Ингвар, Проза - Проданный мир

[Ингвар]

- Это значит, я, как наследник престола, должен стать королем, но во дворце уже сменилась власть, это, в свою очередь, значит, что законный правитель им только мешает.
- Вот именно! Это главная причина, почему... некоторые круги не хотят видеть тебя живым.
- И что мне теперь делать? – Гэбриэль сел на пень и обхватил голову. Этот вопрос он задал скорее себе, чем Ситусу.
- Пока единственный наш выбор – идти на север, подальше от заговорщиков. Это верное решение и ты вовремя его принял, так что нам надо держаться этого направления до первой безопасной деревушки. А там ты переоденешься, и мы придумаем, что делать дальше.
   Гэбриэль оглядел свой «наряд». Да, действительно, он нуждался в срочной замене. Или хотя бы в капитальном ремонте.
   Ситус сказал, что до ближайшей деревни около двадцати миль. Что означает – прогулка продлиться полдня. А сейчас солнце уже опускается за горизонт.
- Ситус, может нам стоит заночевать?
- Нет, Гэбриэль. Мы ушли еще не достаточно далеко, да и спать, я считаю, лучше в помещении, чем в этом забытом богом лесу.
- Ты прав. Тогда надо торопиться. Чем быстрее мы придем – тем быстрее я помоюсь и лягу спать!
- Хо-хо-хо! – Ситус рассмеялся низким глубоким голосом, - Да, парень, надо идти.
   Гэбриэль поднялся на ноги, и они направились дальше на север. Маг и воин шли вместе целую ночь, стараясь не шуметь и не привлекать внимания. И вот, когда забрезжил рассвет, и на листьях проступила роса, путники вышли к тракту у небольшой деревни. В Виллроу, впрочем, был трактир, куда путешественники не преминули направиться.

[Ингвар]

   Два человека, один из которых был одет в недорогой, но добротный костюм, а второй в чем-то уже порядком износившемся, не привлекали внимания в Виллроу. Это поселение находилось на пересечении двух небольших дорого, так что к разному виду скитальцев здесь привыкли. В столь ранний час на грязных улочках никого не было. Только несколько гусей и старая собака, которая уже не могла лаять, а лишь беззвучно клацала зубами. В одном из домов слышались звонкие голоса маленьких детей.
   Ситус и Гэбриэль тем времен шагали к трактиру. Стоило перекусить и привести себя в порядок.
   Войдя внутрь, они невольно остановились. Этот трактир оправдывал свое название. «На распутье». Везде царил... хаос, мягко говоря. Столы стояли в полном беспорядке. Между некоторыми можно было пройти трем человек плечом друг другу, а между иными не было и полфута. Полумрак скрывал грязь на полу и стенах, так что темно-синие, грязные занавески были на руку. Все сделано из дерева, что несколько удивляло, так как достойного леса в округе не наблюдалось.
   Этим ранним утром трактир пустовал, лишь в дальнем правом углу сидела полуобнаженная девушка, лениво дергавшая струны арфы. Даже за стойкой никого не было, не говоря уже о том, что гостей должен лично встречать хозяин заведения.
Ситус молча стоял с полминуты, но в итоге не выдержал.
- Эй! Хозяин! У тебя посетители!
- Кто вздумал орать в моем трактире, курвины дети! Да я вас в порошок сотру, к собачьему дьяволу! Растреклятое утро!.. – с такими проклятиями на устах из комнаты рядом со стойкой вышел человек, владелец сего питейного заведения. В своем кожаном фартуке он походил больше на кузнеца, чем на владельца трактира. Особенно колоритно смотрелась его огромная рыжая борода. Да, его ручища явно созданы для кузнечного молота, а не для протирания кружек.
- А! Кхм..., не ожидал увидеть кого-то достойного так рано, - начал уже заново владелец, - так что вы меня извините, господин...
- Ситус. Я Ситус, а это... это мой подмастерье, Гэбриэль.
   На эти слова Гэбриэль никак, казалось бы, не отреагировал, хотя он  сильнее стиснул кулаки, а в глаз промелькнуло удивление.
- Кхе, мастер Ситус, так вы простите меня за такой словесный поток. Сами понимаете... сейчас не жди хороших посетителей. Эта проклятая война меня изживет...  Ох, забыл, представиться. Меня зовут Боррам Молот, но это было давно... Вы же можете называть меня Борр!
- Хорошо, мастер Борр. Нам нужно поесть и неплохо было бы комнату до завтрашнего утра.
- Ну, вы, конечно, понимаете, что все упирается в цену, - отвечал Борр с небольшим прищуром. Его не смущал ни вид меча Гэбриэля, ни уверенность Ситуса. Видимо у Боррама Молота действительно был молот под рукой – о деньгах он говорил свободно и без страха. Ситус не моргнул и глазом. Его не удивили слова владельца.
- С деньгами сочтемся, не волнуйтесь. В накладе не останетесь, - с этими словами старик достал из кармана мешочек с монетами и протянул хозяину.
- Хм. Да, пожалуй, вы правы, - Борр взвесил мешок в руках, но заглядывать в него не стал, - сейчас распоряжусь обо всем.
- И еще, мастер Борр, нам может понадобиться портной,- уже заговорил Гэбриэль, видимо, уставший молчать.
   Владелец трактира вопросительно взглянул на Гэбриэля, но, получив утвердительный кивок Ситуса, шепотом ответил.
- Видишь, в том углу сидит девка, - он указал рукой на арфистку, - её имя – Элиз, если договоришься с ней – она починит тебе одежду, а может и еще чего сделает... ну там уж сам разберешься, парень.
   Улыбнувшись и подмигнув Гэбриэлю, Борр ушел восвояси, напевая что-то вроде
                                 «Я оставил берега. И о хо!
                                Мне не деться никуда. И о хо!»

[Ингвар]

   Гэбриэль повернулся к Ситусу. У того на лице играла улыбка. Заметив на себе взгляд Гэбриэля, старик улыбнулся еще шире, и, разводя руками, сказал.
- Ну, мальчик, сегодня нам везет! Пойдем, сядем вон за тот стол. Поближе к музыкантше.
   Гэбриэль не знал, что ответить старику. Он не был в состоянии что-либо ответить вообще! Сначала подмастерье. А теперь еще эта девчонка! Ситусу не следовало так поступать. Ведь у него тоже есть чувства! И он, Гэбриэль, мог чего-нибудь выкинуть. Но восемь лет в форте Нормунда хорошо его закалили, и Гэбриэль старался не давать воли эмоциям.
- Ну, мой учитель, - съязвил Гэбриэль, когда садился за стол -  и что нам сейчас делать?
- Зря ты так, - отвечал ему Ситус с актерским сожалением, - ведь мне действительно предстоит многому тебя научить. Да и больше чем на подмастерье ты сейчас не выглядишь...
   Гэбриэль еще раз окинул взглядом свою одежду, и уже было открыл рот, что бы ответить Ситусу очередной колкостью, как Элиз заиграла на арфе. Заиграла по-настоящему, самозабвенно. Она играла так, что Гэбриэль замер с открытым ртом. Это была самая божественная мелодия, какую ему приходилось слышать. Он не хотел больше ни говорить, ни слышать ничего, кроме этой музыки, которую исполняла Элиз. Он полностью был погружен в эти  прелестные переливы пассажей...
   Дослушав игру Элиз до конца, Гэбриэль будто очнулся, и понял, что за эту ночь чертовски устал. Пробормотав что-то нераздельное, он сказал Ситусу о своем намерении отправиться на боковую. Чародей понимающе кивнул.
   Гэбриэль пошел на поиски Боррама. Ведь тот пока что не сказал, где находиться его комната.
Зайдя за стойку, Гэбриэль увидел дверь, вероятно ведущую либо на кухню, либо на задний двор. Гэбриэль потянул за ручку, и, действительно, за этой дверью оказался небольшой дворик.

[Ингвар]

   Солнце уже близилось к зениту, и в воздухе назойливо жужжали мухи. Посреди двора на пне сидел Боррам и точил ножи. Он был предельно сосредоточен, будто точение ножей было смыслом его жизни. Гэбриэль знал, что так ведут себя  старые войны еще не потерявшие силу рук и духа. Только точили они обычно не ножи, а мечи.
- А, это ты... - Боррам заметил незваного наблюдателя. Он отвлекся от своего занятия и уставился на Гэбриэля.
- Мастер Боррам, я пришел узнать, готова ли моя комната.
- Готова ли комната? – повторил Боррам, - ты можешь улечься в любой, какая тебе придется по вкусу.
Гэбриэль удивленно моргнул, но поспешил поклониться т уйти.
   Боррам посмотрел вслед удаляющемуся юноше, задумчиво почесал бороду и опять принялся за ножи. Его со всех сторон окружали стены: стены его заведения, стены соседних домов, но он чувствовал себя в этом маленьком, но своем дворике очень уютно.
   Гэбриэль вошел в зал и повернул к первой попавшейся двери. Открыв ее, он увидел тесную, но аккуратную комнату. Здесь стояла лишь кровать и маленькая тумбочка. Гэбриэля немного удивил порядок, в котором находилась эта комната, и он решил пройтись по всем.
   Оглядевшись повнимательнее, он приметил еще одну дверь, немного правее первой. Гэбриэль направился к ней. Когда он зашел внутрь, его окружал все тот же порядок и аккуратность. Мебели здесь было столько же, но сама комната была чуть просторнее.
  "И так, за главным залом и за комнатами следят разные люди."
   Гэбриэль поднялся на второй этаж и отсчитал третью дверь слева. В этой комнате он и решил вздремнуть.

[Ингвар]

   Внутри был уже знакомый порядок. Только добавился хороший высокий стул и небольшой комод. Гэбриэль прошелся по  комнате и выглянул в окно. "Уже почти полдень. Сейчас в Нормунде перекличка... если Нормунд еще существует...",- так он размышлял. Но усилием воли Гэбриэль отогнал назойливые мысли. Ему надо было умыться.
   Здесь Гэбриэль столкнулся с небольшой задачей. Как он понял, прислуги здесь не было. Поэтому воду придется добывать самому. Мастера Боррама ему беспокоить не хотелось.
Постояв в задумчивости, Гэбриэль решил отправиться на кухню.
   Спустившись в зал, он заметил, что Элиз с Ситусом не было "Неужели они нашли общий язык?" – удивлялся Гэбриэль.
   Помотав головой, он направился дальше.
Кухня располагалась левее стойки и двери во внутренний двор. Гэбриэль целенаправленно шагнул в дверной проем. Веки его уже тяжелели, поэтому он предпочел поторопиться. Но тут его ждало разочарование. На кухне было пусто, хотя в котле над маленьким огнем что-то тихо булькало. Гэбриэль очумело оглядел пустой храм кулинаров, но все же прихватил огромную миску, которую с легкостью можно было считать маленьким тазиком. Он также приметил дверь в другом конце помещения. "Ну что ж, если в другие двери путь заказан, значит пойдем прямо".
   Аккуратно проходя между столами, чтобы не снести часом какую-нибудь посудину, Гэбриэль побрел к той двери.
   За ней его ждала конюшня. Сходу он налетел на ведро с водой, чуть его не опрокинув. Чертыхаясь про себя, он уже взял ведро, как вдруг до него долетели голоса. Гэбриэль тихо положил тазик на порог.
- ...сроки, Ситус.
- У меня все под контролем. Наследник со мной. Никаких проблем.
- Никаких проблем... Две минуты назад ты тоже говорил "никаких проблем", а потом вдруг три трупа сектантов!
- Это была не проблема, а... небольшое препятствие.
- Мне плевать. У тебя есть сроки, Ситус, повторяю тебе второй раз, и ты обязан их придерживаться. А всякие небольшие препятствия... в следующий раз информируй меня немедленно.
- Я доставлю его в Мираэль вовремя, Роган,- голос Ситуса был холоден и спокоен.
- Надеюсь. Иначе нас ждут большие проблемы.
   Гэбриэль очень осторожно, придерживая одной рукой дверь, а другой держа ведро, зашел обратно на кухню. Уже внутри он понял, что услышал нечто не предназначавшееся его ушам. Он мигом вылетел из кухни и побежал в комнату.
   Очутившись на месте, Гэбриэль, наконец, поставил ведро. Он очень устал и не хотел соображать, а соображать надо было. И очень быстро.

[Ингвар]

   Его рука потянулась к замку, и раздался щелчок. Все, комната заперта изнутри. Хотя, что такое замок против магов?
   "Ситус... Ситус и Роган... Мираэль...Мираэль. Что мне Ситус говорил про Мираэль? Орден Магов раскололся на две коалиции. И я должен стать орудием в руках поссорившихся магов. А может и нет. Может, чем-нибудь получше. Например, парой фунтов костей для поделок  и много-много корма для рыбок. Хм..."
   Да, с Ситусом предстоит разговор, который многое изменит. Но глаза у Гэбриэля слипались – ночь в пути давала о себе знать. Он добрался до кровати, и устало упал на нее. Почти сразу он уснул.
Сон его нельзя было назвать спокойным. Снился ему, конечно же, Ситус. Было много различных сцен, но одна запомнилась ему особо четко. Гэбриэль сидел на троне. Его голову венчала странная корона с тремя шипами на ободе, одет он был в сверкающие доспехи, украшенные позолотой и  серебром. Справа, во всем белом стоял Ситус. Вдруг у чародея в руках появляется цепь, которая заканчивается железным ошейником на Гэбриэле. Маг стоит уже не в белых одеждах, а в черном балахоне. Лицо его исказила не то улыбка, не то оскал. Металлическое кольцо на шее Гэбриэля затягивается все туже, и он начинает задыхаться.
   Гэбриэль очнулся ото сна с большим облегчением. В комнату проникали мягкие лучи заходящего солнца. День клонился к закату.
   Он встал, подошел к ведру с водой и заглянул в него. Оттуда на него пялилось его же отражение. Правильное лицо, немного смуглое, из-за проведенных под палящим солнцем множества дней, внимательные карие глаза. А вот прическа оставляла желать лучшего. Волосы, уже почти закрывавшие глаза, были неубраны и торчали во все стороны. Когда-то темно-каштановые, теперь они стали песочного цвета, выгорев на солнце.
   Гэбриэль запустил руки в ведро, и отражение мгновенно пропало. Он умылся и немного почистил одежду. Так, на всякий случай, вдруг придется поспешно уходить из этой деревушки.
Гэбриэль проверил меч и направился в зал. К вечеру там уже не было так пустынно, но все же посетителей насчитывалось не больше пяти. Здесь сидели два мужика, под стать Борраму, и пили пиво, громко смеясь и ударяя кулачищами по столу. Еще один стол был занят щуплым на вид юношей. Он медленно поедал свою жареную курицу, время от времени бросая быстрый взгляд по окружающим. Перед стойкой стояла какая-то женщина. Она оживленно беседовала с Боррамом, а тот все время кивал в ответ.

[Ингвар]

   Было отчетливо слышно смех двух громил, чавканье юнца и жужжание той женщины, но над всем этим лилась мелодия Элиз. Она опять сидела в дальнем углу, но в руках у нее была не арфа, а лютня. Тем не менее, красота и изящество исполнения от этого не пострадали.
   За дальним столом, который ближе к Элиз, сидел человек, довольно преклонного возраста, в синем костюме. Лицо его было покрыто многочисленными неглубокими морщинами. Густые брови его нависали над глазами. Это был Ситус.
   Гэбриэль молча подошел к столу, занимаемому Ситусом, и так еж молча сел напротив. Он окинул долгим взглядом всех сидящих в зале, немного задержался на Элиз, и произнес:
- А народ сюда все-таки ходит...
   Наступило молчание. Ситус мерно цедил вино из своего бокала, а Гэбриэль стучал костяшками пальцев по столу. И когда Элиз сыграла свой финальный аккорд, Гэбриэль начал нелегкую беседу.
- Ситус... Я премного тебе благодарен за то, что спас меня в той переделке и за то, что не пожалел денег что бы разместить меня в этой таверне, но.., - он говорил не очень уверенно, но так, чтобы маг не смог его перебить,- но я не хочу оказаться орудием в руках мираэльских чародеев, понимаешь? Я именно потому и ушел из Нормунда, что я человек, а не оружие.
   На Гэбриэля вновь нахлынула волна воспоминаний. Его последний день в форте.

[Ингвар]

- Вас здесь учат не бороться или драться, а убивать! Понимаете, у-би-вать!!! Драки оставьте благородным лыцарям и актеришкам! – старший офицер форта Нормунд, Карн Зарек, всегда с раздражением и пренебрежением в голосе отзывался о рыцарях и актерах, но он бывалый воин и к его мнению прислушивались, - А это, в свою очередь, значит, что чувств для, тьфу... дам сердца и эмоций для корчиния  рожи на публику быть не должно! Вы – это оружие!..
   Он сделал небольшую передышку, чтобы продолжить свою выволочку обучавшимся уже под его началом воинов. Все они, конечно, отлично  владеют мечами, но были слишком эмоциональны, на его взгляд. Сам своим требованиям он соответствовал абсолютно точно. Его не даром прозвали Зарек-из-камня. Вот и сейчас он кричал во все горло, но глаза его оставались безучастны.
- Я с этим не согласен, Карн Зарек.
   Старший офицер повернул голову к правой части шеренги.
- Тому, кто сказал – три шага из строя.
   В чистых, звенящих доспехах из шеренги вышел Гэбриэль.
- Гэбриэль Гальберский... самый своевольный из всех мне встреченных. Если ты не согласен, значит, ты хочешь уйти?
- Да, - Гэбриэль отвечал коротко – Карн не любил, когда его подчиненные много говорят.
- Я не могу просто взять, открыть ворота и сказать: "Иди, сынок!". Ты не хуже меня знаешь, что отсюда уходят либо инвалиды и мертвецы, либо опозоренные. Но я дам тебе шанс. Если ты одолеешь меня в поединке, я отпущу тебя, как подготовленного воина, да еще в придачу отдам меч, которым ты меня победил.
   В ряду молодых воинов пронесся шепот, да и сам Гэбриэль переступил с ноги на ногу. В форте бытовало мнение, что пока Карн Зарек может ходить, одолеть его не возможно.
- Я согласен.
   Зарек удовлетворенно кивнул и пошел в центр тренировочной площадки.
- Иди за мной. Остальные – распределиться вокруг.
   Гэбриэль направился за офицером. "Остальные" плелись в небольшом отдалении от спорщиков.

[Ингвар]

   То, что сейчас предстояло Гэбриэлю можно считать его выпускным экзаменом. Но этот экзамен ставил перед ним задачу: либо он его проходит, либо остается в лучшем случае калекой.
Карн Зарек был отличным воином и предпочитал тяжелые доспехи с длинным одноручным мечом. В этой комбинации ему не было равных. Гэбриэль это прекрасно знал. Подойдя вплотную к ругу, обсыпанному опилками, он, не торопясь, снял всю железную броню и одел кожаный панцирь и наручи.
   "Силой я его не возьму, - думал про себя Гэбриэль, поправляя доспехи,- делаем ставку на скорость".
И вот, в круге, оцепленным со всех сторон латниками, наконец, встретились глаза Зарека и Гэбриэля. У обоих читалось небольшое сомнение. Но это были скорее случайные мысли, чем определенные суждения. Зарек, в блестящих стальных доспехах и внушительным, зажатым в левой руке, и Гэбриэль, в простых штанах и сапогах, лишь кожаный панцирь и наручи были его защитой. В правой руке его был средних размеров меч.
- Готов, Гэбриэль? Сразишься со своим наставником?
   Гэбриэль ответил легкой улыбкой. Он был готов. Танец с мечами начался незамедлительно. Зарек двинулся в атаку. Гэбриэль решил защищаться, потому что достать до Зарека не представлялось возможным. Карн рубил и слева, и справа, перехватывая меч то одной, то другой рукой. Гэбриэлю приходилось отводить удары в сторону с большим усилием, ибо бил Зарек, как молотом по наковальне. И он знал, что не сможет вечно отбиваться, когда-нибудь ветеран его достанет. Его единственной попыткой было дезориентировать Зарека и повалить на землю. Иначе он труп.
   Солнце уже перевалило через зенит и медленно катилось к востоку. Этим Гэбриэль и воспользовался. Отражая удар за ударом, он поворачивался спиной к солнцу, и когда его тень легла на офицера, Зарек нанес очередной удар. Схлестнувшиеся клинки поймали лучи солнца, и отражение попало Карну в глаза. Этой секунды замешательства Гэбриэлю хватило. Он нырнул справа, под мечом Зарека и, опираясь на колено, со всей силы ударил по сгибу его ноги. Офицер упал на правое колено, а Гэбриэль, уже стоя на ногах, огрел его рукояткой по шлему, где должен был находиться затылок. Карн выпустил меч и упал на четвереньки. Толпа молчала весь поединок и сейчас не тонула в эмоциях. Был слышен легкий шепот, но не больше.
   Зарек поднялся на ноги и сбросил шлем. Его лицо, будто высеченное из камня, ничего не выражало. Между Гэбриэлем и Карном  было расстояние в один шаг. Неожиданно для всех, Зарек шагнул к победителю и обнял его. Хотя кости у Гэбриэля и затрещали, виду он не подал.
- Смотрите!- голос Карна раздавался над всей площадкой, - этот воин одолел меня в честном бою! И я выполню обещание. Ты знаешь, где ворота. Меч можешь взять, а вот доспехи оставь.
   При этих словах Зарек, первый раз на памяти воинов, улыбнулся.

[Ингвар]

   Ситус молчал. Он  задумчиво уставился на стол, почесывая свою бороду. Спустя некоторое время, когда Боррам принес бараньи ребрышки с подливкой, чародей заговорил.
- Скоро я буду праздновать свой сто восьмой день рождения. За семьдесят восемь лет, что я являюсь членом Ордена, я допускал разные ошибки, но все они ничтожны , по сравнению с той неудачей, которая настигает меня сейчас,- Ситус не отрывал взгляда от только что принесенного блюда, и у Гэбриэля сложилось впечатление, что маг разговаривает с бараньими ребрышками, ну или, в лучшем случае, с самим собой,- На карту поставлено существование Мираэля.
   Тут Ситус глянул прямо на Гэбриэля. Лицо его было все такое же светлое, в морщинах, и лишь глаза выдавали глубочайшую печаль и даже отчаяние.
-Цена слишком высока, понимаешь?- продолжал Ситус,- Если маги будут лаяться, то и там может произойти нечто, что приведет к прямым столкновениям. А война чародеев может обернуться концом всего, что сейчас существует!
- Хорошо. Тогда объясни мне, Ситус в роли кого я фигурирую в этой странной пьесе?- Гэбриэль говорил все так же сдержанно, без эмоций.
- Это плата. Множество десятилетий назад один чародей, имени которого уже никто не помнит, заключил сделку с шаманами, жившими в долине, где сейчас стоит Мираэль. Смысл этой сделки сводился к душе. То есть они дают чародею то, чего он желал, а он им – душу. Этот маг желал спасения. От кого – без разницы. Да, он его получил. И отдал душу, только не свою. Своего Наследника. Потом он исчез, и никто его больше не видел. А вот шаманам пришлось туго. Они тоже пропали. И на месте их бывшего священного места теперь стоит Мираэль. Он сохранил силу этого места, но и вместе с тем прихватил его проблемы. Ты нужен Мираэлю.
-Ты это, пока жареные ребрышки ждал, сочинил? – все, что нашел ответить Гэбриэль.
   Ситус было открыл рот, чтобы ответить, но только нахмурился и принялся отделять мясо от ребрышек.
- Я смотрю, ты гораздо больший шутник, чем предполагалось. Знаешь, мне все равно, куда ты пойдешь. И если из-за твой глупости настанет конец света или что-то в этом духе, я буду не виноват,- в глазах Ситуса читалась обида и разочарование. Он еще не привык к колкостям Гэбриэля.
- Хорошо. Тогда я пошел, пройдусь. Может, больше не свидимся. Бывай, Ситус.
   Чародей лишь улыбнулся и поднял бокал. Он был расстроен происшедшим. Не так ему представлялась эта авантюра, не так...
   А Гэбриэль вышел на улицу и направился вдоль дороги. Свежий вечерний воздух взбодрил его, а заходящее солнце не пекло, а только бережно пригревало.
   За какие-то десять минут он обошел всю деревушку, всего семнадцать дворов. И лишь на перекрестке он остановился. Дороги расходились. Одна шла на северо-запад, другая – на восток. Вдалеке на севере виднелись холмы, поросшие сосновыми лесами.
   Гэбриэль отправился по северно-западной дороге. Легкий ветерок бил прямо в лицо, и он с удовольствием жмурил глаза. Дорога была усыпана мелким щебнем, поэтому каждый шаг его отдавался шуршанием. Этот тракт лежал среди полей, где попискивали мыши и пели перепела. Рожь еще была невысока, но уже довольна густая. Это явно озимая посадка.
   А Гэбриэль все шагал, впитывая в себя нежные звуки природы и наслаждаясь запахам полей. Он не обратил внимание на то, что ветер поменялся и стал дуть ему в спину. И именно этот ветер принес вкус дыма и страха. Гэбриэль остановился, принюхался. Верно, что-то горело. Он развернулся на каблуках и увидел несколько столбов дыма, поднимающихся из деревни. Гэбриэль, не раздумывая, бросился обратно. А он даже не  узнал название этой деревушки.

[Ингвар]

   Между домами сновали впавшие в панику люди и домашние животные. Все смешалось в черном липком дыме, ничего не было видно, нечем было дышать.
   Гэбриэль бежал к трактиру. Он знал, что это пришли за ним.
Неожиданно перед ним, из-за угла дома выскочил человек в черной керамической маске. На ней были только прорези для глаз и носа. Человек остановился и что-то прокричал. Не то звериный рев, не то наречие каких примитивных племен.
   Меч Гэбриэля был обнажен. Он, не долго думая, сделал выпад и ткнул этого человека под сердце. Тот скорчился и повалился на бок. Оружия при нем не было.
   Гэбриэль поторопился свернуть в проулок и решил выйти к трактиру с другой стороны. Он благополучно миновал все дворы и оказался перед главным входом. Но эти странные люди были и там. Только на этот раз их было трое и все вооружены длинными дубинами с крючьями, чтобы рвать плоть в клочья. Они то и увидели Гэбриэля. Еще бы! Он был единственным в деревне с хорошо выкованным мечом, не заметить его было невозможно. Трое не были лишены логики и стали окружать его. Даже самый хороший боец не в силах отбиться от трех ударов одновременно.
   Гэбриэль искал стену. Ему срочно надо было сковать передвижение нападавших. Но они почему-то не спешили и даже становились как будто в нерешительности. Тут Гэбриэль услышал за спиной шаги и что-то еще, что не смог сразу разобрать. Это "что-то" было человеческой руганью. Но такой, что даже у самого пропащего забулдыги обвисли бы руки. Гэбриэль осторожно повернул голову и увидел Боррама. Всего черного от копоти, с оголенным торсом и с молотом в руках. Глаза его сверкали такой яростью, что стало ясно, почему эти трое остановились. Еще в его глазах был азарт. Будто старому рыбаку вновь дали удочку после долгой отлучки от родной реки. Он подошел к Гэбриэлю и остановился, опираясь на свой молот.

[Ингвар]

- Я гляжу ты не подмастерье, проклятие Аркана.
- Да, не совсем, - он немного удивился его ругательству. Так выражались только на далеком севере, где Аркана почитали как бога вьюги и смерти.
   Трое совсем опешили. Они были готовы к битве только с откровенным перевесом в их сторону, а этот здоровый мужик явно вносил баланс сил.
   Они метали по сторонам дикие и быстрые взгляды , и наконец решили бежать. Боррам даже не сдвинулся с места. Он немного постоял, а потом быстро взмахнул рукой в сторону Гэбриэля, и тот опрокинулся вперед, роняя меч. А Боррам схватил его за шкирку и пнул меч в сторону. Гэбриэль стал безоружен и беспомощен, как котенок.
- А теперь, сынок, по порядку объясни, кто ты, проклятье? И есть ли смысл мне ждать или можно размазать тебя сейчас же, за мою таверну, жизнь, будущее? – Боррам выдавливал из себя каждое слово,- Ведь эти уроды пришли сюда за тобой, как раз, когда ты покинул деревню.
   Вместо ответа на вопрос Гэбриэль замотал головой и ничком повис в руках Боррама.
- А где чародей? -  неожиданно и для себя и для здоровяка спросил Гэбриэль.
- Во время поднявшейся кутерьмы он спалил пару уродцев, а потом куда-то делся.
   Боррам отвечал тоже немного неуверенно. И так же неуверенно поставил на ноги юношу. Потом сел на землю и стал смотреть, как догорает дело всей его глупой жизни. Этот трактир был всем. И одновременно ничем, судя по тому, как он его потерял.
- Они искали меня, а пострадали другие. Борр, меня хотят убить. Или использовать. Я еще толком не уверен. Мне нужна твоя помощь, - Гэбриэль пялился на трактирщика, ожидая ответа.
   Но Боррам безучастно глядел на черные бревна и языки пламени, лизавшие парадные двери и резные опора крыльца.
- Видимо, ты меняешь жизнь вокруг себя. А может, просто я слишком простоват.
   Размышления его прервали треск обрушившейся крыши. Пламя взмыло под небо и украсило проявляющиеся звезды лиловыми светлячками.
- Мне в Виллроу делать больше нечего. Этот отрезок жизни закончен. Я проведу тебя до... куда тебе надо попасть? На север? Вот и отлично, я отведу тебя до ближайшего крупного города, а там посмотрим, как карты лягут.
   Боррам хлопнул Гэбриэля по спине и, взвалив молот на правое плечо, зашагал к развилке. Трактир догорал, и людей в масках уже не было, но местные жители все еще прятались по своим лачугам, боясь встретиться с тем, кто смог уничтожить их мир всего за несколько минут.
   Гэбриэль вложил меч в ножны и стал догонять Боррама.

[Ингвар]

Конец первой главы

[Ингвар]

  До того города, который Боррам назвал Варгамом, было всего около дня пути, но так как в деревне их задержали непредвиденные обстоятельства, и вышли они уже очень поздно, им пришлось заночевать в жиденьком лесу. Это даже больше походило на высокие степные кустарники, чем на настоящий лес. Но изредка уже можно приметить маленькую осинку или тощую березу. Никакого укрытия от ветра этот кустарник, конечно, не давал, но от посторонних глаз скрывал исправно. Они проводили глазами не одного всадника. В такие моменты Гэбриэль тоже мечтал о лошади. Ведь конь ускорял передвижение в разы...
    Уже за полночь, когда Гэбриэль наблюдал за звездами и облаками, к нему обратился Боррам.
- Я понимаю, что это не мое собачье дело, но мне трудно уснуть рядом с мастерским рубакой, поэтому расскажи мне, как ты оказался в Виллроу?
   Гэбриэль готовился к такому повороту событий, только покинув деревню, поэтому он не стал отмалчиваться или уходить от ответа
-  Я обучался в форте Нормунд. Чуть больше месяца назад я ушел оттуда. Когда-нибудь расскажу тебе эту историю. В общем, я отправился на север, в надежде найти нечто свое. Хотел обосноваться в каком-нибудь городе и спокойно жить в нем. Но три дня назад все круто изменилось. Меня схватили какие-то люди, и, наверное, прикончили бы, если бы неожиданно не появился Ситус. Он освободил меня и вот мы пришли к вам в Виллроу.
   Все это Гэбриэль произнес с явным безразличием в словах, но на самом деле такое стечение обстоятельств его очень сильно волновало.
- Хорошо, парень. Я тебе доверяю, потому что знаю, каких воинов готовит Нормунд. Я сам когда-то останавливался там вместе со своим корпусом рейнджеров. И не смотри на меня так! То, что сейчас у меня молот не о чем не говорит. Я был кузнецом в своем корпусе. А как-то ночью на нас напали эти твари. Я не разглядел их, но они были костлявые и длинные. И слишком увертливые. Стрелы и мечи им совсем не вредили. А у меня под рукой кроме кузнечного молота ничего не было. Я убил около дюжины, но от корпуса, а это сто с лишним человек, осталось не больше тридцати. У меня все тело в шрамах... после этого я осел в Виллроу. И теперь время отсиживаться кончилось.
   Это были последние слова, сказанные в эту ночь. Вдали, у холмов, завывали волки, в надежде поймать какого-нибудь захудалого кролика. Или задумавшегося путника. Изредка похрапывал Боррам. А Гэбриэль уснул только после того, как Луна заняла место Солнца в зените.

[Ингвар]

- Эй, вставай, - голос Боррама разбудил Гэбриэля еще до восхода солнца.
   Он без единого слова поднялся на ноги и стал разминать затекшие мышцы. Только после того, как остатки сна его окончательно покинули, он спросил.
- Солнце взойдет нескоро. Почему нам надо идти прямо сейчас?
- Если мы не будем у главных ворот до полудня, то останемся ждать следующего утра. В Варгаме очень жесткие правила въезда и выезда. Что поделаешь, порты всегда славились своими беспорядками.
- Слушай, я еще вчера хотел спросить: что с Элиз? Где она сейчас?
- О, я вижу, ты о ней беспокоишься. Она должна быть в Варгаме. Я дал ей лошадь, как только эти уроды начали беспорядки на улице. Не волнуйся.
   Гэбриэль ничего не ответил. Он был не в настроении объяснять кузнецу-трактирщику, что он не знал Элиз, что их ничто не сближает и вообще. Он был не в настроении.
   Лес еще смахивал на живую изгородь, но все же то тут, то там мелькали осинки и лиственницы. Здесь все дышало жизнью. Пусть странной, кустарной и непонятной, но жизнью. Гэбриэлю уже трижды перебегал дорогу сурок, а по деревьям скакали рыжие белки. Чуть поодаль щебетали птицы. Видимо, огромных размеров Боррам спугивали ближайших, так что Гэбриэль не увидел ни одной. Он уже примечал лечебные травы, такие редкие и ценные в районе Фара. Все, каждая деталь, каждая мелочь, бросалось ему в глаза. Он дышал этим свежим лесным воздухом и мечтал о прекрасном будущем, но как далеки были его мечтания от реальности!
   Когда взошло Солнце, они вышли на дорогу. Гэбриэль уже стал привыкать к путешествиям по лесу и воспринял наезженную дорогу, как дар богов.
   На тракте их разговор возобновился. Первый заговорил Боррам.
- Как мне тебя называть?  В Варгаме спрашивают имена входящих.
- Зови меня Гэбриэль. Гэбриэль Гальберский.
На этих словах Боррам запнулся и крякнул.
- Гальберский? Почему?
- Я родился в Гальберской цитадели,- сказал Гэбриэль, обратив внимание на то, как замялся Боррам.
- Хорошо. Я Боррам. Ну, ты ведь и так знаешь. Зови меня Борр.
- Договорились, Борр.
   Возникла неловкая пауза, и чтобы разбавить молчание, Гэбриэль запел одну песенку, которую он разучил в Нормунде.