи. Девушки-подавальщицы, одетые в одинаковые светло-синие платья и желтые передники, сновали между столами. Посетителей, как обычно, было много.
Шамаш нашел взглядом Луа, которая заняла столик рядом с огромным камином. На каминной полке, занимая всю её немалую длину, возлежало лакированное чучело гигантской морской щуки – барракуды. Слегка приоткрытая пасть чудища ощерилась многочисленными зубами. При известной доле воображения, этот оскал вполне мог сойти за улыбку.  Именно эта  рыбина и дала название таверне, когда её нынешний владелец, бывший ранее простым рыбаком, приобрел заведение у прежнего хозяина. Трактирщик, слегка набравшись, любил рассказывать завсегдатаям, как потратил полдня, пытаясь вытащить из воды треклятую щуку, попавшуюся на крючок.
Было довольно тепло, поэтому камин не топили.  На место рядом с Луа опустился немолодой мужчина, одетый в простой серый дублет, черные бриджи и сильно поношенные сапоги из оленьей кожи.
«Лорд Хайтауэр собственной персоной», - Шамаш сел на место за столиком у окна с тем расчетом, чтобы беспрепятственно наблюдать за происходящим. Столик уже занимали двое парней в насквозь пропахшей рыбой одежде – скорее всего грузчики с базарной площади. Они потеснились, давая Шамашу место.
Браавосец осмотрелся и заметил трех мужчин за столиком в дальнем углу зала, которые наблюдали за происходящим, явно стараясь остаться незамеченными. Шамаш не сомневался, какая персона вызывала их повышенный интерес.  Одно из двух: либо лорд Хайтауэр не решился выйти без охраны, либо эти трое не имеют к охране лорда никакого отношения. Последнее предположение казалось более правдоподобным.
Шамаш не спрашивал Луа, для чего Лорду Гавани потребовалось встречаться с ней. Тем более не стал он интересоваться, почему встреча назначена в «Улыбчивой Барракуде». Хотя здесь, как раз, все и так достаточно ясно. Трудно заподозрить в небогато одетом немолодом человеке – могущественного лорда Гавани. Тем не менее, кто-то явно был в курсе его намерений.
Неторопливо потягивая разбавленное борское вино, Шамаш наблюдал за Луа и её собеседником. Девушка, что-то вполголоса объясняла лорду, время от времени касаясь указательным пальцем очередного из полудюжины, принесенных ею пузырьков, и пододвигая его лорду Хайтауэру. Тот рассматривал прикрепленные к пузырьку этикетки, внимательно слушая пояснения Луа. Разговор длился достаточно долго, двое парней, деливших столик с Шамашем, допили свой эль и ушли. Наблюдающие за лордом мужчины начали проявлять нетерпение. Один из них, явно волнуясь, то и дело поглаживал голенище сапога.
Наконец, когда все пузырьки перекочевали в поясной кошель Лорда Гавани, разговор подошел к концу. Он поднял голову и огляделся, явно намереваясь встать и проститься со своей собеседницей. Наблюдателей заметили его движение и подобрались, готовые двинуться следом.
В этот момент Шамаш почувствовал на себе взгляд Луа и едва заметным поворотом головы указал в сторону оживившихся  соглядатаев. Девушка проследила за его взглядом и вопросительно выгнула бровь. Браавосец ответил ей едва заметным утвердительным кивком. После этого он не спеша встал, поднял со стола конторскую книгу, и направился к выходу.

[Merelena]

Луа

Поглядев в направлении, указанном Шамашем, Луа негромко выругалась. Она совершенно непозволительным образом увлеклась и просмотрела очевидный факт.  Лорд Хайтауэр в удивлении посмотрел на нее,  явно не ожидая от Луа (точнее от леди Фа'Луамы из Цитадели), подобных оборотов речи. Луа только предостерегающе покачала головой и тихо произнесла:
- Лорд Лейтон, вы пришли сюда без охраны? – спросила она.
Еще не вполне понимая,  в чем дело, лорд ответил:
- Да. Я добрался до гавани на лодке. Гребцы остались ожидать моего возвращения.
- Тогда те трое, которые наблюдают за нами из того угла, явно что-то замышляют.
Лорд Гавани нахмурился:
- О том, что я собираюсь покинуть Хайтауэр, никто не знал. Разве что ..., - лорд Лейтон покачал головой, - в это я не могу поверить.
- Быть может, стоит обратиться к страже? – предложила Луа.
Лорд Хайтауэр отрицательно покачал головой:
- Я не хочу огласки, тем более,  мы ни в чем не уверены.
- Вы действительно собираетесь проверить, как поведут себя эти типы? - Луа с сомнением поглядела на лорда Лейтона. Может быть, когда-то он и был недурным фехтовальщиком, но теперь эти дни остались в прошлом, тем более, что из оружия при нем имелся лишь простой кинжал, какие иногда носят простолюдины. Луа чуть не застонала от отчаяния. Если лорду понадобилось строить из себя героя, то ей придется сделать все возможное (и невозможное тоже), чтобы он вышел из этого приключения целым и невредимым. Иначе Луа ожидают большие неприятности. Все-таки хорошо, что Шамаш не послушал её и отправился следом за ней в «Барракуду».
Выходя из таверны, Луа краем глаза заметила, что молодчики, следящие за ними, зашевелились и тоже двинулись к выходу. А вот Шамаша она не увидела, однако, ничуть не сомневалась, что он где-то поблизости.
Луа не переставала удивляться, насколько безлюдными могут быть улочки рядом с самым оживленным базаром Староместа. Лорд Лейтон свернул в переулок, ведущий к гавани. Глухие стены складских зданий тянулись вдоль переулка на пару сотен футов, сменяясь далее маленькими домишками в которых ютилась городская беднота. Переулок упирался в набережную. Оттуда уже совсем недалеко до гавани. Вечерело. В Староместе сумерки всегда спускаются быстро, заполняя подворотни густыми тенями. В тишине торопливые шаги преследователей раздавались особенно отчетливо. Какое то движение впереди привлекло внимание Луа. Резко остановившись, она потянула лорда Лейтона к ближайшему портику. Это им не помогло. Их заметили.
Трое приближались к ним сзади, еще трое поджидали в конце переулка.
- Остановитесь и скажите, что вам нужно, - требовательно произнес лорд Хайтауэр, вынимая кинжал. Луа заняла позицию рядом с лордом Лейтоной. Спина к спине – так у них появится хоть и небольшой, но шанс, отбиться от нападающих... если, конечно, они не принесли с собой арбалеты. Где же, во имя Р'лгора, Шамаш? Луа никогда не носила с собой меча или кинжала, предпочитая им посох – короткий или длинный. Вот и сейчас у нее в руках оказался крепкий жезл из железного дерева, длиной около ярда. Конечно, им вряд ли можно убить человека, но выбить оружие или слегка покалечить – вполне возможно. Спасибо урокам Шамаша – она неплохо владела этим оружием.
Тем временем преследователи приблизились. Один из тех, кто подходил со стороны набережной небрежно произнес:
- Всего лишь жизнь, старик.
Это послужило сигналом к нападению, и преследователи ринулись в атаку. К счастью, переулок был так узок,  что на каждого из обороняющихся пришлось по двое нападающих. Луа расслабилась,  как это всегда бывало с ней в моменты опасности, лишние мысли исчезли, уступив место пустоте в которой была лишь она и её противник. Вращая жезл перед собой так стремительно, что нападающие видели вместо ее оружия лишь расплывчатое пятно, Луа приняла оборонительную стойку. Первый убийца метнулся влево, намереваясь пробиться сквозь ее защиту и нанести удар в поясницу. Рука Луа, вращающая жезл, мгновенно отклонилась, обрушивая мощный  удар на запястье противника. Убийца вскрикнул, и  выронил нож – оружие портового головореза. Забыв на время об этом противнике, Луа быстро сместилась вправо, приседая и уклоняясь от удара второго убийцы, одновременно с этим она нанесла ему резкий удар в сгиб колена. Нападающий споткнулся, потерял равновесие, и, воспользовавшись его заминкой, Луа нанесла второй сильный удар по колену, на этот раз спереди. Короткий посох из тяжелого железодрева позволял наносить удары не менее сильные, чем, если бы это было настоящее железо. Убийца рухнул на мостовую, схватившись за перебитое колено.
Позади нее лорд Лейтон отражал удары нападающих, хотя и менее успешно, поскольку он не был привычен к портовым дракам. Луа краем глаза заметила, что убийца, получивший удар по запястью, приближается снова, на этот раз, сжимая оружие в левой руке. Место упавшего с перебитым коленом, занял третий нападающий. Лорд Лейтон вскрикнул, отбивая рукой удар кинжала, направленного в лицо. Луа развернулась в быстром подскоке, и нанесла хлесткий удар по шее нападающего на лорда головореза. Это стоило ей нескольких потерянных мгновений, когда она упустила из виду собственных противников. Она едва успела отклониться: нацеленный ей в спину кинжал прорезал платье и скользнул по плечу. Возобновив вращение жезла, Луа заставила нападающего отпрянуть. В пустоте тревожно забилась мысль – это не может продолжаться бесконечно. Нападающие стали осторожнее, а она не сможет вечно отпрыгивать и уклоняться.

[Merelena]

Шамаш

Шестое чувство, врожденное ощущение опасности, которое никогда раньше не подводило Шамаша, заставило его резко отпрыгнуть, едва он вышел из двери «Улыбчивой Барракуды». Это спасло ему жизнь, когда тяжелый арбалетный болт, с глухим стуком, вонзился в дерево косяка.
Мальчишка – конюшонок в испуге шарахнулся от Шамаша, когда он, перемахнув через ограждение загона, оказался под навесом среди дощатых стойл, в которых обеспокоенно переступали потревоженные лошади и мулы.
Движение в темном углу за кипой соломы заставило его стремительно распрямиться. Толстый гроссбух, пущенный умелой рукой, отправился в недолгий полет, повстречавшись в пути с изумленной физиономией верзилы в одежде простолюдина. Вилы вывалились у него из рук, когда, коротко вскрикнув, парень завалился навзничь. Более неловкое нападение трудно было вообразить. Даже не оборачиваясь, Шамаш знал, что второй парень топчется позади, явно собираясь с духом, чтобы ударить.
Серая тень скользнула на фоне светлого дверного проема. Силуэт человека с арбалетом. Второй парень, наконец, сделал выпад, ударив вилами как копьем. Шамаш мгновенно среагировал, поднырнув под его оружие, и, перехватив нападающего за кисть,  резко рванул ее вниз. Запнувшись о подставленное бедро, парень кувыркнулся в воздухе и упал, ударившись спиной о дощатый пол конюшни. Серый человек у входа прицелился и нажал на спусковой крючок арбалета, Шамаш откатился в сторону, заостренный болт впился в доски, лишь слегка зацепив каблук на сапоге браавосца. Оперение на древке болта было необычного синего цвета.
Пару ударов сердца, иногда они длятся вечность, Шамаш не отрывал взгляда от Серого человека, а тот неподвижно застыл в дверном проеме, в свою очередь, глядя на браавосца. Мальчишка-конюшонок испуганно заскулил, забившись в пустое стойло. Серый человек резко развернулся на каблуках и скрылся из виду.
Шамаш подскочил к двери, скользнув взглядом по двум неудачливым налетчикам – оба уже начали приходить в себя, слабо постанывая на полу конюшни. Одного взгляда на рыночную площадь было достаточно, чтобы понять – отыскать Серого человека, кем бы он ни был, не удастся. Да и времени, чтобы расспросить этих двоих, тоже нет. Тревожная мысль заставила сжаться сердце. Луа! Неужели все это только для того, чтобы разделить их? Если так, то именно сейчас девочка, как никогда, нуждается в помощи.
В тусклом свете угасающего дня, он успел заметить как трое мужчин, те самые – из «Барракуды», исчезают в проулке, ведущем к гавани. Лавируя среди торговцев, складывающих на тележки остатки непроданного за день товара, Шамаш поспешил следом, понимая, что отчаянно запаздывает. Позади истошно завопил конюшонок, призывая стражу.
В узком каменном мешке, меж поднимающихся по обе стороны высоких каменных стен, звуки шагов были слышны особенно отчетливо. Шамаш осторожно двигался вперед, оставаясь в тени и производя не больше шума, чем кошка, вышедшая на охоту. Если интуиция его не подвела, то Луа и её спутнику угрожает нечто большее, чем трое громил, идущих по следу. Браавосец не сомневался, что на другой стороне переулка их поджидает засада.
Шамаш отстегнул арбалет. Это миниатюрное оружие было сделано на заказ знаменитым оружейником из Лисса и позволяло даже неопытному стрелку делать не менее пяти выстрелов в минуту. Натяжение тетивы у этого игрушечного с виду арбалета было таково, что болт, выпущенный из него, легко мог убить человека, даже  защищенного кожаной броней, с расстояния около сотни футов.
Переулок повернул в очередной раз и Шамаш услышал приглушенные вскрики и звуки ударов стали о сталь, а также глухие звуки, сопровождающие удары посоха Луа. Быстро шагнув под защиту небольшого портика перед зданием склада, Шамаш оценил ситуацию: шестеро против двоих, одного Луа вывела из строя, перебив колено, однако, оставалось еще пятеро. Один из этих пяти явно не принимает участия в схватке – должно быть предводитель.
В это мгновение лорд Лейтон вскрикнул, а Луа развернулась, ударив жезлом его противника. Тотчас один из нападающих метнулся к ней с кинжалом, и девушке едва удалось избежать смертельного удара.
Шамаш быстро прицелился и нажал на спусковой крючок. Болт чиркнул, сорвавшись с ложа,  и вонзился под левую лопатку наемника, ранившего Луа. Девушка, похоже, не вполне осознала, что именно произошло, когда убийца замер перед ней, однако, не долго думая, ткнула его концом посоха в солнечное сплетение, отправив в короткий полет на камни мостовой.
Шамаш заново взвел арбалет, уперев его в живот, и, рывком натянув тетиву. Второй болт угодил в наемника с перебитой кистью, пробив основание черепа. Громила с разбитым коленом, отползавший в сторону стены, завертел головой, озираясь в поисках новой опасности, и предостерегающе вскрикнул, заметив браавосца. Его рука потянулась к кинжалу. Что именно наемник собирался с ним делать, так и осталось неизвестным – жезл Луа ударил его по руке, выбивая оружие. Кинжал шлепнулся в лужу нечистот, за ним последовал и сам наемник, получив хлесткий удар посохом по лицу.
Атакующие лорда Лейтона головорезы в нерешительности замешкались, осознав явные потери в своих рядах. Воспользовавшись этим, Луа оттеснила лорда назад, закрываясь от нападающих стремительно вращающимся жезлом. Шамаш шагнул на середину переулка, посылая третий болт в предводителя, который по-прежнему стоял позади, предпочитая не вмешиваться в драку. Браавосец метил в голову, однако человек заметил движение арбалета и успел отклонится в сторону. Болт просвистел в опасной близости от цели, сорвав щегольской берет с головы предводителя нападающих. Этого оказалось достаточно, чтобы человек отпрянул в густую тень переулка, и окончательно растворился в сгустившихся сумерках.
Опустив арбалет, Шамаш шагнул из-за спины Луа, принимая на гарду своего кинжала удар широкого ножа убийцы. Двое наемников, оставшись без предводителя, отчаянно защищались, медленно отступая к каналу.
- Именем лорда Гавани, сдавайтесь немедленно! - крикнул лорд Лейтон, - Обещаю, что вам  обеспечат справедливый суд.
Призыв не встретил понимания и схватка продолжилась с удвоенной яростью.
Внезапно к звукам битвы примешался топот дюжины ног и  мерцающие огни факелов заполнили переулок. Отряд стражи Староместа явился, чтобы навести порядок.
- Никому не двигаться! – голос начальника отряда звучал еще убедительней оттого, что был подкреплен видом  взведенных арбалетов.
Луа и Шамаш отступили в сторону, опуская оружие, в то время как оба наемника, воспользовались моментом и метнулись к каналу. Темные воды с плеском сомкнулись, скрывая беглецов. Начальник стражи громко выругался, когда ни один из арбалетчиков не попал в ускользнувшую цель, и повернулся к троим оставшимся, мрачно обозревая сцену побоища.
- Что, во имя Семерых, здесь произошло? – вопросил он.

[Merelena]

Луа

- Нападение на дворянина, капитан, - ответил лорд Лейтон, подходя к начальнику стражи.
- Дворянина? – начальник отряда с сомнением посмотрел на немолодого человека в простой одежде, однако он слишком хорошо знал, что внешность бывает обманчивой. Поэтому произнес:
- Извольте представиться, сударь.
Лорд Лейтон взял капитана под руку и отошел с ним на несколько шагов, так, чтобы содержание их разговора не было слышно остальным.
Хотя Луа и не слышала их краткой беседы, зато отлично видела изумление, отразившееся на лице капитана. Это выражение еще не вполне покинуло его, когда капитан вернулся к своему отряду.
Осмотрев набережную, начальник стражи безнадежно махнул рукой:
- Сток канализации выходит прямо к каналу. Решетка сломана. Искать беглецов в городском коллекторе – бессмысленное занятие. Там сотни ходов, и никто не знает, куда они могут привести.
Тем временем один из стражников закончил осматривать тела, лежащие на мостовой.
- Все трое мертвы, сир, - сообщил он своему начальнику.
Луа бросила удивленный взгляд в сторону наемника, которому перебила ногу.
- Его раны не были смертельны, - неуверенно произнесла она, - всего лишь сломанная конечность и ... О! – воскликнула она, разглядев позу в которой лежал наемник.
- Он утонул, миледи, - кивнул стражник, искоса взглянув на Луа, - захлебнулся дерьмом.
- Это означает, у нас не осталось никого, кто мог бы рассказать об этом нападении, - Луа извиняясь посмотрела на лорда Лейтона.
- Тут нет вашей вины госпожа Фа'Луама, - отмахнулся тот.
- С вашего позволения, - вмешался капитан, - в «Улыбчивой Барракуде» мы задержали двух парней, которым незадолго до этого крепко досталось от человека очень похожего, по описанию, на  вас, - стражник прищурился, рассматривая браавосца.
Луа решила, что настала пора внести ясность в ситуацию.
- Господа, - обратилась она к капитану стражи и лорду Лейтону, - позвольте мне представить вам мастера Шамаша лак Феррана. Он заведует охраной моего дома, здесь в Староместе, и заботится о моей безопасности.
Шамаш коротко поклонился лорду Лейтону и капитану.
- Ваше вмешательство было весьма своевременным мастер Шамаш, - лорд Гавани говорил медленно, поддерживая правой рукой согнутую в локте поврежденную левую руку.
Луа озабоченно поглядела на лорда Лейтона и покачала головой:
- Позвольте осмотреть вашу руку, милорд. Нужно остановить кровотечение.
- Это только небольшой порез. Ничего серьезного, - лорд пожал плечами, - мейстер позаботится обо мне. Да и вам не мешало бы показаться лекарю.
- Милорд забывает, что  я сама имею некоторое отношение к Цитадели, - улыбнулась Луа.
Тем не менее, забота лорда была приятна.
- С вашего разрешения, - высказался капитан стражи, - будет лучше, если мы покинем переулок.
- Буду признателен, если ваши люди проводят меня до гавани, - согласился лорд Лейтон, - там меня дожидается лодка.
- А вы, миледи? – капитан повернулся к Луа.
- Мы доберемся сами, капитан, - поблагодарила его Луа, - к тому же моя лошадь осталась в «Улыбчивой Барракуде».
- Капитан, - Шамаш обратился к стражнику, - что вы намерены делать с людьми, которых взяли в «Барракуде»?
Начальник отряда стражников нахмурился, обдумывая какую-то мысль:
- Мы задержали их как участников пьяной драки – поскольку обстоятельства казались подозрительными. Однако сейчас, в свете прочих событий, - капитан взглянул на лорда Лейтона, - думается, будет разумным поместить их в надежную камеру в городской тюрьме.
- Их необходимо допросить, - кивнул лорд Гавани, - пусть расскажут все, что им известно об этом деле.
- Не думаю, что им известно многое, милорд, - покачал головой Шамаш, возражая лорду Лейтону - более того, я уверен, их наняли  всего лишь устроить драку, чтобы отвлечь меня от наблюдения за вами и госпожой Фа'Луамой. 
- Возможно, - согласился лорд, - однако это ничего не меняет. Они все равно оказались втянуты в это дело.
- Мне хотелось бы самому задать им несколько вопросов, - Шамаш выжидательно посмотрел на капитана стражи. – Это возможно?
- Почему бы и нет, – капитан пожал плечами, - Вы, как заинтересованное лицо, вправе желать этого.  Я предупрежу начальника тюрьмы о вашем приходе. Просто скажите ему, что хотите увидеть заключенных, задержанных капитаном Лукасом Нейтом.
Шамаш кивнул, выражая признательность капитану, а лорд Гавани, перед тем как уйти, обернулся к Луа:
- Надеюсь, встретиться с вами через пару дней, госпожа Фа'Луама. Вам пришлют записку.
- Конечно, милорд, - Луа ответила почтительным  кивком, краем глаза посматривая на то, как один из стражников обыскивает убитых наемников.
- Мы пришлем повозку за телами, - капитан Нейт заметил взгляд Луа, - один из моих людей останется покараулить, иначе местные мигом обберут их до нитки.
- Разумеется, - Луа  с пониманием кивнула капитану, - еще раз спасибо вам, капитан Нейт, за своевременное появление и помощь, которую вы нам оказали.
Капитан церемонно откланялся, уверив Луа, что для него было честью помочь столь очаровательной даме, попавшей в беду, и удалился вместе с лордом Лейтоном и большей частью своего отряда.
В переулке остался лишь один стражник, не слишком довольный своим положением, Луа с Шамашем, а также три трупа. Луа сочувственно поглядела на стражника и произнесла в утешение:
- Скоро приедет повозка. Может быть, вам и не придется проводить здесь целую ночь.
Стражник поглядел на девушку довольно мрачным взглядом и нехотя кивнул в знак согласия.
- Я видела, как вы осматривали тела, - продолжила Луа, - нашли что-нибудь интересное?
- Горсть медяков, пара серебряных оленей, - выражение лица стражника стало таким, будто он подозревал девушку в намерении лишить его законной добычи, - что может быть ценного у портового головореза? Точильный брусок в поясной сумке, шило да моток веревки. Больше ничего.
- Никаких бумаг, записок или чего-то подобного?
- Поищите сами, коль вам угодно, - хмыкнул стражник, - только на что им бумаги? Они и читать то, поди, не умели.
Бумаг действительно не оказалось, зато Шамаш, нагнувшись, поднял с земли бархатный берет предводителя наемников. Упавший в грязь и безжалостно затоптанный, берет был безнадежно испорчен. Страусиное перо, приколотое брошью превратилось в жалкий огрызок, зато сама брошь, выполненная в виде изогнувшего хвост серебряного скорпиона, совершенно не пострадала.
- Она мне что-то напоминает, - задумчиво произнесла Луа, рассматривая брошь.
- Мне тоже, - согласился Шамаш.

[Merelena]

Шамаш

Шамаш перевязал Луа порезанное предплечье, использовав для этой цели полосу ткани, оторванную от нижней сорочки девушки и одолжил ей свою серую накидку, оставшись в коричневом дублете. Его арбалет  перекочевал с плеча на более традиционное место – в петлю на поясе.
Оставив стражника скучать в компании трех трупов, Шамаш и Луа отправились по переулку назад в сторону таверны. Когда они подошли к «Улыбчивой Барракуде», припозднившиеся посетители в зале все еще шумно обсуждали происшествие с городской стражей. Высокий грузный мужчина лет пятидесяти, на чем свет стоит поносил мальчишку-конюшего:
- Маленький паршивец! – возмущенно воскликнул он, с силой опустив на дубовую столешницу глиняную кружку, наполовину заполненную элем, часть густого темного напитка при этом расплескалась, - Сдал страже двух честных ребят! А в чем их вина? В чем их вина, я тебя спрашиваю? – мужик дохнул перегаром в лицо подошедшему Шамашу.
- Так ты знаешь их? – Шамаш, не моргнув, выдержал пристальный взгляд налитых кровью глаз.
- Знаю ли я их? – переспросил мужик, плюхаясь обратно на скамью. – Конечно, старик Олли знает всех грузчиков и торговцев на рыбном базаре!
- Значит они грузчики?
- Само собой, - Олли икнул и смачно сплюнул под стол, - Бенни и Йон промышляют тут с тех пор как перестали пешком под стол ходить. А может и еще раньше, - чуть поразмыслив, добавил он.
- Ты хочешь сказать, работают тут, - поправил его Шамаш.
- Ну да. Именно так я и сказал, - Олли снова икнул.
- Что же заставило двух работяг набросится с вилами на беззащитного прохожего?
- Ээээ, кто это тебе сказал, что прохожий был беззащитный? – от возмущения Олли снова приподнялся над скамьей, угрожающе нависая над Шамашем. Тот потянул забияку за куртку, усадив обратно за стол.
- Хорошо, - легко согласился Шамаш. – Так что же заставило Бенни и Йона напасть с вилами на на этого весьма опасного человека?
Подозревая, что над ним посмеялись, Олли свирепо покосился на Шамаша, который сохранял самое серьезное выражение лица. Луа, наблюдавшая за этой сценой, с трудом подавила улыбку.
- Ребята не хотели ничего плохого, - мрачно произнес Олли, сделав изрядный глоток из своей кружки. Часть эля пролилась мимо цели и теперь медленно стекала по его черной бороде, густотой сравнимой с чащобами Зачарованного леса. – Всего-то и хотели - попугать немножко. Не каждый день дают золотого дракона только за то, чтобы слегка отмутузить конторскую крысу.
- За золотого дракона можно не только слегка припугнуть, - заметил Шамаш.
- На что это ты намекаешь? – буркнул Олли. –  Не собирались ребята его убивать... Ээээ... Да, что теперь об этом говорить, когда он их так отделал...
- Ты много знаешь людей, готовых отдать золотого дракона только за то, чтобы слегка попугать кого-то? – тон Шамаша казался безразличным.
- То-то и оно, - Олли приуныл, - парень и вправду казался слегка странным. Выговор какой-то чудной у него и лицо закрыто капюшоном – не разглядишь. Но золотой был самый настоящий. Я сам видел.
Олли вздохнул:
- А ведь Бенни был должен мне целых четыре серебряных оленя. Теперь то, мне уж их не видать.
- Это почему же?
- Так ведь слух прошел, что тот прохожий оказался важной птицей. Известное дело – простолюдин поднял руку на знатного господина – значит гнить ему в тюрьме. Это если повезет, а то ведь и шкуру могут живьем содрать.
Олли снова отхлебнул из кружки и погрузился в мрачное уныние.
«То ли переживает за Бенни и Йона, то ли за свои четыре оленя, а может за всё сразу», - подумала Луа.
Шамаш тронул его за плечо, привлекая внимание:
- Что еще ты можешь сказать о том человеке? – спросил он.
Олли неожиданно сделался подозрительным:
- А что это ты все выспрашиваешь? - он насупился и поглядел на браавосца из под седых кустистых бровей. – Шпионишь? Потом побежишь наушничать на старого Олли?
Он внимательно всмотрелся в лицо Шамаша и  даже, казалось, слегка протрезвел.
- Да ты и есть тот самый прохожий, которого согласились побить ребята! – Олли обвиняюще уперся толстым пальцем в грудь браавосца. – Иначе откуда тебе  известно про вилы?
- Тот самый, - согласился Шамаш, мягко, но решительно отстраняя руку Олли, - именно поэтому я могу помочь твоим ребятам. Но и ты должен помочь мне и рассказать, все о человеке, который нанял Бенни и Йона.
- Да я уже все рассказал, - возразил Олли. – Ребята вышли из «Барракуды». Я как раз туда направлялся. Тут к ним подошел этот парень в сером плаще. Сказал, что даст золотой, если они поколотят типа с которым сидели за одним столиком в «Барракуде». Велел ждать тебя в конюшне. Вот и все. Я пошел пропустить кружечку  другую, а ребята отправились на конюшню, как и было велено.
- Это все?
Олли подумал немного:
- Парень слегка прихрамывал. Помнится, я еще подумал тогда, что, может быть, ему сапоги жмут.
- В самом деле? – Браавосец удивленно вскинул бровь.
Олли пожал плечами:
- Да это я к слову сказал, - пояснил он, - Говорю же – просто мысль пришла.
Шамаш вынул из поясной сумки брошь, найденную в переулке и показал её Олли:
- Ты видел где-нибудь похожую?
- Нет, - уверенно ответил тот.

[Merelena]

Луа

На конюшне было темно и тихо. Кобыла Луа радостно заржала, приветствуя хозяйку.
- Конечно, радость моя, - поприветствовала её Луа, - я тоже скучала. Кобыла бодро сжевала протянутое ей яблоко. Заспанный мальчишка-конюший выглянул из своей каморки, опасливо разглядывая Шамаша.
Браавосец же внимательно осматривал пол конюшни в тусклом свете стеклянного фонаря, в котором горела одинокая свеча.
- Ты что-то ищешь? - спросила его Луа.
Шамаш утвердительно кивнул и поманил к себе конюшонка. Мальчишка нехотя повиновался.
- Тут был арбалетный болт, - Шамаш указал на отметину, оставшуюся на дощатом полу. Мальчишка согласно закивал.
- Что с ним стало?
Конюшонок застенчиво поковырял в носу пальцем.
Заметив его сомнения, Луа достала пару медных монет. Шамаш улыбнулся.
- Тут были стражники... - протянул мальчик.
Луа добавила еще пару монет.
- Потом приходил человек в сером плаще.
Луа и Шамаш переглянулись.
- Он спрашивал о чем-то?
Мальчик утвердительно кивнул. Луа добавила еще две монеты.
- Он спрашивал, где стрела, - сообщил конюшонок.
- ... и?
Конюшонок вздохнул. Луа тоже вздохнула, убрала медь и достала серебряного оленя.
- Я сказал, что тут были стражники, - мальчик снова поковырялся в носу.
- Умненький мальчик, - проворковала Луа, поднося монету к лицу мальчишки, а затем проворно спрятала её, зажав в кулаке. – Хочешь получить эту монетку?
Конюшонок насупился и кивнул.
- Тогда рассказывай все и не тяни.
- Я хотел оставить её себе, - потупился мальчик, - но за два серебряных оленя уступлю её вам.
- За десять медяков, - отозвалась Луа, - и одного оленя.
Девушка показала монетку, спрятанную в кулаке.
- Двадцать медяков, - упорствовал мальчишка.
- Пятнадцать, - Луа чувствовала себя в своей стихии.
- Девятнадцать!
- Шестнадцать!  Краем уха Луа услышала деликатное покашливание Шамаша.
- Восемнадцать, - не сдавался мальчишка.
- Идёт, - улыбнулась Луа.
Мальчишка подпрыгнул и кинулся к кипе сена в углу. Порывшись немного, он извлек на свет болт с шестигранной, сужающейся на конце металлической головкой, и с необычным синим оперением на укороченном древке.
Луа отсчитала требуемые восемнадцать медяков, и торжественно передала их мальчику вместе с единственным серебряным оленем. Болт перекочевал в руки Шамаша.
- Ты можешь описать человека в сером плаще? – спросил он мальчишку.
Тот отрицательно покачал головой.
- Он не снимал капюшона. Лица я не разглядел. Только его и без этого легко узнать, - сообщил конюшонок.
- Да, да, - прервал его Шамаш, - по выговору?
- Так вы знаете, да? – разочарованно протянул мальчик и добавил, - Я и сам так говорил, когда Вилли - кухаркин сын мне передние зубы выбил – они молочные были, - добавил он, гордо демонстрируя новые резцы.
- А еще он хромал, - добавила Луа.
- Угу, только совсем чуть-чуть, почти незаметно, - уточнил конюшонок.
Мальчишка приблизился к Луа и заговорщически прошептал:
- А еще у него был стеклянный глаз.
Луа поперхнулась.
- Мальчик, скажи мне, как тебя зовут, - попросила она.
- Барт, - сообщил мальчуган.
- Так вот, Барт, - строго сказала Луа, погрозив пальцем - врать нужно так, чтобы никто не понял, когда ты говоришь неправду.
- Я не вру, - обиделся мальчишка, - я фантазирую.
- Собираешься стать сказочником, когда вырастешь?
- Нет, - Барт застенчиво повозил по полу носком рваного башмака, - когда вырасту, обязательно стану разбойником и убью Вилли.
Луа трагически вздохнула.

[Merelena]

Шамаш

   Дорога до особняка на берегу Медовухи, заняла не слишком много времени. Шамаш вел в поводу кобылу Луа. Девушка дремала, сидя в седле. Все-таки день выдался тяжелый, и ей пришлось нелегко, хотя она и делает вид, будто ей все нипочем.
   «Совсем, как её мать», - с грустью подумал Шамаш и тут же одернул себя: «Тоже мне, нашел время предаваться воспоминаниям». Хотя, если подумать, сейчас самое время вспомнить кое-что.
Подойдя к калитке, Шамаш ударил бронзовым дверным молоточком по железной пластине, прикрепленной к двери. Залаяли собаки – пара крупных поджарых псов, которым вполне по силам заставить образумиться неосторожного грабителя. Калитка отворилась, и прислужник впустил Шамаша во двор, принимая у него поводья.
   Пока браавосец помогал Луа спуститься с лошади, на пороге показалась встревоженная Маара.
   Шамаш лак Ферран мало кого опасался в этой жизни, но старая асшийка была одной из тех, кого стоило остерегаться.
Маара оттеснила его от Луа, всё так же неодобрительно покачивая седой головой.
- Мужчины! – пробормотала она.
Шамашу почудилось, будто его обвиняют во всех смертных грехах одновременно.
- У нее резаная рана на левой руке, не слишком глубокая, но...
- Ты сделал свое дело, позволь теперь мне делать моё, - отрезала асшийка.
Шамаш пожал плечами, уступая. Маара пристально поглядела на него.
- Тени прошлого кружат над тобой.
- Знаю, - кивнул он.
- Тогда сделай что-нибудь, иначе плохо придется не тебе одному.
- И это тоже мне известно, - пробормотал он.
Маара уже поднималась по ступеням крыльца, ведя под руку Луа.
   Шамаш остался во дворе один. Подбежал пёс, обнюхал его и лизнул руку. Шамаш машинально потрепал его по загривку. Потом встряхнулся, словно отгоняя наваждение, и вошел в дом.
   Он занимал пару комнат на втором этаже особняка, рядом с единственной комнатой Маары, а комнаты Луа, располагались в другом конце коридора, рядом с кабинетом, где она иногда принимала пациентов.
Проходя через гостиную, Шамаш прихватил с собой горящую свечу. Полная луна светила в окно, заглядывая сквозь щели в закрытых ставнях. Шамаш задернул тяжелые портьеры и зажег  пару  высоких восковых свечей в стеклянном светильнике. Их колеблющийся  свет озарил комнату, отгоняя мрак.
   Шамаш стянул сапоги и немного поплескался над умывальником. Затем выложил на стол сегодняшние находки: серебряную брошь – атакующий скорпион выгнул хвост и приготовился к атаке, и арбалетный болт с синим оперением. Жало на хвосте скорпиона – крупный сапфир - тоже синего цвета.
   Шамаш задумчиво дотронулся до синего камня на хвосте скорпиона. Он знал лишь одного человека, которому могла принадлежать эта вещь. Когда-то знал, - поправился он. Они оставили его в мертвом оазисе посреди Красной пустыни. Его и ... драгоценности. Жестокая насмешка – умереть от жажды, глядя на бесполезные сокровища. Шамаш горько усмехнулся: друг, ставший предателем. Если ему все же удалось выжить, кем он стал теперь?
   Шамаш подошел к сундуку, обитому листовой бронзой, стоявшему рядом с кроватью, поднял тяжелую крышку и запустил руку в глубину, извлекая из-под груды тряпья маленький сверток. Он вернулся к столу, положил сверток и развернул мягкую ткань.
Валирийская сталь мягко засияла в неярком мерцании свечей. Серебро и сапфир, валирийская сталь и хрусталь. Два одинаковых скорпиона лежали на столе перед Шамашем.
... И все же. Что-то было не так. Человек в переулке и Серый человек с арбалетом. Они не могли быть одним лицом. Припомнилось мгновение в конюшне, когда их взгляды встретились.
- А ведь у тебя было время, чтобы выстрелить еще раз, Юркун, - пробормотал он, - Почему ты не сделал этого?

[Merelena]

Луа

   Луа послушно терпела, пока Маара промывала и заново перевязывала ей порез на предплечье. Если старая асшийка и ворчала при этом, то Луа прекрасно понимала, что всё это лишь от беспокойства за ее благополучие. Ее клонило в сон, и она лишь клевала носом, невпопад кивая в ответ на замечания Маары.
Заметив, что увещевания пропадают даром, асшийка лишь вздохнула и помогла Луа залезть в большую медную ванну, до краев наполненную горячей душистой водой. Луа тихо блаженствовала, пока Маара намыливала и споласкивала ей волосы.
   Потом её, закутанную в большое мохнатое полотенце, водворили в постель. Почти засыпая, Луа окликнула асшийку:
- Маара, я давно хотела спросить у тебя – почему ты никогда не называешь Шамаша по имени? Неужели ты не доверяешь ему?
Асшийка замерла на пороге:
- Ты можешь полностью доверять ему, дочка. ...Но, скорпионы всегда опасны.
- Как ты любишь говорить загадками, Маара, - улыбнулась Луа, закрывая глаза.

Шамаш

   Городская тюрьма Староместа располагалась на окраине города, у Северных ворот и представляла собой массивное сооружение, напоминающее скорее небольшую крепость, чем городское здание. Отгороженное от окружающих улиц крепкой кирпичной стеной, оно напоминало уродливый нарост на теле города. Два ряда узких, забранных толстыми решетками окон, массивные стены и крепкие двери – именно так выглядела тюрьма самого просвещенного города Вестероса.
   Шамаш переступил через порог тюрьмы и невольно поморщился. В нос ударил резкий запах давно не мытых человеческих тел, прокисшей баланды и испражнений. Стражник у двери хмуро покосился на посетителя и разрешил ему пройти. Шамаш поднялся в апартаменты начальника этого заведения и представился.
   Начальник тюрьмы – худой человек средних лет, с лицом землистого цвета, не испытал большого энтузиазма при виде Шамаша, однако выслушал его и выдал разрешение на посещение заключенных, добавив при этом, что дознаватели уже начали работать с ними, и что, со временем, безусловно, добьются полных и правдивых показаний.
- На вашем месте, я бы не стал слишком усердствовать, доискиваясь правды, - заметил Шамаш, - насколько я знаю, лорд Хайтауэр собирался лично побеседовать с ними, и ему, несомненно, захочется, чтобы заключенные были в состоянии отвечать на его вопросы.
- Мы не применяем пытки сверх необходимой меры, - обиделся начальник тюрьмы, - или вы в вольных городах принимаете нас за варваров?
Шамаш заверил, что ничего такого вовсе не имел в виду. В конце концов, что ему еще оставалось делать?

   Бенни и Йон (Шамаш, по-прежнему, не знал, кто из парней был Йоном, а кто Бенни) сидели вместе в тесной полуподвальной камере. Свет попадал сюда через узкое зарешеченное отверстие под потолком, да и то лишь по утрам. Поэтому в камере всегда было темно и сыро. Грязная солома, служившая заключенным постелью, несомненно, кишела насекомыми.
   Шамаш, в свое время, больше года провел постояльцем в подобном заведении, поэтому легко мог представить себе состояние, в котором пребывали парни.
Оба заключенных, сидя на грязной соломе, угрюмо уставились на неожиданного посетителя. У обоих лица распухли от побоев, а изрядно изодранная одежда не могла скрыть следов от ударов плетьми на плечах и спинах.
- Ты! – один из парней, светловолосый со сломанным носом, сплюнул кровью, узнав Шамаша.
Шамаш кивнул, разглядывая их.
- Полюбоваться пришел? – осведомился второй, с вызовом глядя на браавосца, сквозь узкие щелочки подбитых глаз.
Шамаш вздохнул. Допрос с пристрастием, судя по всему, не повлиял на задиристость ребят, да и ума у них тоже не прибавилось.
- Отнюдь, - ядовито отозвался Шамаш, - хотя, признаться, полюбоваться есть на что.
- Зачем тогда? – буркнул тот, что со сломанным носом.
- Чтобы вытащить вас отсюда, - спокойно ответил браавосец.
- Это как так? – удивился парень с подбитыми глазами.
- Скажем так, вы рассказываете мне все, что знаете о нападении на меня, а я сделаю, что смогу, чтобы вы покинули это место относительно целыми и невредимыми.
Парни угрюмо молчали.
Шамаш осторожно напомнил:
- Вы хоть знаете, в чем вас обвиняют?
Один из парней отрицательно покачал головой.
- Так я и понял, - Шамаш пристально посмотрел на заключенных, -  Кстати, кто из вас Бенни, а кто Йон? – спросил он.
Светловолосый парень со сломанным носом подозрительно покосился на него:
- Откуда это ты знаешь, как нас зовут?
- Ваш приятель Олли мне сказал, - ответил Шамаш, - он за вас переживает,
- Как же, за своих оленей он переживает, - пробормотал светловолосый парень.
- Йон – это я, - признался, наконец, парень со щелочками вместо глаз.
- А ты, стало быть, Бенни, - Шамаш поглядел на второго – со сломанным носом.
Тот утвердительно кивнул и мрачно добавил:
- Тут у нас всё допытывались, про какое-то покушение на знатного лорда.
- Мы ни на какого лорда не покушались, - добавил Йон.
- Да, - подтвердил Бенни, - всего-то хотели припугнуть мелкую конторскую крысу.
- Это он про тебя, - уточнил Йон.
Шамаш кивнул. Парни явно смутились, поскольку поняли, что добровольно сознались в нападении.
- Ты хоть теперь и не похож на конторщика, но все-таки и на лорда тоже не похож, - примирительно сказал Бенни.
- Я этого и не утверждал, - подтвердил Шамаш.
Парни вопросительно уставились на него.
- Скажем так - я как раз охранял знатного лорда, заглянувшего в «Барракуду», вы отвлекли меня, в это время на милорда в переулке напала банда головорезов. Так что, в этом случае, нападение на охранника, приравнивается к нападению на самого лорда, - закончил мысль Шамаш, не вдаваясь в подробности.
- Оооо! – у Йона вырвалось трагическое восклицание. Бенни уныло почесал в затылке.
- Что же нам теперь делать?
- Рассказать мне все, что вам известно, - напомнил Шамаш.
   Они рассказали. Ничего нового в их рассказе не было, за исключением того, что Бенни и Йону были известны имена троих молодчиков, которые наблюдали за Луа и лордом Лейтоном в «Барракуде». Это Шамаш выяснил между делом, задавая парням наводящие вопросы. Все трое ныне погибших головорезов состояли в банде Люка Красавчика, который заправлял в районе гавани и, по слухам, обретался то ли где-то в городском коллекторе, то ли имел собственный особняк в гавани. Бенни и Йон видели, как Серый человек переговорил с этими тремя, прежде чем те вошли в таверну. А сами они столкнулись с ним уже на выходе, тогда он и  предложил им тот самый золотой.
- Где же вы намеревались получить свой золотой, - поинтересовался Шамаш.
- Известно где, - обиделся Бенни, - да все там же – в «Барракуде».
- Хорошо, - Шамаш кивнул, - Вы знаете, как найти этого Люка – предводителя разбойников?
- Если б знали, - буркнул Йон, - поди, не сидели бы сейчас тут. Люк, говорят, о своих людях заботится.
- Не стал бы слишком на это рассчитывать, - разочаровал его Шамаш.
- Насчет Красавчика – спроси Олли, - посоветовал Бенни, - он завсегдатай в «Барракуде» и знает в гавани каждую крысу.
- Обязательно спрошу, - заверил его Шамаш, направляясь к выходу.
- А как же мы?
- Думаю, вам придется подождать здесь еще несколько дней. Прежде чем просить за вас перед лордом, я должен раздобыть кое-какие сведения.

   Когда двери камеры вновь захлопнулись, Бенни мрачно поинтересовался:
- Думаешь, он сдержит слово?
- Будем надеяться, что сдержит, - пожал плечами Йон, - кто знает, что на уме у этих благородных господ.  Йон сплюнул, целясь в особенно жирного таракана, проползавшего мимо.
- Если нет, мы так и так, можно сказать, почти что покойники.

   Шамаш вышел в тюремный коридор. Охранник с безразличным видом стоял у двери камеры и разглядывал трещину в потолке. «Подслушивал, конечно», - усмехнулся про себя Шамаш, - «и сразу же доложит обо всем начальству». Что ж, у того появятся лишние темы для размышления, это тоже неплохо.
Браавосец кивнул стражнику, тот задвинул засов камеры и зашагал по коридору к выходу. Шамаш последовал за ним.
   Начальник тюрьмы по-прежнему сидел у себя в кабинете за столом, заваленным грудой пыльных бумаг.
- Ну что? Удалось узнать что-то новое? – иронично поинтересовался он.
- Как ни странно, удалось, - отозвался Шамаш, дипломатично не замечая, сарказма в тоне собеседника, - Вы удивитесь, но иногда, простая беседа дает больше чем демонстрация раскаленных щипцов.
- У вас интересные взгляды на процесс дознания, мастер Шамаш, - начальник тюрьмы сдул пыль со страниц толстой конторской книги, лежащей на столе, - Мы здесь придерживаемся более традиционной точки зрения.
- Может быть, вы и правы, - не стал настаивать Шамаш, - однако, все же прошу хотя бы на несколько дней воздержаться от дальнейших допросов этих заключенных. Я надеюсь переговорить на их счет с лордом Хайтауэром.
- Нам здесь спешить некуда, господин Шамаш, - начальник тюрьмы развел рукам, как бы указывая на незыблемость и вечность своего учреждения, - можем и подождать немного.
- Весьма признателен за проявленное вами участие, - Шамаш поклонился, - Можете быть уверены в моей искренней благодарности.
- Конечно, могу, - пробормотал начальник тюрьмы, провожая браавосца безразличным взглядом человека, в чьих руках находится власть над жизнью и смертью.

[Merelena]

Луа

   Луа проснулась в своей постели, когда солнце уже стояло высоко в безоблачном голубом небе. Его луч, проскользнувший сквозь щель в неплотно задернутых портьерах, отражался в большом посеребренном зеркале, висевшем на стене. Луа лениво следила за пылинками, плавающими в луче света.
   Девушка прислушалась к своим ощущениям: рука ныла, несмотря на обезболивающие припарки, использованные Маарой, а тело болело, как будто её поколотили палкой. В общем, почти так оно и было. Хотя, учитывая обстоятельства, все могло обернуться гораздо хуже.
   Луа поднялась и осторожно потянулась, стараясь не потревожить раненую руку. Умывшись и натянув широкое платье с длинными рукавами, она почувствовала себя почти здоровой и спустилась в гостиную, где её поджидал давно остывший завтрак. Маара выглянула из кухни и довольно улыбнулась, увидев Луа.
- А где Шамаш? – спросила её девушка. 
- Ушел ранним утром, - нахмурилась Маара, - он был встревожен и оставил тебе записку.
Асшийка указала на сложенный вдвое листок на каминной полке.
Записка была краткой, написанная убористым почерком браавосца, она гласила:

Не выходи в город. Это небезопасно.  Подозреваю, что вчерашнее нападение связано со мной. Вернусь, как только выясню подробности.

   Луа нахмурилась, села в кресло и снова перечитала записку. Нападение в переулке никак не связано с присутствием лорда Лейтона? Это как-то не приходило ей в голову. Но если Шамаш прав, и это действительно так...
   Луа настолько привыкла к присутствию Шамаша рядом, что даже не задумывалась о прошлом этого человека. А он никогда не рассказывал ей о своей жизни. Просто был рядом с того самого дня, когда семилетней девочкой Луа впервые увидела его.
  Она повернула голову, услышав доносящийся со двора лай собак. В дверь заглянул прислужник, увидел Луа и доложил:
- Там во дворе человек, говорит, что хочет видеть хозяев. Впустить его?
Луа  бросила взгляд на слова, выведенные аккуратным почерком Шамаша: «Это небезопасно».
- Как он выглядит?
Прислужник  недоуменно пожал плечами:
- Одет как благородный господин. Только говорит как-то странно.
Луа мгновенно вспомнила разговор с Олли и мальчишкой-конюшонком из «Барракуды». Тот самый человек, который дважды стрелял в Шамаша. И, возможно, тот самый кто организовал нападение в переулке.
- Проводи его сюда, - кивнула Луа.
Прислужник исчез за дверью.  Девушка обернулась и увидела Маару: асшийка стояла чуть поодаль, сложив руки на груди.

   Дверь отворилась, и вошел прислужник, пропуская вперед высокого худощавого человека, похожего на дорнийца, одетого в безупречно скроенный камзол темно-зеленого цвета, из-под которого небрежно выглядывали дорогие кружева белоснежной сорочки, на нем были  черные бриджи и высокие сапоги до середины бедра, также из крашеной в зеленый цвет кожи.
   Из оружия на виду был лишь длинный кинжал с позолоченной гардой в ножнах на поясе, но Луа отлично понимала, что есть и другие виды оружия, не столь заметные, зато не менее эффективные.
Мужчина приблизился. Его движения, плавные и стремительные напомнили Луа о растекающейся ртути, и даже легкая хромота (он действительно хромал) не могла изменить этого впечатления. Взгляд цепких карих глаз, столь черных, что не было видно зрачков, быстро скользнул по Луа, задержался на асшийке и снова вернулся к девушке.
- Приветствую вас, дамы, - произнес он, слегка поклонившись Луа.
Когда южанин заговорил, Луа поняла, что имел в виду мальчишка-конюшонок, когда рассказывал о странном выговоре человека в сером плаще. Просто-напросто, у него были выбиты передние зубы. Это, а также акцент свойственный жителям вольных городов, и являлось причиной несколько невнятного произношения. Однако, желание посмеяться над этим  его недостатком немедленно исчезало, стоило увидеть холодный блеск внимательных карих глаз южанина.
   Луа поднялась с кресла, приветствуя его. Что бы ни явилось причиной визита, она поняла, что непосредственной угрозы этот человек не представляет.
- Добрый день, - произнесла она, - Чем могу служить?
- Моё имя Юркун, - представился мужчина, - и мне хотелось бы переговорить насчет одного нашего общего с вами знакомого, госпожа Фа'Луама.
- Кого вы имеете в виду? – холодно поинтересовалась Луа.
Юркун улыбнулся одними губами:
- Этого человека зовут Шамаш лак Ферран, хотя я знал его под другим именем.
- И что именно вы хотите услышать? – осведомилась Луа.
- Всё, - южанин  склонил голову набок и посмотрел на девушку так, как хищник смотрит на добычу.
- Почему вы решили, что я стану говорить с вами? - удивилась Луа.
- Потому что от этого зависит его жизнь, - просто ответил он и добавил, - и ваша тоже.
Луа возмущенно фыркнула:
- Вы не боитесь, что я велю прислуге схватить вас? – спросила она, хотя ответ был очевиден.
- Вы можете попытаться, - криво усмехнулся он.
- Хорошо, - сдалась Луа.
В конце концов, этот человек не требовал ничего особенного. Не будет вреда, если она ответит на его вопросы. Возможно, он и пытался убить Шамаша, но кто знает, какая кошка пробежала между ними в прошлом? И если рассказ Луа заставит его отказаться от мести, кому будет хуже?
Луа указала на кресло, стоящее рядом.
- Садитесь, - предложила она. От Луа не укрылось выражение облегчения, промелькнувшее на лице странного гостя, когда тот усаживался в кресло.
Она недоуменно выгнула бровь, и лишь затем догадалась: «Значит, нога все же беспокоит его».  Девушка тоже уселась, расположившись в кресле напротив Юркуна, и приготовилась отвечать на вопросы.
   Маара устроилась в углу гостиной, продолжая пристально разглядывать гостя. Время от времени она что-то тихо бормотала. Южанин же, казалось, вообще забыл о ее существовании.

- Так вы утверждаете, что Виг никогда не рассказывал вам о своем прошлом? – откинувшись в кресле, Юркун пристально поглядел Луа и кивнул, отвечая на собственный вопрос, - Держу пари, вы и не знали, что его так звали.
Черные глаза южанина оценивающе скользнули по девушке.
- И вы, действительно, ни разу не оказывались вместе в постели? – без всякого перехода,  поинтересовался он.
- Если вы пытаетесь меня смутить, вам это не удастся, - зло ответила Луа.
- Смутить? Зачем же? - Юркун улыбнулся, - просто, мне было интересно узнать остался ли он таким же дураком, как и был.
- И что? Узнали?
- Еще бы.
Луа рассвирепела.
   Не обращая на нее внимания, южанин некоторое время молча сидел в кресле, обдумывая её рассказ. Девушка наблюдала за ним, отмечая детали внешности: черные с проседью волосы, собранные в хвост, тонкий нос с горбинкой, серьга с крупным сапфиром в ухе.  Луа решила, что ему, скорее всего, около сорока. И он все еще был красив, несмотря даже на выбитые зубы,  но это была странная темная привлекательность.
Наконец он поднялся:
- Благодарю на весьма любопытную беседу, госпожа Фа'Луама. Думаю, пришло время покинуть вас, - Юркун поклонился.
- Что вы собираетесь делать теперь? – голос Луа звучал обеспокоенно, несмотря на все усилия держаться хладнокровно.
- Я подумаю, - пообещал Юркун, - Возможно вы еще услышите обо мне.
То, что произошло вслед за этим, застало Луа врасплох.
- Если ты уйдешь отсюда, - Маара неслышно поднялась и приблизилась вплотную к южанину, уперев указательный палец ему в грудь, - очень скоро почувствуешь, что твоя боль становится невыносимой. И, возможно, мы услышим, что твой труп нашли где-нибудь в сточной канаве.
Юркун побледнел, сверля асшийку пронзительными карими глазами. Луа, затаив дыхание, наблюдала за этой сценой.
- Ты угрожаешь мне, женщина? – прошипел он, хватаясь за кинжал.
Маара печально покачала головой.
Луа вмешалась:
- В её словах не было угрозы, вы неправильно всё поняли, - Луа мягко, но настойчиво надавила на руку Юркуна, возвращая кинжал обратно в ножны.
- Как тогда понимать её слова?
- Вам лучше знать, - Луа пожала плечами, - могу только сказать, что Маара может видеть, какими болезнями страдает человек или какие проклятия лежат на нем. Осмелюсь предположить, что в вашем случае  верно первое.
- Если видит, пусть скажет прямо, а не говорит загадками, - Юркун впился взглядом в асшийку.
Маара кивнула, не отводя взгляда от глаз их странного гостя.
- У тебя старая незаживающая рана на ноге,- негромко произнесла асшийка, - А в твоей крови я вижу два яда, - один из них разрушает плоть, второй утоляет боль, но и не дает раствориться первому яду. Вместе они медленно убивают тебя. 
Юркун помрачнел и отвел глаза.
- Что еще?
- Чтобы излечилось тело, кровь нужно очистить.
- Только и всего? – с сарказмом в голосе произнес южанин.
- Я не сказала, что будет просто, но это уже не твоя забота, - усмехнулась Маара, - я подозреваю, какой яд использовали, чтобы отравить твою рану, но мне необходимо убедиться.
- Убедиться?
- Осмотреть тебя! – рявкнула Маара.
Луа видела как под маской непроницаемости, застывшей на лице гостя, идет борьба: искушение боролось с подозрительностью, давно ставшей привычкой. Искушение побеждало, однако и подозрительность не сдавалась:
- Ради чего вам помогать мне? – Юркун, прищурившись, посмотрел на Маару и Луа.
Луа могла бы сказать, почти не погрешив против истины, что серебряное звено в цепи целителя, обязывает ее помогать всем страждущим, но отлично знала, что такой аргумент недоступен понимаю Юркуна. Поэтому она произнесла:
- Мы не помогаем. Мы заключаем сделку. Вы отказываетесь от любых планов мести – с чем бы они ни были связаны, а мы делаем все возможное, чтобы вылечить вас. По-моему, довольно справедливое соглашение.
Юркун испытующе посмотрел ей в глаза:
- Хорошо, - наконец выдавил он, - но если ты и твоя мейега обманете меня...
- К чему эти угрозы? Никто не собирается на вас покушаться, - Луа сердито сверкнула глазами.
- Но будет очень больно, - предупредила Маара.
- Мне не привыкать, - отмахнулся Юркун.

[Merelena]

Шамаш

    Возвращаясь к «Улыбчивой Барракуде» Шамаш размышлял над тем, что же он упустил из виду. Теперь он знал точно, что предводитель наемников в переулке это – Красавчик Люк, глава преступного сообщества гавани. В то же время совершенно ясно, что человек в сером плаще, которого Шамаш видел в дверях конюшни – никто иной, как Юркун, его бывший друг, который исчез в Красной пустыне шестнадцать лет назад.
Несомненно, Люк и Юркун, каким-то  образом связаны друг с другом, ведь серебряный скорпион Юркуна оказался у Красавчика. И оба они были рядом с «Барракудой» в то же время, когда там находился он, Луа и лорд Лейтон.
    Если Юркун следил за ним и понимал, как дорога ему Луа, мог ли он нанять людей Люка, чтобы убить её и тем самым отомстить ему – Шамашу? Человек, с которым он был когда-то хорошо знаком, не опустился бы до такой низости. Но, что он мог знать о новом Юркуне?
    Кроме того, Шамаша не покидало ощущение, что его бывший друг просто играет с ним. Небольшая улика тут, разговор случайных свидетелей там. Юркун явно хотел, чтобы Шамаш знал, с кем имеет дело. И все это время  находился где-то поблизости.
    Шамаш припомнил разговор с Олли, когда тот сказал, что человек в сером плаще, нанимавший Бенни и Йона, велел им напасть именно на того, кто сидел рядом с ними за столом в таверне. Не описание внешности или одежды, а прямое указание. Это могло означать только одно – Юркун видел, где именно находился   Шамаш. Как он мог это сделать? Естественно, только находясь внутри.
Браавосец прикинул. Здание «Барракуды» по форме напоминало букву «L»: в длинном крыле на втором этаже таверны располагались комнаты для постояльцев, под которыми находились помещения кухни и комнаты хозяина. В меньшем крыле помещался обеденный зал, в который посетители попадали с улицы через главный вход, двухмаршевая лестница налево от входа вела на второй этаж к комнатам постояльцев. Именно оттуда – с небольшого балкона на втором этаже можно было наблюдать за обеденным залом, не опасаясь быть замеченным.
    Шамаш припомнил арбалетный болт, ударивший о косяк двери, в тот момент, когда он выходил из «Барракуды», и понял, что выстрел был сделан вовсе не с площади. Конечно же! Его сделали из комнат постояльцев.
   Оказавшись перед зданием таверны, Шамаш окинул взглядом окна второго этажа: прямо под ними находилась крыша конюшни, крытая крупной зеленой черепицей. Злополучный выстрел мог быть сделан только из одного окна.
     Не обращая внимания на слабые протесты трактирщика, браавосец поднялся на второй этаж и быстро прошел по коридору в конце которого оказалась узкая лесенка, ведущая к запасному выходу на улицу.
Последняя дверь направо была приоткрыта. Движимый нехорошими предчувствиями, Шамаш толкнул её и вошел в комнату. Внутри никого не оказалось. На столе, пришпиленный знакомым арбалетным болтом, лежал листок. Выдернув болт, Шамаш быстро пробежал глазами по строчкам, написанным размашистым почерком Юркуна, который невозможно было не узнать:

Если ты читаешь это, Виг, значит, я в тебе не ошибся. Возможно, ты еще успеешь присоединиться к нашему разговору с госпожой Луа.

     Кровь отхлынула от лица браавосца. Скомкав в руке записку, он прошептал:
- Великие боги! Если с ней что-нибудь случится, Юркун, ты пожалеешь, что родился на свет.
Оттолкнув возмущенного хозяина, Шамаш сбежал вниз по лестнице и, через черный ход выскочил на рыночную площадь.

[Merelena]

Луа

      Для начала Луа проводила Юркуна  в комнату на втором этаже, ту самую, которая торжественно именовалась кабинетом. Хотя Луа еще не получила цепь, серебряное звено принадлежало ей по праву, поэтому она могла с чистой совестью  заниматься целительством, разумеется, не распространяясь об этом в Цитадели.
- Раздевайтесь, - заявила она Юркуну, и когда тот несколько ошарашено уставился на неё, добавила:
- Вам же наверняка уже доводилось снимать одежду в присутствии женщины.
Это была её маленькая месть за откровенные вопросы, на которые ей пришлось отвечать.
- Но не при таких обстоятельствах, - пробормотал южанин, стягивая сапоги.
Луа деликатно отвернулась к умывальнику и принялась тщательно мыть руки. Зашла асшийка, по-прежнему спокойная и непроницаемая. Хмуро взглянув на своего неожиданного пациента, она скомандовала:
- Луа, развяжи его повязку.
      Когда девушка повернулась, выяснилось, что Юркун разделся, но лишь частично: он стянул камзол и сапоги, оставшись в своей белоснежной кружевной рубахе и черных бриджах. Взглянув на него, Луа поняла, почему сапоги были такими длинными. Левая штанина бриджей у него была разрезана  до середины бедра, а нога, от паха и почти до колена, также как и голень была туго перебинтована.
      Если у Луа и были кое-какие мысли, не относящиеся к медицине, когда она начала срезать плотную ткань, присохшую к ране, то они совершенно исчезли, едва девушка разглядела, что скрывается под ней.
- Не слишком приятно выглядит, правда? – заметил Юркун, поморщившись.
- Мне приходилось видеть и похуже, - бодрым тоном ответила Луа.
     Маара осмотрела незаживающие воспаленные шрамы, сочащиеся сукровицей, идущие вдоль внутренней поверхности бедра,  через икру к щиколотке и кивнула, получив ответ на свои предположения.
- Это  был яд мантикора, - сказала она, - но многократно ослабленный, иначе заражение шло бы значительно быстрее. Когда это случилось?
- Пять лет назад.
Маара удивленно вскинула брови.
- Я всегда был везучим, - ухмыльнулся Юркун.
«Если такое вообще может считаться везением», - подумала Луа. Она не могла поверить, что человек с такими ранами мог ходить, лишь слегка прихрамывая. Она осторожно ощупала воспаленные края раны, вызвав этим недовольное ворчание южанина.
- Ее пытались зашить, – нахмурившись пробормотала Луа.
Юркун кивнул, подтверждая ее слова:
- Лекарь в Миэрине трижды зашивал рану, но края все равно расползались, так что на меня махнули рукой.
- В Миэрине? – переспросила Луа, продолжая срезать бинты: разговор часто помогал отвлечь пациента.
- На тамошних аренах иногда пользуются весьма экзотическим оружием.
- Но, на аренах Миэрина дерутся ... - Луа изумленно замолчала.
- Рабы, - закончил за нее Юркун,- вот тут мне не повезло, - сознался он.

      Маара потребовала показать ей снадобье, которое принимал Юркун. Он порылся в поясном кошеле и извлек костяную коробочку, до половины заполненную небольшими шариками кремового цвета. Луа попробовала один на вкус, осторожно лизнув:
- Вытяжка из млечного сока мака, очищенная и высушенная - кивнула она, - кроме того, с добавлением смолы очень редкого кустарника с островов Яшмового моря.
- Продлевает действие макового молока, - добавила Маара, - кроме того, ослабляет привыкание. Тем не менее, если использовать это средство слишком часто или слишком долго, развивается зависимость.
Маара оценивающе поглядела на своего пациента.
- Тебе придется отказаться от них, если хочешь выжить. Лучше избавиться сразу, чтобы не возникло искушения.
     Луа кивнула и взяла коробочку из рук Маары, затем пересекла кабинет, открыла дверь в уборную и вытряхнула содержимое в отверстие.
- Ты хоть знаешь, женщина, во что мне обошлось зелье, которое ты так легко спустила в  сортир? – пробормотал Юркун.
- Не стоит оценивать его дороже собственной жизни, - возразила Маара.

      Пока Луа занималась Юркуном, ей пришлось несколько раз вскипятить воду, чтобы приготовить раствор для промывания, перевести огромное количество тампонов из сфагнового мха, который доставляли в Старомест откуда-то с Перешейка и вылить на рану не менее половины пинты спиртовой настойки из цветков календулы.
      Южанин стоически переносил все манипуляции, которым его подвергала Луа, хотя его лицо при этом, несмотря на загар, приобрело сероватый оттенок. Напоследок, прежде чем перебинтовать вскрытую рану, Луа присыпала её поверхность порошком из очищенной зеленой плесени.
- Ну вот, - заключила она, - моя часть работы на сегодня выполнена. А вам еще предстоит встреча с Маарой. Скорее всего, она уже закончила свои приготовления.
      Луа сомневалась, сможет ли южанин подняться самостоятельно, поэтому осторожно помогла ему встать и позволила опереться на свое плечо. Когда они, передвигаясь таким образом, пересекали коридор, направляясь к комнате асшийки, Луа увидела Шамаша, стремительно взлетевшего по лестнице.
       Браавосец с сумрачным лицом, не отрываясь, смотрел на Юркуна. Поймав этот взгляд, южанин криво усмехнулся и левой рукой смахнул  со лба  влажную от пота прядь волос.
       Луа посмотрела на Шамаша и покачала головой, показывая, что сейчас не время задавать вопросы и выяснять отношения. Дверь в комнату асшийки отворилась и Маара сама завела южанина внутрь. Потом она захлопнула дверь, оставив Луа снаружи.
- Вот и все, - проворчала девушка, - Моя старая нянька снова указала мне мое место.
Шамаш подошел к ней и, оглянувшись на закрытую дверь в комнату асшийки, спросил:
- Что здесь случилось?
- Если бы я знала... - задумчиво ответила Луа.
     Тем не менее, она рассказала ему обо всем, что произошло, опустив лишь некоторые подробности разговора, которые посчитала слишком личными.
- Тебе нужно поговорить с ним, - заключила Луа, закончив собирать с ведро пропитанные кровью бинты и тампоны,  в кабинете стоял запах карболки, - возможно, вы все-таки сумеете договориться, не набрасываясь друг на друга.
Взглянув на мрачное лицо Шамаша, она тихо спросила:
- Он действительно был когда-то твоим другом?
Браавосец молча кивнул.
Луа внимательно посмотрела на него и задала еще один, интересовавший её вопрос:
- Скажи, Виг – это твое настоящее имя?
Шамаш улыбнулся:
- Когда-то меня так называли, - ответил он.