ТО, ЧТО МЕРТВО... Или - правда о происхождении Иных. ("Песнь Льда и Огня")

[Джулин Моерад]

Анти-псевдомедицинский памфлет по мотивам саги Джорджа Мартина "Песнь Льда и Огня".

Сперва - о том, что сподвигло меня на этот опус. Полагаю, причины сего многим из вас стали ясны по прочтении заголовка, а для тех, кто не понял - поясняю не по-вестеросски:
Наш мир, во второй раз после достопамятного Средневековья, захватили... нет, не фанатики (хотя и их хватает), а шарлатаны от целительства. Разумеется, их когорта - лишь часть огромной лженаучного легиона, в последнее время взявшего в осаду наш разум. Но если писания господина Фоменко и "рыцарей ядерной войны 19-го века" можно читать, как ироническое фэнтези, то с лекарями вопрос стоИт иначе.
Пользуясь несовершенством медицины человеческой и нагло обещая намаявшемуся больному исцеление "сразу от всего", они атакуют не только наши умы (и - кошельки), но и наши тела. И последствия их вторжения воистину смерти подобны! Как минимум - от того, что человек вместо антибиотиков вкушает настой уха жёлтого быка - на радость оселившимся в его брюхе бациллам. Как максимум - сами "лекарства" альтернативной медицины таковы, что землянин по принятии оных будет скорее мёртв, чем жив - что сплошь и рядом и происходит.
Посему - настало время дать бой гидре мирового шарлатанства!
Ибо ночь "нетрадиционной медицины" темна и полна ужасов, и от того - зима может оказаться куда ближе, чем кажется!
Итак - я начинаю:

[Джулин Моерад]

К рассету четвертого дня пути от последнего постоялого двора мейстер Неферион понял, что заблудился окончательно. И что словоохотливый трактирщик, несомненно, врал, утверждая: мол, если держать все время на Север - дорога сама приведёт в Винтерфелл.
Какие бы то ни было дороги исчезли ещё позавчера днём, вчера - начались холмы да овраги, среди которых трудно держать любое направление, а сегодня они выехали к вересковой пустоши, простиравшейся до самого окоёма - и никаких следов жилья на ней не наблюдалось.
Зато наблюдался дождь - холодный и мелкий, от которого пышные меха, прикупленные по случаю на ярмарке у рва Кейлин, свалялись в некое подобие гнилой дерюги, хвалёные дорнийские жеребцы вели себя на холоде самым неподобающим образом, у двуколки разболталось колесо, оглашая округу визгом столь громким, что его, наверно, было и в Асшае слышно, а у единственного на тысячу лиг кругом асшайца - горе-ученика Азора, кончилось вино, от чего он пребывал в самом дурном расположении духа.
И в довершении всех бед у самого Нефериона от сырости разболелась поясница.

От того мейстер Неферион был вынужден прилечь на дорожный скарб, и теперь всё, что он видел, была спина Азора, облачённая в бронзовые чешуи.
И в который раз Неферион пожалел, что согласился взять в ученики эту орясину. Асшаец Азор и асшайцем-то был лишь по крови - бастард заезжего морехода, прижитый лоратийской купчихой. В пику мейстерским надеждам, по-асшайски он не разумел ни слова, и вообще - ни малейших склонностей к наукам не питал, чего не скажешь о способностях иного рода. В свои неполные двадцать лет Азор успел подраться со всеми студиозиусами Цитадели, поиметь всех шлюх Староместа и вместе с ещё одним таким же оболтусом с Железных островов учинил пиратский набег на винные погреба Арбора, впоследствии упоив в дрова множество достойных мейстеров.

Вот и сейчас - Азор выглядел так, словно они идут покорять Скагос: бронзовая бронь, бронзовый шлем на бронзовой башке, здоровенный бронзовый кинжал и меч из диковинного "небесного железа" - единственный подарок беглого асшайского папеньки, а также выигранный в кости лук из златосердечника - не хватало разве что требушета... Но несмотря на воинственный вид, Азор нагло дремал на козлах, предоставив коням идти туда, куда их самих ноги несут - что, по полнейшему однообразию местности, было в общем-то безразлично.

От промозглово дождя и тряской дороги задремал и Неферион, а очнулся от звука, который уже, наверно, и не надеялся услышать при этой жизни: коровьего мычания и беседы орясины - Азора с каким-то молодцом.
Во мановение ока Неферион восстал со своего мокрого ложа и увидел, что их двуколка со всех сторон окружена стадом, а рядом на добром коне восседает некий юнец с кнутом в руке и почему-то - с мечом на поясе.
- Винтерфелл? - да недалече, к вечеру будете, я сам - туда. Держать надо вон на тот холмик у горизонта, далее - на лес, а потом уж и башню видать. А что вы там нынче забыли, если не секрет?
- С кем имею честь? - спросил мейстер Неферион.
- Джон Вулл-младший, сын лорда Вулла. Удивлены? Если нет - то зря. Сейчас в Винтерфелле такое сборище, что отец стадо простому пастуху решил не доверять: гости, небось, расписками расплачиваться будут, тут грамота нужна, а то как есть обманут!
- А что за сборище такое?
- Ой, и не спрашивайте! У короля нашего старший сын занемог, наследник, значит, а чем - занемог - то не скажу! - и Джон Вулл-младший почему-то хихикнул. - В общем - созвал король лекарей-целителей со всего свету - и награду пообещал преотменную: тому, кто у наследника... - не договорив фразы, Джон-младший заржал, что конь. - А вы туда - по какому делу?
- Да по этому самому! - ответил за мейстера наглый Азор. - Из самой Цитадели едем - наследника лечить.
- А, вона чего? Тогда - поспешайте, туда уже прорва народу понаехало, небось - все трактиры забиты...
- А с наследником-то - что? - спросил Неферион.
- Ой, там объяснят! - при этих словах Джон почему-то расхохотаося снова. - Ну, доброй дороги!
Азор хлеснул коней и принялся горланить известную каждому разбойнику непристойную дорнийскую песню:

Но, но, но,
Но-но, но-но, но-но!
Будут нам и девки и вино!

И кони, услыхав родные звуки, резво прянули вперёд.
Мейстер Неферион поморщился, словно от больного зуба. По его мнению, визг колеса теперь был слышен не только в Асшае, но и на самой Луне...

[Джулин Моерад]

Далеко обогнав стадо, двуколка действительно поспела к Винтерфеллу вскоре после заката, но то, что открылось мейстерскому взору, превзошло его самые мрачные догадки.
Не то, что въехать, но и войти в замковые ворота не было ни малейгей возможности: всё запружено повозками, повозищами, повозочками и тучей пеших с верховыми. Мейстер Неферион ни разу в жизни не видал такого столпотворения, и лишь в книгах читал о чём-то подобном у заморского дотракийского народа в диковинном месте Вейс-Дотрак. А меж тем следовало, как его наставляли в Цитадели - первым делом доложится королю...

К счастью, в сложившейся обстановке ученик Азор явил лучшие черты своей натуры. Мастерски правя лошадьми и в три горла крича на зевак, он пробился почти к самой стене, но тут и случилась конфузия: рядом правил тарантасом такой же лихой наездник: малорослый косоглазый и с длиннющим чубом на остроконечной голове, везя в повозке высоченную даму с громадной, утыканной шпильками да гребешками, шевклюрой. С пол-минуту возчики выясняли, кто из них проворнее, а потом, как и следовало ожидать, колёса сцепились.

И тут Азор, явив худшее, что таила его асшайская душа, вместо того, что бы слезть да разнять повозки - хлеснул лошадей так, что кони вздыбились, и мейстер Неферион понял, что летит - прямо в стену расписного шатра, стоявшего рядом.
Спустя несколько минут, встав на ноги, он обнаружио себя в обширном и, слава богам, жарко натополенном помещении. Под его ногами грудой бронзы лежал Азор, справа - косоглащый возчик, меж ними - высокая дама, а поодаль, возле очага, стоял хозяин шатра: богатырского сложения детина с забавным гребнем, выстриженным на голове и здоровенным бронзовым топором в руках.
- Ага, гости! - криво усмехнулся он.
- Мы... возместим! - подал голос Азор.
- Ни-че-го не знаю! Гости в дом - боги в дом! Уж так у нас на Севере заведено. И только попробуйте сбежать!

- Элдрик я, просто - Элдрик из Теннии, что далеко на севере отсюда, купец, прибыл торговать мамонтовой шерстью, а тут - такое... - вещал владелец топора, когда "гости поневоле", прибрав с пути опрокинутые повозки, расположились у очага.
- Неферион, мейстер Циталели, прибыл для исцеления болезного принца.
- И ты - тоже? - взвился косоглазый возчик.
- Да, ворон принёс весть и архимейстер благословил меня.
- Понятно...
- Азор Ахай, ученик мейстера, сопровождаю Нефериона.
- Ну а я - Гиркун из Джогос-Нхая, что за Костяными горами, сопровождаю лунную певчую Инь Тар - также ради лечения наследника Винтерфелла.
- Ну, раз уже меня представили, - улыбнулась дама. - то больше и добавить нечего. Спрошу лишь: хоть кто-нибудь знает, чем болен принц?
- А, вам тоже не рассказали? - рассмеялся Элдрик. - О, это великая и тщательно скрываемая тайна! От того она известна всем - но вслух о ней не говорят.
- И что за тайна? - спросил Неферион. - Хоть - в двух словах?
- В двух - не получится, у нас на Севере принято говорить пространно, - улыбнулся тенн.
- Ладно, слушаем.

- Итак - как и все паскудные дела, это началось многие годы назад, когда король Торрхен Старк взял в жёны Ариссу с Секиры. Оно, конечно, сердцу не прикажешь, однако я, когда в юности на Иббе бывал, поговорку такую слышал: "Где анлал - там скандал!". И - точно: у них, у андалов-то, на Секире богов всего семеро, а порядку - ни на гран! Вечно дерутся-собачатся меж собою да со всем миром, ну и она, к тому привыкнув, к нам на Север тот обычай завезла.
Детей у них с Торрхеном было много, да только гордыня её едва ль не всех извела. Двое старших на войне полегли: с Курганным королём да Дредфортом. Оно, вроде, честь, да только... обе войны из-за неё приключились. Запилила она мужа, что пила двуручная: доколе, мол, ты будешь супротивников терпеть, королевой всего Севера быть желаю! Да только Север - не Секира: народу мало, зима - близко, трижды подумаешь, прежде чем большую войну учинять.
В итоге и Курганы и Дредфорт как стояли - так и стоят, а двух сыновей - нету.
Ну а потом и вовсе не заладилась у них семейна-жизнь: одна дочь на Железные острова сбёгла, с пиратом каким-то, и сама пираткою стала. Вторая - и вовсе в Валирию утекла, хотя там из хозяйства - лишь вулканы да драконы дикие, а младший сын - к Детям Леса в холм залез и наружу носа не кажет.
Остался у Торрхена лишь один сын: надежда, значит, и опора. Да только Арисса, жена королевская, с годами лучше не становилась - новая блажь ей в голову стрельнула: хочу, мол, алмазов! У Ланнистеров золото есть, у Гарденеров - серебро, у Дюрранов - изумруды а у меня - алмазы будут! Алмаз, конечно, штука полезная, вон, на топоре моём - гравировка алмазом наведена: чисто да глалко, да только ей не для гравёрных работ алмазы те сдались. А чего её торкнуло? Да прочла она: на Затомиосе - земле южной, далёкой, местные дикари в алмазах с ног до головы. Ну и сынок её любящий - кровинушка единственная, возьми да и брякни: голову сложу, а алмазы - добуду!
- И как, добыл?
- Ага! И - сладкогниль - впридачу!
- Так нам его от этой... южной заразы лечить?
- Не-а! От неё он по пути додому сам исцелился. А вот то место, которым детей делают - в полную негодность пришло! И это, про-между-прочим, помимо вопросов наследования, грозит немалыми неприятностями. Помолвлен он, с дочерью Болтонов, в ознаменовании мира после войны той дурвцкой. Да как теперь брак сочетать, если у него...
- Не стоИт? - как всегда вульгарно спросил Азор.
- Именно! И - ни-на-что!

[Джулин Моерад]

- М-да, задачка... - сказала дама. - После сладкогнили - это сурово. Слава Древним, что жив остался.
- Вы только это королю не ляпните! Совсем ошалел, бедолага... И раньше крут на руку был, а теперь, от такой-то жизни, и вовсе с головою не дружит. Вы, того, свои головы поберегите!
- Да уж побережём... - вздохнул Неферион.
- А если так - план таков: - Завтра я постараюсь встретить короля: я ему человек не чужой, который год в Винтерфелл езжу. Попытаюсь сбыть шерсть, а заодно - и словечко за вас замолвлю, если что - четверть приза мне.
- А не много ли будет? - встрял в беседу Азор.
- Нет, не много! Потому, что все эти съехавшиеся господа - лекари да целители из самых разных мест. И если милорд вас к принцу первыми допустит - ваш шанс будет в разы больше, а если последними - то вполне возможно, и вовсе к принцу не попадёте, так как либо исцелится он, либо помрёт от лечения.
- Разумная идея! - сказала лунная певчая.
- А приз-то каков? - гнул своё Азор.
- Ведро алмазов! - выпалил тенн. - Этой четверти мне хватит, что б на все века гравёров обеспечить - и станет оружие наше - и без того доброе, самым распрекрасным на белом свете! А сейчас, гости дорогие - пора к столу. Печёный мамонт с перцем - еда настоящих героев! Приступим, а?

...Утро не заладилось. Жгучая, как огонь, мамонтятина в перце, учинила в желудке у мейстера Нефериона не иначе как вооружённый мятеж, а после попытки изгнать её обратно силой - закрепилась в кишках, вынуждая каждые четверть часа бегать до ветру. Вскорости обнаружилось, что и все гости, коих на съедение мамонтовой ноги тенн созвал из окрестных шатров, разделили его судьбину, от чего возле отхожего места образовалась немалая очередь.
Попытка охладить горящее нутро водою и вовсе привела к печальному казусу: хлебнув из тенновского кувшина, мейстер запоздало обнаружил, что в нём - не вода, а страшное теннское пойло, о котором он доселе лишь читал в книгах, и которое, если книги не врут - горит синим пламенем.

Ушлый тенн с утра пораньше отправился искать короля, для чего перелез крепостную стену, сказав при этом, что в его горной Теннии такие высоты - плёвое дело. И лишь Азор Ахай с утра был бодр и весел: похоже, толика крови асшайских героев в нём всё ж имелась.
Вернулся тенн, мрачный, будто осенняя туча, и возгласил, что ввиду множества лекарей - меж ними решено метнуть жребий. Жеребьёвку назначили на вечер, а до того Гиркун пригласил всех прокатится на его конях. Он-де в воинском походе отбил целый табун превосходных дотракийских лошадей, и часть табуна взял с собою, дабы за большие деньги продать их здесь на племя.

[Джулин Моерад]

Кони действительно были отменные: уж на что Неферион не разбирался в лошадях - да и то был вынужден это признать. Гнедая кобыла несла его по камням да ухабам северной равнины легко и нежно, словно дитя в колыбели. Тенн тоже, сразу видно - аж глаза закатил от удовольствия. А Гиркун, Азор и Инь Тар и вовсе - учинили скачку на скорость.
На этот раз Азору не повезло и он, обиженно сопя, вернулся к Нефериону.
- Не куксись! - ободрил его подъехавший вослед Гиркун. - Научишься ещё. И не думай: джогос-нхайцы, мол, в седле рождаются. Оно, может, и так, да Инь Тар - вовсе не джогос-нхайского роду, а - научилась.
- Да, я - урождённая лэнгитка и когда-то - вовсе не видела лошадей, - сказала лунная певчая. - С родного острова в детстве захвачена И-Тийцами, продана в рабство, бежала, стала лунной певчей, а так... вот! Инь Тар кокетливо повертела длинным хвостом, пристёгнутым к поясу. - Клан Обезьяны, как была - так и есть!
Азор расплылся в улыбке и одарил Инь Тар тем взглядом, в коем Неферион безошибочно определил приглашение на сеновал.
- А вот это - не надо! - усмехнулась певчая. - Тебе вряд ли понравится то, что ты обнаружишь, если мы останемся наедине.
- Что, зубы там? - охнул Азор.
- Нет, что ты, я ж не снарк какой... - Всё проще: парень я, как и ты!
- Фуф, слава богам, а то уж думал - щас откусит! - выдохнул Азор.
- И у вас - тоже! - воскликнул тенн.
- Что - тоже?
- Ну, шаман, то есть - жрец наш, наоборот обряжается, парень - девкой, а девка - парнем.
- Как бы да. Однако у нас большинство лунных певчих - девушки, парень наряжается дамой, если хочет стать певчим, а женщина считается мужчиной, если она - джат: военный вождь, вот как моя жена. Потому-то её здесь и нет: нельзя джату кочевье покидать... - Инь Тар сокрушённо вздохнула.

- Моя мать тоже джатом была... - вздохнул Гиркун. - Пока её шрайки окаянные не убили.
- А шрайки это - люди-ящерицы? - спросил Неферион.
- Люди на ящерицах. А если точно - и не на ящерицах: твари те - вроде птиц с передними когтистыми лапами. И - не люди...
- А кто?
- Злодеи без чести и совести, вот кто! Никакого обычая у них нет, кроме "грабь-убивай", и пленных они не берут никогда. Так и матушку мою - сшибли с зорса и её же мечом - в сердце. Я того шрайка достал, да только она от того не ожила... Лишь меч один и остался, с теплом жизни её... - Гиркун вынул из ножен и ласково погладил клинок. - Её Ниссой звали, слышите - Ниссой!
- А у меня тоже меч непростой! - как всегда не к месту, встрял Азор. - Из небесного железа. Отец из Асшая подарил, а сам куда пропал - неведомо. Мне уж в Цитадели рассказали, что мечей таких - всего-ничего, большие деньги сулили - но я не взял. Уж не знаю, чего хотел отец тем сказать - да не отдам я его подарок ни в жисть!
- Любопытно... - проворчал тенн. - Мой топор тоже достался мне удивительным способом. Однажды по весне вешние воды древнюю могилу размыли: иду и вижу - топор из земли торчит, а на нём - рука костяная. Ну, я взял конечно: у нас считают - если такие дела, значит, сам мертвец, герой древний, тебе оружие передаёт.
- Ну тогда и я расскажу, - продолжила Инь Тар. - Свой меч я нашла, вернее - тогда ещё нашёл, в подземельях Лэнга, где, если верить легендам, по сей день обретаются Древние. Лишь они умеют вот так: - лунная певчая вынула из ножен очень тонкий аспидно-чёрный клинок.
- Это - не металл и не камень, он - вечен и рубит даже гранит. Потом меня захватили работорговцы, а клинок остался дома. Но год спустя, возделывая сады И-Тийского императора, я нашёл его вновь - прямо под корнями сливы. И тогда я поверил: в чудо и в себя. И - бежал. И - доказал джогос-нхаям, что меня не надо бросать в степи. И стал лунной певчей.

- М-да, история... - только и вымолвил Неферион. - А знаете, ведь и у меня кое-что есть. Прадед мой встал на сторону Детей Леса в битве у Алого озера, когда Брандон Кровавый клинок подло нарушил с ними договор. И был за доблесть награждён обсидиановым кинжалом. Он и сейчас со мной: не тупится, не бьётся, хоть и стекло...
- Ох, не к добру это! - заключил Гиркун.
- Что - не к добру? - не понял тенн.
- То, что вдруг сошлись пятеро - и все с удивительным оружием. Боги ничто не делают зря...
...Пол-дня в седле и скачь по вересковым пустошам подействовали на Нефериона на удивление благотворно, и он уже подумывал по возвращении в Цитадель написать трактат о пользе верховой езды при желудочных хворях, а заодно - об удивительных совпалениях в обычаях разных народов - но надо было возвращаться ко жребию в Винтерфелл.

[Джулин Моерад]

Великий чертог Винтерфелла оказался до обидного мал в сравнении с полчищами докторов, целителей, лекарей, аптекарей, колдунов, заклинателей и прочих, имеющих хотя бы отдалённое отношение к исправленью порушенного людского тела, а также - мечтающих о ведре алмазов.
К своему стыду, мейстер Нефарион не смог опознать доброй половины народов и традиций, собравшихся здесь.
Шум стоял - как на ярмарке, и слов даже рядом стоящего человека было не разобрать, лишь иногда сквозь гомон долетали обрывки фраз: "А какое ведро? Как у колодца? Нет, как у требушета! Так то не ведро, а ядро! Ну да, ядро: цельный алмаз, на Затомиосе таких - полно! Эх, сплавать бы... Ага, один уже сплавал: алмазы нашёл, да хрен потерял!"
Но тут гомон враз сник: на возвышение взошёл Торрхен Старк: король зимы и хранитель Севера.

Привычным глазом лекаря Неферион отметил, что король, хоть и отличался в молодости медвежьей силой, ныне сильно сдал и стал похож на древнего, поседевшего зверюгу из Старомесстского зоосада. Огромный, бородатый, с седой, всклокоченной шевелюрой, Торрхен передвигался тяжело и грузно, громко топая ногами по половице и глядя не перед собой, но под ноги. Неферион поймал себя на мысли, что короля, скорее всего, согнули не года, а труда, и вряд ли эти труда были радостны.
Король взошёл, оглядел толпу и громовым голосом произнёс:
- Други моя, искусстные в целительстве! Я созвал вас со всех концов света - и благодарю за то, что вы - здесь. Ныне злокозненная хворь точит единственного сына моего, и тому, кто одолеет её - во все года будут рады в Винтерфелле и сверх того - он получит ведро алмазов!

"А с чего это вдруг его сын - единственный? - мысленно удивился Неферион. - Тенн, кажется, говорил об ещё одном, который у Детей Леса... Некрасиво как-то..."
Однако мысли его были прерваны самым решительным образом. Вслед за королём на возвышение вскарабкалась дама: долговязая, словно арборская пальма и такая же прямая. И не успел Неферион удивится: как это она, при этакой комплекции, умудрилась стать матерью стольким детям, как дама заговорила - и пальма вспомнилась вновь. В юности Неферион свалил их немало, а потом - распиливал на доски при помощи водяной пилорамы. Так вот: голос королевы был в точности похож на ту пилу.
- Братья! - возгласила она. - Да благословят вас Семеро! Вы собрались для того, что бы вернуть радость жизни моему сыну, сражённому тяжким недугом! Я верю, нет - верую, что ваше совокупное стремление победит злую хворь во славу Семерых!
- А Семеро - это кто? - спросил стоявший справа от мейстера дорниец.
- Боги андальские.
- А чего их так мало? Или прочие - не благословят?

Но ответить Неферион не успел, так как кто-то настойчиво потянул его за рукав. Обернувшись, он увидал меховой шар, из которого торчала человеческая голова с лысым черепом и преогромными кустистыми бровями.
- Мейстер Неферион? - осведомился шар.
- Он самый.
- Я - мейстер Нойнэ, тот, кто отправил в Цитадель ворона. Я убедил короля в том, что прежде, чем к наследнику допустят всех этих... потченных господ, вы - светоч медицины, осмотрите принца первым.
- Весьма польщён, - ответил Неферион. - Куда идти?
- Вверх по лестнице справа. Но - вот что важно: что вы не решите - сперва доложите его отцу.
- А это - почему?
- Довертесь мне!

Зайдя вслед за меховым шаром в верхний покой с преогромным камином и красивыми цветными витражами, мейстер Неферион мигом пожалел, что несправедливо называл своего ученика Азора "орясиной". Настоящий орясина развалился в кресле, держа в руке чару вина.
С первого взгляда было ясно: молодой человек относится к тому людскому типу, что приходит в мир исключительно по недосмотру богов, забывших отвесить им должное количество мозга, и про кого в народе говорят: "сила есть - ума не надо!". Явись этакое диво на порог Цитадели - мейстер Неферион не пустил бы его дальше двора, где телеги разгружают, так как для стражника аль конюха детина слишком глуп. Мейстеру стало отчаянно жаль его отца, похожего на старого медведя: нешто можно такому королевство доверять? И зачем он двух старших сыновей на войне загубил?

- Джонос, принц Винтерфелла! - представил детину "мейстер Меховой шар".
- Неферион, мейстер Цитадели.
- Из самого Староместа? - удивился детина.
- Да, прибыл по зову вашего отца.
- А правда, что ваш маяк - самый высокий на свете?
- Увы, нет. Пирамида Гиса - выше. Однако я слышал, что король Хайтауер желает достроить башню.
- Приеду глянуть! - расплылся в улыбке детина. - А то мы врсточным путём плыли, через Штормовой предел.
- Разумеется, глянете, - поклонился мейстер. - А пока - дозвольте мне глянуть то, ради чего я прибыл.

[Джулин Моерад]

...Так, так... - а теперь, расскажите-ка об истории вашей болезни.
- Да чего рассказывать-то? Послал меня папенька в Соториос за алмазами, которые маменька шибко хотела, ну я и поплыл. И вправду: алмазов этих там - немеряно, особенно если от берега чуток отдалится. Местный пегий народ ими так себя и увешивает! Ну, пообменивали мы их: на стекло там, на зеркальца, и - додому!
- А заболел-то ты как?
- Да сам не знаю. Зашёл однажды в кабак ихний: пегие-то, хоть и дикари - но кабак у них имеется. Ну, зашёл, пару бус стеклянных на стол бросил, налили мне - у них, слыш, вино из кактусов гонят. И так хорошо мне стало, а тут ещё девки ихние пляшут: пегие все как одна, забавно... Ну, погулял я с ними, сами понимаете, как - а наутро гляжу... ну, там, где вы смотрели, потемнело всё и сладким пахнет.
"Эх, жаль, Азор тот рассказ не слышит! - мысленно посетовал Неферион. - Знал бы, чего бывает, когда свой отросток куда попало суёшь. А то ведь и сейчас он, не иначе как по девкам пошёл..."
- А мейстер ваш - что?
- Да не было его вовсе! Мы его тоже... по кабакам провели, так он однажды упился - и пропал. Говорят, скушали его: у этих, пегих, дескать, обычай такой - сперва упоить досмерти, а потом - под нож да на вертелО: будто, мясо с того вкуснее.
- Так чего ж ты сам зелье это кактусное пил?
- А мне чего - я крепкий...
- Ну а дальше - что было? Лечил тебя кто? Хлебную плесень прикладывали?
- Вроде, лечил. Пират с острова Василиска. Перцем присыпал и говорит: "терпи". Ну я и терпел... Сперва вовсе худо было: распух, что бревно, ну а как из плавания воротились, вроде, всё как прежде стало. Однако - захожу я в кабак, что на Штормовом пределе, ко мне - девка, а у меня - ни-ни! Хотенье есть, а возможности-то - и нету! И с тех пор всегда так... Раньше девки на меня сами прыгали, а теперь - платить приходится, за ласку, значит. Непорядок!
- Понятно. Я могу поговорить с твоим отцом?
- Чего, всё плохо?
- Ну, не совсем. Но поговорить - надо.

Вблизи король Торрхен Старк оказался схож со старым медведем ещё больше: огромный и сильный, но потерявший ловкость от множества прожитых лет.
- Так, ты знаешь, кто я, а я - кто ты, а потому - говори без реверансов: что с моим сыном?
- Травматический паралич - болезнь повредила нерв.
- Я это уже слышал от Нойнэ! Что можно сделать?
- Оперировать. Само не срастётся - рубцы мешают.
- Ах ты ж каналья! - замахнулся на мейстера Нойнэ король. - Рубцы, слыхал? После ножа твоего!
Испустив всхлип, "меховой шар" проворно откатился.
- Так его уже оперировали? - спросил Неферион.
- А как же! Вот этот!
- Тогда я обязан сообшить: мой коллега по ордену невиновен, речь идёт о внутренних рубцах, оставленных болезнью и... варварским лечением при помощи перца. Если бы с самого начала ему приложили хлебную плесень...
- Слышал уже! - заорал король. - Что делать теперь?
- Повторная операция, надеюсь - успешная: часть рубцов Нойнэ убрал. А после, год спусия, когда нерв скрепится - жизнь.
- Снова - год?! У меня нет года!! Болтоны из-за отложенной свадьбы уже уличают нас в обмане и грозят войной! И если парень не поправится месяца за три - они объединятся с Курганными королями, и тогда... Да вы там, на Юге, не представляете, что за народ эти кровопийцы! У них гонору - на десять Ланнистеров хватит, ещё и Гарденерам останется!
- Так зачем вообще было с ними дело иметь?
- А затем, что война! Была... Сын мой там со стрелою в груди остался, слышишь - сын! А теперь нужно мир подтвердить - династическим браком.
- Сочувствую...
- Чему? Чему сочувствуешь?! Тому, что девка от кровопийц королевою будет? Или - войне этой дурацкой?
- Полагаю, война с такими соседями - благородное дело...
В следующее мгновение король поднял Нефериона за загривок, оторвав ноги от земли.
- Это ты брось! - проорал он. - Мне в лицо я врать не разрешаю! Наслушался, небось, о том, как дело было, а теперь - врать?
- Простите, милорд, но в северной политике я не разбираюсь.
- Зато отлично разбираешся в причинах всего и вся - все вы в Цитадели такие! А потому - уже сложил мнение обо всём, что мы здесь наворотили!
- Ну, некоторые слухи до меня дошли...
- О том, что моя жена, распилив меня вдоль и впоперег, решила стать королевой всего Севера, правда? О том, что её первый сын, не посоветовавшись даже со мной, первым напал на Курганы? Как второй сын попытался нахрапом, без осады, взять Дредфорт ко дню рождения матери! Верно?
- Кое-что я слышу впервые...
- Кое-что... - проворчал король, ставя Нефериона на землю. - Вот теперь похоже на правду. Так что скажешь?
- Что менее чем за год нервы не срастаются! Вы можете придушить меня - но законы природы - не придушишь!
- Так, а ещё?
- Ещё - ваши погибшие сыновья, увы и ах, виноваты сами. Какими бы ни были ваши соседи - учинять разбой плохо!
- Представляешь, а я и не знал! - бросил в лицо король. - Ну, давай ещё правду!
- Вы зря уступали вашей жене! - твёрдо произнёс Неферион.
- Сам знаю... - насупился Торрхен Старк.
- Но - почему?
- Потому, что любовь - зла...

На пол-дороги к выходу из замка до Нефериона донёсся дробный стук каблуков, и по тому, с каким проворством "мейстер Меховой шар" нырнул в первую попавшуюся дверь, Неферион заключил, что его преследует королева. Неферион остановился.
- Ну вот я вас и нагнала! - выпалила леди Арисса.
- Всегда к вашим услугам!
- А вот и врёшь! - крикнула мейстеру в лицо королева. - Все вы в Цитадели заврались! На свете под сенью Семерых есть множество потаённой премудрости, кою вы скрываете, если вообще - озаботились её узнать, но вместо того - вы только и норовите кромсать человека ножом да поить настоем плесени!
- Простите, мадам, но именно этого вашему сыну и не достало в его морском походе. Примочка плесени, плесень внутрь да острый нож для вскрытия нарывов - и он бы уже и думать забыл о своём приключении!
- Наука так говорит? - ощерилась Арисса.
- Так говорит опыт, а наука - лишь обобщение опыта.
- А я говорю, что весь ваш орден - злодеи и невежды, а буде иначе - у моего сына всё бы стало в порядке за три дня!
- Встало бы? - само собою вырвалось у Нефериона, как то бывает от плотного общения с людьми несдержанными, вроде Азора.
- Да, встало! - торжественно изрекла Арисса. - А он, под сенью Семерых, восстал бы, как первый король всего Севера, нет - как король всех Западных земель! И это будет, я знаю!

Уже во дворе, спасаясь от королевы, Неферион едва не сбил с ног ещё одну даму: в броне и при двух мечах, однако сам неведомым образом растянулся на земле.
- Лианна Амбер, леди Последнего Очага, - представилась дама, подымая его на ноги.
- Неферион, мейстер, - ответил он.
- Тот самый, из Цитадели? От кого спасались?
- Мне... неудобно о том говорить.
- А, значит - от королевы! - довольно заключила леди Последнего Очага. - Она - такая...
- Всегда?
- Она - всегда, а король - лишь в последнее время.
- Да, я заметил.
- Вы виделись и с ним?
- Только что.
- И - целы?
- Почти... Скажите, а здесь, на Севере, все такие бешеные?
- Да нет, вроде... Однако после известной болезни - всё больше. Доктора бы ему...
- Кому? - не понял Неферион.
В ответ леди Лианна расхохоталась.
- Сразу и всем! И особливо - по части душевных расстройств. У вас в Цитадели есть такой?
- Есть. Архимейстер.
- Вызвать бы...
- Ехать долго...
- Жаль. А то королева, неровен час, ешё укусит кого. А то и хуже - вон сколько колдунов попризыаала. Как бы не было второго Перебития дорнийской руки...
- Надеюсь, известное место наследника всё ж поменьше перешейка! - расхохотался Неферион.

[Джулин Моерад]

- Ну ты и проныра! - восхищался Гиркун, когда Неферион далеко за полночь явился в шатёр Элдрика. - Нам аж на послезавтра жребий пал, а ты уже, значит, всё осмотрел да разнюхал!
- Разнюхал, да зря! - отрезал мейстер.
- Что, не встанет? - с солдатской прямотою спросил его Элдрик.
- Нечему вставать.
- Чего, напрочь откусили девки южные?
- Нет, слегка сложнее. Понимаешь, мы чувствуем и шевелимся потому, что всё тело наше пронизывают нервы, а сходятся они в голове. И если какой нерв перерезан - конечность либо онемеет, либо - повиснет.
- За голову - это точно! Вон, Стир, приятель мой, как ему в лесу по голове деревом треснуло - год потом ногу приволакивал!
- А здесь зараза напрочь переела... тот нерв, от которого встаёт.
- И что теперь делать?
- Я предложил зашивать. Но, как оказалось, это уже пробовали: здешний мейстер Нойнэ - опытный хирург. Но такие операции далеко не всегда успешны, и...
- Что, струсил парень?
- И это - тоже: детины вроде него порой на удивление боятся докторов. Но дело не в нём, а в родителях. Король уже сговорился с Болтонами относительно свадьбы, а как парень брак подтвердит? А никак - даже если операция поможет - нерв будет зарастать год, и быстрее это не сделать никоим образом!
Но, хуже того: королева вбила всем в головы, что парню способна помочь лишь магия - и никак иначе. Короче, отказали мне.
- Да, грустно, - промолвила доселе молчавшая Инь Тар. - Если это так - пора и нам вещи паковать. Порой магия делает чудеса - но даже чудесам есть пределы. Вы, наверно слышали о том, что есть волшебники, способные воскрешать убитых?
- Цитадель скептически относится к таким сведениям.
- Поверь, они есть! Но - на месте ран у воскресшего возникают рубцы, а вовсе не "как было". Их можно свести - но это долго. Долго! А раз вопрос стоит о том, что бы "всё, сразу и немедленно" - нам тут делать нечего!
- Парня жаль. Как есть - орясина...
- Может, ему как раз повезло! - ощерился тенн. - Болтоны, они, всяк знает, шкуру с людей дерут да кровь пьют - от такой невесты даже я бы сбежал... А там, как кровопийцы в постели уже не грозят - можно и лечится сколько надо, и толковую жену искать.
- Увы, король с королевой мыслят иначе...
- Сгубить они нас мыслят - вот что я вам скажу! - заорал ворвавшийся в шатёр Азор. - Я - только что из борделя!
- Кто б сомневался... - буркнул Неферион.
- И там я подслушал беседу двух стражников. В общем, с сегодняшнего вечера - это который уже прошёл, приказано не выпускать никого из приезжих лекарЕй до исцеления наследника! В общем - влипли мы, что крыс - в кадушку!
- Вот-так так! - проронил Гиркун.
- А про купцов - что? - спросил Азора Элдрик.
- Вроде, ничего... Ах, нет - обыскивать будут.
- Плохо... Я уж думал вас тайком вывезти. Ну, а если так - и сам не поеду. Теперь нам надо держаться вместе.

На следующее утро "мейстер Меховой шар" разбудил их "не свет, не заря".
- Неферион, вставайте, за ночь в Винтерфелле едва не дошло до драки! Королева в ярости чуть бороду мужу целиком не вырвала, а всё от того, что он наотрез отказался кому попало из этих... народных целителей, судьбу сына доверять. Пусть, мол, мейстер присмотрит, как бы не было чего. А я, уж простите, один боюсь: король, ежели что, мне голову открутит.
- Думаешь, моя шея твёрже? - спросил его Неферион.
- Нет, но вдвоём - всё ж лучше, к тому же у вас дюжий ученик есть, и вообще - служителям Цитадели свойственна солидарность.
- Ты полагаешь, это поможет? Да этой вашей королеве андальской мы трое - на один зуб!
- Смилуйтесь, не погубите!
- Слушай, а если ты нас с собой возьмёшь? - спросила проснувшаяся от криков Инь Тар. - Может, при чужеземцах они не станут руки распускать?
- Да там чужеземцев - пол-Винтерфелла! - воскликнул "меховой шар".
- А мы особенными представимся! Мол, дружественная Цитадели делегация жрецов И-Ти. И пусть И-Тийскому императору икнётся!
- Точно! - поддержал её Гиркун. - Сыграем балаган!
- Ага, а я великанским королём представлюсь! - хохотнул Элдрик. - Жаль, не поверят: рожа примелькалась, придётся шатёр стеречь.
- А, чего, война?! - подскочил на кровати проснувшийся Азор.
- Да! - язвительно ответил ему Неферион. - Таки-дождался!

[Джулин Моерад]

В крепость их пропустили без лишних расспросов, даже врать особо не пришлось, что Гиркуна явно расстроило. Утренний Винтерфелл более всего напоминал разворошенный муравейник: повсюду сновали разномастные народные целители и у всех на языке было одно: первый претедент на ведро алмазов, несомненно, обманул жребий при помощи взятки, так как родом он с Бобрового утёса, а там, всякому ведомо, золото лопатой гребут.
И правда: целитель с Бобрового утёса выглядел так, словно только что ограбил лавку золотаря: разве что на спине у него не висело какой-нибудь цепочки. Торжественно и важно, словно тот самый, известный Нефериону лишь по книгам И-Тийский император, он проследовал в залу, где его уже дожилались король, королева, болезный принц Джонос, а также пятеро приглашённых: сам Неферион, Азор, Инь Тар с Гиркуном и меховой шар Нойнэ у них за спинами.
- Мне раздеваться? - дрожащим голосом спросил принц.
- Не надо! - успокоил его целитель с Утёса. - Моё искусство таково, что не требует прикосновений к повреждённым местам. Сначала вы выпьете вот это: изящным жестом он преподнёс пред принцевы очи шкатулку с чем-то на манер блестящего песка.
- А это - что?
- Толчёные сапфиры, рубины и изумруды! Человеческое тело в своём совершенстве подобно драгоценному камню, а всякая болезнь есть этого совершенства утрата. А посему - вводя внутрь вещи совершенные, мы помогаем телу вспомнить о том, к какому образу оно должно стремиться. Пейте, принц, это придаст вам силы!
Джонос опрокинул содержимое шкатулки в рот и запил вином.
- Пакость-то какая, словно песка речного наглотался.
- Не говорите так! Наши слова также должны быть совершенны!
- А дальше чего делать?
- Дальше - вопрос о цене. Всё на свете имеет цену, а самый ценный из первоэлементов - золото. Таковым, помимо красоты, его делают незримые флюиды, коих недостаёт в потерявшем совершенство болезненном теле. Поэтому - вам следует съесть содержимое второй шкатулки, в коей содержится золотой песок.
- Запивать можно?
- Если дорогим вином - то да.
Давясь и в пол-голоса ругаясь, парень таки-сумел впихнуть в себя фунта два золота.
- А теперь-то - всё?
- Ещё нет. Теперь нам нужно дать незримым флюидам верную команду, все равно как строитель сообщает рабочим план. Для этого есть магический кристалл.
Целитель извлёк из кармана хрустальную сферу.
- Вы смотрите в него и сообщаете своему телу то, что вы хотите получить.
- Девок - и побольше! - выпалил в стеклянный шарик Джонос.
- А что для этого надо?
- Стояк, а то вы сами не знаете?
- Знаю. Но важно, что бы это всей плотью ощутили вы. Итак - вы внимательно смотрите в шар, и чувствуете. Чувствуете. Чувствуете! Что вы чувствуете?
- Кажется, чувствую. Чувствую! Ой, чувствую! - и принц, вскочив с кресла, бросился в двери с криком: пропустите до ветру!
- Что это было? - возмутился король.
- Увы и ах, ваш сын не смог удержать в себе совершенной материи. Придётся повторить: надеюсь, золото и камни у вас есть?
...Когда под вечер друзья зашли в шатёр тенна, Элдрик, улыбаясь во весь рот, встретил известием:
- Представляете: "скагги" сортир разорили! Начисто! В подробности перед ужином вдаваться не буду, однако теперь там и навозная муха не попирует - нечего! А всё потому, что стрельнуло им в голову: мол, в яме выгребной золото есть. И с чего бы это?

Следующим днём к принцу приступил целитель из Хайгардена. Судя по осунувшейся физиономии Джоноса - вчерашнее златоядение толку ему не принесло.
А новый целитель, в точности, как и вчерашний, больше всего напоминал праздничное дерево, но - иного рода. Сверху донизу одежда его была расшита розами да лозами, да и сам он: с завитой шевелюрой да напомажеными усиками напоминал экзотический южный цветок.
- Как вы знаете, - начал он. - Род Гарденеров, и не только он, берёт начало от Гарта Зелёной Руки - подателя всяческого плодородия и процветания. А я, без ложной скромности, являюсь учеником этого великого человека и его великого искусства.
Что мы знаем о плодородии и о земле? То, что она щедро плодоносит лишь тогда, когда её коснутся человеческие руки. Основа передачи земной силы людскому телу есть массаж: массаж всегда, всего и - от всего! Сам Гарт, касаясь рукою, возвращал пустыне - плодоносность, а старухам - детородность. И сила его, смею вас уверить - доселе пребывает в мире и не иссякнет вовек!
Раздентесь, принц! Природа не ведает стесненья!
Целитель потёр в руках какой-то травы и принялся мять принца.
- Ой, щекотно! - заверещал тот.
- Терпите, сейчас иначе станет, отвечал целитель - и с нежиданным проворством закинул обе ноги Джоноса ему за голову.
- Ай, больно!
- Ничего! Се необходимо для перераспределения телесных энергий, ибо человек подобен дереву, - после чего завязал в подобие узла принцу руки.
- А теперь, - сладострастно промолвил целитель, - мы приступаем к цели нашего действа!
- Да он же его сейчас трахнет! - зашептал Азор.
- Тихо ты! - шикнул на него Неферион.
- А я говорю - трахнет! Вон глаза-то какие...
- Молчи, орясина!
- А давай пари заключим! Инь Тар, даёшь пари: трахнет он его аль нет?
- Не трахнет, кишка тонка! - хохотнул Гиркун. - Но - попытается.
Меж тем целитель принялся деловито возиться у принца промеж ног, а на лице парня отразилась отчаянная борьба: было видно, что будучи завязан в узел, бедняга вне себя от ужаса, и, не видя, что делает горе-лекарь, уже навоображал зубатых вагин, кои, если верить моряцким байкам, вовсю встречаются у зеленоруких русалок.
- А теперь - развязываем! - возгласил целитель. - Ну как, что вы чувствуете?
- Да он... зелёный стал! - охнул принц, уставившись себе межи ноги. - Как есть зелёный! Это теперь что, я весь позеленею?
- Вообще-то зелень - цвет жизни, - начал целитель, но принц уже не слышал его.
- Спасите, помогите, зеленею! - заорал он и бросился в двери.
- ...Ну как, скагги сортир не разоряют? - весело спросил Азор Элдрика, войдя в шатёр.
- Где там, теперь у них новая забота. Они сегодня прямо во дворе живого снарка видели! А знаешь, как распознали его? По зелёному члену!

На следующее утро пришёл черёд Инь Тар. Та смоталась в найденный Азором бордель, привела оттуда четырёх девах посмазливие и наказала плясать под музыку, пока она будет петь.
- Вреда с того точно не будет, а станется ли польза - на то воля Древних. В конце концов, чудесные исцеления тоже, хоть редко - но бывают, - пояснила она своё решение.
Лечение песней и пляской прошло куда спокойнее, нежели сеансы двух прежних дней: принц даже узнал троих барышень и назвал по именам, чем вызвал немалое возмущение королевы-матери. Не заладилось лишь в конце, когда Джонос, как был в неглиже - ринулся плясать вместе с девахами, по ходу ощупывая и их, и музицирующую Инь Тар. После чего с ним случилась натуральная истерика с рыданиями и проклятьями к жестоким богам, из-за которых он лишился мужеской силы.
А получасом позже "пару поддала" королева, громогласно заявив, что её сына пытались заколдовать, дабы в дальнейшем он жаждал лишь мужей, так как сын доподлинно обнаружил, что Инь Тар - не женщина, на что принц ответил, что ему-де завсегда безразлично: кого и куда, пока было - чем. От слов этих королева грохнулась в обморок, и друзья, воспользовавшись заминкой, поспешили ретироваться.

[Джулин Моерад]

Неферион, прихватив с собой Азора, дабы тот вновь не отправился в кабак, решил пройтись - и во дворе их поджидало невиданное зрелище: шестёрка коней волокла через ворота телегу со здоровенноым деревом, а рядом надрывался кастелян замка.
- Не сюда, дрова - не сюда! Через чёрный ход, там и ворота пошире!
- Я не дрова, а древовидец! - ответило дерево. - Ой, осторожно, это не ветка, а мой нос!
- Спасите! Оборотень! - заорал кастелян и кинулся за стражей.
- Немедленно прекратить!! - во всю мощь лёгких заорал Неферион, хотя увиденное также повергло его в изумление. Однако книжная премудрость - великая сила, и хватило одного лишь воспрминания о прочитанном некогда свитке, дабы догадаться: кто или что перед ним.
- Это - лорд Детей Леса!!! - ещё громче крикнул мейстер. - Так-то вы гостей встречаете, грамкин вас подери!
Кастелян и стражники плотной толпой окружили неожиданного гостя.
- Почему без доклада? - выпалил кастелян, наверно, потому, что хоть что-нибудь произнесть входило в его обязанности.
- Извините, Джейсон, но уже неделю как прислал ворона с сообщением! - ответил ему совсем юный парень в зелёном.
- И до полусмерти напугал нашего мейстера, - закончил кастелян. - Где ж это видано, что бы вороны - говорили!
- Простите, бумаги не нешлось.
- Ох, доиграешся ты, Брандон, со своими колдовскими штучками! Мало тебе, что отец родной от дома отказал?
- А это - как? - невежливо встрял в разговор Азор.
- А так! Либо - Винтерфелл, либо - эти! И он прав! Вон, посмотри, до чего любовь к деревьям доводит!

Воспользовавшись паузой, Неферион рассмотрел древовидца как следует. Да, этакое, если не знать, с кем дело имеешь - и приснится может... Теперь и не разобрать: был ли то Дитя Леса иль человек: сплошные ветки да листва, и даже чем говорит - непонятно. Однако дальнейшее рассматривание Неферион почёл невежливым, да и спор разгорелся с новой силой.
- Сколько раз повторять: я не собираюсь, да и не могу быть древовидцем! Моя цель - иная: пользуясь чудесными дарами Детей Леса, я хочу оглядеть весь мир!
- И зачем? - наседал кастелян.
- Ты знаешь. Что бы строить!
- Что строить, дубина стое... - кастелян осёкся, уразумев, что в сложившемся положении его речь может выглядеть, как оскорбление гостя, а то и - как проклятие в адрес принца.
- Дома. Замки. Храмы. - просто ответил парень. - Всё, что способен построить человек.
- Здесь уже всё, что надо - построено!
- Значит, я буду строить в других местах.
- Вот и проваливай в эти "другие места" - или мне короля позвать?
- Пожалуй, да! - сказал древрвидец. - Я здесь для того, что бы сообщить милорду нечто очень важное.
- Милорд занят со своим сыном!
- Тогда, быть может, вы впустите нас?
- И - куда? Вы не в один чертог не поместитесь.
- И не надо. Мне плохо под крышей - богороща куда лучше.
- Ладно... Эй, вы - занесите гостя в богорощу. Сажать в землю надобно?
- Не извольте беспокоится, я врасту сам.
- Цветы не помни: королева мне голову снимет!
- Не тебе одному... - проронил древовидец загадочную фразу.
Телега въехала в ворота.
- Приветствую достойного потомка славного отца! - раздался голос иэ сплетения листвы, и Неферион почему-то сразу понял: это - о нём.
- Я вряд ли заслужил столь изысканные речи, - усмехнулся он. - Это мой прадед сражался за ваших.
- Не только сражался. Он обучался у древовидцев Ифекевронских лесов и прибыл в Западные земли из древнего города Нефера вслед за пророчеством: и, возможно - оно относится к тебе.
- Мать говорила что-то такое, даже назвала меня в честь родины прадеда. - Но о пророчестве, увы, память стёрлась.
- Неудивительно! Оно очень смутное. А гласит вот что: если ваш прапрадет отправится на Запад - из рода его выйдет некто, что то ли победит, то ли предотвратит некое великое лихо. И - никаких подробностей.
- Тогда оно, возможно, сбылось: мой дед упредил нападение железнорождённых на Старомест.
- Возможно... - прошептало дерево, вновь погрузившись в свои думы.

- ...Вот это - да! - восхищался Гиркун вечером того же дня. - Прям-таки в дерево врос? Покажешь, где его... прикопали?
- Да, любопытно будет побеседовать, - поддержала его Инь Тар.
И лишь тенн почему-то был мрачен.
- Древовидца-то я видал, - проворчал он. - Отец к ним частенько захаживал. А вот что б они выкапывались - только слышал. И бывает такое лишь перед большой бедой.
- Эх, узнать бы! - мечтательно протянул Азор.
- Можно попытаться... - хитро улыбнулась Инь Тар. - Неферион, ты же наверняка цеплялся волосами за его ветки, когда говорил?
- Да чуть клок не вырвал!
- Вот и прекрасно! Подойди-ка сюда!
Во мгновение ока она выдернула из шевелюры Нефериона прядь волос, сняла парик, под коим её голова оказалась гладкой, что яйцо, вынула из него костяной гребешок, натянула прядь и сказала:
- А теперь - садимся поближе. Магия - она всё ж кое-что может! - и принялась в пол-голоса напевать нечто гортанное.

- ...Ничего не желаю знать! - тихо донёсся из гребня королевский бас: - ...И что с того? Парень должен исполнить свой долг, и - немедленно, иначе война с Дредфортом неизбежна! -...Что - потом? -...Если надо - я провозглашу наследницей дочь, пусть из своей Валирии хоть дракона тащит, может, то даже полезно: для тепла зимой. -...Какая-такая беда? От лечения бед не бывает: человек либо встал, либо - нет! -...Опять эти ваши предвидения! Кабы вы всё наперёд знали - грамкина с два от людей бы прятались! -...Да меня засмеют: дереву поверил, дубовая голова!
- Проклятье, древовидца-то мы и не слышим! - прошептал Гиркун.
- Ага, надо было у короля волос добыть, - предположил Азор.
- Вот ты и добудешь, умник!
- Тише вы! - рассердился тенн.
Будто услыхав его, тон гребня изменился: теперь из него лились пронзительные ноты голоса королевы:
- ...Семеро не оставят нас! - ...Какое-такое зло, я - мать, и желаю сыну лишь добра! ...Нет, он станет великим королём назло всем брёвнам! ...Что? Мой муж не мог сказать такого! ...Как - сказал? ...Ты сказал, что можешь сделать наследницей эту валирийскую оборванку? ...Так да - или нет!
Далее раздался шелест листьев, визг, рык и оплеухи.
- Всё, подрались! - подытожил Элдрик. - Где андал - там скандал. Можно сворачивать волшбу - все люди бранятся одинаково...

Среди ночи Неферион неожиданро проснулся и обнаружил Инь Тар, которая, сидя у очага, что-то тихо напевала.
- Тоже не спится? - спросил он.
- Неспокойно мне. Понимаешь, лунные песни, для чего бы их не пели, всегда зовут за собою прозрение. Чаще всего - зряшное: видение какого-нибудь обычного послезавтрашнего дня, например. Но в тот раз, у принца, было иное. Я словно зрила Джогос-Нхайские равнины в снегу по пояс. Я видела города И-Ти, засыпанные снегом до крыш. Я видела родной Лэнг, где от холода с деревьев осыпается листва... И сейчас, когда я пела над гребнем - эти картины повторились.
- А раньше такое было?
- Нет. Никогда. Я даже и не слышала о таком.
- Так что это может быть?
- Та самая беда, о коей предупреждал древовидец.
- Да, но... Лэнг и И-Ти - на другой стороне Земли!
- А что, всеобщее горе - невозможно?
- Но - почему? Разве могут потуги этих горе-целителей вызвать нечто серьёзное?
- Вроде, нет. Но мне всё равно очень тревожно.

[Джулин Моерад]

...Следующий сеанс также прошёл более-менее спокойно, по крайней мере - до половины.
Целитель родом из Лората чего-то вещал о скрытых силах тела и разума, о могуществе искусства под названием "гипноз" и его способности эти скрытые силы проявить. При этом он попросил смотреть принца на здоровенный медальон с дымчатым камнем, делая руками какие-то пассы.
Сначала Джонос честно пытался сверлить взглядом камень, но потом - принялся строить глазки Инь Тар, Гиркуну и даже Азору. Лунная певчая сделала вид, что не видит, Гиркун тайком сплюнул, а Азор, дождавшись, когда король с королевою отвернуться, погрозил принцу кулаком. Что, вполне возможно, вскорости и привело к самому неожиданному результату.
Внезапно принц охватил щуплого лоратийского целителя своими ручищами, повернул спиною и принялся исполнять движения, что обычно производит жеребец над кобылицей. Целитель тоненько заверещал, силясь выбраться из медвежьих объятий - да не тут-то было! Наверно, с пол-часа принц мял и плющил его, в точности, как снопы - молотилка с водяным приводом, после чего, отбросив в сторону, провозгласил:
- Не встало!
А мгновение спустя, обведя собравшихся туманным взором, спросил:
- Ой, а что это со мной!
- ...Во мошенник! - возмущался Азор получасом спустя. - Знаете, чего это я ему кулака показал?
- Наверно, за глаза его бесстыжие! - хохотнул Гиркун.
- А вот и нет! И вообще - то я не принцу: чего с помрачённого возьмёшь? Я - "гибнотизёру" этому. Знаете, чем они у нас в Лорате занимаются? Кошельки тягают да дома грабят! Заговорит человека вот так - а тот в помрачении последнее нести готов!
- Во сволочи! А ещё - целители...
- Ага, от наличия денег исцеляют враз! Так что правильно его принц поимел, жаль - мало...
- Пора бы мне лошадок своих пристроить, почесал в затылке позади пышного чуба Гиркун. - Надеюсь, вы Инь Тар не дадите в обиду?

...Бродя по замковому двору, Неферион столкнулся с Джоном Вуллом-младшим.
- Ба, вот так встреча! - расплылся в улыбке тот. - Как продвигается лечение принцевского хре... детородия?
- Счастливец, что ты это не видишь! - отрезал Неферион.
- Что, скоро в крипту?
- Надеюсь, что нет, однако...
- Замаяли бедолагу, правда? Я тут уже наслушался - сперва смешно было, а после - как-то не до смеха. Того, поберегите неследника, а? Вы же мейстер, вам положено.
- Да уж постараюсь. Кстати, как твоё стадо?
- Всех распродал! Оно и немудрено: вона сколько гостей! И кутят они, между прочим, за королевский счёт. Вернее - их королева из казны кормит.
- Заметил...
- Кстати, ты поосторожней, если что. Мошенников здесь - море! И другим передай.
- Хорошо. Спасибо.
- Желаю вам ведра алмазов!
- Знаешь, пожелай-ка лучше отсюда целым выбраться, - неожиданно для себя сказал Неферион.

Вместе с Инь Тар и Азором зайдя в шатёр, он обнаружил там одинокого Гиркуна, крутящего в руке так и этак некую бумагу.
- Слушай, мейстер, - отбросив за спину чуб, обратился он к Нефериону. - Тут мне покупатель один за дюжину конец заместо золота расписку выписал: мол, отдай любому, что с Запада - и он отсыплет, так как Ланнистеры всегда платят свои долги. Да только написана она неведомым мне руническим письмом, а надпись - уж больно короткая, сомнение берёт. Вы в Цитадели все наречия знаете: прочтите, а?
Неферион взял бумагу в руки - и враз изменился в лице.
- Что там написано? - встрепенулся Гиркун.
- Э... как бы это сказать... - замялся мейстер.
- Здесь написано: "Привет, лошара!" - радостно выпалил одолевший нелёгкое староруническое письмо Азор.
- Меня благословили именем Великого Жеребца? - с надеждой спросил Гиркун.
- Увы, нет! - вздохнул мейстер. - Тамошний народ использует это слово в качестве оскорбления. Тебя обманули, дружище!
- Что?! Оскорбив Великого Жеребца!! Да я их сейчас! Инь Тар, где они?
Лунная певчая вынула из шевелюры какую-то стрелку и подержала на пальце.
- Восток, пятнадцать лиг, большой отряд, держат путь на Дредфорт.
- Большой отряд? Проклятье!! Ну, ничего - встретимся ещё! Не мы - так внуки наши! Дракона им на голову!!!

[Джулин Моерад]

- ...Торжественно сообщаю: - произнёс синегубый квартийский колдун, - что подобное следует лечить подобным. Или проще: то, что в больших количествах вызывает болезнь, в малых - её лечит. А посему: прямо при вас я изготовлю средство, способное в считанные минуты вернуть детородие даже древней мумии!
Берём винную эссенцию, добавляем в неё зёрнышки белены, малую толику мухомора, топим в ней жучка, известного как "шпанская мушка", поверх насыпаем кленовый сахар и растираем эликсир пестом. А после - залпом выпить!
Зажмурив очи, принц в два глотка осушил чашу до дна, охнул и часто задышал.
- А теперь - ложитесь и ждём-с! Очень скоро древние чары подействуют.
Прошло около часа.
- Что ощущаете? - спросил колдун.
- Н-н-и-чего ос-собен-ного.
- Чего это у него с говором? - встрепенулся король.
- Не извольте беспокоится. Лёгкое недомогание всегда сопутствует действию лекарства.
На этот раз Неферион решил вмешаться - уж шибо не понравилась ему речь принца.
- Эй, Азор, погляди! - крикнул он минутою позже, заглянув Джоносу в очи. - Зрачки видишь? Широкие, да? Неси пилокарпус, быстро!
- Что вы собираетесь делать? - взвилась королева.
- Спасать вашего сына! Он отравился беленой!
- Некоторое действие яда необходимо для последующего исцеления! - заявил синегубый маг.
- Да у него сейчас дыхание парализует!
Маг хотел что-то ответить, но болезный принц прервал его самым неожиданным образом.
- Снарк!! - заорал он, уставившись в синюшное лицо колдуна. - СНА-А-АРК!!! - и, опрокинув кресло, кинулся бежать.
- Сынок, ты куда, а как же лечение? - вопрошала королева.
- Держите его, он не в себе! - крикнул Неферион.
- Стража! Хватайте принца! - король, наконец уразумев, что дело нечисто, также устремился в погоню.

Однако поймать болезного оказалось не так-то просто. Окружённый лишь одному ему видимыми грамкинами со снарками, принц яростно дрался за свою жизнь, уложив без чувств десятка два стражников, выбив с дюжину дверей, а заодно - ломая и круша всё, что на пути попадалось. Лишь в Великом чертоге его настигла сеть, метко брошенная "мейстером Меховым шаром" с верхней галереи.
- Да ты герой! - воскликнул Гиркун, до того не раз пытавшийся достать принца в тесных коридорах арканом.
- Стараюсь, в меру сил. - просто ответил Нойнэ.
- Так, больного связать и промыть желудок! - принял командование Неферион. - И - осторожно, он кусается! - Далее: внутрь - уголь, много, затем - листья пилокарпуса: это противоядие, далее: маковое молочко для успокоения и крепкий чай, дабы поддержать давление крови.
- У меня есть кофей с Лэнга, он - лучше, - сказала Инь Тар.
- Прекрасно! Неси!
Общими усилиями брыкающего детину отнесли в покой, но минуло часа три, не меньше, прежде чем бедняга забылся сном. Неферион не отходил от его постели ни на миг, а когда принц сладко захрапел - оборотился к королю.
- Милорд, я обязан заявить, что если дело так пойдёт дальше - вы рискуете слелать вашего сына из больного - мёртвым! Я требую прекращения издевательств, что эти шарлатаны именуют лечением!
- Поздно... - проворчал "старый медведь".
- Что вы имеете в виду?
- Прилетел ворон. Сюда едет невеста. Понимаешь, невеста! И если до мига, когда она припрётся сюда, мы не успеем...
- И что будет? Война? Пожар? Мор?
- Утрата возможности покорить Север... - словно сквозь сон, промолвил король. - Вместе с Болтонами мы бы заставили Курганных королей преклонить колено, а так...
- Вы часом сами не пробовали то квартийское зелье? - ужаснулся Неферион.
- Нет, а что?
- Да вы бредите!
- Отнюдь... Ты когда-нибудь бывал на берегах Студёного моря?
- Не имел удовольствия.
- Удовольствие в том невелико, да дело не в нём... В водах тех водится здоровенная рыба с костяным наростом на носу - вроде меча с зубцами. Наростом тем она запросто пробивает дно лодок и жрёт рыбаков. По-нашему она зовётся "рыба-пила", а по-иббенийски знаешь, как? Арисса! Ты всё понял, правда?

- О, ты уже здесь! - обернулся король на стук каблуков, как показалось Нефериону, с изрядным испугом.
- Да, разумеется! Мне, представляешь, не всё равно: каковО здоровье моего сына!
- Про ворона слышала?
- Да, и что?
- Может, хватит изгалятся над парнем? Пусть его мейстер лечит, а Болтоны - подождут. Им же этот брак не меньше нашего нужен!
- Ну уж нет! Теперь...
- Теперь, когда ваш сын едва не помер - пора прекращать непотребство! - храбро перебил её Неферион.
- Вы совершенно правы! - елейным голосом ответила королева Арисса. - Довольно неумех - пора задействовать настоящее волшебство!

На этот раз, по настоянию ройнарского мага, действо было перенесено во двор, поближе к колодцу.
- Основа всего на свете есть вода! - важно возвестил он. - Вода не только поит, но и очищает мир от всяческой грязи и скверны. А болезнь, да будет вам известно, есть результат загрязнения тела: внутри и снаружи. И посему - лишь очищение плоти способно вернуть здоровье.
И, оборотясь к принцу, скомандовал:
- Полезай в колодец!
- Да я ж утопну! - испугался Джонос.
- Не утопнешь, я вытяну.
- Может, наоборот: водичку - сюда?
- Это - потом: сначала то должен омыться нетронутой водою.
Пыхтя и озираясь, принц перелез сруб и вцепился в колодезное ведро. Маг взялся за ворот - и принц быстро ушёл вниз. Минутою спустя из земных недр донёсся всплеск и забористая ругань.
- Ой, голова! Проклятое ведро - чуть мозги не вышибло!
- Ты с головой окунись! - облокотясь о сруб, прокричал маг в колодезные недра.
- Ой, жаба!!! - заорали глубины. - Подыма-ай!
Спустя четверть часа принц был извлечён на поверхность. Он посинел, словно лежалая в лЕднике дичь, и мелко стучал зубами.
- А теперь - иной род воды! - сказал маг и опрокинул на принца котёл с едва остывшим кипятком.
- А-а-а! - заорал бедняга.
- Ну как, чист?
- А - а - а....
- Вижу, что нет. Воду из лЕдника - быстро!
После нескольких обливаний тем и этим принц пал у колодца в грязь, не подавая признаков жизни.
- Вот теперь - чист! - удовлетворённо сказал маг. - Но: лишь снаружи! Приведите принца в чувство, а я сейчас прилажу к обеим его отверстиям специальные воронки, после коих он станет чист и внутри...
...Жуть-то какая! - сокрушался Элдрик, когда Азор в красках поведал ему сегодняшнюю историю. - Это ж надо так над человеком измываться! Да даже людоедские кланы - и те такого не творят: камнем по голове и весь разговор! М-да... если принц после такого жив останется - точно триста лет проживёт.
- Ой, вряд ли... - усомнился Гиркун. - Потому, как магов всяких по его душу - ещё немеряно.

[Джулин Моерад]

Ещё через день, когда ошпаренный и промытый изнутри принц слегка очухался - к нему подступил дорнийский лекарь, заявивший, что всякую хворь лечат укусы пчёл, особливо - в поражённый орган. После процедуры бедняга не мог натянуть порты и расхаживал в халате - но от жаждущих ведра алмазов народных целителей его то не спасло.
Потом явился сарнорский маг, сказавший, что болезнь есть потеря жизненных соков, кои у больного зря вытекают вОвне, а потому исцеление наступит, если по-новой пить и есть то, что обыкновенно человек за кустом оставляет. Несмотря на протесты Нойнэ и Нефериона (Инь Тар сотоварищи при первом же несогласии выставили за дверь), в парня насильно затолкали дерьма с мочою в количествах преогромных, после чего он три дня блевал и здОрово "спал с тела".
Следующим был кудесник из Валирии, заявивший, что всё на свете регулируют тайные вибрации, а задача врача - их восстановить. В подтверждение своих слов он приволок здоровенную дудУ из драконьей кости, подул в неё - и половиною Винтерфелла овладела паника, да такая, что кое-кто с перепугу повыпрыгивал из окон. Как потом объяснил волосатый иббениец: это называется "голосом моря" и порой приводит к тому, что мореходы с переляку сигают за борт.

Сам иббенийский целитель, впрочем, оказался не лучше: он привык лечить все болезни смолой и дёгтем. Пока он обмазывал принца колёсною смазкой - бедняга мужественно терпел своё преврашение в огородное пугало. Но когда дело дошло до горячей смолы - принц, опять же, сиганул в окно. К счастью, угодил в телегу с сеном...
Потом был безобидный зеленомордый лекарь с Тысячи островов. Тот рассказал про священную рыбу, что пять лет назад проплывала в виду острова. С тех пор рыбу не видели - но вода, несомненно, запомнила её присутствие и от того - стала целебной. Её-то он и повелел выпить...
Чуть менее безобиден был септон-чудотворец с Секиры. Он заставил принца выпить семь елеев, окрашенных разными солями в семь разных цветов, отчего беднягу стошнило.

Зато следующим был буйный асшайский жрец красного бога с непроизносимым именем. Этот явно страдал пироманией, как то по науке называют неодолимое стремление всё поджигать.
- Ночь темна и полна ужасов!!! - размахивая факелом, дурным голосом завопил он.
- Это точно! - прошептал Азор. - Уж такого навидались, что заснуть страшно!
- И лишь огонь способен прогнать тьму!! - заорал жрец ещё истошнее. - Владыка Света!!! Мы молим тебя - озари наши пути!!
- Хорошо, что я в Асшай не поехал, - хмыкнул Азор.
- Ага! - поддержал его Элдрик.
Как следует прооравшись и переполошив весь Винтерфелл, жрец деловито зажёг бочку "дикого огня", а потом - спалил полугодовой запас дров.
Затем, заявив, что жертва должна быть ценна для жертвующих, он спалил одну из винтерфеллских башен. Наверно, "красный ужас" поджёг бы и что-то ещё - но ройнарский маг, явив-таки какую ни на есть магию, обрушил на пламя воду из озера в богороще - за что, несмотря на протесты королевы, получил из рук короля пригоршню алмазов "за отвагу на пожаре".
А вечером того безумного дня Нефериона ожидала мамонтячия нога в перцу и ухмыляющийся Элдрик.
- Ешь! - коротко сказал он.
- Зачем? Мне ж от неё плохо будет!
- Вот затем и ешь! Чай, из сортира тебя даже король не достанет! Эти, - он махнул рукою в сторону Азора, Гиркуна и Инь Тар,  - уже своё слопали. Твоя очередь!
- Да, но...
- Завтра принца будут лечит "скагги", - вздохнул тенн.
- "Каменнорождённые", что ли?
- Они самые! Знаешь, что у них средством от всех болезней почитается? Рог единорога ихнего! Они им во исцеление и мнут друг друга, и лупят, и... тебе ещё объяснить, или так понятно?
- Бедный принц...
- Таки-да! Однако вам смотреть на то неохота, правда? Вот потому - и ешь!

[Джулин Моерад]

На этот раз "еда героев" не вызвала ожога брюха драконьим огнём, зато остальные последствия "наличествовали в количествах". По этой причине, сославшись на недомогание, Неферион наблюдал действо лишь снаружи, и был несказанно рад, провожая взглядом летящих из окон "скагг".
Взбунтовавшееся пузо не позволило ему явится к принцу и на следующий день, хотя из окна доносились вопли и стенания. А к вечеру на порог шатра явились принц Брандон, Лианна Амбер, мейстер Нойнэ и Джон Вулл-младший.
- Пора спасать брата! - с порога заявил принц. - Я наблюдал за вами - вы приличные люди, в отличие от "этих", а потому - я надеюсь на вашу помощь
- Давно пора, да как? Я слышал - его теперь стерегут...
- Да, после вчерашнего Джонос пытался бежать сам. Увы, люди королевы его поймали. Но мы справимся! Идея такова: лунная певчая заморочит стражу: я читал, они умеют это. Элдрик влезет в окно: мне рассказали, как он перемахнул стену.
- Я могу помочь, - добавил Гиркун. - Закинуть аркан - легче лёгкого.
- Вообще-то в молодости, ещё студиозиусом, я на спор влез на маяк Староместа, - улыбнулся Неферион.
- Превосходно! Чем больше народу сумеет туда забраться - тем лучше. Джоноса придётся выносить на руках.
- Чего это с ним? - всполошился Азор. - Вроде - бык-быком..
- Был... - скорбно ответил Брандон. - Вчера гискарский колдун произвёл над ним "второе рождение": это когда человека, едва не удушая да в отбивную не кроша, через трубу протаскивают. Джонос очень, ОЧЕНЬ сильно помят, похоже, треснули рёбра..
А завтра: либо приедет леди Болтон, либо его ждёт жрец Утонувшего бога - и встречи с ним он может не пережить. Сегодня - или будет поздно!
- Оно хорошо, но потом что делать? - спросил Азор.
- Увозить! В Последний очаг либо - за море.
- Можно на Север, в Теннию: там хоть стадо мамонта прячь! - вставил Элдрик.
- У Амберов - решим.
- Что делаем сейчас?
- Дотракийские скакуны у тебя остались?
- Да пол-табуна!
- Прекрасно! Скрытно седлай - и жди.
- А как же аркан?
- Я подожду! - сказал Вулл-младший. - К лошадям привычен, да и не из целительского сословия - не заподозрят меня.
- Идёт! Ты, - Брандон указал на Нойнэ, - останешься с Инь Тар и поможешь принять брата на земле.
- Ещё и постеречь могу, если что.
- Это не надо. Стережёт Весенний Мох.
- Древовидец, что ли? - удивился Азор. - Да чего он может?
- Если что пойдёт не так - увидишь.
- А как со стражниками на воротах замка?
- Я убедила кастеляна не препятствовать нам, - ответила Лианна. - Он очень боится королеву - потому помогает тайно. Стражники пропустят нас, а потом - выпьют дурманное пойло, что свалит их с ног, а как проспятся - скажут, что я их угостила.
- Крепко рискуешь...
- Мне сбежать проще, чем Весеннему Мху: от него да от Брандона следует отвести подозрение в первую очередь.
- Ну уж нет! - взвился юноша. - Так я брата и оставлю!
- Ну и дурак! Не подводи наставника: он говорил - ты можешь стать великим строителем.
- Ладно... Тогда я - с Нойнэ и певчей, если что - прикинемся, мол - борского винища раздобыли...
- Собираемся! - бросил тенн. - Ночь коротка.

Забраться в нужное окно оказалось куда легче, нежели думалось Нефериону. Инь Тар спела в ночи нечто, похожее на птичьи трели - и караул прошёл мимо них, не заметив.
- Те, что вверху - такие же, сказала она.
Гиркун запросто поймал арканом одну из горгулий, Элдрик с беличьим проворством забрался по стене, проник в окно и сбросил верёвочную лестницу. Лианна полезла первой, затем - Гиркун и Неферион с Азором.
...Покои принца были темны и источали тот неповторимый и тревожный запах, что всегда сопутствует болезни: запах тяжёлого дыхания, повязок и притираний. Едва ли не наущупь они нашли обширное ложе, на котором раскинулся несчастный. Он тихо стонал и, похоже, был в забытьи.
- Джонос! Джонос, очнись! - зашептала Лианна. - Это - друзья, мы пришли за тобой: увезти от треклятых магов! Очнись, дай руку, мы тебя вытащим!
- Ненавижу! - сквозь забытье заскрипел зубами принц. - Всех! Мучители!
- Джонос, это я, Лианна! Я, слышишь! Очнись, сейчас ты будешь свободен!
- Поздно... - выдохнул принц. - Ненавижу!
- ...А кто это здесь? - раздалось из-за двери.
В следующий миг дверь с грохотом распахнулась и комнату залил свет. На пороге и в коридоре стояло с дюжины воинов с изображением окровавленного человека на груди, а во главе их - девица со здоровенным кинжалом.
- Так я и знала! - воскликнула она. - Добрые родители спасают дитятко от жены? Ещё и стражу одурманили... Ну да на тех, кто свежей крови вкусил - магия не действует!

Миг спустя Лианна бросилась на девицу с двумя мечами наголо, Элдрик взмахнул топором, Гиркун выхватил кнут и кинжал, Азор - свой диковинный меч.
Непривычный к зрелищу битв Неферион не успел ничего разобрать толком, когда зарубивший троих Азор с кинжалом в груди упал навзнич. Ещё через миг великое множество пчёл ворвалось в покои, нещадно жаля воинов с окровавленным человеком. Воины в панике закрывали лица и падали на пол, но из коридора им на смену высыпали лучники.
Неферион с трудом понимал, что творится, когда ткнул одного из нападавших обсидиановым кинжалом - и тот сложился пополам, когда Гиркун, изрыгая самые чёрные джогос-нхайские проклятья, тащил к окну окровавленного Азора, его прикрывала Лианна, а Элдрик, рыча, что медведь, обрушил на лучников дубовый стол.

[Джулин Моерад]

Неферион опомнился уже в шатре, узнав, что магия древовидца сработала куда обширнее, чем призыв пчёл с местной пасеки, и потому их вряд ли опознают нападавшие.
Все были более-менее целы: если не считать царапин, ссадин, срезанной стрелой половины чуба Гиркуна и здоровенной шишки у Элдрика на темени. Все... кроме Азора.
- Что с ним? - растерянно спрашивал тенн, как то делают люди, всегда привыкшие быть сильными - а вот теперь-то от них ничего и не зависит.
- Пробито лёгкое, к тому же он потерял много крови. Я наложил повязку и экстракт плесени, но остальное - вне моей власти.
- Где... я? - прошептал Азор.
- В шатре, у друзей. Молчи - тебе сейчас нельзя говорить.
- Кто... меня вытащил?
- Гиркун.
- Скажи ему... он герой. Как хорошо, что я - с ва...
На губах Азора запузырилась кровавая пена. Запузырилась - и опала...

- ...Ты говорила, волшебники древности умели воскрешать мёртвых?
- Цитадель в то не верит...
- Сейчас мне всё равно, во что верит Цитадель! Это - возможно?
- Не знаю. Какой-то особой методы воскрешения нет: похоже, иногда это происходит само собой.
- От чего сие зависит?
- Ни от чего. Воля богов, снизошедших к людским просьбам, или - по каким-то их неведомым причинам.
- Ты можешь попробовать?
- Петь?
- Почему бы и нет? Если всё равно, что делать - делай!
Инь Тар достала маленькую арфу и запела нечто пронзительное: такое, от чего, наверно, и камни плачут. Минутою позже к ней присоединилась Лианна, потом - Элдрик, достав для того хитрый теннский инструмент, заправляемый за щёку, Гиркун, Брандон, Нойнэ, Вулл-младший и даже птица, о коей Неферион догадался, что та - посланец Весеннего Мха.
Да и сам Неферион внезапно затянул, казалось бы, совсем неуместный к случаю, мотив: "Но, но, но, но-но, но-но, но-но, будут нам и девки и вино!"...
- Чего это вы? Я ж ещё не помер! - удивлённо спросил Азор.
- Живой! Живой!!! Как есть - живой! - Инь Тар выронила арфу.
- Да живой я, живой, чего прицепились? Грудь только чешется - страсть! Блохи здесь, что ли?
И, опередив предостерегающий возглас Нефериона, Азор сорвал повязку.
Раны не было. Лишь свежий алый рубец пересекал грудь.

Вскоре Нойнэ ушёл в замок, а наутро - прибежал кастелян: небрежно одетый и взмокший.
- Там... такое! Там - такое! Окончательно рехнулись - чардревом клянусь!
- ...Немедленно отправить ворона к моему отцу! - командовала достопамятная девица, вчера размахивавшая кинжалом. - Мейстер, пиши: "Вчера, тайно прибыв в Винтерфелл, я обнаружила заговор: Торрхен Старк, желая сорвать мой брак, под покровом ночи руками разбойников попытался выкрасть из Винтерфелла собственного сына для последующего сокрытия, и, сверх того - использовав вредоносную магию, нанёс моей гвардии урон в числе семи человек!"
- Я это писать не стану! - насупился Нойнэ. - Мейстеры заведомую ложь не множат.
- Ты обязан!
- Что? Подчинятся королю? Верно! Только милорд понятия не имеет: кто вчера напал на спальню.
В ответ девица выхватила кинжал.
- Помни - девиз моего дома: "Наши ножи остры!"
- Да сколько угодно! Давай, коли! Проверим, крепки ли брони винтерфелльские? Нойнэ распахнул полушубок - и под ним блеснула бронза.
- Кто впустил кровопивцу? - в залу, пинком сшибая стул, ворвался король. В руке он за шиворот держал хилого человека в тёмно-алом плаще.
- Отпусти Генри! - взвилась девица.
- Так у него ещё и имя есть? А что он делал в покоях моего сына?
- Лечил моего жениха от мужского бессилия! Уж если все твои олухи ничего не могут - за дело берусь я!
- Здесь не Дредфорт!
- Поздно, папенька! Генри уже влил в его горло две пинты свежей крови, и, уверяю тебя, это - поможет! А если нет - наши ножи остры!
- К-какой крови? - пробормотал Нойнэ.
- Крови вашего конюха! - лучезарно улыбнулась девица. - А если будет мало - потребуется кровь благородного человека: воина или, скажем - мейстера.
Нойнэ побледнел.
- Милорд, не погубите!
- Уж не погубим! - в покой за королём ворвалась королева. - Чёрную магию здесь развели? Людские жертвоприношения? Ну нет! Завтра здесь будет настоящий маг - адепт Церкви Звёздной Премудрости - тогда и посмотрим: кто кого!

- А вот теперь, пожалуй, пора драпать! - вечером того же дня сказал Гиркун. - Понимаю, героям не подобает, но церковь эта премудрая - штука такая, что лучше быть от ней как можно дальше!
- А что это за премудрость? - спросил Азор.
- Пусть Инь Тар расскажет!
- Церковь Звёздной Премудрости - пожалуй, самая зловещая традиция в мире, - начала лунная певчая. - Однажды с небес на землю пал некий Чёрный камень, но то была не просто глыба, и не кусок металла, из коего мечи куют, а... нечто вроде книги из иного мира. Говорящей книги, и в ней - всяческие волшебные рецепты. Те, кто наслушались их - образовали означенную Церковь.
Кто и где ту каменную книгу писал - неведомо, но народ тот добром явно не отличался. Содержимое Чёрного камня - сплошное злодейство, и только на злодейство те знания и пригодны. Империя И-Ти уже однажды натерпелась от них, северо-восточные земли, где ныне - Иссохшая безна, именно из-за премудрости той пустынею стали, да и Моссовия: земля демонов, тоже когда-то, до премудростей, страною вроде здешнего Севера была.
Полагаю - Гиркун прав: силы наши Премудрость не победят - лишь сгинем зря.
- Ну уж нет! - сам себе удивляясь, ударил рукою о стол Неферион. - Вот теперь я никуда не уйду: мейстер клятву даёт - смерти не уступать никогда!
- Тогда и я останусь, - просто сказал Гиркун. - А вы как, братцы?

Адепт Звёздной Премудрости оказался ничем не примечательным мужчиной неопределённого возраста: невысоким, лысым, с неопрятной бородёнкой - до тех пор, пока рта не открыл:
- Какая сила есть величайшая во Вселенной? - громогласно спросил он, забравшись на стол. И сам же ответил:
- Смерть!
- Потому, что всё, что было, есть и будет - конечно!
- Лишь милостию Смерти возможно продлить жизнь!
- Лишь то, что уже мертво - воистину вечно!
- Звёздная премудрость учит: квинтэссенция смерти и есть сила жизни!
- Две материи, лежащие дальше всех от живого - способны породить из смерти - жизнь!
- Они суть труп, как бывший человек,
- И лёд - как бывшая вода!
- Смерть на смерть,
- И смерть из жизни,
- Равно жизнь из смерти!
- Внесите живого, ставшего мёртвым!
Четверо слуг внесли на носилках принца, и Неферион отметил, что проклятый адепт не так уж далёк от истины.
Принц выглядел ужасно. Он метался в горячке, лицо - синюшно-пунцовое, на губах - пена.
- Вот и он, едва живой, прибыл сюда, дабы, пройдя сквозь смерть, обрести жизнь!
- Вот и я - и в руке моей два компонента смерти: вытяжка из мёртвых тел и лёд, что всё хранит нетленным.
В руке жреца блеснула бутылка с чем-то смоляно-чёрным и кусок льда: синий-синий.
- Вот: я смешиваю то и это - и трансмутация начинается!
Внезапно небо за окном потемнело. Невыносимое зловоние распространилось по комнате. Чёрная жидкость впиталась в синий лёд, он заблестел, будто тёмное стекло, и от него пахнуло лютым холодом.
- Эх, жаль, красного жреца прогнали, - шепнул Азор. - Самое время чегой-то зажечь.
- А теперь: толика в разум! - жрец приложил лёд ко лбу принца.
- Толика - в сердце! - лёд скользнул по груди.
- Толика - чресла! - чёрная льдина оказалась меж ног.
- Теперь ты - всегда живой!!
- Вставай, проклятьем заклеймённый!!!
- ...Ненавижу! - шёпот принца, будто вихрь сухих листьев, пронёсся по комнате.
Он приподнялся на ложе и распахнул очи. Они были синие-синие, как звёзды в зимнем, морозном небе.