Испытание на Принятую

[Элиан]

Элиан смотрела на Наставницу во все глаза. Значит, она могла не вернуться? Помочь, не бросить, не предать? И прожить другую жизнь?
Девушка решительно поднялась и протянула руку.

[Зевсиенда]

Авиенда взяла протянутую руку Элиан и на средний палец левой руки надела кольцо Великого Змея.
- Ты прошла испытание, Принятая Элиан, и я поздравляю тебя с этим, - лицо айилки озаряла легкая улыбка, - ты теперь плоть и кровь Башни - и отсюда начинается твой путь к шали. Пройди его с честью и займи свое место среди тех, кто отдает свою жизнь Служению.
Помолчав мгновение, Айз Седай спросила:
- Нужно ли тебе Исцеление?

[Элиан]

Внутри Элиан дрожала от нахлынувших на неё чувств. Принятая... В ответ на предложение Авиенды девушка покачала головой.
- Пусть останутся. Синяки ещё некоторое время будут напоминать мне, как я не должна поступать.
Послушница... нет, теперь уже Принятая. Принятая подошла к своей одежде и натянула платье на себя. Ей теперь предстоит вернуться в комнатку, забрать вещи и найти новую комнату в квартале Принятых.

[Джарм Шифара]

Эрленстар шла за Наставницей. Мысль о том, что Авиенда Седай может передумать и отменить ее испытание, почему-то не покидала послушницу. Лестница спускалась все ниже и ниже вглубь в подвалы Белой Башни.  Казалось в эту часть Башни она еще никогда не заходила – конечно! Ведь она и не могла! Вряд ли в это место можно попасть случайно. Стук шагов гулко отдавался по низким сводам витиеватых спусков. Вся прежняя жизнь, мелькала неуловимо быстрыми картинками перед мысленным взором девушки: лица родных и близких; живописный портрет ее матери, хранимый ее отцом; несколько мест, где были приняты самые важные решения в ее жизни; ее дом и библиотека отца; крыло послушниц, подвалы Башни и смерть Корианин Седай; и текст десятков переписанных книг. В несколько мгновений – абсолютно все, что было важно.
Авиенда Седай закончила наставления и остановилась. Эрл увидела створки массивной двери, казалось полированный материал, из которого они были сделаны как-то особенно отражает тусклый свет. Когда же двери распахнулись, стало понятно, что главным в этой комнате были три арки, касающиеся друг друга концами оснований. Свет от фонарей на стенах и белый поблескивающий свет из внутренности серебряных Арок поблескивали на гладких станах большого зала. В Зале собрались Айз Седай – все с шалями на плечах, и все шали были разных цветов – совпадение? Или в этом есть логика? «Готова ли ты к Испытанию?» - Эрленстар не сразу поняла, что вопрос обращен к ней.  Звук ее голоса прозвучал ниже обыкновенного:
- Я готова.
Они прошли еще глубже в зал и остановились у стола, цвета оникса, с тремя серебряными чашами.
- Кого ты привела с собой,  сестра?
-  Ту,  кто пришла кандидатом к Принятию, сестра.
- Готова ли она?
-  Она готова отринуть  все,  чем была,  и,  пройдя  через свои страхи, добиться Принятия.
- Знает ли она свои страхи?
- Она никогда с ними не сталкивалась, но таково ее желание.
- Тогда пусть  она встретится  с тем,  чего страшится.
Нужно было снять всю одежду с себя. Эрленстар не колебалась – ее не так уж сильно волновало, что Сестрам придется созерцать ее жилистую спину и то, что было ниже. Значит собственные страхи.. не демонстрация силы и знаний. Видит Свет, сама она предпочла бы последнее. Девушка аккуратно сложила платье на туфли.
-  Первый  раз, - провозгласила Авиенда Седай, -за то, что было.  Путь обратно появится, но лишь единожды. Будь стойкой.
Эрленстар, не колеблясь, шагнула в первую Арку и скрылась в серебристом свете.

<***>

Пол был холодным, волосы Эрленстар растрепались, а все лицо было мокрым от слез. «Я могла ее спасти!» Пол зала был холодным... «Я не могла так поступить!» О, Свет, я не могла просто уйти! ....«Моя мать давно мертва! Это было не по настоящему!!» Холодная вода резко контрастировала с горячими слезами.
- Ты омыта от того греха, который могла свершить, - нараспев произнесла Айз Седай, - и от тех, что свершены против тебя. Ты омыта от того злодеяния, которое могла  совершить, и от тех, что совершили против тебя. Ты явилась  к нам омытая, свободная и очищенная, душой и сердцем.
Авиенда Седай провозгласила:
-  Второй  раз -  за  то,  что  есть.  Путь обратно  появится,  но лишь единожды. Будь стойкой.
Эрленстар шагнула во вторую Арку, этот шаг был быстрее первого.


<***>

«Никогда!» - раздалось по залу. Голос ее был уже окрепший, на теле ни одной раны, и все кости судя по всему целы. «Я прошла второе? - девушка посмотрела на Наставницу, но ведь я же...»  «Этого не было?» - подумала она про себя. На нее обрушился поток холодной воды:
- Ты омыта от ложной гордости. Ты  омыта от ложного честолюбия.  Ты явилась к нам омытая, чистая душой и сердцем.
- Ты можешь отказаться. Ни кто не обвинит тебя, если ты захочешь остановить Испытание. Цена всегда высока...
- Я закончу то, что начала, - произнесла Эрленстар сквозь зубы.
- Третий раз, - нараспев,  церемонно произнесла  Авиенда, -  за  то,  что будет. Путь обратно появится, но лишь единожды. Будь стойкой.
Эрленстар буквально прыгнула в третью Арку.

<***>

«Нет!!! Я не могу бежать с поля боя! Я не могу предать!», - Эрленстар распахнула глаза, несколько пар глаз внимательно смотрели на нее. Девушка сжалась на холодном полу, тело ее содрогалось от беззвучных рыданий: «Я ненавижу себя... я не могла этого сделать! Я бросила его и мою армию!». Эрл сжала руками голову:"я не буду Зеленой, нет.. я не могу предать".

[Лиса Маренеллин]

На лежащюю на каменном полу девушку сверху пролилась почти ледяная вода. Это Амерлин опустила над её головой свою серебряную чашу.
- Ты омыта от той, что была Эрленстар Алевирин из Фар Меддинга. Ты омыта от всех уз, что связывали тебя с миром. Ты явилась к нам омытая и чистая сердцем и душой. Отныне ты - Эрленстар Алевирин, Принятая в Белую Башню. Отныне твоя судьба - быть с нами, - торжественным  и немного нараспев произнесла Лиса, - А теперь, поднимись  и дай мне твою левую руку, дочь моя.

[Джарм Шифара]

Ледяная вода возвратила Эрленстар к происходящему здесь и сейчас, в зале с Арками. Девушка поднялась и только сжатые в тонкую нить губы выдавали то, что было пережито в Арках - так было легче сдержать прерывистый вздох и не давать телу дрожать. Откинув спутанные волосы назад, Эрленстар протянула Амерлин руку.

[Лиса Маренеллин]

Девушка поднялась, но вид у неё был весьма измотанный. Лиса ободряюще улыбнулась новой Принятой и надела на средний палец протянутой левой руки Кольцо Великого Змея.
- Поздравляю, Эрленстар, ты прошла испытание, - искренне поздравила девушку Амерлин, а после участливо поинтересовалась, - Тебе необходимо Исцеление или хорошего плотного ужина и крепкого сна будет достаточно?

[Джарм Шифара]

Улыбка Амерлин растопила остатки холода в сердце, явившегося следствием виденного в Арках. Новоиспеченная Принятая слабо улыбнулась:
- Благодарю Вас, Мать, просто отдыха и горячего чай будет достаточно.
На глазах девушки заблистали слезы радости.
Эрленстар надела изрядно потрепанное и протертое на манжетах платье - надо будет зайти к тетушке Делии и спросить теплых вещей на Зиму.

[Никта]

Келани шла следом за Наставницей. Коленки все еще дрожали, а челюсть приходилось плотно сжимать, чтоб не стучать зубами. Благо говорить и нельзя было. Она знала что должна делать, когда войдет, но не знала что представляет собой Испытание, а неизвестность всегда пугала.
Но вот они кажется пришли.
Серебристые Арки сразу притянули ее взгляд, а все остальное казалось подернутым дымкой. Ее спрашивали, она отвечала. Заученные слова сами слетали с губ. Внимательнее лишь стала, когда стали рассказывать о сути Испытания, точнее ее внимание привлекло слово "Арка".
"Пусть встретиться с тем, чего страшиться" Чего же она страшиться? Вот какая мысль занимала сознание девушки, пока она снимала с себя одежду и аккуратно складывала ее на полу. Это все казалось таким неважным в сравнении с предстоящим.
Путь обратно появится, но лишь единожды. Будь стойкой. Эти слова звучали в ушах Келани, когда она шагнула в первую арку.

<...>

Келани вышла из арки, в ее глаз все еще горел отблеск гнева, неудовлетворенности от необходимости вернуться не закончив. Почему-то эти чувства перевешивали боль потери, которую она должна была испытывать. Хотя ведь это было не в заправду. Холодная вода лилась на волосы, остужая гнев и отрезвляя мысли.
- Ты омыта от того греха, который могла свершить, - нараспев произнесла Айз Седай, - и от тех, что свершены против тебя. Ты омыта от того злодеяния, которое могла  совершить, и от тех, что совершили против тебя. Ты явилась  к нам омытая, свободная и очищенная, душой и сердцем, - все так... все верно. С гордо поднятой головой Келани шагнула во вторую арку. Зато что есть.

<...>

Она упала на холодный пол, все еще зажимая уши руками, чтобы не слышать плач, существующий сейчас лишь в ее воображении. Глаза девушки были широко открыты, она боялась закрыть их, боялась вновь увидеть... вина жгла сильнее каленого железа и ее уже было не остудить водой. И снова в сердце поселился страх, страх перед тем что она может увидеть. Перед тем что может совершить. Но начав она должна дойти до конца. Внутренне содрогаясь Келани вошла в третью Арку.

<...>

Из третей Арки она выпала почти оглушенная, вся в синяках и ссадинах, а правая рука девушки была сломана. Но это казалось сущими пустяками по сравнению с тем, что творилось внутри нее. Кто она? Кто она после всего этого? Впервые наверное Келани задумалась о цене, которую придется заплатить. Кем или чем она станет в конце? Она все еще как наяву слышала проклятие, летевшее в спину.

[Лиса Маренеллин]

 Последнююя чашу, полную почти ледяной воды, наклонила над головой девушки Престол Амерлин.
- Ты омыта от той, что была Келани Доран из Гаэлдана. Ты омыта от всех уз, что связывали тебя с миром. Ты явилась к нам омытая и чистая сердцем и душой. Отныне ты - Келани Доран, Принятая в Белую Башню. Отныне твоя судьба - быть с нами, - торжественно произнесла Лиса, и голос её звеня уносился под высокие своды зала, - А теперь, поднимись,  и дай мне твою левую руку, дочь моя.
Голос малкирки едва не дрогнул на последних словах. Она не вполне была уверена, что девушка сможет подняться самостоятельно.

[Никта]

Холодная вода сделала свое дело, возвращая к реальности. Наверное в этом и смысл этих чаш... просто чтобы привлечь внимание.. Хотя наверное есть какое-нибудь красивое объяснение. Шелуха.. Слова Амерлин доносились будто откуда-то издалека. Девушка все думала о произошедшем в Арках. Кто она? Как оказалось, она не знала ответа на этот вопрос. Келани не тешила себя мыслями, что все это было не в реальности. Обстоятельства неважны, поступки от этого не становятся лучше или хуже. С трудом, но она смогла подняться на ноги. Все тело, особенно сломанная рука, тут же отозвалось болью, прогнав все непрошеные мысли. Наверное сейчас так было даже лучше. Как во сне она протянула левую руку.

[Лиса Маренеллин]

 Амерлин с беспокойством наблюдала за тем, как Келани приходила в себя и поднималась. То, как девушка неестественно держала руку, наводило на мысльи о том, что та сломана. Однако гаэлданка взяла себя в руки, встала и подала Амерлин руку, почти не шатаясь.
- Поздравляю, Келани, ты прошла испытание, - сказала Лиса, бережно одевая Кольцо Великого Змея на средний палец девушки, - Сейчас тебя Исцелят, и ты отправишься отдыхать.  И никаких Гостей до завтра, всё понятно?

[Никта]

Прошла.. пожалуй стоило бы улыбнуться, если бы не было так больно. Келани смотрела на узкий ободок кольца на среднем пальце левой руки. Вот она.. награда. Но стоило ли это колечко уплаченной цены? Смысл сказанного едва доходил до сознания, девушка только бездумно кивала, что-то большее сейчас было просто выше ее сил. Отдых? Да... звучит очень заманчиво
- Спасибо, Мать,- еще один кивок, чтобы говорить тоже приходилось прилагать усилия. Но после Исцеления будет лучше. Должно быть лучше. Хотя тогда уже ничего не будет отвлекать от мыслей.
Одна из Айз Седай, кажется ее шаль была желтой, хотя девушке все виделось как сквозь туман, расплывчато и неясно, подошла к ней и положила руки на лоб. Келани почувствовала как та направляет, хотя понять что именно та делала была не в силах. Все кости будто пробило холодом, Принятую выгнуло дугой на полу, но все это длилось совсем недолго. Она сидела на полу с расширенными глазами и хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Пошевелила рукой, отмечая, что та не болит совсем.
- Спасибо, Айз Седай, - пошатываясь от слабости девушка поднялась. Руки дрожали, когда она натягивала на себя платье, а еще страшно хотелось есть. Интересно, осталось ли еще что-нибудь на кухне? И вообще... сколько прошло времени? Она нарочно занимала мысли бытовыми проблемами, отгоняя то, что произошло в Арках. Не хотела об этом думать. Не сейчас. 

[Vendel]

Вендель шла по коридору за Наставницей Послушниц, не замечая то, что говорит Айз Седай и лишь бездумно кивая. Слишком уж сложно ей было собраться с мыслями. Слишком сложно было осознавать, что скоро она станет Принятой.
Наконец они добрались до зала, где стоял тер'ангриал. Айз Седай там вроде было не мало, но девушка не замечала этого. Она смотрела на то, что стояло посреди огромного зала. Колонны светились и манили к себе. «Это все твои глупые фантазии»: сказала она себе и заставила себя обратить внимание на диалог Наставницы и Амерлин. Он уже подходил к концу:
—Готова ли она?
—Она готова отринуть все, чем была, и пройдя свои страхи, добиться Принятия,— «Вообще-то нет»: мысленно призналась себе Вендель и тут же постыдилась этого. Она и вернулась к разглядыванию светящихся колонн.
На самом деле ей просто хотелось перестать думать о том, что ждёт ее впереди.
Диалог тем временем стих, и все собравшиеся здесь Айз Седай обернулись к ней. Вендель стало не уютно. Она попыталась вспомнить, что надо делать дальше. Пауза затянулась. «Надо раздетсться!»: вспомнила она, уже начиная скидывать одежду. Аккуратностью она в последнее время не отличалась, но все равно, даже понимая, что оттягивает время, расправила сложённую одежду. Вендель встала рядом с первой аркой. Страх в ней бурлил такой, что впору на полу в истерике биться, но она упрямо твердила себе то, что иногда поговаривали Айз Седай: «Я—Двуреченка! Все Двуреченцы упрямы, как мулы!».
— Первый раз,—услышала девушка, как будто отдаленно. Она напряглась и сосредоточилась,— за то, что было. Путь обратно появится, но лишь единожды. Будь стойкой.
Последней мыслью перед тем, как войти в арку была: «О Свет! Не надо!».
Вендель оглушил белый свет.
                                                                       ***
Девушка вышла из арки, вся в синяках и ссадинах, упрямо твердя себе: «Слез они не дождутся! Никогда!». Но все же как противно было осознавать, что она проиграла. Гнев бурлил в бывшей Послушнице. Это ОНА—то! Какому — то жалкому...
На неё вылилась леденая вода. Вендель удержалась, что бы не вскрикнуть.
Айз Седай что—то нараспев прокричала, но Вендель так и не услышала что. Она просто сиганула в следующую арку, прокричав на бегу: «Я не сдамся!». Снова белый свет.
                                                                      ***
Вендель со слезами вышла из арки, споткнулась, упав на холодный каменный пол. Но ей было все равно. «Нет! Простите меня! Я не хотела вас покидать! Неееет!». К действительности ее вернула ледяная вода. Она быстро вскочила, поняв, что рыдает перед Айз Седай, точно девчонка, которая ещё не заплела косу. Ярость на себя немного заглушила слезы. Айз Седай снова что—то говорила, но девушка не слушала. Она быстро утёрла слезы, решительно подойдя к последней арке, но перед ней помедлила. «Что меня там ждёт?»: пришла мысль. «Ну, что бы то ни было, никаких слез!»: заявила она себе. «Но все же что?»: не унимался внутренний голос. Размышление прервала фраза:
— Путь назад появится,— Вендель уже поняла, о чем речь— но лишь единожды. Будь...— «Стойкой!».
Ещё шаг. Последний шаг в белый свет.
                                                                      ***
Девушка вывалилась из арки, содрогаясь в рыданиях. На этот раз ее не вернула и холодная вода. Она лежала на холодном каменном полу, шепча: «Прости, Тэм, прости, я не должна была, не должна!». Сколько она плакала, она не знала, но наконец рыдания начали стихать, и она тихонько спросила у подошедшей к ней Наставнице Послушниц:
—Это же не по настоящему? Ну пожалуйста, о Свет, только бы это было не по настоящему!
— Мне не ведомо. Никому не ведомо,—спокойно ответила она.
Этот холодноватый тон помог Вендель окончательно перестать рыдать. Она встала, мысленно кляня себя за слезы и за то, что не может идти быстрее. Она была измотатана так, что казалось, вот вот рухнет на землю.
Амерлин говорила что—то, но Вендель не слышала. «Так, нужно собраться. Давай! Ещё Принятой называешься!». Каждый синяк и ссадина ныли.
Она лишь протянула руку за кольцом, а когда Престол Амерлин положила его на ладонь девушки, крепко прижала его к себе.
«Какой ценой?». Слишком уж она была велика. Слишком.