Мафия №20: Коза Ностра

[Тэль]

Фрэнк Дельгадо, Джудит Бартоло, Эва де Кабрера, отец Браун, Томазо Кастилья

   Эва сидела на заднем сиденье автомобиля, перебирая четки. Спереди маячил симпатичный затылок Томми.
Еще какой-то месяц назад она бы никогда не подумала, что затылок может быть симпатичным. И да простит ее всемилостивая Дева Мария, но иногда она думала не только про затылок. В последнее время ей вообще приходилось очень много думать. Она постоянно переживала за отца, отославшего ее сюда. Как там у него дела, как здоровье? Что происходит в консульстве? Переживания, казалось, стали неотъемлемой ее частью. Что за напасть такая?

  «Господь всемогущий, Ты один ведаешь сокровенные тайны сердец;Ты знаешь, кто праведен;Ты прощаешь грешников. Услышь молитвы мои. Пусть мой отец поправится». Эва Мерседес мысленно помолилась за здравие отца и грустно вздохнула. Ведь совсем недавно она просила господа о том же, но для другого человека. Ей до сих пор не верилось, что Вито Карлеоне, ее крестный -  убит. За то время, что им довелось провести вместе, она успела очень сильно привязаться к нему. Эва Мерседес чувствовала себя за ним, как за каменной стеной. И вот теперь, когда его не стало, а отец не мог забрать ее, пока не уладит свои дела, ей впервые выпала возможность быть самостоятельной. И поэтому когда Джудит поручили съездить в город, она попросила взять ее с собой.

   Сначала они заехали к портнихе Джудит и заказали Эве парочку легких, кружевных платьев, на них было даже декольте. Видела бы их Констанция.

Констанция, довольно пожилая женщина, ее компаньонка, ворвалась в гостиную без предварительного уведомления и заметно взволнованная.
- Сэр, - прорыдала она. Слезы бежали по ее полным щекам. - Эва невыносима! Невыносима, вы слышите? Никто - никто - не способен выдержать такие оскорбления... - Констанция  прижала руку к губам и, закатив глаза, продемонстрировала ее отцу джинсы.  – О, Мама миа, она не соблюдает заповеди нравственного поведения. Она назвала меня старомодной. Это, это ... Эва! Что ты там прячешься, выйди сюда, поговори с отцом!

Надо спросить Джудит, может быть после церкви они смогут заехать в магазин и купить джинсы?

   Как она может думать об этом рядом с церковью? Это противоречит катехизису. Эва обругала себя за такие крамольные мысли и поспешила присоединиться к вышедшей из машины Джудит. Томми следовал за ними. У входа в церковь он оставил приставленного к ним телохранителя и они втроем зашли внутрь. 

[Кримс]

Ветвь Клеменца, Пит Монтана (машина на пути в отель Джулио Кампанелли)

Пит Монтана

Серебристый кадиллак на внушительной скорости рассекал стройные ряды кварталов Нью-Йорка. Вёл машину Клеменца, а Пит расположился на заднем сидении.
- Попомни мои слова Питон, Санни и Майк мутят воду, чтобы было проще сталкивать народ лбами. Иначе с чего бы им всех собирать в отеле в центре города? Что скажешь? – обратился к Питу Клеменца, глядя в зеркало заднего вида.
- Думаю, ты прав. Вот только в мутной воде легко ошибиться и назначить козлом отпущения невиновного, – откликнулся Пит.

Поначалу в доме Карлеоне взялись называть Пита по старой памяти об его отце «Монти», несмотря на то, что он не уставал всех поправлять на «Монтана». В конце концов, его упорство сыграло с ним злую шутку. Как-то вечером после ужина, когда женщины уже удалились укладывать разношерстную ребятню спать, на кухне собралась мужская компания обсудить дневные новости за бутылочкой-другой красного вина. Как водится, к хорошему разговору прилагались и сигары, но Пит предпочел посидеть в сторонке с трубкой, обдумывая структуру глав порученного ему романа. Его размышления прервал Санни:
- Эй, Монти! Хорош стену гипнотизировать, выпей вина с нами.
- Спасибо, Санни, в другой раз. И если б я умел гипнотизировать, то уже давно бы загипнотизировал тебя и заставил называть меня правильно.
- Ха-ха, Монти! Да ты только книжки и умеешь гипнотизировать. А я слишком большая добыча для такого ученого питона как ты.
- Во-во, точно питон! – подхватил Клеменца, – Сначала что-нибудь у тебя спросит, потом ответ заглотит и сидит часами переваривает.
- Ладно ребят, теперь придется вас хорошенько напоить, чтобы выветрить из ваших голов этот бред. Давай, Санни, наливай!
Конечно юмор у Санни был своеобразным. Тем не менее, прозвище «Питон» так и закрепилось за Питом.

Тем временем, Клеменца резко крутанул руль и машина, заложив лихой вираж, не сбавляя скорости, свернула на 14-ю Авеню.
- Эй, Клеменца, полегче! Если ты решил нас угробить, то выбрал не самое удачное время: на фоне похорон Дона Вито нашу безвременную кончину никто не заметит.
- Сохраняй хладнокровие, Питон, ты ж змея! Ха-ха!

Вообще Пит считал Клеменцу наиболее любопытным персонажем из приближенных Вито Корленоне. С виду обычный толстый увалень, непредставляющий явной угрозы окружающим, однако, то, как часто Вито Корлеоне поручал ему проворачивать важные для семьи дела водиночку, заставляло задуматься, что вера Вито в способности Клеменцы была небеспочвенной. Старику явно стоило в тот роковой день взять Клеменцу с собой вместо того мордоворота Брази, чья способность преданно выполнять приказы в случае, когда события  развиваются по непредвиденному сценарию, эффективна как мертвому припарки. Да, взял бы Клеменцу, тот бы сориентировался, и глядишь, Питу в автобиографию Дона Вито не пришлось бы вставлять постмортем.

Вдруг дальнее от Пита боковое стекло взорвалось и осыпало его градом осколков. Пит инстинктивно пригнулся и сквозь визг тормозов расслышал хлопки выстрелов. Машина остановилась.
- Что, уже приехали? – непроизвольно спросил Пит. Ответом ему были несдержанные ругательства Клеменцы.

[Луан]

Ветвь Энрико Провенцано, Мэри Поппинс, Америго Бонасера, Адрианна Чилинтанно, Дадан Карамболо, Марко Русчелло. Гостиница

Дадан Карамболо

Примечание

Усов сейчас нет. Если кто их видит - это глюк.

[свернуть]

Ждать ему пришлось недолго - довольно быстро за столом собралось несколько человек, включая какого-то хмыря. Пока до него доходил смысл сказанного этим типом, Адрианна, сидевшая рядом (для женщины она была удивительно неглупой) высказалась. И ее слова послужили толчком для Дадана. Если бы он меньше выпил, то может и промолчал бы. Но тут...
- Да, кто ты такой, чтобы обвинять нас? Да мы за дона Вита кого угодно порвем!
Он хотел сказать еще что-то, но почувствовал на плече руку Адрианны:
- Дадан, успокойся. Дай ему ответить.
Ее голосок оказал на него умиротворяющее воздействие, так что Дадан сел, хотя его глаза и продолжали гневно сверкать на этого типуса.

[Мефистошик]

Ветка Антонио Бандерелли, Констанция Корлеоне, Юрио Кофтаньелло, Малена Скордио.

Антонио Бандерелли



Антонио сидел на кресле, закинув ногу на ногу. В одной руке мужчина держал дымящуюся сигару, а в другой крепко сжимал небольшой стакан из толстого стекла. Благородная светло-янтрная жидкость плескалась на дне стакана, словно притягивая к себе взгляд Бандерелли.
Впрочем, спокойствие мужчины было напускным, Антонио просто не хотел подавать плохой пример остальным членам семьи. Внутри же итальянец был расстроен. Чтоб не сказать большего. Будь Бандерелли более глупым, таким как его отец, поплатившийся жизнью за свои долги, он бы винил себя всмерти дона Вито. Но что случилось - того уж не исправить. И никакими сослагательными наклонениями делу не поможешь. Да, будь Антонио рядом с Крестным в момент покушения, все могло бы закончится иначе, менее печально - недаром Бандерелли уже четыре раза срывал покушения на главу клана Корлеоне - но что теперь трястись из-за этого. Вито сам отослал одного из лучших своих людей в тот день с деликатным поручением - настолько деликатным, что без помощи специалиста в таких вопросах Антонио было не обойтись. И примерно в те же минуты, когда Бандерелли наносил визит Диего Кабрини, кто-то нанес визит самому Вито.
Антонио отпил виски и втянул едкий дым. Все-таки совсем убедить себя в своей невиновности не получалось. И не удивительно - слишком привязан был Бандерелли к дону Вито и слишком многим был обязан. Впрочем, как и многие-многие другие. Даже Майкл. Антонио послушал краткую речь сына Вито, скользнул взглядом по Констанции, отметив мелькнувшее  в ее глазах недовольство. Никто не решался взять слово, поэтому Антонио решил сделать это первым - в конце-концов именно этого от него многие и ожидали бы.
- Майкл, - низким голосом заговорил мужчина. - Ты ведь знаешь, что я думаю по этому поводу. - Антонио сделал еще один глоток и продолжил: - Ты возглавишь семью или Сонни - не мое дело, я уверен, что вы с братом сами решите, как будет лучше для всех. Мое дело - быть рядом с вами на случай, если они не успокоятся на достигнутом - а я не сомневаюсь, что так оно и будет. Ты знаешь, что твой отец мог на меня положиться, точно так же сможете положиться и вы. Хочу попросить лишь об одном - в свободное время, если оно у меня будет в ближайшем будущем, я бы хотел провести небольшое расследование, - последнее слово Антонио произнес особо зловеще, так, что о сути этого расследования никаких сомнений не осталось, - чтобы выйти на ублюдка, убившего дона Вито. Майкл, - поспешил остановить возможные возражения младшего Корлеоне Бандерелли, - разумеется, я понимаю, что Вито был твоим отцом, но если я смогу, я найду и уничтожу этого урода даже ценой собственной жизни. Тебе же все-таки лучше быть осторожнее.
С этими словами Антонио осушил до конца стакан и замолчал, выжидательно поглядывая на остальных. Он сказал свое слово.

[kpods]

Джулия Пеццати



В этом весь Саймон. Сначала посочувствует по поводу траура, потом, не моргнув и глазом, пошлет тебя копаться в воспоминаниях друзей покойного. Джулия Пеццати вышла из кабинета шефа с невозмутимым выражением лица, но тот, кто знал её лучше, заметил бы скорбные морщинки вокруг глаз и недовольно гнущиеся вниз уголки губ. Джулия подошла к своему столу, заработанного честным и тяжелым трудом, и села в глубокое, но не слишком удобное кресло. Порой ей казалось, что Саймон специально покупает работникам неудобные кресла, чтобы его репортеры не засиживались на работе, а бегали по городу, как угорелые. "Журналиста кормят ноги!" - это изречение Джексон повторял на каждой планерке, наставительно подняв палец. Другими его любимыми утверждениями были "Хочешь жить - умей вертеться", "Без бумажки - ты дворняжка". Он мог быть забавным, если хотел этого.
Все также невесело улыбаясь, Джулия достала из сумочки зеркало и попыталась поправить макияж. Ей нужно было собраться с мыслями перед звонком Салли Марино. Вопреки тому, что о ней наверняка думал Саймон, она не была знакома со всеми друзьями семейства Корлеоне. Имя Салли Марино вертелось у неё где-то в голове, но никак не желало связаться с какими-либо воспоминаниями. Анжело никогда не знакомил её с этим мужчиной, это совершенно точно. Джулия взглянула в правый угол своего стола, где стояла их с Анжело свадебная фотография, и у неё привычно защемило в груди. Дон мертв, Анжело. Дон мертв. Если бы ты был жив, это известие тебя подкосило бы. Она с грустью погладила их портрет по рамке.
Нужно было поторапливаться. Джулия Пеццати в последний раз прошлась пуховкой по лицу и решительно полезла в Желтые страницы.
....- Мистер Марино? Добрый день, вас беспокоит Джулия Пеццати. "Нью-Йорк Пресс". Вам удобно говорить сейчас?
В трубке зазвучал глубокий мужской голос, и девушка, наконец, вспомнила его обладателя. О нет, её не знакомили с ним, но они безусловно виделись. Скорее всего, пару лет назад. Возможно, даже тогда, когда Анжело еще вводил её в особняк Корлеоне под руку, с гордостью представляя как свою супругу.

[Шарин Налхара]

Церковь: Фрэнк Дельгадо, Джудит Бартоло, Эва де Кабрера, отец Браун, Томазо Кастилья

Томми Кастелло

- Che cazzo! Эй, парень, куда ты запропастился? Я же тебя жду... Неужели так сложно сходить за инструментами в соседний гараж? Я тут весь день проваляться, по-твоему, должен? - Томми сердито ударил кулаком по колесу и выкатился на тележке из-под днища Бугатти. - Эй! Джино! Где тебя носит?
Бугатти нужно было готовить для гонок. Война войной с её запретами, но подпольные гонки еще никто не  отменял: они приносили слишком хорошие деньги, в том числе клану Корлеоне. А Томми они еще и приносили удовольствие. Он предпочитал всё делать сам и считал себя на все руки мастером: и чинил автомобили, и даже собирал их по запчастям, и сам же их и водил. Ответственность на себя брать он не боялся – не было ничего хуже, чем злоупотребить доверием дона Вито, это знали все.
Из-за приоткрытой двери гаража гулко раздавались голоса. Он услышал надрывный голос матери – и это тут же заставило его вскочить на ноги. Что-то случилось.
Он распахнул дверь и взлетел по ступенькам наверх – только для того, чтобы увидеть мнущего кепи Джино и прижимающую к груди поднос мать. И Тома Хагена.
- Собирайся, - в голосе Тома не было жизни, только ярость и отчаяние. – Час назад на дона Вито было совершено покушение.
Томми бросил взгляд на мать, на Джино – и больше уже ничего не нужно было говорить. Внутри что-то оборвалось. Человек, которому он всем был обязан... Человек, который вытащил его с улицы и из тюрьмы и дал любимую работу...
- Дон Вито мертв. Ты нужен нам. Майкл и Санни сейчас на месте, там полиция, все дела. Хочу, чтобы ты кое-что посмотрел. Я жду тебя в машине.
- Я поведу. – Новость уже дошла до сердца, но еще не дошла до разума. На языке вертелась сотня вопросов, но он знал, что лучше подождать до автомобиля. Там их никто не услышит. - Дай мне пару минут. Дон Вито бы не простил, если бы я предстал перед ним в таком виде...
Хаген промолчал, но по его взгляду было ясно, что сейчас его более всего интересует найти тех, кто убил его приемного отца, медленно изувечить их, а затем убедиться, что их тела будут вывешены на всеобщее обозрение в качестве предупреждения остальным. Мать повернулась было к Томми и открыла рот, но тот успокоил её жестом и повернулся к подмастерью.
- Джино, на сегодня свободен. Жду тебя завтра. Рот на замок. Узнаю, что болтал – укорочу язык. Плоскогубцами. Мама, закрой гараж, прошу тебя. Держи ключи.
Собственное спокойствие казалось ему кошмарным предательством, но ведь кто-то должен был сохранять хладнокровие.

Часы глухо тикали. Томми еще раз приложил их к уху и машинально покрутил колесико завода. Часы отмеряли сутки, как не стало дона Вито Корлеоне, человека, которого все уважали и боялись – именно в таком порядке. Человека, которому многие были обязаны. Человека, который был крестным отцом едва ли не всему городу. Так или иначе. А теперь его не стало.
Он вспомнил развороченную выстрелами машину, кровь на заднем и переднем сидении.
- Том, кто был с ним?
- Лука Брази. И Лео за рулем.
- Дьявол! Лео! Какой идиот доверил ему автомобиль?!
- Я.
- Извини... Я... Просто думаю, что бы было, если бы за рулем был я. Возможно, я бы заметил...
- Неважно. Парень мертв. Как и дон.
- Что с Лукой?
- Он был в броне, но они подъехали с другой стороны – как знали, ублюдки. Поэтому дон Вито мертв, а Лука жив. Но я тебя не за этим позвал. Кое-кто видел машину, на которой эти говнюки были. Сможешь сказать по описанию какая?
Тик. Так. Тик. Так.
В крепости царил буквально военный порядок. Громогласные приказы Санни раздавались повсеместно. Майкл, кажется, разрывался на части от желания хоть что-то сделать. Что ж, с его стороны разумно было держать ярость Санни в узде – впрочем, на это еще был Том Хаген – и взять на себя подготовку похорон. Опасное мероприятие. Шанс разделаться со всей верхушкой клана. Всем нужно быть настороже, а Майкл в этой семье лучше прочих, кажется, умел подмечать детали. «Корлеоне всё еще сильны. Мы должны показать им всем, что не боимся! Мы должны найти этих ублюдков и разобраться с ними!» - говорил Санни. «Но сперва нам нужно обеспечить безопасность на похоронах», - говорил Майкл. – «Нам лучше оставаться здесь, в доме. Здесь безопасно, и сюда они всё же не сунутся. Но среди нас есть те, кому выйти будет не так опасно, не правда ли?»
И вот именно поэтому Томми всё утро торчал у портнихи, присматривая за дамами и выслушивая их причитания, сплетничание и плохо скрываемые восторги воспитанницы старого дона при виде новых нарядов, пусть даже они и были траурные. Малышка Эвита и Джудит – вот часть его поручения на это утро. Быть водителем и телохранителем для женщин клана. Возможно, это и к лучшему – тем менее он будет заметен. И что может быть более естественно, чем заехать в церковь поставить свечи за упокой души старого дона? На этом Майк и настоял. Что ж, а с Фрэнком они не раз выпивали вместе за обычной беседой. Хотя трудно назвать беседу с работающим на клан копом «обычной». Что ж, в этот раз всё будет сугубо по-деловому.
Оставив Марко в машине, Томми огляделся. Машина Фрэнка стояла на углу. Что ж, он уже здесь. Отлично.
- Дамы, - Томми открыл дверь в церковь, пропуская Эву и Джудит вперед.

[Рашан Курин]

Бела Родони

Эл уснул, а Беле не спалось, хотя делать, казалось, решительно нечего. Так что он решил, как обычно, поиграть для себя. Эла и из пушки не разбудишь, рядом с ним и драки случались, и перестрелки, и даже симфонические оркестры играли.
Немного подумав, он заиграл одно из произведений своего великого соотечественника. Уже старик, тот сейчас тоже обитал в Нью-Йорке продолжал писать, даже будучи больным. "Интересно, скучает ли он по Венгрии? Должно быть, сильнее меня".

Немного венгерской фортепианной музыки. Бела Барток

[свернуть]

[Сэм]

Клеменца

анекдот (НЕ хинт!!)

Морякам дальнего плаванья скучно в рейсе пол года. Пока от порта до порта идешь, занять себя нечем. Собрали умельцы самогонный аппарат, забубенной конфигурации. Установили в машинном отделении, стало ощутимо веселей. Агрегат надо периодически прятать от частых проверок руководства. Самогон, это хорошо, но разбирать, прятать и снова собирать аппарат очень утомительно.
После очередной проверки агрегат выкрасили той же краской что и приборы, трубы, стены машинного отделения. Больше его не прячут. Проверки проходят спокойно. Самогонный аппарат органично смотрится, как необходимая часть корабля.

[свернуть]

Раздались звуки выстрелов, и стекло осыпалось осколками. "Хорошее стекло было" - мелькнула дурацкая мысль у Клеменцы. - Он быстро вылез, пригибаясь и отбежал за багажник, присев за него и оглядываясь. Лучшего укрытия, чем этот же мерседес не просматривалось сразу. Выстрелов пока не было. А Монтана все сидел на прежнем месте.
- Вылезай, а то тебе никто здесь не поможет, даже архангел Майкл! Снова оглядевшись, он сориентировался и решил все-таки отбежать за дома, пока вроде было тихо. Вряд ли за ними теперь следил снайпер, нападение напомнило наезд, обычную стычку. Обстрелял и убежал.
Машину придется наверное бросить здесь, потом ее заберет какой-нибудь из парней. - Пит, двигай ногами! Здесь неподалеку наши "матрацы". Пара кварталов. - и Клеменца пошел быстрее, опасаясь, что ему будут задавать вопросы. Самому следовало слегка подумать, а не успокаивать Пита.

пояснил

Флешбек с Лайонелом будет позже

[свернуть]

[Сэм]

Отец Брауни и Клеменца

Спойлер

[свернуть]

      Клеменца подошел к собору святого Януария в тихий обеденный час, полагая, что в церкви будет тихо, и немноголюдно. Он не особенно сомневался в своей жизни, делал все, как скажет дон, был верен Семье и полагал - этого достаточно. Но последние события его сильно смутили... Он уповал на бога. И служителя его, которого полагал достойным человеком. Переступив через порог, он перекрестился, и прошел в теплую каморку исповедальни. Как всегда, пахло хорошо и успокаивающе - слегка отдавало ладаном. После ветреной погоды снаружи надо было слегка приспособиться. Клеменца стал ждать.

     

Отец Брауни чинно проследовал в исповедальню. Особенно торопиться не следовало - надо дать время ищущему покаяния собраться с мыслями, обдумать и взвесить свои грехи, отделяя главные от второстепенных. На самом деле исповедь ведь происходит в душе грешника, которую Господь Всемогущий слышит не хуже, чем те слова, которые произносят уста...
Заняв свое место, пастор отодвинул заслонку и произнес обычные фразы, которые почти безотказно включали поток красноречия кающихся.
Услышав голос человека, пришедшего исповедаться, отец Брауни несколько растерялся. Сказать, что он не ожидал услышать Клеменцу, это еще ничего не сказать. Железный помощник покойного дона Корлеоне был не частым гостем в церкви, а в нынешних обстоятельствах он был еще и опасным.
     

    Немного поморщившись, и попытавшись связать фразу получше, Клеменца сказал так
- Святой отец, ведь бывает, что человек вроде бы сделал все, от него зависящее - и все равно терзается виной? Я плохо сплю по ночам с тех пор, как убили дона Вито. Что мне нужно сделать?  Я чувствую, что что-то не так. Никогда себя не ощущал таким балбесом - сердито закончил он.


    Пастор вздохнул. Тяжелый случай. Если правда хотя бы половина из того, что рассказывают о Клеменце, удивительно, что этот человек вообще может спать. Но вслух это говорить не стоило.
   - Послушай, сын мой! Другому человеку я бы сказал, что нужно усердней молиться - и тогда, с Божьей помощью, тебе удастся справиться со своими проблемами. Тебе я эти слова тоже скажу, но не сейчас, а в конце нашей беседы. Мне кажется, что  сперва тебе нужно разобраться со своими ощущениями, с тем, в чем ты ощущаешь неправильность.
    Если хочешь, могу рассказать, как когда-то мне удалось справиться с подобными, как мне кажется, проблемами.


   - Святой отец. Я знаю, вам не понравятся мои слова. Но так принято - за своего дона человек должен мстить. Так уж повелось. Я не колебался раньше. Да и сейчас не очень. Но недавно на меня покушались, и я понял - еще одного покушения я не переживу. Наверное, это страх... Я знаю, вы далеки от этого. Но как мне понять, нежелание ли мести мной движет, или страх? Я чувствую себя таким усталым.


   - Сын мой, я ведь тоже сицилиец... сицилоамериканец, как возможно когда-нибудь нас станут называть. Так что я знаю наши обычаи... Но послушай мою историю. Когда-то, еще в Велику Войну... еще в ТУ великую войну... кто бы мог подумать, что великие войны будут во множественном числе... Так вот, в ту войну я был солдатом... И во время битвы на Марне я тоже потерял сон... Каждую ночь ко мне приходили мертвецы: мои погибшие товарищи, враги, которых мы убивали днем... И сон уходил прочь, а я просыпался в холодном поту.
    Очевидно, что меня пугали ужас и бессмысленность бесконечной бойни. И невозможность хоть что-то изменить. Но потом время и молитвы сделали свое дело. Я понял, что невозможное возможно. Да, мир огромен и он не может измениться сразу. Но наши ежедневные и еженощные усилия все же постепенно преобразуют его. Дружеская поддержка в нужный момент спасает юного новобранца, а вовремя почищенный и смазанный пулемет спасает целую роту. Каждое наше решение толкает мир в ту или иную сторону. Так я и пришел к своему обету Богу.


   -  Ты наверное прав, святой отец, - Промолвил после молчания Клеменца. -  Дон Вито был великим человеком, но жизнь все равно продолжается, чтобы не происходило. Говорят, сицилийские семьи охотно пускают кровь друг другу и не слишком от этого теряют, раз в десять лет, на моей памяти - можно даже назвать это обновлением, тяжело проронил слово капореджиме. Но без дона мне непонятно что делать. Святой отец, я грешен тем, что собираюсь уходить. Не неверность Семье, нет, никто из детей дона пока не заслуживает его места, Майкл слишком молод - а остальные не годятся. Но мои молодые парни, их всех перестреляют. Отпусти мне грех моей слабости.


   - Твои сомнения, сын мой, не являются слабостью, ну а она, слабость, сама по себе не является грехом. Грехом может стать действие или бездействие, которые ты совершишь под влиянием слабости. Господь Ввсеблагой видит искренность твоего покаяния и принимает его. Помни о своей бессмертной душе, помни о людях, за которых ты ответственен - и Всевышний поможет тебе выбрать правильный путь. В минуты слабости и сомнений всегда обращайся к нашему Небесному Отцу с молитвой. Аминь.


   Клеменца вздохнул, на душе стало легче. Теперь он понял, что колебался, и не знал как быть. Дальнейшие действия теперь казались более простыми.
- Спасибо святой отец. Аминь

[Fenix]

Салли Марино, Джулия Пеццати

Спойлер

[свернуть]

- Пресса...Какого черта нужно прессе от меня в такое время. Я в глубоком трауре, и я чертовски пьян... Я потерял лучшего друга и надежного делового партнера, где я еще смогу такого найти?
На мгновение, задумавшись его взгляд, прояснился и он понял, что несет лишнее. Прокашлявшись, Салли снова поднял трубку: - Постойте Пеццати... Джулия, я кажется где-то слышал ваше имя... Странно, не могу вспомнить, мы с вами случайно не пили ни где на бруденшафт?

- Нет, мистер Марино, думаю, на брудершафт мы с вами не пили, - голос в трубке звучал несколько растерянно. Кажется, девушка совсем не ожидала застать потенциального собеседника в таком разобранном виде. Она на мгновение замолкла, а затем тихо проговорила. - Но мы с вами оба можем выпить за упокой души Дона Вито Корлеоне. Вы знали Анжело Пеццати?
Я его вдова.

- Ах Анжело, я теперь кажется, вспомнил. Он мне много о Вас рассказывал, но так и не успел нас познакомить...Соболезную, он был хорошим итальянцем. Что ж давайте выпьем. Где бы нам выпить?...Ээээ ...Знаете тот итальянский ресторан на пятой авеню, с люстрами из венецианского стекла... Я когда вижу эти люстры вспоминаю дом, интересно, что думают другие итальянцы глядя на эти люстры. Наверное, не зря Дон Вито любил этот ресторан, там словно обитает призрак старой Италии, призрак Дома. Что-то я отвлекся, видимо из-за того что я расстроен... Завтра в обед в том ресторане,  и принесу с собой бутылку своего лучшего виски! Тогда мы выпьем по-настоящему!!!

[Кит]

Антонио Бандерелли, Констанция Корлеоне, Юрио Кофтаньелло, Малена Скордио.

Юрио Кофтаньелло


Юрио поднимался по парадной лестнице клуба. Его больше нет. Что с этим делать? Как быть? Стоит ли продолжать свое дело? А может просто собрать сбережения и удрать? Как же ему не хотелось ничего решать, боль утраты была еще слишком велика. Юрио шел и вспоминал свою первую встречу с Доном.
...
– Искренне рад видеть вас, мистер Кофтаньелло.
Цепкий орлиный взгляд Вито Карлеоне пронизывал насквозь. Его выдающаяся осанка, властный подбородок и губы странного, какого-то оранжеватого оттенка дополняли впечатление. Взгляд у него был пронзительным, как у хищной птицы, и мудрым, как у трехсотлетней черепахи.
– Полагаю, Боб уже показал вам офис.
– О да. Фантастика. Не ожидал – вы позаботились обо всем.
– Я рад. Присаживайтесь, Юрио.
Вито Карлеоне вернулся в свое кресло. Юрио обратил внимание на величественную, царственную осанку и жесты. Вито опускался в кресло, точно садился на трон.
– Как вам уже известно, Юрио, мы давно рассматривали вашу кандидатуру. Так что испытательного срока не потребуется. Вы могли бы – что целиком совпадает с нашими намерениями – приступить к работе уже со следующей недели. Понимаю, слишком непродолжительный срок для столь серьезных изменений в жизни, но у нас уже подготовлено для вас дело. – Он похлопал рукой по толстой папке.
– В самом деле? – Хотелось спросить, откуда у него была такая уверенность, что Юрио без колебаний примет предложение, но уж слишком это было неучтиво после такого приема. – И в чем же суть?
– Узнаете в свое время, – твердо ответил Вито Карлеоне. Юрио обратил внимание, как непринужденно он переходит с любезного тона на командный голос, требующий беспрекословного подчинения. –Для начала позвольте ознакомить вас с моими принципами, в которые я посвящаю всех приходящих партнеров. Вскоре вы сами убедитесь, что наша организация – более чем партнерство. Мы близки по духу. В некотором смысле все мои партнеры – члены моей семьи. У нас здесь настоящая команда. И отношения, связывающие нас, более чем деловые. Мы заботимся друг о друге и о семьях наших друзей. Ведь домашние проблемы также оказывают влияние на результативность работы. Согласны?
– Думаю, да.
"К чему он клонит? – задумался Юрио. – Партнерство, родственные отношения... что бы это все значило?"
– Думаю, вы все поймете со временем. – Дон Карлеоне вялым жестом почесал щеку. – И да не покажутся вам странными или неприемлемыми некоторые мои желания – или требования, решайте сами, как это называть. Например, – продолжал он, – на работу могут влиять такие бытовые обстоятельства, как избранное вами место жительство. Для работы было бы полезнее, чтобы вы переехали в Нью-Йорк.

"Да я только об этом и мечтаю!" – готово было вырваться у Юрио, но он держал себя в руках.
– Несколько лет назад я приобрел по случаю жилой дом в престижном районе Манхэттена, с номерами люкс. Там есть свободные квартиры, и я хотел бы, чтобы вы заняли одну из них, если вам, конечно, понравится.
"И во сколько же это обойдется?" – хотел спросить Юрио, но Вито Карлеоне, казалось, прочел этот вопрос в его глазах, потому что добавил:
– Бесплатно, разумеется.
– Бесплатно? Без арендной платы?
– Совершенно верно. Такова политика нашей организации по отношению к работникам и членам их семей. И она, разумеется, отражена в договоре, устном договоре – уточнил он с каким-то новым выражением. – Нет, не подумайте, что я навязываю какие-то условия и лезу в личные дела партнеров. Просто я должен быть уверен, что ни вы, ни ваша жена ни в чем не испытываете нужды.
Юрио кивнул.
– Это... просто чудесно. Конечно, мне надо будет поговорить с женой, – торопливо добавил он.
Его мечты наконец то стали сбываться. Теперь у  него появится столько денег и власти, сколько ему и не снилось. И вскоре он сможет решать реальные дела, а не копаться в бумагах и торчать на бесконечных совещаниях.
– Конечно. А теперь, – сказал Вито Карлеоне, вставая, – поговорим, что такое закон и какой философии я придерживаюсь в отношении него.
– Закон – это колосс на глиняных ногах, – приступил он к объяснению. – Законы часто меняются, дополняются и аннулируются. Отчего бы не иметь права трактовать их в отдельных случаях так, как это представляется более обоснованным... скажем... ммм... логически? Правосудие – благо, но не основа для свода законов. Законы придуманы для поддержания порядка в обществе и влияния на каждого его члена. – Он подошел к краю стола, заглянул Юрио в глаза и опять улыбнулся. – На всех людей, и на так называемых добропорядочных граждан, и на криминальные элементы.
– Сострадание, – продолжал Вито Карлеоне, прохаживаясь вокруг стола, точно университетский профессор во время лекции, – это замечательно, но ему нет места в системе, поскольку оно субъективно и несовершенно.
...
Юрио улыбнулся. Ту вербовку он помнил до сих пор. Да и была ли это вербовка? Нет, скорее это был деловой диалог между работником и работодателем.
Он зашел в обеденную комнату сел за стол и погрузился в собственные мысли.

[Rusmack McDwarf]

Марко Русчелло.

Марко никогда не любил убийства и убийц. Всю жизнь он старался обходится без крайних мер, а по возможности, достаточно ограниченной в его положении- пресекать их. Конечно, это было трудно- но он научился распознавать людей с нехорошими намерениями. И только ему начало казаться, что мир достиг того времени, когда бессмысленное кровопролитие было искоренено, а проблемы решались финансово и по-деловому- и тут убивают одного уз самых уважаемых Марко людей, поистине великого человека. "Да упокоится душа Великого Дона"- начал молитву за его упокой Марко, но тут он заметил неподалеку от себя небольшой ажиотаж. Парень допрашивал всех подряд. "Да, это наверное на нервах" подшутил над ним про себя Марко, но на заметку взял. Тут же все Семья, не должны же были наши приглашать на такое мероприятие людей со стороны? Неет, Дон не таких тупиц воспитывал. Во всяком случае, Марко на это надеялся. Помнится, тот парень из правительства был приятно удивлен образованностью людей Корлеоне. Он даже пошел на сотрудничество. Да и полиция неожиданно хорошо о некоторых отзывалась. Надо бы посмотреть, кто здесь поумнее. В Семье далеко не все знакомы так хорошо, как может казатся. Разные сферы влияния, разные работы... Сам Марко старался общаться только с Доном Вито и его Консильери, специфика его обязанностей предусматривала, чтобы остальные члены Семьи были не знали о тонкостях порученной ему работы. В конце концов любая система настолько жизнеспособна, насколько эффективно она может позаботиться о своей безопасности, и плевать на нужды отдельных членов системы.Это была любимая присказка покойного Дона. Бедный Дон. Нельзя полагатся на всего одного телохранителя.. А ведь Марко советовал ему не ездить практически одному. Конечно, автобус выследить легче, но там тебя точно не убьют. Или переодется мною. Все равно мало кто знает, кто я. Не заметили бы. А безопасность должна быть превыше всего. Дон этого принимать не хотел. Может, он и прав был тогда. Все таки из нас двоих Доном стал именно он. Я этого никогда не хотел. Может, как раз потому, что это не вполне безопасно. Врать, например, безопаснее, чем быть Доном.

Сидя в Гостиной и потягивая Бурбон, Марко пытался вогнать себя в меланхолию. Монетка, которая как назло падала только Линкольном вверх, мешала еще сильнее. Но жизнь Дона была слишком насыщенна жизнью, что бы сожалеть о ней. Наверное, стоит съесть пирожок в его память. Недаром я такой толстый.

[didika]

Энрико Провенцано, Мэри Поппинс, Америго Бонасера, Адрианна Чилинтанно, Дадан Карамболо, Марко Русчелло. Гостиница

Америго Бонасера

Завтра будут похороны. Наверняка, самые шикарные в этой части города за последние лет десять.

Вчерашний день был пережит. Остались позади долгие часы кропотливого труда, которые синьор Бонасера провел, залатывая изрешеченное тело Дона Вито, вкладывая в работу весь свой профессионализм. Инструменты и химика разложены по своим местам в комнате для бальзамирования в конторе Америго. Сам же он с самого утра находится в гостинице Джулио Кампанелли.

*****
У Кампанелли ему отвели небольшой отдельный кабинет, где он занялся подготовкой к проведению похоронной церемонии.

Панихида должна быть выдержана в духе старых итальянских традиций. Хлопот невпроворот. Том Хэйген хочет, чтобы сегодня Америго был в полном распоряжении семьи Корлеоне, поэтому в город к поставщикам цветов, лент и прочей похоронной фурнируры отправлены его жена и помощники из конторы. Все поручения розданы, а телефон превратился в постоянное средство контроля, раздачи ценных указаний и получения обратной связи. Детали по организации процессии и примерному количеству участников уже согласованы, как и убранство надгробия. Все должно быть на самом высшем уровне, это будут поистине королевские похороны!

Тело крестного отца было обработано и помещено в гроб вчера в ночи, и об этой части работы он уже больше не беспокоился. Но завтра, остается еще только завтра. И долг будет полностью погашен.

Долг, долг..  Америго не питал никаких иллюзий по этому поводу. Он ожидал и худшего расклада: видел себя соучастником убийства, когда люди Корлеоне захотят избавиться от трупа одного из своих важных врагов. А что может быть лучше официального погребения у могильщика, имеющего разрешение на работу? Если все раскроется – что дальше? Годы в тюрьме, позор падет на его семью, а его уважаемое всеми имя будет растоптано в грязи. Синьор Бонасера был рад, что отдает долг именно сейчас и таким образом. К нему вернулся его обычный оптимизм.

Телефон на некоторое время прекратил разрываться. Наступившая тишина в комнате и в его голове заставила Америго обратить внимание на стакан с бриллиантово-зеленой жидкостью на столе. Толченый лед в нем давно растаял. Взгляд скользнул по этикетке стоявшей рядом бутылочки. Это был немецкий травяной ликер с изображением гравюры Змееносца, а на оборотной стороне размещены состав и рекламный текст, повествующий о превосходном вкусе и аромате этого чудесного напитка. Глоток, еще один. Да, завтра.. скорей бы закончилось это завтра.

Острый слух подсказал ему, что к дверям кабинета подошел человек и стоит там, переминаясь с ноги на ногу. Наконец дверь открылась, и он увидел взволнованное лицо Джулио Кампанелли, хозяина гостиницы. Его лоб был покрыт испариной, а руки теребили изрядно помятый платок.
В голосе Кампанелли слышна дрожь. Говорит, пришел детектив. Зал заседаний. Да, да, синьор очень занят.. - похороны. Просит ради дружбы с Джулио уделить немного времени детективу.

*****
Кого-то из собравшихся в зале Америго уже видел ранее, кого-то в первый раз. Однако он знал, что все они без исключения слышали об имени Бонасера.
Уж точно Дадан Карамболо. Лично они знакомы не были, но тела скольких его человек пришлось заштопать и закрыть в цинковых гробах.

О, да ведь здесь синьора Чилинтанно! Она уже что-то говорит детективу..

Америго прекрасно ее помнит. Как же забыть ту женщину, которая выудила из его кармана больше денег, чем заплатила за похороны собственного мужа! Ведь именно после тех самых похорон в его доме начали появляться эти вычурные шляпки. Сначала у жены, а потом и у дочери - одна, вторая, третья, четвертая.. Казалось, им не будет конца!
Но однажды он получил коробку, предназначенную именно для него. Самое приятное, что это был подарок!.. В ней он обнаружил простой и добротный, но в то же время очень элегантный черный котелок, который до сих пор с ним и прикрывает его лысину от сквозняка, ветра и нью-йоркского дождя со снегом. Отношение Америго к синьоре Чилинтанно было бесповоротно изменено в лучшую сторону.

Резкий голос Дадана Карамболо вывел его из дымки воспоминаний.

[lionel]

Собор св. Януария

Фрэнк Дельгадо, Джудит Бартоло, Эва де Кабрера, отец Брауни, Томазо Кастилья

Нельзя сказать, что приглашение срочно приехать в резиденцию семьи Корлеоне было неожиданным. Ну разве что выбор посыльными двух милых девочек выглядел немного странным. Скорее можно было ожидать, что за священником пришлют авто с доверенным водителем Томазо. Впрочем, ехать безусловно надо. Падре не стал расспрашивать девушек о душевном состоянии вдовы погибшего, наверняка они сами расскажут об этом по дороге.
Сборы были недолгими, сказалась старая армейская привычка держать все самое необходимое в небольшой дорожной сумке. Отец Брауни еще раз мысленно возвратился к исповеди Клеменцы. Память - такая забавная штука... вроде личного палача. Капо дома Корлеоне явно переживал свой личный душевный кризис. Падре всегда ценил такие моменты в своей пастве. В эти минуты, когда душа грешника открыта Богу, правильные слова пастыря могут проникнуть прямо в сердце кающегося, уводя его из Стези Греха на Путь Добра...
Но священник сильно сомневался, что в этот день ему удалось сказать именно те правильные слова. Слишком уж неспокойным и тревожным было время. Да и самому знать бы, какой путь правильный. Наверняка война мафиозных кланов в ближайшее время унесет множество жизней, но если вдобавок ко смерти Вито Корлеоне сломается еще и Клеменца, жертв может стать еще больше. Спаси и сохрани нас, Господи!
Отец Брауни в который раз за сегодняшний день принялся повторять литанию против страха: «Я не должен бояться. Страх — убийца разума. Страх — это маленькая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречусь лицом к лицу со своим страхом. Я позволю ему пройти сквозь меня. И, когда он уйдет, я обращу свой внутренний взор на его путь. Там, где был страх, не будет ничего. Останусь лишь я».

[Симмах]

Фрэнк Дельгадо

Спойлер

[свернуть]

  Смерть дона Вито стала для Фрэнка шоком. Возможно, где-то в глубине души он даже начал считать его неодолимым, вечным. Этой иллюзии пришел конец, но с семьей Корлеоне, по мнению Фрэнка, было еще далеко не покончено. Впрочем, некоторые считали иначе, и верность семье даже старых знакомых нынче была под сомнением. Так что Фрэнк примерно догадывался, о чем будет говорить Томми.
  Докурив, Фрэнк вернулся к дверям церкви и увидел неподалеку знакомую машину. Самого Томми поблизости не наблюдалось, и Фрэнк вошел в церковь, где сразу же его и нашел, в компании священника и двух женщин, стоявших к Фрэнку спиной. Убедившись, что Томми его заметил, Фрэнк прошел немного вперед и сел на лавку рядом с каким-то стариком. Тот сразу же пристал с вопросами, и Фрэнк тихо ответил, что пришел задать несколько вопросов отцу Брауни по поводу смерти дона Вито. При этом Фрэнк изрядно покривил душой, но он и правда был занят расследованием этого дела. Сразу и для полиции, и для семьи Корлеоне, в чем была своеобразная ирония. Старик вскоре убрался, больше рядом никого не было, чем Томми и воспользовался.
  - Здорово, Томми, - поприветствовал подошедшего мужчину Фрэнк.
  Томми взглянул на него, молча кивнул с легкой усмешкой и уселся рядом, сцепив пальцы в замок.
  - Здорово, Фрэнк, здорово. Дело есть. Не буду рассусоливать, пока дамы своими делами заняты. - Он бросил быстрый взгляд в сторону женщин и священника, затем подался ближе к Фрэнку и продолжил чуть тише. - Майкл хочет, чтобы на похоронах присутствовали лояльные семье полицейские. Никаких федералов. Да и самим копам внутри лучше не появляться. Просто... будьте наготове где-то неподалеку. Вы можете понадобиться.
  Фрэнк почесал подбородок. В общем-то, он верно догадался.
  - Может возникнуть проблема с лояльностью "лояльных" копов. Некоторые сейчас считают, что семья уже не та. Я выберу самых надежных, с моей точки зрения, но их будет немного. Лучше пара надежных людей, чем десяток тех, которые могут предать в нужный момент. Capiche?
  - Si, - усмехнулся Томми. - Это будет в самый раз. Главное, чтобы мы знали, где вас искать, и ни с кем не перепутали. Том встретится с вами перед тем, как все начнется. Посмотри за тем, чтобы ребята ему понравились - он сейчас готов вытащить кишки из любого, кого заподозрит в причастности к предательству семьи. А оно было, Фрэнк. Думаю, ты и сам понял.
  - Да, в этом направлении я и работаю. Пока безрезультатно, правда... Слышал? Меня и в полиции назначили расследовать это дело. Но у нас ничего нового. У вас что-нибудь всплыло интересное?
  - Даже так? - Томми замолчал ненадолго, прищурившись. - Про новое - это тебе с Майклом лучше говорить. Это дела семьи, Фрэнк. В первую очередь - семьи. И я точно знаю, что Санни будет настаивать на том, чтобы это полиция помогала нам, а не мы помогали полиции. И не мне ему перечить. Знаю, есть какой-то детективчик, который этим занимается по его просьбе, вот только не уверен я, что у него что-то выйдет.
  - Я знаю, где заканчиваются дела полиции и начинаются дела семьи. Ты прав, впрочем, лучше обсудить это с Майклом. - Фрэнк помолчал немного. - У тебя было какое-то дело к отцу Брауни?
  - У нас, Фрэнк. Я надеялся на твою помощь. Отца Брауни нужно отвезти ко вдове дона. А у меня полная машина женщин, и еще Анджело сопит на переднем сидении в ожидании, когда по нам откроют стрельбу.
  - Я так понимаю, выбора у меня-то и нет. Заодно, может, встречусь с Майклом. Ха, с тем же успехом я мог сразу к вам нагрянуть, - хмыкнул Фрэнк. - Ну ладно, у меня места полно, ни женщин, ни Анджело. Надеюсь, стрельбу по нам не откроют... Вряд ли падре меня спасет, если что случится, разве что душу мою.
  - Значит, хорошо, что ты будешь вместе с падре, Фрэнк. - Томми положил ему руку на плечо. - Твою душу-то уж точно спасать надо. Но вы на всякий случай держитесь за нами и если что - сворачивайте и езжайте другой дорогой. А мне авось повезет.
  Тут Томми обернулся на резкие, почти злые шаги - стук каблуков гулко разнесся под сводами церкви, - за которыми последовало разъяренное шипение:
  - Ты что здесь делаешь?!
  Кому предназначалась эта реплика, не было никаких сомнений - палец подошедшей женщины был нацелен Фрэнку в грудь. К тому же, он узнал ее голос. В глубине души, правда, плескалась надежда, что он ошибся, но когда взгляд Фрэнка скользнул выше и встретился со взглядом столь знакомых ему ореховых глаз, на смену надежде пришла ненависть, и Фрэнку потребовалось приложить неимоверные усилия, чтобы не придушить эту стерву на месте. Стиснув кулаки, он прошипел сквозь стиснутые зубы:
  - Ты!..
  Женщина, между тем, ткнула в него пальцем еще раз и ехидно улыбнулась.
  - Ха! Конечно же, на что, собственно, я надеялась? Как всегда увиливаем от прямых вопросов, не так ли, Фрэнк?!
  Эта истеричка, как и следовало ожидать, тут же закатила сцену. Заткнуть бы ей рот чем-нибудь, все равно из него доносится один бред. Тупая курица, ко-ко-ко...
  - Чего тебе надо, Джудит? - Имя прозвучало изощренным ругательством. - Иди ори в другом месте, избавь меня от своего противного голоса.
  - Я еще даже не начинала орать, похотливая ты скотина. - Женщина убрала палец и выпрямилась, сложив руки на груди. - Неужели Санни еще более бесшабашен, чем я думала, и догадался что-то поручить такому лжецу, как ты?
  Лжецу? Он мало с кем был так честен, как с ней, и она зовет его лжецом? И похотливой скотиной? Желание познакомить эту наглую рожу с кулаком стало почти нестерпимым, но Фрэнк пока сдерживался.
  - Если тебе ничего от меня не надо, то вали к чертовой матери. Мне не до тебя.
  Вот так, спокойствие, Фрэнк, только спокойствие. Не забывай, где ты, говори спокойно, пусть она уйдет, исчезнет, испарится, сгинет без следа, пропадет, совсем, навсегда, стерва, дрянь, ненавижу...
  Мысленный монолог был прерван прилетевшей от Джудит пощечиной.
  - Ты забываешься, Фрэнк! Я...
  Какое еще, к черту, спокойствие?! Фрэнк вскочил и, вцепившись Джудит в горло, прорычал ей в лицо:
  - Нет, это ты забываешься, сучка! Не я подошел к тебе, и не я начал распускать руки!
  - Нет, это вы забываетесь! - рявкнул всеми, кажется, забытый Томми и со всей силы ударил Фрэнка по рукам, а когда тот ослабил хватку на горле Джудит, тут же с силой оттолкнул мужчину, заставив отступить на полшага, и вклинился между ними. - Che cazzo! Cavoli! Вы с ума посходили совсем? - выпалил он в лицо Фрэнку. - Если вам так не терпится придушить друг друга, сделайте это после похорон дона в укромном месте, а не здесь, в божьем храме, позоря его память! Уймись, Фрэнк. А ты, Джудит, немедленно вали в машину, а то я сам тебя придушу. Потом поговорим.
  Ярость еще не ослабла, но Фрэнк немного успокоился.
  - Проклятье, мне нужно проветрить голову, - выплюнул он и стремительным шагом покинул церковь.
  Одна мысль о том, чтобы находиться рядом с этой женщиной еще хоть миг, была невыносима.