Новости о Сердце Зверя

[Daini]

Мое чтение оживляется только при описании действий Сузы-Музы ))))

[Рысенок]

Daini, даааа, это было весело 

[Яманэко]

[AL]

вот и потерянная часть текста нашлась -  в редакции! 

[Daini]

Опять только том 1? когда ж это кончится?
Первый том четвертой части четвертого тома третьей части пятой книги цикла...

[Daini]

А это первый вариант той обложки, который, соответственно, уже отмели

[Daini]

И очередные новости с форума

Поскольку юноша бледный доскакал таки до форума, а Вера Викторовна сейчас почти не бывает в Сети по семейным обстоятельствам, разъяснять его буду я.

То, что последний том (зависший именем между "Рассветом" и "Полднем") был разделён на два, все, наверное, в курсе. Вот о чём не все в курсе, так это о том, что разделить том не значит просто щёлкнуть ножницами где-то посередине. Ибо от такой процедуры возникает много абы как оборванных нитей, что не есть хорошо. Так что В.В. пришлось потратить кучу времени на перетасовку эпизодов (например, вся южная линия Джильди и Капраса из первого тома переехала во второй). Но вот это было сделано, и возникший от крайней нужды (ибо Арвентур по личным обстоятельствам отвалилась) тов. Люлько принялся за его обложку. Ну, за этим процессом тут следили все, как под многими пинками Арно потихоньку становился хоть как-то похож на Арно...

И тут издательство сказало, что технологи полагают, что том велик, и делите ещё раз. На что уже В.В. сказала, что больше делить не будет. В конце концов сошлись на том, что книжка всё же делится технически, ножницами пополам, на два полутомика, но результат выходит одновременно, перетянутый резиночкой (по цене, как уверяет издательство, разницы с одной-толстой книжкой быть не должно). Было это где-то неделю назад.

Побочным следствием этой процедуры было то, что понадобилась вторая обложка для первой парцеллы тома. Ибо похождения Арно оказались во второй, и она и унаследовала исходную обложку. Так что тов. Люлько получил задание  рисовать Руппи в одном из эпизодов первого полутомия, и нарисовал вот это. Да, то, что Руппи похож на молодого Алву, замечала ещё Арлетта, так что тов. Люлько получил для образца оного Алву кисти Амока, и арвентурского Руппи тоже получил. Ну вот и родил. Расклад такой, что брыкаются все, но время, время... Переделывать особой возможности уже нет.

Ещё тов. Люлько нарисовал к этому полутомию задник. Вы его не видали (и не увидите), и будьте этим счастливы. Тут уже В.В. сказала "нет". Точнее, "НЕТ". Так что на задник вновь пойдут алаты с прошлого "Рассвета", тем более, что алатов в книжке хватает . Такие дела.

Да, помянутый эпизод с Руппи, чтоб было понятно, будет чуть погодя на правах спойлера.

А вот, собственно, и сам спойлер

Спойлер

...Толкнуть мориска коленом и вперед, навстречу четырем эскадронам. Те идут спокойной рысью, берегут силы для стремительного, всесокрушающего броска. Они еще не устали, не изорвались, не одурели от жажды и грохота, им хочется красоваться, ощущать себя отважными, победоносными, вылетевшими прямиком из саги. Ну так вот вам сага, жрите, не подавитесь!
    Поднять руку и раздельно, во всю силу легких – лишь бы слова разобрали:
    – Я, граф Руперт фок Фельсенбург, прямой потомок Торстена, напоминаю господам гвардейцам о принятом ими еще у Эзелхарда вызове. Я прошел схватку с одним и двумя противниками. Готовы ли трое из вас, как того требует честь истинного варита, исполнить обещанное и скрестить со мной клинки?
    Ветер подхватывает слова и бросает, будто перчатки, в гвардейские рожи. Очень кстати, да и стрелять против ветра уметь надо. Все сказано, теперь только ждать. Гады приближаются, а мы стоим с рукой на эфесе и смотрим, мы в своем праве, нам по древнему закону обещан бой, и неважно, что закон этот – саймурский. Невежда в своем невежестве нипочем не признается.
    Выгорит, или придется выкрикнуть что-то оскорбительное и положиться на Морока? Он-то унесет, а дальше?.. <........>
    – Господа, надеюсь, все же вариты. Я жду!
    Идут, и, судя по всему, уже не остановятся. Пора убираться? Нет, еще два вдоха... И еще два...
    Молодцеватый гвардеец с полковничьей перевязью картинно осаживает коня и вскидывает руку в знакомом жесте «стой», а горн за его спиной подтверждает: «Остановиться. Ждать приказа». Неужели сработало?!
     Быстрый взгляд влево и вправо – так и есть, встают. С флангов съезжаются трое офицеров, надо думать, на совет, вот и совещайтесь, чем дольше, тем лучше, а мы изобразим статую непобедимого и неустрашимого героя. Хотя сердце колотится, да что там колотится – скачет...

    Ну, что решились, примут вызов? Или здравый смысл возобладает? Из стены всадников выдвигаются трое: двое гвардейцев и кирасир. Ура, попались! Молодцы... хоть и дураки!
    Руппи прищурился, разглядывая посланных Леворуким соперников – на вид не ветераны, но и не мальчишки, лошади хорошие, но не более того, в бою сегодня никто не побывал, все трое чисты и свежи. Кирасир для своего полка легковат, нарочно подбирали кого попроворнее? А вот жеребец у него – как положено, крупный и тяжелый.
    Трое противников съехались вместе на полпути, несколько шагов проскакали стремя в стремя, ясное дело – договаривались, что будут делать, и разделились. Кирасир – в центре, лейтенант-гвардеец держится у него за левым плечом, даже чуть приотстал, словно предлагая зайти именно отсюда, а второй гвардеец – теперь видно, капитан, и вроде бы даже лицо знакомое, в Эйнрехте виделись? – ушел сильно вправо. В спину, что ли собирается бить, когда с первыми двумя увязну?
Противники приближаются, и в душе стремительно разгорается смешанная с гадливостью злость. Точно, кто-то бесноватый! Что ж, значит, не уйдет ни один.
    Кто из них лучший, на глазок не понять, но одно несомненно: коня, равного Мороку, у китовников не найдется, и всех талантов потомка, как же его... Роньяски, они знать не могут. На этом и сыграем.
    Пора двигаться навстречу, сначала неторопливо, потом прибавляем. Ближе, ближе... Уже хорошо видны напряженные лица. Кирасир вытянул руку с клинком вперед, словно приглашая с ходу налететь на острие и разом покончить с делом, или... вызывая на нападение со стороны невооруженной руки. Заманчиво, только бок при этом попадет под удар лейтенанта.
Еще пара корпусов, их трое, ты – один, и лучше начать первым.
    – Ну, потомок, давай!
    Подчиняясь посылу, Морок бросается вперед длинным скачком, <........>. Следующий прыжок выводит за плечо кирасира, но только – правое. Тот от неожиданности сразу и коня попытался развернуть, и закрыться, забросив клинок за спину – без толку! Нет, Руппи не рубил ни по каске, ни по защищенному наплечной пластиной плечу, а, пролетая мимо китовника, ткнул того под мышку, выше обреза кирасы. Неглубоко, иначе и без оружия можно остаться, не успеешь вырвать. Да и палаш – не шпага, колет хуже, но рука эйнрехтца дрогнула и опустилась.
    – Морок! – конь вскидывается, танцуя на задних ногах. Руппи еще успевает мельком взглянуть на растерявшегося лейтенанта – кирасир возвышается непробиваемым щитом как раз между ними – ну, прощай, мерзавец!
    Удар приходится по беззащитной, открытой шее. Мгновенное ощущение рассекаемой плоти – есть, теперь только гвардейцы.
    Это тоже непросто, но с выдержкой у лейтенанта оказалось плохо – ему бы дождаться напарника и начать атаку сообща, но нет, куда там! Налетел эдаким шквалом, со страшным замахом... Врешь ведь, колоть будешь!
    Дурак, видел же, на что способен Морок, что ж выводов не сделал? Замах, якобы неожиданно, переводится в укол, выпад стремителен, змея позавидует, но кошки порой ловят змей. Кошки могут прыгать, толкаясь всеми четырьмя лапами, Морок – тоже. Раз, и выпад впустую пронзает воздух. Два – перенеся вес на правое стремя и наклонившись, Фельсенбург опускает орденский клинок на вытянутую руку. Три – шпага гвардейца на земле, а сам он неверяще смотрит в глаза своей смерти. Остался один!
    Злобный лошадиный взвизг, мориск «клюет» головой и отбивает задом – за спиной слышится сразу ржанье и площадная брань. Подкрасться хотел? Ну-ну... Ударить в спину у капитана и так не получалось: Руппи о нем не забывал и повернуться бы успел, но Морок дает время приглядеться к оставшемуся врагу. А ты вблизи постарше – лет тридцать... Пара шрамов на хмуром лице, взгляд – как мушкетное дуло. И шпагу держит по Ринге, прямо продолжение руки! Понятно, ты самый опасный и должен был закончить бой, а первые двое – лишь отвлечь и связать.
    Ха, а ведь как быстро все получается... слишком быстро! Главное ведь не в том, чтобы троих белоглазых шугануть в Закат. Нужно тянуть время, так что больше не торопимся, тем паче с этим капитаном подобное чревато. С ним придется возиться, пока достанет сил...

[свернуть]

[AL]

Я бы первый вариант обложки тоже не принял. Какая-то канарейка пытается вытереть лазерную указку, вмонтированную в гриб.

[Рысенок]

Что-то все чудесатее и чудесатее иллюстрации)))

[Daini]

ну... такое, все идет, как и должно... хотя Селина меня озадачила в самом конце))) да и с происхождением Руппе закрадываются подозрения...

[DeFoX]

хотя Селина меня озадачила в самом конце)))

??

да и с происхождением Руппе закрадываются подозрения...

"Не было ничего. Ничего не было!" ©

[Daini]

??

– Господин Фельсенбург, – Селина обернулась и теперь смотрела прямо в глаза, – я не могу за вас выйти, потому что вы очень похожи на монсеньора Рокэ.
– Ну, похож. – Так похож, что удалось обдурить две армии, а считая с горниками – и все три. – Только я не он, и потом, что в этом плохого?
– Это очень хорошо, особенно для Дриксен, но я буду на вас смотреть и думать, каким вы станете через пятнадцать лет. Но когда вы станете таким, как монсеньор Рокэ, то полюбите кого-нибудь вроде ее величества и будете совершенно правы.

[Daini]

Новый спойлер от Камши

Спойлер

Свеча загорелась сразу, и свет ее заиграл на замерзшем стекле, казалось, в нем цветут иммортели. Мэллит поправила свой букет и забралась на кровать, любуясь сотканными из холода и огня цветами. Она немного устала, но это была хорошая усталость. Завтра вечером именуемый Хайнрихом получит достойную пищу, а сытый и довольный склонен внимать накормившим его. Регент добьется того, чего хочет, а хочет он, чтобы в Талиге достойные могли не опасаться за свои жизни и свои дома.

Ради этого погиб названный Куртом, были готовы умереть Герард и генерал фок Дахе, а Селина заключила договор с Папенькой, значит, и ничтожная должна делать всё, что в ее силах. Во Франциск-Вельде она обмывала раненых и помогла зарядить пистолет веселому Бертольду, в Аконе рассказала регенту все, что знала, а завтра после захода солнца встанет к жаровне. Будут ли полезны ее слова и натертые специями ноги многих гусей, гоганни не знала, но надеялась на лучшее. Хайнрих договорится с регентом и сделает, что нужно Талигу, иначе просто не может быть, ведь Монсеньор монсеньоров отмечен дланью Кабиоховой и дружбой первородного Ли, он умен и знает, что сказать. Это регент вернул радость брату полковника Придда и успокоил первородного Робера. Сердце друга больше не истекает кровью, и в нем рано или поздно прорастет любовь, но цветы можно и поторопить. ..

Стук в дверь был негромок и незнаком, но кого бояться в доме, где много солдат? А если пришел Папенька или кто-то подобный, ничтожная не назовет гостя по имени, и тот не сможет войти. Она даже выслушает и ответит, но через порог.

Девушка набросила шаль, словно заручаясь защитой приславшего ее, и подошла к двери.
– Кто здесь? – спросила она. – Кому нужна н... ночью Мелхен?
– Тому, кто просил у нареченной Мэллит треть ее ночей и шестую часть сердца.
Кажется, она вскрикнула, а слезы полились сами, и они были горячи, ведь пепел вновь стал огнем.
– Мэллит позволит мне переступить порог?
– Ничтожная счастлива...
Она отступила вглубь комнаты, позволяя войти тому, кого так ждала, и он вошёл.
– Зима запирает окна, но не отбирает у них свет. Прекрасная Мелхен жжет ночами свечи?
Он не дотронется до нее первым, он обещал, и он исполняет, он всегда исполняет!
– Мелхен ждет первородного.
Это уже было, и это вернулось – сукно мундира под ладонями, взлет, черные звезды в мужских глазах. Проэмперадор вернулся, но в городе об этом не говорят, значит...
– Первородный Ли вернулся лишь сегодня?
– Первородный Ли еще возвращается. – На скатерть падает что-то искрящееся. – Мне захотелось проехать мимо одного из домов, а в его окне горела звезда. Как я мог не войти?
– Подруга выпускает нареченного Маршалом, она забыла запереть садовую дверь.
– Зачем запирать? Два маршала лучше одного.
– Первородный смеется... – Он здесь, здесь, а ночь лишь начинается! – Утром я запру дверь.
– Нет, Мэллит, я не останусь. Завтра приезжает Хайнрих, а это много разговоров днем и много вина ночью.
– Монсеньор монсеньоров говорил про ставшего другом врага, а Герард назвал срок. Завтра ничтожная встанет к жаровне... – Слезы не должны литься, ведь он вернулся и захотел встречи! Он не может остаться надолго, но и один глоток может исцелить. – Я счастлива, это мои глаза не понимают... У тебя нет ночи, но ты... сможешь уйти сразу... после того...
– Нет. Ты же не станешь угощать Хайнриха сырой ногой нухутского петуха?
– Первород... – она согласна плакать вечно, лишь бы эти пальцы снимали слезы. – Я облагородила мясо гуся, но ему нужно время...
– Видишь, оно нужно даже гусиной ноге. Я останусь, когда у нас будет время для разговоров, взглядов, смеха. Мне нужна твоя улыбка во сне, а сейчас Первородный уйдет, как только Мэллит примерит серьги.

Серьги, так вот что упало на скатерть. Два золотых цветочка еще не раскрылись до конца, огонь делает их живыми.
– Они с той же ветки, что и тот, что я ношу. Привезший его в день Зимнего Излома говорил о мастерах из Алата. Первородный Ли был в Черных горах?
– Нет, но цветы, все три, в самом деле одного корня. Серьги ждали моего возвращения, вчера утром я послал за ними Уилера...
– Это он держит твоего коня?
– Нет, Монсеньор монсеньоров, хотя прежде бывало наоборот.
– Значит... Значит, Ли не просто ехал мимо?!
– Мой брат скажет, что «просто» я не делаю вообще ничего. Впрочем, все решила звезда.
– Тебе надо идти... – Как хочется его целовать, как глупо винить нужного регенту Хайнриха, а ведь она клялась... – Я провожу тебя до коня.
– Так говорят в Черной Алати, но лучше встань у окна и возьми свечу. Я хочу научиться оглядываться.

[свернуть]