Великая ВОЙНА: стихи, рассказы, песни!

[Alisa]

Мне очень нравятся стихи о войне. Выложу парочку любимых

Н.Тихонов
БАЛЛАДА О ГВОЗДЯХ

Спокойно трубку докурил до конца,
Спокойно улыбку стер с лица.

"Команда, во фронт! Офицеры, вперед!"
Сухими шагами командир идет.

И слова равняются в полный рост:
"С якоря в восемь. Курс - ост.

У кого жена, брат -
Пишите, мы не придем назад.

Зато будет знатный кегельбан".
И старший в ответ: "Есть, капитан!"

А самый дерзкий и молодой
Смотрел на солнце над водой.

"Не все ли равно,- сказал он,- где?
Еще спокойней лежать в воде".

Адмиральским ушам простукал рассвет:
"Приказ исполнен. Спасенных нет".

Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей.

Между 1919 и 1922




А.Сурков
О НЕЖНОСТИ
1928

Мы лежали на подступах к небольшой деревеньке.
Пули путались в мякоти аржаного омета.
Трехаршинный матрос Петро Гаманенко
Вынес Леньку, дозорного, из-под пулемета.

Ленька плакал. Глаза его синие, щелками,
Затекали слезами и предсмертным туманом.
На сутулой спине, размозженной осколками,
Кровь застыла пятном, густым и багряным.

Подползла санитарка отрядная рыжая.
Спеленала бинтом, как пеленками, туго,
Прошептала: - Отплавал матросик, не выживет,
Потерял ты, Петрусь, закадычного друга!

Бился «максим» в порыве свирепой прилежности.
Бредил раненый ломким, надорванным голосом.
Неуклюжими жестами наплывающей нежности
Гаманенко разглаживал Ленькины волосы.

По сутулому телу расползалась агония,
Из-под корки бинта кровоточила рана.
Сквозь пальбу уловил в замирающем стоне я
Нервный всхлип, торопливый выстрел нагана.

...Мы лежали на подступах к небольшой деревеньке.
Пули грызли разбитый снарядами угол.
Трехаршинный матрос Петро Гаманенко
Пожалел закадычного друга.

[Александр Тагере]

Было много трудных дней,
Будет много трудных дней,
Значит, рано подводить итоги.
Вот и встретились мы с ней,
Вот и свиделись мы с ней
Где-то на проселочной дороге.
Только несколько минут,
Только несколько минут
Между нами длилась та беседа.
Как, скажи, тебя зовут?
Как, скажи, тебя зовут?
И она ответила: – Победа!
Под шинелью на груди,
Рядом с сердцем на груди
Скромные солдатские медали.
Только ты не уходи,
Больше ты не уходи,
Мы тебя в окопах долго ждали.
За тебя в огонь и дым,
Шли вперед в огонь и дым
Моряки в изодранных бушлатах.
Это именем твоим,
Светлым именем твоим
Бредили солдаты в медсанбатах.

[Aleksej_3000]

Константин Симонов
Алексею Суркову

Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,

Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: "Господь вас спаси!"
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.

Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,

Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.

Ты знаешь наверное, все-таки родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти поселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.

Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и песнею женскою
Впервые война на проселках свела.

Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

Ну, что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала: "Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем".

"Мы вас подождем!" - говорили нам пажити.
"Мы вас подождем!" - говорили леса. Ты знаешь,
Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.

По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах упирают товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.

Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За русскую землю, где я родился,

За то, что на ней умерев мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.

1941

[Александр Тагере]

Летела с фронта похоронка

Летела с фронта похоронка
На молодого пацана,
А он еще лежал в воронке...
Ах, как безжалостна война!

И проходили мимо танки...
Чужая речь... а он лежал,
И вспоминал сестру и мамку,
Лежал и тихо умирал.

Пробита грудь была навылет,
И кровь стекала в черный снег,
А он глазами голубыми
Встречал последний свой рассвет.

Нет, он не плакал, улыбался,
И вспоминал родимый дом,
И пересилив боль поднялся,
И, автомат подняв с трудом,

Он в перекошенные лица
Горячий выплеснул свинец,
Приблизив этим на минуту
Войны, безжалостной, конец.

Летела с фронта похоронка,
Уже стучался почтальон,
Солдат, глаза закрыв в воронке,
На миг опередил её.

[Александр Тагере]

ВЕТЕР ВОЙНЫ (Неизвестным солдатам Великой Отечественной войны - посвящается)

Как  было много тех героев,
Чьи неизвестны имена.
Навеки их взяла с собою,
В свой край, неведомый,  война.

Они сражались беззаветно,
Патрон последний берегли,
Их имена приносит ветром,
Печальным ветром той войны.

Порой слышны, на поле боя,
Через десятки мирных лет:
«Прикрой меня! - прикрою Коля!»
И вспыхнет вдруг ракеты свет.

А Коля, в этом тихом поле,
Лежит, не встанет никогда...
Лишь горький ветер, нам порою,
Напомнит страшные года.

Сегодня мало кто заплачет
Придя к могилам той войны,
Но это все-таки не значит
Что позабыли Колю мы.

Мы помним, помним это горе.
Осталась в памяти война,
И  Русское, родное, поле
Приносит ветром имена.

[Александр Тагере]

Михаил Светлов

ИТАЛЬЯНЕЦ

Черный крест на груди итальянца,
Ни резьбы, ни узора, ни глянца,-
Небогатым семейством хранимый
И единственным сыном носимый...

Молодой уроженец Неаполя!
Что оставил в России ты на поле?
Почему ты не мог быть счастливым
Над родным знаменитым заливом?

Я, убивший тебя под Моздоком,
Так мечтал о вулкане далеком!
Как я грезил на волжском приволье
Хоть разок прокатиться в гондоле!

Но ведь я не пришел с пистолетом
Отнимать итальянское лето,
Но ведь пули мои не свистели
Над священной землей Рафаэля!

Здесь я выстрелил! Здесь, где родился,
Где собой и друзьями гордился,
Где былины о наших народах
Никогда не звучат в переводах.

Разве среднего Дона излучина
Иностранным ученым изучена?
Нашу землю - Россию, Расею -
Разве ты распахал и засеял?

Нет! Тебя привезли в эшелоне
Для захвата далеких колоний,
Чтобы крест из ларца из фамильного
Вырастал до размеров могильного...

Я не дам свою родину вывезти
За простор чужеземных морей!
Я стреляю - и нет справедливости
Справедливее пули моей!

Никогда ты здесь не жил и не был!..
Но разбросано в снежных полях
Итальянское синее небо,
Застекленное в мертвых глазах...
1943

[Александр Тагере]

* * *
Звучала музыка оркестра,
Устало ухал барабан.
Веселью не хватало места,
А время плакало от ран.

Я помню первый год Победы -
И смех, и горе без прикрас,
А в снах ещё стреляли деды,
Которых нету среди нас.

Они, познавшие окопы,
Не верили потокам фраз.
Война сидела в них глубоко,
И не понять им было нас.

Мы, обобщив бои и даты,
Показываем жар и пыл.
А бой для каждого солдата
Всегда отдельной датой был.

Мы бредим только героизмом,
Для нас велик Герой-солдат,
А все затоптанные жизни
Проходят мимо этих дат.

О них нам помнить запретили,
Для нас их вовсе даже нет.
Они костями умостили
Дороги будущих побед.

И каждый этот день заветный
Я помянуть достойно рад.
Их, всех погибших, незаметных,
Пропавших без вести солдат.

[Александр Тагере]

* * *
Не ржавеют осколки в теле,
Не дают отдохнуть душе,
Хоть они в своём черном деле
Позабыли войну уже.

Им ничто ни года, ни даты,
Они могут убить бойца,
Но горячая кровь солдата
Будет битву вести до конца.

Радость в сердце твоё заглянет,
Иль приснятся лихие сны,
Всё живёт и живёт в ветеранах
Неутихшая боль войны.

Пусть другая у вас забота,
Каждый жизнью живёт своей.
Не кончается, нет, работа
Тех военных госпиталей.

[Александр Тагере]

* * *
Мы теперь, друг, такие спокойные,
Уже нечему больше седеть.
И на нашу походку нестройную
Иногда даже больно глядеть.

Ордена, что когда-то нас славили,
Своей тяжестью тянут к земле.
нас здоровье и годы оставили
И, как водится, дело к зиме.

Где гвардейская удаль, где выучка?
Лишь вослед с фотографий глядят.
А дела, как от бублика дырочка -
Сто болезней под сердцем галдят.

А ведь были отважными, смелыми.
Даже пуля таких не берёт.
Это мы под бомбёжкой, обстрелами
Изломали фашизму хребёт...

Недодали нам ласки и почестей,
Только мы не жалеем о том.
Одного нам сейчас очень хочется -
Не судите о деле святом.

Не копайтесь руками нечистыми,
Не копите напрасной молвы.
Если мы не добиты фашистами,
Так зачем добиваете вы?

Горько жили, но жили красиво,
Выполняя и долг, и приказ.
Мы вручили вам нашу Россию,
Что построите, спросится с вас.

Что за надпись в раю над воротами?
Спросим мы командиров своих.
Не глумитесь над павшими ротами!
Мы же снова вливаемся в них.

Мы винтовки с собой прихватили,
Скатки, словно никто не снимал.
- Что ты смотришь? Подвинься, Василий,
Я с Серёгою рядом стоял.

Но пока ещё всё же живые.
Как ни жаль - наши дни сочтены.
Здесь мы вам надоели, чужие.
Так вернёмся в объятья войны.

[Александр Тагере]

* * *
Я помню, падали солдаты,
Я помню, плавилась броня.
Теперь всё в прошлом, только даты,
И память, что сильней меня.
Ушли, как летние туманы,
Растаяв в солнечном тепле,
И так же тают ветераны -
Их так немного на земле.
Они беспомощны, как дети.
Ты их вниманием согрей.
Когда-то не было на свете
Солдат отважней и храбрей.
Не поняли уроков люди,
и разум покидает мир.
Ничто рассудок не осудит,
Когда в почёте злой кумир.

[Александр Тагере]

 Победа

Не оседала пыль,
Чадил Берлин пожаром.
Тяжелой поступью
В броне и без брони
Шла прямо по домам и тротуарам
Уверенно Победа в эти дни.
И походили площади на свалки,
Куда свезли фашистские кресты.
Штандартов обгоревших палки
Торчали, как костлявые персты.
И вот она – святая дата,
Наполненная счастьем до краев.
Стреляли вверх восторженно солдаты,
Не чувствуя усталости боев.
Еще потерь лежали тени,
Но обнимал сосед соседа.
Неслось над нежностью сирени
Одно лишь слово мощное –
ПОБЕДА!

[Александр Тагере]

* * *
От полка меньше роты осталось.
Не солдаты - сплошные бинты.
Только знамя полка колыхалось -
Значит, с честью мы всё же на ты.

Нас помоют, подлечат, пополнят,
Не считая потерь, встанет полк.
Мы обязаны долг свой исполнить -
Перед Родиной, семьями долг.

Только как бы война ни ломала,
Ни кромсала живые тела,
Помню, как ты меня целовала,
Там черемуха в мае цвела.

Только рок сединою нас тронул,
Кто накликал нам эту беду?
Эти скромные кисти черёмух
Выживать помогают в аду.

[Александр Тагере]

* * *
По дорогам войны
Мы шагали, голов не считая.
До заветной весны,
До победного, тёплого мая.

Каждый помнил приказ,
Да гудели уставшие ноги.
Отвернулись от нас,
Отреклись даже добрые боги.

А ведь были нужны,
А ведь мы их молили,
Но в горячке войны
ни сердец, ни души не щадили.

Нашу нежную плоть
Сокрушали снаряды и мины.
Пожалел ли Господь,
Что творил нас когда-то из глины?

Накалялся металл,
Поражая нас снова и снова.
Словно дьявол искал
В нашем теле булатной основы.

Кто-то крылья имел,
Словно ангел, трепещет в полёте,
Кто бронёю горел
В танке тесном, лихом самолёте.

И горела броня,
Как простая сухая фанера.
От такого огня
Уберечь нас могла только вера.

С ней мы шли по войне,
С ней мы мёрзли в окопах.
И теперь в каждом сне
Я стою на пылающих тропах.

[Александр Тагере]

* * *
Застарелые раны, фронтовые рубцы
И глядят, как с экрана, с фотографий бойцы.
Может, кем-то забыто злое время атак,
На шинели пробитой вечной доблести знак.

Вспоминают солдаты свою роту, свой полк,
Где остались ребята, выполнявшие долг.
Время чтит ваши раны, помнит доблесть побед,
Но зачем ветераны покидают совет?

Под Смоленском и Прагой спят друзья в тишине.
Небо кроет, как флагом, всех погибших в войне.
Разве легче им было умирать молодым?
Плыл над братской могилой чёрной копоти дым.

Перед вечностью встанут фронтовые друзья,
Пусть награды достанут, а иначе нельзя.
Следом памяти злейшей в наши светлые дни
В голове поседевшей жив осколок войны.

[Александр Тагере]

  * * *
На зарю, подёрнутую инеем,
Черный дым ложится как загар.
Я давно не видел неба синего -
Всё бои да тлеющий пожар.

Даже солнце нас уже не радует,
Хоть пехоте с солнышком теплей,
Но глядит простреленная радуга
В чёрный лик израненных полей.

Мы не знаем, как дожить до вечера,
Нам до смерти, может, полчаса,
Но в ветвях берёзы искалеченной
Славят чётко птичьи голоса.

Посекло осколками и пулями,
Всё живое прячется в ветвях.
Не убиты, просто все уснули мы
На чужих расстрелянных полях.

Здесь заря не кажется нам розовой
И трава не шелковится тут.
Я Россию помню всю берёзовой,
Но не знал, что здесь они растут.

И не лезь с пустыми разговорами,
Кто и в чём тут, братцы, виноват.
Вся она с такими же узорами,
Да вот сок немножко горьковат.

Только что же с памятью поделаешь
Что бушует в сердце молодом?
Вижу ночью я берёзы белые,
Только те, что над моим прудом.

Только те, что за окном у матери
В тишине сторонушки родной.
Сколько здесь мы времени потратили,
Но сегодня наш последний бой.

Сколько я похоронил товарищей,
Если всех поднимешь – встанет рать
Средь боёв, разрухи и пожарищей,
Но как жаль сегодня умирать.

Все мы скоро будем позабытыми,
Все уйдём в далекие миры,
Но остались песни неубитыми
Фронтовой израненной поры.